Советник юстиции кнап – Что произошло с советником юстиции

Что произошло с советником юстиции

 

Было уже поздно. Советник юстиции Кнап собирался домой, все еще размышляя о временах короля Ганса. И надо же было так случиться, чтобы вместо своих калош он надел калоши Счастья. Как только он вышел в них на улицу, волшебная сила калош немедленно перенесла его во времена короля Ганса, и ноги его тотчас же утонули в непролазной грязи, потому что при короле Гансе улиц не мостили.

— Ну и грязища! Просто ужас что такое! — пробормотал советник. — И к тому же ни один фонарь не горит.

Луна еще не взошла, стоял густой туман, и все вокруг тонуло во мраке. На углу перед изображением мадонны висела лампада, но она чуть теплилась, так что советник заметил картину, лишь поравнявшись с нею, и только тогда разглядел божью матерь с младенцем на руках.

«Здесь, наверно, была мастерская художника, — решил он, — а вывеску позабыли убрать».

Тут мимо него прошло несколько человек в средневековых костюмах. «Чего это они так вырядились? — подумал советник. — Должно быть, с маскарада идут».

Но внезапно послышался барабанный бой и свист дудок, замелькали факелы, и взорам советника представилось удивительное зрелище! Навстречу ему по улице двигалась странная процессия: впереди шли барабанщики, искусно выбивая дробь палочками, а за ними шагали стражники с луками и арбалетами. По-видимому, то была свита, сопровождавшая какое-то важное духовное лицо. Изумленный советник спросил, что это за шествие и кто этот сановник.

— Епископ Зеландский! — послышалось в ответ.

— Господи помилуй! Что еще такое приключилось с епископом? — вздохнул советник Кнап, грустно покачивая головой. — Нет, вряд ли это епископ.

Размышляя обо всех этих чудесах и не глядя по сторонам, советник медленно шел по Восточной улице, пока наконец не добрался до площади Высокого моста. Однако моста, ведущего к Дворцовой площади, на месте не оказалось, — бедный советник едва разглядел в кромешной тьме какую-то речонку и в конце концов заметил лодку, в которой сидело двое парней.

— Прикажете переправить вас на остров? — спросили они.

— На остров? — переспросил советник, не зная еще, что он теперь живет во время средневековья. — Мне нужно попасть в Христианову гавань, на Малую торговую улицу.

Парни вытаращили на него глаза.

— Скажите хотя бы, где мост? — продолжал советник. — Ну что за безобразие! Фонари не горят, а грязь такая, что кажется, будто по болоту бродишь!

Но чем больше он говорил с перевозчиками, тем меньше мог разобраться в чем-нибудь.

— Не понимаю я вашей борнхольмской тарабарщины! — рассердился он наконец и повернулся к ним спиной.

Но моста он все-таки не нашел; каменный парапет набережной исчез тоже. «Что делается! Вот безобразие!» — думал он. Да, никогда еще действительность не казалась ему такой жалкой и мерзкой, как в этот вечер. «Нет, лучше взять извозчика, — решил он. — Но, господи, куда же они все запропастились? Как назло, ни одного! Вернусь-ка я на Новую королевскую площадь — там, наверное, стоят экипажи, а то мне вовек не добраться до Христианской гавани!»

Он снова вернулся на Восточную улицу и успел уже пройти ее почти всю, когда взошла луна.

«Господи, что это здесь понастроили такое?» — изумился советник, увидев перед собой Восточные городские ворота, которые в те далекие времена стояли в конце Восточной улицы.

Наконец он отыскал калитку и вышел на теперешнюю Новую королевскую площадь, которая в те времена была просто большим лугом. На лугу там и сям торчали кусты, и он был пересечен не то широким каналом, не то рекой. На противоположном берегу расположились жалкие лавчонки халландских шкиперов, отчего место это называлось Халландской высотой.

— Боже мой! Или это мираж, фата-моргана, или я… господи… пьян? — застонал советник юстиции. — Что же это такое? Что же это такое?

И советник опять повернул назад, подумав, что заболел. Шагая по улице, он теперь внимательнее приглядывался к домам и заметил, что все они старинной постройки и многие крыты соломой.

— Да, конечно, я заболел, — вздыхал он, — а ведь всего-то стаканчик пунша выпил, но мне и это повредило. И надо же додуматься — угощать гостей пуншем и горячей лососиной! Нет, я непременно поговорю об этом с агентшей. Вернуться разве к ним и рассказать, какая со мной приключилась беда? Нет, неудобно. Да они, уж пожалуй, давно спать улеглись.

Он стал искать дом одних своих знакомых, но его тоже не оказалось на месте.

— Нет, это просто бред какой-то! Не узнаю Восточной улицы. Ни одного магазина! Все только старые, жалкие лачуги — можно подумать, что я попал в Роскилле или Рингстед. Да, плохо мое дело! Ну что уж тут стесняться, вернусь к агенту! Но, черт возьми, как мне найти его дом? Я больше не узнаю его. Ага, здесь, кажется, еще не спят!.. Ах, я совсем расхворался, совсем расхворался.

Он наткнулся на полуоткрытую дверь, из-за которой лился свет. Это был один из тех старинных трактиров, которые походили на теперешние наши пивные. Общая комната напоминала голштинскую харчевню. В ней сидело несколько завсегдатаев — шкипера, копенгагенские бюргеры и еще какие-то люди, с виду ученые. Попивая пиво из кружек, они вели какой-то жаркий спор и не обратили ни малейшего внимания на нового посетителя.

— Простите, — сказал советник подошедшей к нему хозяйке, — мне вдруг стало дурно. Вы не достанете мне извозчика? Я живу в Христианской гавани.

Хозяйка посмотрела на него и грустно покачала головой, потом что-то сказала по-немецки. Советник подумал, что она плохо понимает по-датски, и повторил свою просьбу на немецком языке. Хозяйка уже заметила, что посетитель одет как-то странно, а теперь, услышав немецкую речь, окончательно убедилась в том, что перед ней иностранец. Решив, что он плохо себя чувствует, она принесла ему кружку солоноватой колодезной воды. Советник оперся головой на руку, глубоко вздохнул и задумался: куда же все-таки он попал?

— Это вечерний «День»? — спросил он чтобы сказать что-нибудь, увидев, как хозяйка убирает большой лист бумаги.

Она его не поняла, но все-таки протянула ему лист: это была старинная гравюра, изображавшая странное свечение неба, которое однажды наблюдали в Кельне.

— Антикварная картина! — сказал советник, увидев гравюру, и сразу оживился. — Где вы достали эту редкость? Очень, очень интересно, хотя и сплошная выдумка. На самом деле это было просто северное сияние, как объясняют теперь ученые; и, вероятно, подобные явления вызываются электричеством.

Те, что сидели близко и слышали его слова, посмотрели на него с уважением; один человек даже встал, почтительно снял шляпу и сказал с самым серьезным видом:

— Вы, очевидно, крупный ученый, мосье?

— О нет, — ответил советник, — просто я могу поговорить о том о сем, как и всякий другой.

— Modestial[7]— прекраснейшая добродетель, — изрек его собеседник. — Впрочем, о сути вашего высказывания mihi secus videtur,[8]хотя и с удовольствием воздержусь пока высказывать мое собственное judicium.[9]

— Осмелюсь спросить, с кем имею удовольствие беседовать? — осведомился советник.

— Я бакалавр богословия, — ответил тот.

Эти слова все объяснили советнику — незнакомец был одет в соответствии со своим ученым званием. «Должно быть, это какой-то старый сельский учитель, — подумал он, — человек не от мира сего, каких еще можно встретить в отдаленных уголках Ютландии».

— Здесь, конечно, не locus docendi,[10]— говорил богослов, — но я все-таки очень прошу вас продолжать свою речь. Вы, конечно, весьма начитаны в древней литературе?

— О да! Вы правы, я частенько-таки прочитываю древних авторов, то есть все их хорошие произведения; но очень люблю и новейшую литературу, только не «Обыкновенные истории»;[11]их хватает и в жизни.

— Обыкновенные истории? — переспросил богослов.

— Да, я говорю об этих новых романах, которых столько теперь выходит.

— О, они очень остроумны и пользуются успехом при дворе, — улыбнулся бакалавр. — Король особенно любит романы об Ифвенте и Гаудиане, в которых рассказывается о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, и даже изволил шутить по этому поводу со своими приближенными.[12]

— Этих романов я еще не читал, — сказал советник юстиции. — Должно быть, это Хейберг что-нибудь новое выпустил?

— Нет, что вы, не Хейберг, а Готфред фон Гемен, — ответил бакалавр.

— Так вот кто автор! — воскликнул советник. — Какое древнее имя! Ведь это наш первый датский книгопечатник, не так ли?

— Да, он наш первопечатник! — подтвердил богослов.

Таким образом, пока что все шло прекрасно. Когда один из горожан заговорил о чуме, свирепствовавшей здесь несколько лет назад, а именно в 1484 году, советник подумал, что речь идет о недавней эпидемии холеры, и разговор благополучно продолжался. А после как было не вспомнить окончившуюся совсем недавно пиратскую войну 1490 года, когда английские каперы захватили стоящие на рейде датские корабли. Тут советник, вспомнив о событиях 1801 года, охотно присоединил свой голос к общим нападкам на англичан. Но дальше разговор что-то перестал клеиться и все чаще прерывался гробовой тишиной.

Добрый бакалавр был очень уж невежественный: самые простые суждения советника казались ему чем-то необычайно смелым и фантастичным. Собеседники смотрели друг на друга со все возрастающим недоумением, и, когда наконец окончательно перестали понимать один другого, бакалавр, пытаясь поправить дело, заговорил по-латыни, но это мало помогло.

— Ну, как вы себя чувствуете? — спросила хозяйка, потянув советника за рукав.

Тут он опомнился и в изумлении воззрился на своих собеседников, потому что за разговором совсем забыл, что с ним происходит.

«Господи, где я?» — подумал он, и при одной мысли об этом у него закружилась голова.

— Давайте пить кларет, мед и бременское пиво! — закричал один из гостей. — И вы с нами!

Вошли две девушки, одна из них была в двухцветном чепчике;[13]они подливали гостям вино и низко приседали. У советника даже мурашки забегали по спине.

— Что же это такое? Что это такое? — шептал он, но вынужден был пить вместе со всеми. Собутыльники так на него насели, что бедный советник пришел в совершенное смятение, и когда кто-то сказал, что он, должно быть, пьян, ничуть в этом не усомнился и только попросил, чтобы ему наняли извозчика. Но все подумали, что он говорит по-московитски. Никогда в жизни советник не попадал в такую грубую и неотесанную компанию. «Можно подумать, — говорил он себе, — что мы вернулись ко временам язычества. Нет, это ужаснейшая минута в моей жизни!»

Тут ему пришло в голову: а что, если залезть под стол, подползти к двери и улизнуть? Но когда он был уже почти у цели, гуляки заметили, куда он ползет, и схватили его за ноги. К счастью, калоши свалились у него с ног, а с ними рассеялось и волшебство.

При ярком свете фонаря советник отчетливо увидел большой дом, стоявший прямо перед ним. Он узнал и этот дом и все соседние, узнал и Восточную улицу. Сам он лежал на тротуаре, упираясь ногами в чьи-то ворота, а рядом сидел ночной сторож, спавший крепким сном.

— Господи! Значит, я заснул прямо на улице, вот тебе и на! — сказал советник. — Да, вот и Восточная улица… Как светло и красиво! Но кто бы мог подумать, что один стакан пунша подействует на меня так сильно!

Спустя две минуты советник уже ехал на извозчике в Христианову гавань. Всю дорогу он вспоминал пережитые им ужасы и от всего сердца благословлял счастливую действительность и свой век, который, несмотря на все его пороки и недостатки, все-таки был лучше того, в котором ему только что довелось побывать. И надо сказать, что на этот раз советник юстиции мыслил вполне разумно.

 

Приключения сторожа

 

— Гм, кто-то оставил здесь свои калоши! — сказал сторож. — Это, наверно, лейтенант, что живет наверху. Вот ведь какой, бросил их у самых ворот!

Честный сторож, конечно, хотел было немедленно позвонить и отдать калоши их законному владельцу, тем более что у лейтенанта еще горел свет, — но побоялся разбудить соседей.

— Ну и тепло, должно быть, ходить в таких калошах! — сказал сторож. — А кожа до чего мягкая!

Калоши пришлись ему как раз впору.

— И ведь как странно устроен мир, — продолжал он. — Взять хотя бы этого лейтенанта: мог бы сейчас преспокойно спать в теплой постели, — так нет же, всю ночь шагает взад и вперед по комнате. Вот кому счастье! Нет у него ни жены, ни детей, ни тревог, ни забот; каждый вечер по гостям разъезжает. Хорошо бы мне поменяться с ним местами: я тогда стал бы самым счастливым человеком на земле!

Не успел он это подумать, как волшебной силой калош мгновенно перевоплотился в того офицера, что жил наверху. Теперь он стоял посреди комнаты, держа в руках листок розовой бумаги со стихами, которые написал сам лейтенант. Да и к кому иной раз не является поэтическое вдохновение! Вот тогда-то мысли и выливаются в стихи. На розовом листке было написано следующее:

 

БУДЬ Я БОГАТ

 

«Будь я богат, — мальчишкой я мечтал, —

Я непременно б офицером стал,

Носил бы форму, саблю и плюмаж!»

Но оказалось, что мечты — мираж.

 

Шли годы — эполеты я надел,

Но, к сожаленью, бедность — мой удел.

Веселым мальчиком, в вечерний час,

Когда, ты помнишь, я бывал у вас,

 

Тебя я детской сказкой забавлял,

Что составляло весь мой капитал.

Ты удивлялась, милое дитя,

И целовала губы мне шутя.

 

Будь я богат, я б и сейчас мечтал

О той, что безвозвратно потерял…

Она теперь красива и умна,

Но до сих пор сума моя бедна,

 

А сказки не заменят капитал,

Которого всевышний мне не дал.

Будь я богат, я б горечи не знал

И на бумаге скорбь не изливал,

 

Но в эти строки душу я вложил

И посвятил их той, которую любил.

В стихи мои вложил я пыл любви!

Бедняк я. Бог тебя благослови!

 

Да, влюбленные вечно пишут подобные стихи, но люди благоразумные их все-таки не печатают. Чин лейтенанта, любовь и бедность — вот злополучный треугольник, или, вернее, треугольная половина игральной кости, брошенной на счастье и расколовшейся. Так думал лейтенант, опустив голову на подоконник и тяжко вздыхая:

«Бедняк сторож и тот счастливее, чем я. Он не знает моих мучений. У него есть домашний очаг, а жена и дети делят с ним и радость и горе. Ах, как бы мне хотелось быть на его месте, ведь он гораздо счастливее меня!»

И в этот же миг ночной сторож снова стал ночным сторожем: ведь офицером он сделался лишь благодаря калошам, но, как мы видели, не стал от этого счастливее и захотел вернуться в свое прежнее состояние. Итак, ночной сторож опять сделался ночным сторожем.

«Какой скверный сон мне приснился! — сказал он. — А впрочем, довольно забавный. Приснилось мне, что я стал тем самым лейтенантом, который живет у нас наверху, — и до чего же скучно он живет! Как мне не хватало жены и ребятишек: кто-кто, а они всегда готовы зацеловать меня до смерти».

Ночной сторож сидел на прежнем месте и кивал в такт своим мыслям. Сон никак не выходил у него из головы, а на ногах все еще были надеты калоши счастья. По небу покатилась звезда.

«Ишь как покатилась, — сказал себе сторож. — Ну ничего, их там еще много осталось, — А хорошо бы увидеть поближе все эти небесные штуковины. Особенно луну: она не то что звезда, меж пальцев не проскользнет. Студент, которому моя жена белье стирает, говорит, что после смерти мы будем перелетать с одной звезды на другую. Это, конечно, вранье, а все же как было бы интересно этак путешествовать! Эх, если б только мне удалось допрыгнуть до неба, а тело пусть бы лежало здесь, на ступеньках».

Есть вещи, о которых вообще нужно говорить очень осторожно, особенно если на ногах у тебя калоши счастья! Вот послушайте, что произошло со сторожем.

Мы с вами наверняка ездили на поезде или на пароходе, которые шли на всех парах. Но по сравнению со скоростью света их скорость все равно что скорость ленивца или улитки. Свет бежит в девятнадцать миллионов раз быстрее самого лучшего скорохода, но не быстрее электричества. Смерть — это электрический удар в сердце, и на крыльях электричества освобожденная душа улетает из тела. Солнечный луч пробегает двадцать миллионов миль всего за восемь минут с секундами, но душа еще быстрее, чем свет, покрывает огромные пространства, разделяющие звезды.

Для нашей души пролететь расстояние между двумя небесными светилами так же просто, как нам самим дойти до соседнего дома. Но электрический удар в сердце может стоить нам жизни, если на ногах у нас нет таких калош счастья, какие были у сторожа.

В несколько секунд ночной сторож пролетел пространство в пятьдесят две тысячи миль, отделяющее землю от луны, которая, как известно, состоит из вещества гораздо более легкого, чем наша земля, и она примерно такая же мягкая, как только что выпавшая пороша.

Сторож очутился на одной из тех бесчисленных лунных кольцевых гор, которые известны нам по большим лунным картам доктора Мэдлера. Ведь ты тоже видел их, не правда ли? В горе образовался кратер, стенки которого почти отвесно обрывались вниз на целую датскую милю, а на самом дне кратера находился город. Город этот напоминал яичный белок, выпущенный в стакан воды, — такими прозрачными и легкими казались его башни, купола и парусообразные балконы, слабо колыхавшиеся в разреженном воздухе луны. А над головой сторожа величественно плыл огромный огненно-красный шар — наша земля.

На луне было множество живых существ, которых мы бы назвали людьми, если б они не так сильно отличались от нас и по своей внешности и по языку. Трудно было ожидать, чтобы душа сторожа понимала этот язык, — однако она прекрасно его понимала.

Да, да, можете удивляться, сколько хотите, но душа сторожа сразу научилась языку жителей луны. Чаще всего они спорили о нашей земле. Они очень и очень сомневались в том, что на земле есть жизнь, ибо воздух там, говорили они, слишком плотный, и разумное лунное создание не могло бы им дышать. Они утверждали далее, что жизнь возможна только на луне — единственной планете, где уже давным-давно зародилась жизнь.

Но вернемся на Восточную улицу и посмотрим, что сталось с телом сторожа.

Безжизненное, оно по-прежнему сидело на ступеньках; палка со звездой на конце, — у нас ее прозвали «утренней звездой», — выпала из рук, а глаза уставились на луну, по которой сейчас путешествовала душа сторожа.

— Эй, сторож, который час? — спросил какой-то прохожий; не дождавшись ответа, он слегка щелкнул сторожа по носу. Тело потеряло равновесие и во всю длину растянулось на тротуаре.

Решив, что сторож умер, прохожий пришел в ужас, а мертвый так и остался мертвым. Об этом сообщили куда следует, и утром тело отвезли в больницу.

Вот заварилась бы каша, если бы душа вернулась и, как и следовало ожидать, принялась бы искать свое тело там, где рассталась с ним, то есть на Восточной улице. Обнаружив пропажу, она скорее всего сразу же кинулась бы в полицию, в адресный стол, оттуда в бюро по розыску вещей, чтобы дать объявление о пропаже в газете, и лишь в последнюю очередь отправилась бы в больницу. Впрочем, о душе беспокоиться нечего — когда она действует самостоятельно, все идет прекрасно, и лишь тело мешает ей и заставляет ее делать глупости.

Так вот, когда сторожа доставили в больницу и внесли в мертвецкую, с него первым долгом, конечно, сняли калоши, и душе волей-неволей пришлось прервать свое путешествие и возвратиться в тело. Она сразу же отыскала его, и сторож немедленно ожил. Потом он уверял, что это была самая бредовая ночь в его жизни. Он даже за две марки не согласился бы вновь пережить все эти ужасы. Впрочем, теперь все это позади.

Сторожа выписали в тот же день, а калоши остались в больнице.

 



infopedia.su

Ганс Христиан Андерсен. Сказки и истории — Калоши счастья. 2. Что произошло с советником юстиции

  Было уже поздно. Советник юстиции Кнап собирался домой, все еще размышляя о временах короля Ганса. И надо же было так случиться, чтобы вместо своих калош он надел калоши Счастья. Как только он вышел в них на улицу, волшебная сила калош немедленно перенесла его во времена короля Ганса, и ноги его тотчас же утонули в непролазной грязи, потому что при короле Гансе улиц не мостили.

  — Ну и грязища! Просто ужас что такое! — пробормотал советник. — И к тому же ни один фонарь не горит.

  Луна еще не взошла, стоял густой туман, и все вокруг тонуло во мраке. На углу перед изображением мадонны висела лампада, но она чуть теплилась, так что советник заметил картину, лишь поравнявшись с нею, и только тогда разглядел божью матерь с младенцем на руках.

  «Здесь, наверно, была мастерская художника, — решил он, — а вывеску позабыли убрать».

  Тут мимо него прошло несколько человек в средневековых костюмах. «Чего это они так вырядились? — подумал советник. — Должно быть, с маскарада идут».

  Но внезапно послышался барабанный бой и свист дудок, замелькали факелы, и взорам советника представилось удивительное зрелище! Навстречу ему по улице двигалась странная процессия: впереди шли барабанщики, искусно выбивая дробь палочками, а за ними шагали стражники с луками и арбалетами. По-видимому, то была свита, сопровождавшая какое-то важное духовное лицо. Изумленный советник спросил, что это за шествие и кто этот сановник.

  — Епископ Зеландский! — послышалось в ответ.

  — Господи помилуй! Что еще такое приключилось с епископом? — вздохнул советник Кнап, грустно покачивая головой. — Нет, вряд ли это епископ.

  Размышляя обо всех этих чудесах и не глядя по сторонам, советник медленно шел по Восточной улице, пока наконец не добрался до площади Высокого моста. Однако моста, ведущего к Дворцовой площади, на месте не оказалось, — бедный советник едва разглядел в кромешной тьме какую-то речонку и в конце концов заметил лодку, в которой сидело двое парней.

  — Прикажете переправить вас на остров? — спросили они.

  — На остров? — переспросил советник, не зная еще, что он теперь живет во время средневековья. — Мне нужно попасть в Христианову гавань, на Малую торговую улицу.

  Парни вытаращили на него глаза.

  — Скажите хотя бы, где мост? — продолжал советник. — Ну что за безобразие! Фонари не горят, а грязь такая, что кажется, будто по болоту бродишь!

  Но чем больше он говорил с перевозчиками, тем меньше мог разобраться в чем-нибудь.

  — Не понимаю я вашей борнхольмской тарабарщины! — рассердился он наконец и повернулся к ним спиной.

  Но моста он все-таки не нашел; каменный парапет набережной исчез тоже. «Что делается! Вот безобразие!» — думал он. Да, никогда еще действительность не казалась ему такой жалкой и мерзкой, как в этот вечер. «Нет, лучше взять извозчика, — решил он. — Но, господи, куда же они все запропастились? Как назло, ни одного! Вернусь-ка я на Новую королевскую площадь — там, наверное, стоят экипажи, а то мне вовек не добраться до Христианской гавани!»

  Он снова вернулся на Восточную улицу и успел уже пройти ее почти всю, когда взошла луна.

  «Господи, что это здесь понастроили такое?» — изумился советник, увидев перед собой Восточные городские ворота, которые в те далекие времена стояли в конце Восточной улицы.

  Наконец он отыскал калитку и вышел на теперешнюю Новую королевскую площадь, которая в те времена была просто большим лугом. На лугу там и сям торчали кусты, и он был пересечен не то широким каналом, не то рекой. На противоположном берегу расположились жалкие лавчонки халландских шкиперов, отчего место это называлось Халландской высотой.

  — Боже мой! Или это мираж, фата-моргана, или я… господи… пьян? — застонал советник юстиции. — Что же это такое? Что же это такое?

  И советник опять повернул назад, подумав, что заболел. Шагая по улице, он теперь внимательнее приглядывался к домам и заметил, что все они старинной постройки и многие крыты соломой.

  — Да, конечно, я заболел, — вздыхал он, — а ведь всего-то стаканчик пунша выпил, но мне и это повредило. И надо же додуматься — угощать гостей пуншем и горячей лососиной! Нет, я непременно поговорю об этом с агентшей. Вернуться разве к ним и рассказать, какая со мной приключилась беда? Нет, неудобно. Да они, уж пожалуй, давно спать улеглись.

  Он стал искать дом одних своих знакомых, но его тоже не оказалось на месте.

  — Нет, это просто бред какой-то! Не узнаю Восточной улицы. Ни одного магазина! Все только старые, жалкие лачуги — можно подумать, что я попал в Роскилле или Рингстед. Да, плохо мое дело! Ну что уж тут стесняться, вернусь к агенту! Но, черт возьми, как мне найти его дом? Я больше не узнаю его. Ага, здесь, кажется, еще не спят!.. Ах, я совсем расхворался, совсем расхворался.

  Он наткнулся на полуоткрытую дверь, из-за которой лился свет. Это был один из тех старинных трактиров, которые походили на теперешние наши пивные. Общая комната напоминала голштинскую харчевню. В ней сидело несколько завсегдатаев — шкипера, копенгагенские бюргеры и еще какие-то люди, с виду ученые. Попивая пиво из кружек, они вели какой-то жаркий спор и не обратили ни малейшего внимания на нового посетителя.

  — Простите, — сказал советник подошедшей к нему хозяйке, — мне вдруг стало дурно. Вы не достанете мне извозчика? Я живу в Христианской гавани.

  Хозяйка посмотрела на него и грустно покачала головой, потом что-то сказала по-немецки. Советник подумал, что она плохо понимает по-датски, и повторил свою просьбу на немецком языке. Хозяйка уже заметила, что посетитель одет как-то странно, а теперь, услышав немецкую речь, окончательно убедилась в том, что перед ней иностранец. Решив, что он плохо себя чувствует, она принесла ему кружку солоноватой колодезной воды. Советник оперся головой на руку, глубоко вздохнул и задумался: куда же все-таки он попал?

  — Это вечерний «День»? — спросил он чтобы сказать что-нибудь, увидев, как хозяйка убирает большой лист бумаги.

  Она его не поняла, но все-таки протянула ему лист: это была старинная гравюра, изображавшая странное свечение неба, которое однажды наблюдали в Кельне.

  — Антикварная картина! — сказал советник, увидев гравюру, и сразу оживился. — Где вы достали эту редкость? Очень, очень интересно, хотя и сплошная выдумка. На самом деле это было просто северное сияние, как объясняют теперь ученые; и, вероятно, подобные явления вызываются электричеством.

  Те, что сидели близко и слышали его слова, посмотрели на него с уважением; один человек даже встал, почтительно снял шляпу и сказал с самым серьезным видом:

  — Вы, очевидно, крупный ученый, мосье?

  — О нет, — ответил советник, — просто я могу поговорить о том о сем, как и всякий другой.

  — Modestial^[1]— прекраснейшая добродетель, — изрек его собеседник. — Впрочем, о сути вашего высказывания mihi secus videtur,^[2] хотя и с удовольствием воздержусь пока высказывать мое собственное judicium.^[3]

  — Осмелюсь спросить, с кем имею удовольствие беседовать? — осведомился советник.

  — Я бакалавр богословия, — ответил тот.

  Эти слова все объяснили советнику — незнакомец был одет в соответствии со своим ученым званием. «Должно быть, это какой-то старый сельский учитель, — подумал он, — человек не от мира сего, каких еще можно встретить в отдаленных уголках Ютландии».

  — Здесь, конечно, не locus docendi,^[4] — говорил богослов, — но я все-таки очень прошу вас продолжать свою речь. Вы, конечно, весьма начитаны в древней литературе?

  — О да! Вы правы, я частенько-таки прочитываю древних авторов, то есть все их хорошие произведения; но очень люблю и новейшую литературу, только не «Обыкновенные истории»; ^[5] их хватает и в жизни.

  — Обыкновенные истории? — переспросил богослов.

  — Да, я говорю об этих новых романах, которых столько теперь выходит.

  — О, они очень остроумны и пользуются успехом при дворе, — улыбнулся бакалавр. — Король особенно любит романы об Ифвенте и Гаудиане, в которых рассказывается о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, и даже изволил шутить по этому поводу со своими приближенными.^[6]

  — Этих романов я еще не читал, — сказал советник юстиции. — Должно быть, это Хейберг что-нибудь новое выпустил?

  — Нет, что вы, не Хейберг, а Готфред фон Гемен, — ответил бакалавр.

  — Так вот кто автор! — воскликнул советник. — Какое древнее имя! Ведь это наш первый датский книгопечатник, не так ли?

  — Да, он наш первопечатник! — подтвердил богослов.

  Таким образом, пока что все шло прекрасно. Когда один из горожан заговорил о чуме, свирепствовавшей здесь несколько лет назад, а именно в 1484 году, советник подумал, что речь идет о недавней эпидемии холеры, и разговор благополучно продолжался. А после как было не вспомнить окончившуюся совсем недавно пиратскую войну 1490 года, когда английские каперы захватили стоящие на рейде датские корабли. Тут советник, вспомнив о событиях 1801 года, охотно присоединил свой голос к общим нападкам на англичан. Но дальше разговор что-то перестал клеиться и все чаще прерывался гробовой тишиной.

  Добрый бакалавр был очень уж невежественный: самые простые суждения советника казались ему чем-то необычайно смелым и фантастичным. Собеседники смотрели друг на друга со все возрастающим недоумением, и, когда наконец окончательно перестали понимать один другого, бакалавр, пытаясь поправить дело, заговорил по-латыни, но это мало помогло.

  — Ну, как вы себя чувствуете? — спросила хозяйка, потянув советника за рукав.

  Тут он опомнился и в изумлении воззрился на своих собеседников, потому что за разговором совсем забыл, что с ним происходит.

  «Господи, где я?» — подумал он, и при одной мысли об этом у него закружилась голова.

  — Давайте пить кларет, мед и бременское пиво! — закричал один из гостей. — И вы с нами!

  Вошли две девушки, одна из них была в двухцветном чепчике; ^[7] они подливали гостям вино и низко приседали. У советника даже мурашки забегали по спине.

  — Что же это такое? Что это такое? — шептал он, но вынужден был пить вместе со всеми. Собутыльники так на него насели, что бедный советник пришел в совершенное смятение, и когда кто-то сказал, что он, должно быть, пьян, ничуть в этом не усомнился и только попросил, чтобы ему наняли извозчика. Но все подумали, что он говорит по-московитски. Никогда в жизни советник не попадал в такую грубую и неотесанную компанию. «Можно подумать, — говорил он себе, — что мы вернулись ко временам язычества. Нет, это ужаснейшая минута в моей жизни!»

  Тут ему пришло в голову: а что, если залезть под стол, подползти к двери и улизнуть? Но когда он был уже почти у цели, гуляки заметили, куда он ползет, и схватили его за ноги. К счастью, калоши свалились у него с ног, а с ними рассеялось и волшебство.

  При ярком свете фонаря советник отчетливо увидел большой дом, стоявший прямо перед ним. Он узнал и этот дом и все соседние, узнал и Восточную улицу. Сам он лежал на тротуаре, упираясь ногами в чьи-то ворота, а рядом сидел ночной сторож, спавший крепким сном.

  — Господи! Значит, я заснул прямо на улице, вот тебе и на! — сказал советник. — Да, вот и Восточная улица… Как светло и красиво! Но кто бы мог подумать, что один стакан пунша подействует на меня так сильно!

  Спустя две минуты советник уже ехал на извозчике в Христианову гавань. Всю дорогу он вспоминал пережитые им ужасы и от всего сердца благословлял счастливую действительность и свой век, который, несмотря на все его пороки и недостатки, все-таки был лучше того, в котором ему только что довелось побывать. И надо сказать, что на этот раз советник юстиции мыслил вполне разумно.

quotesbook.info

Олимпиада по литературе 8 класс, задания с ответами

На этой странице представлен комплект олимпиадных заданий по литературе, который можно использовать в качестве тренажера для подготовки учащихся 8 класса к участию в олимпиаде. Задания можно использовать для промежуточного контроля знаний учащихся и определения уровня их готовности к олимпиаде. Такую возможность оценит любой учитель.

Кроме этого, наш сайт поможет родителям, неравнодушным к успеваемости своих школьников. Олимпиадные задания для 8 класса дополняются правильными ответами, так что, даже если вы забыли содержание какого-то из программных произведений, вы все равно сможете проверить ребенка.

Скачайте задания, заполнив форму!

После того как укажете данные, кнопка скачивания станет активной

Тестовые задания

1. К жанру Устного народного творчества не относится:
А) рассказ
Б) частушка
В) предание
Г) сказка

2. Повесть о житии и о храбрости благородного и великого князя Александра Невского мы отнесем к
А) русской литературе XIX века
Б) древнерусской литературе
В) современной литературе

3. А. С. Пушкин писал о
А) восстании Степана Разина
Б) о восстании Емельяна Пугачева
В) о Гражданской войне

4. Мцыри – это
А) неслужащий монах
Б) беглец
В) каторжанин

5. Бой с барсом описал
А) А. С. Пушкин
Б) М. Ю. Лермонтов
В) Н. М. Карамзин

6. Идею «Ревизора» Гоголь взял
А) у А. С. Пушкина
Б) у М. Ю. Лермонтова
В) это история случилась с ним самим

7. “На севере диком стоит одиноко …” О каком дереве рассказывает Лермонтов в своем стихотворении?
А) о березе
Б) о плачущей иве
В) о сосне
Г) о дубе

8. Каким “цветкам степным” посвятил свое стихотворение А К. Толстой?
А) колокольчикам
Б) тюльпанам
В) василькам
Г) ромашкам

9.Какой из жанров литературы нельзя отнести к фольклорному?
А) сказка
Б) былина
В) народная песня
Г) поэма

10. Назовите героев исторических песен:
А) Ермак Тимофеевич
Б) Князь Потемкин
В) Емельян Пугачев
Г) М. И. Кутузов

Открытые вопросы

Вопрос 1
Из каких произведений эти герои? Кто их автор?
а) Очумелов; б) Дефорж; в) Земляника г) князь Холмский; д) советник юстиции Кнап.

Вопрос 2
Кто был первым книгопечатником на Руси?

Вопрос 3
Какой известный вятский художник создал иллюстрацию к балладе А.С.Пушкина «Песнь о вещем Олеге»

Вопрос 4
Определите стихотворные размеры.
А) Ребенком я, не зная страху,
Хоть вечер был и шла метель,
Блуждал в лесу и встретил пряху,
И полюбил ее кудель…

Б) Здравствуй, тяжкая работа,
Плуг, лопатка и кирка!
Освежают капли пота,
Ноет жалобно рука.

Вопрос 5
Установите по приведенному ниже определению литературоведческий термин:
Элемент композиции, в котором художественный конфликт достигает критической точки своего развития

Ответы на тесты

Тестовое задание	№ 1	№ 2	№ 3	№ 4	№ 5
Ответ	А	Б	Б	А	Б

Тестовое задание	№ 6	№ 7	№ 8	№ 9	№ 10
Ответ	А	В	А	Г	А,В

Ответы на открытие вопросы

Ответ на вопрос 1:а) А.П.Чехов «Хамелеон», б) А.С.Пушкин «Дубровский», в) Н.В. Гоголь «Ревизор», г) Н.М.Карамзин «Марфа-посадница…», д) Г.Х. Андерсен «Калоши счастья».
Ответ на вопрос 2: Иван Федоров
Ответ на вопрос 3: В. Васнецов
Ответ на вопрос 4: А — Ямб, Б — Хорей
Ответ на вопрос 5: Композиция

Скачайте задания, заполнив форму!

После того как укажете данные, кнопка скачивания станет активной

Другие классы

Обновлено: 24/03/2015 , автор: Валерия Токарева

ruolimpiada.ru

Сказки и истории. Содержание — 2. Что произошло с советником юстиции

Стоя в передней, они рассказывали друг другу о том, где побывали за день. Камеристка камер-фрейлины Счастья сегодня выполнила всего лишь несколько маловажных поручений: спасла от ливня чью-то новую шляпу, передала одному почтенному человеку поклон от высокопоставленного ничтожества и все в том же духе. Но зато в запасе у нее осталось нечто совершенно необыкновенное.

— Нужно тебе сказать, — закончила она, — что у меня сегодня день рождения, и в честь этого события мне дали пару калош, с тем чтобы я отнесла их людям. Эти калоши обладают одним замечательным свойством: того, кто их наденет, они могут мгновенно перенести в любое место или в обстановку любой эпохи — куда он только пожелает, — и он, таким образом, сразу обретет счастье.

— Ты так думаешь? — отозвалась фея Печали. — Знай же: он будет самым несчастным человеком на земле и благословит ту минуту, когда наконец избавится от твоих калош.

— Ну, это мы еще посмотрим! — проговорила камеристка Счастья. — А пока что я поставлю их у дверей. Авось кто-нибудь их наденет по ошибке вместо своих и станет счастливым.

Вот какой между ними произошел разговор.

2. Что произошло с советником юстиции

Было уже поздно. Советник юстиции Кнап собирался домой, все еще размышляя о временах короля Ганса. И надо же было так случиться, чтобы вместо своих калош он надел калоши Счастья. Как только он вышел в них на улицу, волшебная сила калош немедленно перенесла его во времена короля Ганса, и ноги его тотчас же утонули в непролазной грязи, потому что при короле Гансе улиц не мостили.

— Ну и грязища! Просто ужас что такое! — пробормотал советник. — И к тому же ни один фонарь не горит.

Луна еще не взошла, стоял густой туман, и все вокруг тонуло во мраке. На углу перед изображением мадонны висела лампада, но она чуть теплилась, так что советник заметил картину, лишь поравнявшись с нею, и только тогда разглядел божью матерь с младенцем на руках.

«Здесь, наверно, была мастерская художника, — решил он, — а вывеску позабыли убрать».

Тут мимо него прошло несколько человек в средневековых костюмах. «Чего это они так вырядились? — подумал советник. — Должно быть, с маскарада идут».

Но внезапно послышался барабанный бой и свист дудок, замелькали факелы, и взорам советника представилось удивительное зрелище! Навстречу ему по улице двигалась странная процессия: впереди шли барабанщики, искусно выбивая дробь палочками, а за ними шагали стражники с луками и арбалетами. По-видимому, то была свита, сопровождавшая какое-то важное духовное лицо. Изумленный советник спросил, что это за шествие и кто этот сановник.

— Епископ Зеландский! — послышалось в ответ.

— Господи помилуй! Что еще такое приключилось с епископом? — вздохнул советник Кнап, грустно покачивая головой. — Нет, вряд ли это епископ.

Размышляя обо всех этих чудесах и не глядя по сторонам, советник медленно шел по Восточной улице, пока наконец не добрался до площади Высокого моста. Однако моста, ведущего к Дворцовой площади, на месте не оказалось, — бедный советник едва разглядел в кромешной тьме какую-то речонку и в конце концов заметил лодку, в которой сидело двое парней.

— Прикажете переправить вас на остров? — спросили они.

— На остров? — переспросил советник, не зная еще, что он теперь живет во время средневековья. — Мне нужно попасть в Христианову гавань, на Малую торговую улицу.

Парни вытаращили на него глаза.

— Скажите хотя бы, где мост? — продолжал советник. — Ну что за безобразие! Фонари не горят, а грязь такая, что кажется, будто по болоту бродишь!

Но чем больше он говорил с перевозчиками, тем меньше мог разобраться в чем-нибудь.

— Не понимаю я вашей борнхольмской тарабарщины! — рассердился он наконец и повернулся к ним спиной.

Но моста он все-таки не нашел; каменный парапет набережной исчез тоже. «Что делается! Вот безобразие!» — думал он. Да, никогда еще действительность не казалась ему такой жалкой и мерзкой, как в этот вечер. «Нет, лучше взять извозчика, — решил он. — Но, господи, куда же они все запропастились? Как назло, ни одного! Вернусь-ка я на Новую королевскую площадь — там, наверное, стоят экипажи, а то мне вовек не добраться до Христианской гавани!»

Он снова вернулся на Восточную улицу и успел уже пройти ее почти всю, когда взошла луна.

«Господи, что это здесь понастроили такое?» — изумился советник, увидев перед собой Восточные городские ворота, которые в те далекие времена стояли в конце Восточной улицы.

Наконец он отыскал калитку и вышел на теперешнюю Новую королевскую площадь, которая в те времена была просто большим лугом. На лугу там и сям торчали кусты, и он был пересечен не то широким каналом, не то рекой. На противоположном берегу расположились жалкие лавчонки халландских шкиперов, отчего место это называлось Халландской высотой.

— Боже мой! Или это мираж, фата-моргана, или я… господи… пьян? — застонал советник юстиции. — Что же это такое? Что же это такое?

И советник опять повернул назад, подумав, что заболел. Шагая по улице, он теперь внимательнее приглядывался к домам и заметил, что все они старинной постройки и многие крыты соломой.

— Да, конечно, я заболел, — вздыхал он, — а ведь всего-то стаканчик пунша выпил, но мне и это повредило. И надо же додуматься — угощать гостей пуншем и горячей лососиной! Нет, я непременно поговорю об этом с агентшей. Вернуться разве к ним и рассказать, какая со мной приключилась беда? Нет, неудобно. Да они, уж пожалуй, давно спать улеглись.

Он стал искать дом одних своих знакомых, но его тоже не оказалось на месте.

— Нет, это просто бред какой-то! Не узнаю Восточной улицы. Ни одного магазина! Все только старые, жалкие лачуги — можно подумать, что я попал в Роскилле или Рингстед. Да, плохо мое дело! Ну что уж тут стесняться, вернусь к агенту! Но, черт возьми, как мне найти его дом? Я больше не узнаю его. Ага, здесь, кажется, еще не спят!.. Ах, я совсем расхворался, совсем расхворался.

Он наткнулся на полуоткрытую дверь, из-за которой лился свет. Это был один из тех старинных трактиров, которые походили на теперешние наши пивные. Общая комната напоминала голштинскую харчевню. В ней сидело несколько завсегдатаев — шкипера, копенгагенские бюргеры и еще какие-то люди, с виду ученые. Попивая пиво из кружек, они вели какой-то жаркий спор и не обратили ни малейшего внимания на нового посетителя.

— Простите, — сказал советник подошедшей к нему хозяйке, — мне вдруг стало дурно. Вы не достанете мне извозчика? Я живу в Христианской гавани.

Хозяйка посмотрела на него и грустно покачала головой, потом что-то сказала по-немецки. Советник подумал, что она плохо понимает по-датски, и повторил свою просьбу на немецком языке. Хозяйка уже заметила, что посетитель одет как-то странно, а теперь, услышав немецкую речь, окончательно убедилась в том, что перед ней иностранец. Решив, что он плохо себя чувствует, она принесла ему кружку солоноватой колодезной воды. Советник оперся головой на руку, глубоко вздохнул и задумался: куда же все-таки он попал?

— Это вечерний «День»? — спросил он чтобы сказать что-нибудь, увидев, как хозяйка убирает большой лист бумаги.

Она его не поняла, но все-таки протянула ему лист: это была старинная гравюра, изображавшая странное свечение неба, которое однажды наблюдали в Кельне.

— Антикварная картина! — сказал советник, увидев гравюру, и сразу оживился. — Где вы достали эту редкость? Очень, очень интересно, хотя и сплошная выдумка. На самом деле это было просто северное сияние, как объясняют теперь ученые; и, вероятно, подобные явления вызываются электричеством.

Те, что сидели близко и слышали его слова, посмотрели на него с уважением; один человек даже встал, почтительно снял шляпу и сказал с самым серьезным видом:

— Вы, очевидно, крупный ученый, мосье?

— О нет, — ответил советник, — просто я могу поговорить о том о сем, как и всякий другой.

www.booklot.org

Калоши счастья II. Что случилось с советником юстиции

Было уже поздно. Советник юстиции Кнап собирался домой, все еще размышляя о временах короля Ганса. И надо же было так случиться, чтобы вместо своих калош он надел калоши счастья. Как только он вышел в них на улицу, волшебная сила калош немедленно перенесла его во времена короля Ганса, и ноги его тотчас же утонули в непролазной грязи, потому что при короле Гансе улиц, конечно, не мостили.

— Ну и грязища! Просто ужас что такое! — пробормотал советник. — И к тому же ни один фонарь не горит.

Луна еще не взошла, стоял густой туман, и все вокруг тонуло во мраке.

На углу перед изображением мадонны висела лампада, но она чуть теплилась, так что советник заметил картину, лишь поравнявшись с нею, и только тогда разглядел божью матерь с младенцем на руках.

‘Здесь, наверно, была мастерская художника, — решил он, — а вывеску позабыли убрать’.

Тут мимо него прошло несколько человек в средневековых костюмах.

‘Чего это они так вырядились? — подумал советник. — Должно быть, с маскарада идут’.

Но внезапно послышался барабанный бой и свист дудок, замелькали факелы, и взорам советника представилось удивительное зрелище! Навстречу ему по улице двигалась странная процессия: впереди шли барабанщики, искусно выбивая дробь, а за ними стражники с луками и арбалетами. По-видимому, то была свита, сопровождавшая какое-то важное лицо. Изумленный советник спросил, что это за шествие и кто этот сановник.

— Епископ Зеландский! — послышалось в ответ.

— Господи помилуй! Что еще такое приключилось с епископом? — вздохнул советник Кнап, грустно покачивая головой.

Размышляя обо всех этих чудесах и не глядя по сторонам, советник медленно шел по Восточной улице, пока наконец не добрался до площади Высокого Мыса. Однако моста, ведущего к Дворцовой площади, на месте не оказалось, — бедный советник едва разглядел в кромешной тьме какую-то речонку и в конце концов заметил лодку, в которой сидели двое парней.

— Прикажете переправить вас на остров? — спросили они.

— На остров? — переспросил советник, не зная еще, что он теперь живет во времена средневековья. — Мне нужно попасть в Христианову гавань на Малую торговую улицу.

Парни вытаращили на него глаза.

— Скажите мне хотя бы, где мост? — продолжал советник. — Ну что за безобразие! Фонари не горят, а грязь такая, что кажется, будто по болоту бродишь!

Но чем больше он говорил с перевозчиками, тем меньше понимал их.

— Не понимаю я вашей тарабарщины! — рассердился наконец советник и повернулся к ним спиной.

Моста он все-таки не нашел; каменный парапет набережной тоже исчез.

‘Что делать! Вот безобразие! — думал он. Да, никогда еще действительность не казалась ему такой жалкой и мерзкой, как в этот вечер. — Нет, лучше взять извозчика, — решил он. — Но, господи, куда же они все запропастились? Как назло, ни одного! Вернусь-ка я на Новую королевскую площадь, там, наверно, стоят экипажи, а то мне вовек не добраться до Христиановой гавани!’

Он снова вернулся на Восточную улицу и успел уже пройти ее почти всю, когда взошла луна.

‘Господи, что это здесь понастроили?’ — изумился советник, увидев перед собой Восточные городские ворота, которые в те далекие времена стояли в конце Восточной. улицы.

Наконец он отыскал калитку и вышел на теперешнюю Новую королевскую площадь, которая в старину была просто большим лугом. На лугу там и сям торчали кусты, его пересекал не то широкий канал, не то река. На противоположном берегу расположились жалкие лавчонки халландских шкиперов, отчего место это называлось Халландской высотой.

— Боже мой! Или это мираж, фата-моргана, или я… господи… пьян? — застонал советник юстиции. — Что же это такое? Что же это такое?

И советник опять повернул назад, подумав, что заболел. Шагая по улице, он теперь внимательнее приглядывался к домам и заметил, что все они старинной постройки и многие крыты соломой.

— Да, конечно, я заболел, — вздыхал он, — а ведь всего-то стаканчик пунша выпил, но мне и это повредило. И надо же додуматься — угощать гостей пуншем и горячей лососиной! Нет, я непременно поговорю об этом с госпожой советницей. Вернуться разве к ней и рассказать, какая со мной приключилась беда? Неудобно, пожалуй. Да они там все, наверное, уже давно спать улеглись.

Он стал искать дом одних своих знакомых, но его тоже не оказалось на месте.

— Нет, это просто наваждение какое-то! Не узнаю Восточной улицы. Ни одного магазина! Все только старые, жалкие лачуги — можно подумать, что я попал в Роскилле или Рингстед. Да, плохо мое дело! Ну что уж тут стесняться, вернусь к советнице! Но, черт возьми, как мне найти ее дом? Я больше не узнаю его. Ага, здесь, кажется, еще не спят!.. Ах, я совсем расхворался, совсем расхворался…

Он наткнулся на полуоткрытую дверь, из-за которой лился свет. Это был один из тех старинных трактиров, которые походили на теперешние наши пивные. Общая комната напоминала голштинскую харчевню. В ней сидело несколько завсегдатаев — шкипера, копенгагенские бюргеры и еще какие-то люди, с виду ученые. Попивая пиво из кружек, они вели какой-то жаркий спор и не обратили ни малейшего внимания на нового посетителя.

— Простите, — сказал советник подошедшей к нему хозяйке, — мне вдруг стало дурно. Вы не достанете мне извозчика? Я живу в Христиановой гавани.

Хозяйка посмотрела на него и грустно покачала головой, потом что-то сказала по-немецки. Советник подумал, что она плохо понимает по-датски, и повторил свою просьбу на немецком языке. Хозяйка уже заметила, что посетитель одет как-то странно, а теперь, услышав немецкую речь, окончательно убедилась в том, что перед ней иностранец. Решив, что он плохо себя чувствует, она принесла ему кружку солоноватой колодезной воды. Советник оперся головой на руку, глубоко вздохнул и задумался: куда же все-таки он попал?

— Это вечерний ‘День’? — спросил он, просто чтобы сказать что-нибудь, увидев, как хозяйка убирает большой лист бумаги.

Она его не поняла, но все-таки протянула ему лист: это была старинная гравюра, изображавшая странное свечение неба, которое однажды наблюдали в Кёльне.

— Антикварная картина! — сказал советник, увидев гравюру, и сразу оживился: — Где вы достали эту редкость? Очень, очень интересно, хотя и сплошная выдумка. На самом деле это было просто северное сияние, как объясняют теперь ученые; и, вероятно, подобные явления вызываются электричеством.

Те, что сидели бли

znayka.net

Старший советник юстиции: это кто?

На территории Российской Федерации старший советник — классный чин (классификация, степень профпригодности должностного лица) высшего порядка юстиции в органах прокуратуры и следственного комитета.

Чин старшего советника юстиции раньше

Данный чин был установлен еще в Советском Союзе Указом Верховного Совета в далеком 1943 году. Этот Указ носил название «Об установлении классного чина для следственных сотрудников органов прокуратуры». В советские годы чин присваивали посредством указов Президиума в отношении лиц, которые занимали должность прокурора.

Должность сейчас

В современный период чин присваивают указом Президента России. Старший советник юстиции соответствует должности прокурора. В период с 2007 по 2011 год этот чин присваивался лицам, которые занимали должность первого заместителя генпрокурора нашей страны.

Погоны

Этот элемент форменной одежды имеет свои особенности. На погонах старшего советника юстиции вышивают золоченый государственный герб России без изображения щита. Высота герба составляет тридцать миллиметров. Кроме того, на погонах имеются три золоченых пятиконечных звездочки, которые обладают выпуклой формой. Диаметр каждой равен двадцати миллиметрам. Полотно погона синего цвета, окантовка и две продольные полосы (просветы) оливково-зеленые. Две звездочки расположены на просветах, а одна посредине. Старший советник юстиции соответствует званию полковника.

Классные чины

Как уже отмечалось выше, этот термин означает своеобразный служебный разряд (степень) соответствия занимаемой должности. Чин сообщает о персональном звании прокурорского сотрудника в качестве государственного служащего. Классный чин присваивают с учетом следующих критериев:

• Текущая занимаемая должность на государственной службе.
• Наработанный стаж сотрудника.
• Приобретенные за период службы и государственной деятельности знания и опыт.
• Результаты работы, направленной по укрепление законности, а также общественного правопорядка.

Кому полагается?

Присваивается чин старшего советника юстиции прокурорам района, а также научным либо педагогическим сотрудникам образовательных учреждений, функционирующих на базе прокуратуры Российской Федерации. Кроме того, классный чин на территории России присваивают работнику прокуратуры, учитывая занимаемую им должность, период пребывания в ней, результаты пройденной аттестации.

Таким образом, в России старший советник юстиции соответствует званию полковника и присваивается прокурору, который прошел необходимую аттестацию и получил соответствующее образование. Также учитывается общий стаж работы в следующих занимаемых должностях:

• Прокуроры, работающие на территории России.
• Научные и педагогические сотрудники.
• Директора, а также их заместители, начальники подразделений и отделов научных учреждений, выполняющие свою деятельность на базе Российской прокуратуры не менее полугода.

Особый порядок

В досрочном порядке либо без соблюдения какой-либо последовательности классные чины присваиваются в следующих случаях:

• В рамках выдвижения на вышестоящую должность.
• За заслуги примерного исполнения служебного долга наряду с особыми отличиями в работе.

Необходимо отметить, что очередной классный чин могут присвоить выше положенного, но не более чем на два чина сразу. Исключение составляют классные чины государственных советников юстиции первого, второго и третьего классов.

Правила повышения в прокуратуре

Итак, мы уже разобрались, что такое классные чины. Их, согласно действующему законодательству, в нашей стране присваивают служащим прокуратуры. Порядок присвоения определяется соответствующим положением, которое утверждается Положением №659. Таким образом, классный чин является специальным служебным разрядом, а также персональным званием сотрудника прокуратуры. В России это:

• Младшие юристы.
• Юристы первого, второго, а кроме того, третьего класса.
• Младшие советники юстиции.
• Советники юстиции.
• Старшие советники юстиции.
• Государственные советники юстиции первого, второго, а также третьего класса.

Классные чины присваивают в строгом соответствии с занимаемой должностью. Также учитывается общий стаж работы. Получение очередного чина говорит о служебном росте, а также свидетельствует о профессиональных успехах работника прокуратуры. Старший советник юстиции — это не предел назначений. Всегда есть возможность получения более высокого чина.

Старший советник юстиции: профессиональная деятельность

Интересно, какие обязанности возлагаются на тех, кому присвоен этот чин? Профессиональная деятельность работников прокуратуры является крайне сложной и очень многогранной. Главные направления работы, ее цели и задачи определяются функциями прокуратуры. Все они перечислены в федеральном законодательстве. Если проанализировать функции советников юстиции, а также содержание и условия их практической деятельности, то можно выделить ряд различных особенностей работы прокуроров.

Первая особенность заключается в жесткой правовой регламентации. Как уже отмечалось, основные направления, задачи и цели прокурорского надзора наряду со служебными обязанностями указаны в законодательстве. Помимо этого, порядок исполнения советниками юстиции своих функций подробным образом отражен в Уголовно-процессуальном кодексе и прочих актах и материалах.

Возможные пути реализации полномочий

В общей совокупности нормативные документы тщательно регулируют порядок выполнения старшим советником юстиции своих должностных обязанностей. В нормативной базе приводятся следующие варианты деятельности:

• Форма реагирования на всевозможные нарушения законов в различных сферах прокурорского надзора.
• Порядок участия советников юстиции в судебных разбирательствах.
• Порядок опротестования приговоров при обращении в кассационные инстанции.
• Процедура подачи жалоб, исков и тому подобное.

Отступление от установленных требований может рассматриваться как нарушение закона, что будет свидетельствовать о низком уровне профессиональной подготовки и квалификации. Особенность прокурорской деятельности приводит к формированию уважения к законодательству, а также к стремлению строго придерживаться всех установленных правовых норм. Потребность в их соблюдении является одной из ведущих и доминирующих среди остальных социально значимых предпочтений служащих прокуратуры.

Законодательство гласит, что старший советник юстиции обладает широким кругом полномочий, применение которых в принудительном порядке (в случае необходимости) часто может существенно затрагивать интересы граждан либо всевозможных юридических лиц и учреждений, ограничивая их права. По этой причине применение власти требует от работников прокуратуры крайне высокого уровня персональной ответственности за все свои действия и принимаемые решения.

Иные положения

Также отличительными особенностями профессиональной деятельности старших советников юстиции служат их особый статус, правовая самостоятельность и независимость от влияний, которые могут исходить от любых органов власти, а также от каких-либо должностных лиц. Вот на этом и базируется основной принцип независимости прокуратуры. Это означает, что никто не имеет права заставлять прокурора действовать наперекор своим внутренним убеждениям.

Особенность и психологическое содержание деятельности советников юстиции

Профессиональная деятельность сотрудников прокуратуры обладает характерной особенностью, которая заключается в большом количестве всевозможных контактов с абсолютно разными людьми, с которыми по долгу службы советникам юстиции приходится вступать в противодействие или сотрудничество. В связи с этим можно выделить следующие варианты специфики деятельности старшего советника юстиции и других служащих прокуратуры:

• Прием различных жалоб, а также заявлений от граждан.
• Общение с гражданами, которые вызываются для дачи объяснений в процессе прокурорской проверки нарушений законности.
• Регулярное взаимодействие с должностными лицами, представляющими различные органы государственной власти и управления.
• Личное участие прокуроров в следственных действиях по причине руководства расследованием различных преступлений.
• Выступления в судебных разбирательствах в роли государственного обвинителя.

Все перечисленные варианты деятельности представляют собой различные типы ситуаций, при которых происходит реализация коммуникативной деятельности прокуроров, осуществляемой в процессуальном либо непроцессуальном виде.

По своему психологическому содержанию деятельность советников юстиции представляется крайне конфликтной. Нередко сотрудникам прокуратуры приходится сталкиваться с открытым либо скрытым характером противодействия со стороны лиц, которые нарушили закон, а также со стороны тех, кто пытается уклониться от несения ответственности. На практике прокурорам приходится довольно часто сталкиваться с оказанием на них давления, чтобы повлиять на принимаемые решения.

Меры воздействия

В том случае, если ставки в таком противоборстве велики, в ход могут идти самые разнообразные меры воздействия на «неудобного» прокурора:

• Фабрикация общественного мнения.
• Всевозможные попытки опорочить и дискредитировать служебное лицо. Зачастую это может происходить с применением средств массовой информации в рамках использования «телефонного права».
• Прямые угрозы жизни и здоровью сотрудника прокуратуры, а также его родных и близких.

Вот почему деятельность прокурора отличается крайней степенью экстремальности, а также высокими психологическими и эмоциональными нагрузками.

Помимо этого, напряженность в работе связана с необходимостью проведения интенсивного анализа значительного объема сложных многообразных сведений, часто включающих дезинформацию. Все это происходит на фоне нехватки времени. Стоит сказать, что нервные и психические перегрузки часто могут усугубляться нерегулярной сменой темпа и условий труда. Происходит нарушение привычной ежедневной жизнедеятельности. Присутствует вынужденный отказ от регулярного отдыха. Нередко для работы предоставляется слабая материально-техническая оснащенность, заключающаяся в отсутствии необходимой оргтехники, а также средств связи и транспорта.

Обратные стороны профессии

Таким образом, основные признаки высших должностей сотрудников прокуратуры, свойственные службе в таких органах власти, представляют собой целый комплекс, который отличает эти должности от прочих видов государственной деятельности и в полной мере оправдывает присвоение столь высоких классных чинов. Все эти особенности дают основания поднять вопрос о выделении прокурорской работы в отдельный полноценный вид службы. Возможно, это будет рассмотрено в процессе последующего развития законодательства государственной деятельности в нашей стране.

Права служащего органов прокуратуры

Общие права сотрудников прокуратуры закреплены в Федеральном законе №2202-1. Следует отметить, что нижеприведенными правами обладают не только работники прокуратуры, но и государственные служащие (ФЗ №79). Итак, в указанном государственном документе числятся следующие права:

• Обеспечение необходимых организационных и технических условий, которые требуются для выполнения должностных обязанностей.
• Ознакомление с должностным регламентом, а также прочими документами, которые определяют права (согласно замещаемой должности), отражают критерии оценки эффективности.
• Получение в установленном порядке сведений и материалов, которые требуются для выполнения должностных обязанностей.
• Доступ ко всем государственным органам власти и прочим организациям в процессе осуществления своих обязанностей.
• Право на карьерный рост, который происходит на конкурсной основе, а также на переподготовку, стажировку и повышение квалификации.
• Право на материальное обеспечение и отдых.
• Право на пенсионное обеспечение в рамках учета стажа госслужбы.

Мы разобрались с понятием старшего советника юстиции. Кто это, круг его полномочий и возможность дальнейшего роста – все эти вопросы были нами затронуты.

Источник

ideiforbiz.ru

Каким образом в прокуратуре распределяется система офицерских званий?

Напишу распределекние от низшего к высшему. Вообще как такового в прокуратуре младшего лейтенанта нет, ну если так сапоставлять звания военные и прокурорские получается:<br>1) Младший лейтенант-помощник следователя (это не точно, не совсем уверен)<br>2) Лейтенант — юрист 3 класса<br>3) Старший лейтенант — юрист 2 класса<br>4) Капитан — юрист 1 класса<br>Дальше идет младший советник юстиции, советник юстиции, старший советник юстиции и т.д. Генеральный прокурор-действительный советник юстиции. И все таки придерживаюсь мнения, что младшего лейтенанта в прокуратуре нет, на счет всего остального уверен полностью!!!!

обратитесь в кадры прокуратуры

Закон о прокуратуре почитай.<br>для ориентира лейтенант — юрист 3 класса<br>полковник — старший советник юстиции.

Кл. Название чина Должность 1.Действительный Генерального прокурора СССР государственный советник юстиции 2.Государственный заместители советник юстиции 1 класса 3.Государственный 1) прокуроры союзных республик советник юстиции2) старшие помощники Генерального прокурора 2 класса СССР (начальники главных управлений, управлений и отделов Прокуратуры Союза ССР) 4.Государственный 1) прокуроры автономных республик, краев, советник юстиции крупных областей, городов, действующие 3 класса на правах прокуроров областей 2) заместители прокуроров союзных республик 3) старшие помощники и помощники Генерального прокурора СССР (заместители начальников главных управлений, управ- лений и отделов, начальники отделов, входящих в состав главных управлений и управлений Прокуратуры Союза ССР) 4) помощники Генерального прокурора СССР по особым поручениям 5) старшие следователи по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР 6) директора Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер преду- преждения преступности и Института повы- шения квалификации руководящих кадров 5.Старший советник1) заместители начальников отделов, входя- юстиции щих в состав главных управлений и управ- лений Прокуратуры Союза ССР 2) следователи по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР, старшие про- куроры и прокуроры главных управлений, управлений и отделов, старшие следова- тели Прокуратуры Союза ССР 3) старшие помощники и помощники прокуроров союзных республик (начальники управлений и отделов, заместители начальников управ- лений и отделов, начальники и заместители начальников отделов, входящих в состав управлений прокуратур союзных республик) 4) помощники прокуроров союзных республик по особым поручениям 5) прокуроры областей, автономных областей, крупных городов с районным делением, транспортных прокуратур, приравненных к прокуратурам областей 6) старшие следователи по особо важным делам при прокурорах союзных республик 7) заместители прокуроров автономных республик, краев, крупных областей, го

Никак 🙂 В прокуратуре НЕТ ОФИЦЕРСКИХ ЗВАНИЙ ! В прокуратуре есть только СПЕЦИАЛЬНЫЕ звания.<br><br>Офицерские звания и офицерские должности есть только в федеральных структурах и ведомствах где предусмотрена воинская служба :-)<br><br>Вы бы еще егерей и рыбинспекторов, сотрудников Госстраха начали соотносить с офицерами 🙂

Званий в прокуратуре нет, как нет их и в других надзорных ведомствах: росприроднадзор, лесники, экологическиая инспекция и др. У них тоже на погонах звездочки, но званий нет. Звезды на погоне означают чин. Надеюсь мой ответ был понятен.

touch.otvet.mail.ru