Виндикация недвижимого имущества – :

Содержание

Об истребовании недвижимого имущества от добросовестного приобретателя

Как указано в пунктах 1 и 2 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть первая), если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли. Если имущество приобретено безвозмездно от лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать имущество во всех случаях.

Можно ли утверждать, что указанные выше нормы в полной мере, адекватно регулируют отношения, возникающие при истребовании недвижимого имущества от добросовестного приобретателя? На мой взгляд, положительно ответить на этот вопрос нельзя по следующим причинам:

— об утере недвижимости — основная часть объектов, отнесенных гражданским законодательством Российской Федерации к недвижимому имуществу, в т.ч. строения, земельные участки, не могут быть физически утеряны (потеряны) их собственниками и владельцами (например, арендаторами) в силу прочной связанности таких объектов с землей, невозможности их физического перемещение без несоразмерного ущерба их назначению и регистрационного характера возникновения и перехода прав на них;

— касаемо похищения недвижимости — согласитесь, трудно представить себе возможность физического похищения (кражи) недвижимости у собственника по тем же указанным выше причинам, по которым трудно представить себе ситуацию когда собственник может ее утерять (потерять). В силу того, что права на недвижимость подлежат государственной регистрации, действия по незаконному лишению собственников прав на принадлежащее им недвижимое имущество, как правило, сопряжены с использованием поддельных документов (доверенностей, завещаний и др.) и/или совершением незаконных действий в отношении собственников недвижимости (лишением их свободы передвижения, жизни, применением к ним физического и/или психологического насилия). В случае «успешности» таких незаконных действий недвижимое имущество выбывает из собственности его титульных собственников, но называть такие действия «похищением», по-моему, не совсем верно. Также следует учитывать, что недвижимость не может быть «похищена» у лица, которому это имущество было передано собственником во владение, т.к. сам по себе факт перехода недвижимости из владения одного лица (например, арендатора недвижимости) к другому (допустим, к «похитителю» недвижимости) никоим образом не влияет на право собственности, зарегистрированное в установленном порядке;

— факт выбытия недвижимости из владения собственника или другого лица, которому имущество передано собственником во владение, помимо их воли, не имеет для недвижимого имущества того значения, которое этот факт может иметь для движимого имущества, т.к. в силу обязательности государственной регистрации перехода права собственности на недвижимость такое право не может быть передано одной лишь физической передачей недвижимости одним лицом другому (пункты 1 и 2 статьи 223 ГК РФ). В отношении недвижимого имущества в рассматриваемом случае действительно важное значение имеет факт выбытия имущества из собственности его собственника помимо воли последнего, а не факт выбытия такого имущества из владения его собственника или законного владельца помимо их воли. Кроме того, придание значения юридического факта отношению воли собственника и титульного владельца недвижимости к выбытию недвижимости из их владения в рассматриваемом случае ограничивает права собственников арендной недвижимости (арендодателей) на истребование недвижимости от добросовестных приобретателей, создает ничем не обоснованные препятствия развитию арендных отношений в сфере недвижимости и неоправданные дополнительные риски для арендодателей (собственников арендной недвижимости), т.к. ставит положительное решение вопроса об истребовании имущества собственником от добросовестного приобретателя в зависимость от отношения воли арендатора недвижимого имушества к выбытию имущества из его владения (по воле или помимо его воли это произошло);

— в период действия ГК РСФСР 1922 года, ГК РСФСР 1964 года и на момент принятия ГК РФ 1994 года не существовало нынешней системы государственной регистрации прав на недвижимое имущество и по этой причине нормы указанных кодексов об истребовании имущества обоснованно формулировались соответствующим законодателем исходя из положений, актуальных для оборота движимых вещей: предоставление собственнику права истребовать имущество от добросовестного приобретателя статьей 302 ГК РФ обусловлено выбытием имущества из владения собственника или другого лица, которому имущество было передано собственником во владение — в зависимости того, в чьем владении находилось имущество на момент выбытия имущества из владения любого из них — помимо их воли, что может произойти в результате утраты имущества, его похищения или выбытия из владения указанных лиц иным путем. Однако оборот недвижимого имущества имеет свои, в т.ч. указанные выше, особенности, принимая во внимание которые, например, законодатель отнес к недвижимому имуществу ряд объектов, традиционно относящихся к движимым вещам и не отвечающих «классическим» признакам недвижимости: воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты, что следует учитывать и при регулировании порядка истребования недвижимого имущества от добросовестного приобретателя, также как, например, законодателем учтена особенность процедуры истребования от добросовестного приобретателя ценных бумаг, нашедшая свое закрепление в статьях 147.1, 149.3 и 149.4 ГК РФ;

— как видно из нижеуказанных положений Всеобщего гражданского кодекса Австрии законным владельцем недвижимого имущества считается лицо, зарегистрированное в существующих публичных реестрах, а описывая добросовестное приобретение при рассмотрении виндикационного иска, законодатель упоминает только о виндикации движимого имущества:

§ 321. Там, где введены так называемые земельные регистры владений дворян, земельные кадастры города, поземельные книги или другие подобные им публичные реестры, законное владение вещным правом на недвижимую вещь приобретается только посредством надлежащей регистрации в публичных реестрах.

§ 322. Если движимая вещь постепенно передавалась нескольким лицам [от одного к другому], то право владения причитается тому лицу, которое имеет вещь в своей власти. Однако если вещь является недвижимой и при этом существуют публичные реестры, то право владения причитается исключительно тому лицу, которое указано в качестве владельца вещи.

§ 367. (1) Виндикационный иск против законного и добросовестного владельца движимой вещи следует отклонить, если он докажет, что он возмездно приобрел вещь на публичных торгах или у осуществляющего предпринимательскую деятельность лица в рамках его обычной деятельности или у какого-либо лица, которому вещь была вверена предыдущим собственником. В этих случаях законный и добросовестный владелец приобретает право собственности. Требование предыдущего собственника к его поверенному или другим лицам о возмещении ущерба не затрагивается

Практические аналогичные положения содержатся в Германском гражданском уложении:

§ 891. [Законная презумпция]

(1) Если в поземельную книгу в отношении какого-либо лица внесено право, то следует считать, что это право принадлежит ему.

Основные положения о добросовестном приобретении имущества от неправомочного лица, в т.ч. §§ 932-935, размещены в Третьей главе «Приобретение и прекращение права собственности на движимые вещи» ГГУ.

Нормы Гражданского кодекса Франции (Кодекса Наполеона) о виндикации также подразумевают в качестве ее объекта именно движимые вещи (движимости):

Ст.2279. В отношении движимостей владение равнозначно правооснованию.

Однако тот, кто потерял или у кого украдена вещь, может истребовать ее обратно в течение трех лет, считая со дня потери или кражи, от того, в чьих руках он ее найдет; но этот последний имеет обратное требование против того, от кого он ее заполучил.

Ст.2280. Если лицо, владевшее потерянной или украденной вещью, купило ее на ярмарке или на рынке, или путем публичной продажи, или от торговца, продающего аналогичные вещи, то первоначальный собственник может требовать возвращения этой вещи, лишь уплатив владельцу цену, которую она ему стоила.

(Закон от II июля 1892 г.) Наймодатель, который требует возвращения, в силу Ст.2102, движимости, вывезенной без его согласия, и которая была продана при тех же условиях, должен равным образом уплатить покупателю цену, которая эта вещь стоила последнему».

Указанное, на мой взгляд, дает основание для вывода о том, что нормы вышеуказанных Кодексов и Уложения рассматривают добросовестное приобретение от неправомочного отчуждателя только и исключительно в аспекте виндикации движимых вещей.

— как указывает А.Д.Рудоквас в абзаце первом пункта Х., а также в абзацах третьем и четвертом пункта ХII. авторского «Комментария отдельных положений постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» в свете грядущей реформы Гражданского кодекса Российской Федерации»:

«Х. Если говорить о разделе Постановления, касающемся споров о правах на недвижимое имущество, то следует указать на порочность самой идеи придания самостоятельного значения владению как хозяйственному господству применительно к объектам недвижимости при наличии системы государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. Как верно отметил Е.А.Суханов, в отношении зарегистрированных объектов недвижимости и само владение осуществляется юридическими, а не фактическими способами, т.е. собственник не может считаться утратившим владение при наличии соответствующей регистрационной записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним (См.: Гражданское право: учебник. Т. II / отв. Ред. Е.А.Суханов. 3-е изд. М., 2007. С. 184. Прим. 1.). Обосновывая эту точку зрения применительно к земельным участкам, другой автор справедливо указывает: «Обладание землей представляет собой владению ею на основании правоустанавливающих документов, ибо землю в силу объективных причин нельзя носить с собой или хранить в каком-либо специально отведенном месте, т.е. юридическая и фактическая составляющие обладания в отношении земли совпадают

» (См.: Чашкова С.Ю. Приобретательная давность как основание возникновения права собственности на землю // Сибирский юридический вестник. 2001. № 22.)»;

«ХII. …Следует также помнить, что передача владения недвижимостью представляет собой символический акт (передача ключей, подписание передаточного акта и т.д. — см. абзац второй п. 1 ст. 574 ГК РФ). Эти акты сами по себе не способны предоставить реальную власть над объектом (хозяйственное господство), физически их можно совершить с каждым из нескольких покупателей, причем в один день. В отношении таких объектов, как земельные участки и объекты незавершенного строительства, сомнительна сама возможность внешне распознаваемого фактического господства помимо данных ЕГРП, поскольку наличие ограждения вокруг такого объекта само по себе не свидетельствует о господстве определенного лица, так и отсутствие ограждения не является признаком того, что земельный участок не находится в чьем-либо владении. Требовать от каждого участника оборота выставления охраны или постоянного физического присутствия на объекте недвижимости было бы абсурдно.

Таким образом, приоритет должен отдаваться данным ЕГРП, а не фактическому господству, которое в отношении объектов недвижимости во многих случаях представляется фикцией».

Поскольку добросовестный приобретатель становится собственником недвижимого имущества с момента государственной регистрации права в ЕГРП, первоначальный собственник не вправе истребовать имущество и в том случае, если оно перешло к последующему приобретателю по безвозмездной сделке». Не затрагивая содержание указанного разъяснения, хочу лишь заметить, что не считаю правильным когда дается разъяснение, противоречащее соответствующей норме Гражданского кодекса.

С учетом изложенного, считаю обоснованным, оправданным и в полной мере отвечающим интересам участников гражданского оборота предложение о том, чтобы законодатель либо соответствующим образом изменил статью 302 ГК РФ либо предусмотрел отдельную норму (как это, к примеру, предусмотрено для истребования документарных и бездокументарных ценных бумаг от добросовестного приобретателя статьями 147.1, 149.3 ГК РФ), регулирующую истребование недвижимого имущества от добросовестного приобретателя, которая могла бы выглядеть (привожу для обсуждения вариант, в котором частью использована формулировка из приведенного ниже «Обзора судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления», утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 1 октября 2014 года) следующим образом: «Если недвижимое имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это недвижимое имущество от приобретателя в случае, когда собственник непосредственно не совершал каких-либо действий, направленных на отчуждение данного недвижимого имущества, либо если недвижимое имущество выбыло из его собственности иным путем помимо его воли. Если недвижимое имущество приобретено безвозмездно от лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать недвижимое имущество во всех случаях». Аналогичным образом, на мой взгляд, должен определяться круг ответчиков по заявляемому в указанной ситуации иску. Полагаю, что ответчиком по такому иску, прежде всего, должно быть лицо, за кем зарегистрировано право собственности на истребуемое недвижимое имущество, а лицо, не являющееся таковым, но владеющее спорной недвижимостью на момент подачи иска, должно привлекаться к участию в деле в качестве соответчика.

В целях защиты интересов добросовестных приобретателей считаю не менее важным предложить коллегам обсудить установление трехлетного пресекательного срока исковой давности на оспаривание сделок по отчуждению недвижимости по вышеуказанным основаниям («когда собственник непосредственно не совершал каких-либо действий, направленных на отчуждение данного недвижимого имущества, либо если недвижимое имущество выбыло из его собственности иным путем помимо его воли»), исчисляемого с даты государственной регистрации права, возникшего в результате заключения оспариваемой сделки.

Небольшое дополнение, которое размещаю в основной текст для удобства чтения.

Как видно из комментариев ниже, Ксения Ткаченко любезно предоставила следующую ссылку (за что ей большое спасибо): «Если жилое помещение выбыло из владения Российской Федерации, субъекта РФ или МО в результате действий лица, которое не имело права его отчуждать, и уполномоченный собственником жилищного фонда орган непосредственно не совершал каких-либо действий, направленных на отчуждение данного недвижимого имущества, собственник вправе истребовать его из чужого незаконного владения, в том числе от добросовестного приобретателя» (Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления. от 01.10.2014 г.).

Полагаю, что анализ указанной выдержки из текста Обзора судебной практики позволяет сделать вывод о том, что законодатель должен предусмотреть специальные нормы, регулирующие истребование недвижимого имущества от добросовестного приобретателя. Прежде всего, давайте уточним, из чьего владения выбывает жилое помещение в случаях, рассмотренных в Обзоре судебной практики? Полагаю, что выбытие жилого помещения в рассматриваемом случае происходит либо из владения органа, уполномоченного собственником жилищного фонда (если на момент лишения владения жилое помещение не передано гражданам для проживания), либо из владения граждан, которым жилое помещение передано для проживания. Тем не менее в Обзоре судебной практики указано на выбытие жилого помещения из владения Российской Федерации, субъекта Российской Федерации или муниципального образования, с чем трудно согласиться если учесть, что речь идет об имуществе (жилые помещения), предназначенном для проживания граждан. По-моему, причина этого в том, что в случае указания в Обзоре судебной практики на выбытие жилого помещения из владения органа, уполномоченного собственником жилищного фонда, и — уж тем более — из владения граждан, которым жилое помещение передано в пользование, это повлечет необходимость изучения обстоятельств выбытия (каким именно «иным путем») жилого помещения из владения последних, а также отношения их воли к выбытию жилого помещения из их владения (по их ли воле это произошло или помимо ее). Получив подтверждение того, что переход жилого помещения из владения органа, уполномоченного собственником жилищного фонда, или из владения граждан, которым жилое помещение было передано для проживания уполномоченным собственником жилищного фонда органом, произошел по их воле, после чего последовали действия по отчуждению этого жилого помещения, с неизбежностью приходим к выводу о том, что истребование этого имущества от добросовестного приобретателя недопустимо, но Обзор судебной практики о таких вариантах умалчивает. Осознанно, как мне кажется, отказавшись рассматривать указанные моменты (связанные с обстоятельствами выбытия из владения собственника или лица, которому имущество было передано собственником во владение и с отношением их воли к выбытию имущества из их владения), составители Обзора судебной практики тем самым допустили отсутствие их значимости при разрешении споров об истребовании жилых помещений от добросовестных приобретателей по искам государственных органов и органов местного самоуправления, что противоречит статье 302 ГК РФ, но подтверждает наличие особенностей, присущих процессу истребования недвижимого имущества от добросовестного приобретателя, не учтенных законодателем в действующей редакции статьи 302 ГК РФ.

Кроме того, «игнорируя» три основных установленных статьей 302 ГК РФ случая, при которых собственник вправе истребовать имущество от добросовестного приобретателя (имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли), Обзор судебной практики рекомендует принимать во внимание как обстоятельство, позволяющее истребовать имущество от добросовестного приобретателя, лишь то, что «уполномоченный собственником жилищного фонда орган непосредственно не совершал каких-либо действий, направленных на отчуждение данного недвижимого имущества», что также противоречит статье 302 ГК РФ. В то же время, на мой взгляд, это является еще одним подтверждением того, что «механика» истребования недвижимого имущества от добросовестного приобретателя существенно отличается от предусмотренной статьей 302 ГК РФ, которая по этой причине должна быть соответствующим образом изменена законодателем путем дополнения положениями, регулирующими процесс истребования недвижимого имущества от добросовестного приобретателя.

zakon.ru

Проблемы виндикации недвижимого имущества у добросовестного приобретателя (Кабашный Е.Г.)

Все статьи Проблемы виндикации недвижимого имущества у добросовестного приобретателя (Кабашный Е.Г.)

Актуальность виндикации недвижимого имущества у добросовестного на сегодняшний день подтверждается многочисленными судебными спорами. Важно отметить, что на одной из последних встреч Президента РФ и Председателя Верховного Суда РФ глава государства поставил вопрос о необходимости обобщить судебную практику виндикации жилых помещений у добросовестных приобретателей <1>.
———————————
<1> Камышанский В.П. Приватизация как способ распоряжения государственным и муниципальным имуществом // Закон. 2005. N 11. С. 29.

Действительно, анализ применения статей 301 и 302 Гражданского кодекса РФ судами позволяет сделать вывод об отсутствии единообразного подхода в толковании данных норм.
Высшие суды неоднократно высказывали свои правовые позиции по данному вопросу. В качестве примера достаточно назвать утвержденный 01.10.2014 Президиумом Верховного Суда РФ «Обзор судебной практики по делам, связанным с истребованием жилых помещений от добросовестных приобретателей, по искам государственных органов и органов местного самоуправления», информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13.11.2008 N 126 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения», Определение Конституционного Суда РФ от 21.04.2005 N 194-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Аленцевой Светланы Александровны на нарушение конституционных прав положениями статей 301, 302 и 1151 Гражданского кодекса Российской Федерации», Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав».
Как известно, виндикационный иск представляет собой иск не владеющего собственника. Виндикационный иск характеризуют четыре признака: наличие у истца права собственности на истребуемую вещь или иного права на обладание вещью; утрата фактического владения вещью; возможность выделить вещь с помощью индивидуальных признаков из однородных вещей; нахождение вещи в чужом незаконном владении ответчика.
Для удовлетворения исковых требований необходимо наличие указанных выше фактов в совокупности, отсутствие или недоказанность одного из них влечет отказ в удовлетворении иска.
Первой проблемой является факт государственной регистрации истребуемого имущества за ответчиком.
В соответствии с пунктом 1 статьи 2 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним — это юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с ГК РФ. Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке.
В пункте 52 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» разъяснено, что оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество осуществляется путем предъявления исков, решения по которым являются основанием для внесения записи в ЕГРП. В частности, если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в ЕГРП.
Следовательно, по общему правилу оспаривание зарегистрированного права (обременения) невозможно в отрыве от оспаривания основания, из которого право (обременение) возникло <1>.
———————————
<1> Камышанский В.П. Конституционные ограничения права собственности // Российский судья. 2004. N 4. С. 24.

Таким образом, если право собственности на спорный объект зарегистрировано за ответчиком, при этом данное право не оспорено и не признано недействительным, то требования истца о виндикации спорного имущества не подлежат удовлетворению.
При рассмотрении виндикационного иска защита владельца обеспечивается правилами об исковой давности, что гарантирует всем участникам спора защиту их прав, интересов, а также стабильность гражданского оборота.
В этой связи в отношениях виндикации важно учитывать, что истечение срока давности погашает материальное право на иск об истребовании этого имущества независимо от законности владения.
В соответствии со ст. ст. 195 и 196 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено, общий срок исковой давности устанавливается в три года.
Согласно п. 2 ст. 199 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которого заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.
В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 ноября 2001 года N 15 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2001 года N 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске.
Таким образом, в случае пропуска срока исковой давности суд отказывает в иске независимо от установления того, что истец является собственником или законным титульным владельцем, а ответчик не обладает законным титулом на соответствующее имущество <1>.
———————————
<1> Камышанский В.П. Конституционные ограничения права собственности // Российский судья. 2004. N 4. С. 24.

В соответствии с п. 1 ст. 200 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.
При таких обстоятельствах, с учетом положений ст. 301 Гражданского кодекса Российской Федерации, срок исковой давности по виндикационному иску начинает течь с момента, когда истцу стало известно о фактическом нахождении истребуемого имущества в незаконном владении ответчика.
Согласно п. 1 ст. 204 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности не течет со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права.
Указанное правило касается исключительно того иска, в рамках рассмотрения которого заявлено о применении срока исковой давности.
Предъявление иска с иным предметом (о признании права отсутствующим и т.п.) не прерывает срока исковой давности по виндикационному иску.
Таким образом, при наличии заявления об истечении срока исковой давности, своевременно сделанного лицом, фактически владеющим спорным имуществом, истечение срока давности погашает материальное право на иск об истребовании у него этого имущества независимо от законности владения им.

xn—-7sbbaj7auwnffhk.xn--p1ai

Об истребовании недвижимого имущества от добросовестного приобретателя

Практические аналогичные положения содержатся в Германском гражданском уложении:

§ 891. [Законная презумпция]

Основные положения о добросовестном приобретении имущества от неправомочного лица, в т.ч. §§ 932-935, размещены в Третьей главе «Приобретение и прекращение права собственности на движимые вещи» ГГУ.

Ст.2279. В отношении движимостей владение равнозначно правооснованию.

Указанное, на мой взгляд, дает основание для вывода о том, что нормы вышеуказанных Кодексов и Уложения рассматривают добросовестное приобретение от неправомочного отчуждателя только и исключительно в аспекте виндикации движимых вещей.

— абзац третий пункта 13. постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» содержит разъяснение, которое, на мой взгляд, противоречит пункту 2 статьи 302 ГК РФ, а также затрагивает истребование только лишь недвижимого имущества, хотя разъясняемый пункт статьи 302 ГК РФ не предусматривает различное регулирование для движимого и недвижимого имущества: «Поскольку добросовестный приобретатель становится собственником недвижимого имущества с момента государственной регистрации права в ЕГРП, первоначальный собственник не вправе истребовать имущество и в том случае, если оно перешло к последующему приобретателю по безвозмездной сделке». Не затрагивая содержание указанного разъяснения, хочу лишь заметить, что не считаю правильным когда дается разъяснение, противоречащее соответствующей норме Гражданского кодекса.

Небольшое дополнение, которое размещаю в основной текст для удобства чтения.

zakon.ru

Об ограничении виндикации выморочного недвижимого имущества

Андрей Давыдов

Действующая редакция статьи 302 Гражданского кодекса РФ содержит универсальное правило истребования собственником имущества у его добросовестного приобретателя (виндикация) – без учета специфики как самого имущества, так и юридического статуса собственника.

Это позволяет государству (например, субъектам РФ) настаивать в суде на буквальном применении ст.302 ГК РФ к исковым требованиям о выселении приобретателя выморочного жилья — без оглядки на ряд важнейших обстоятельств дела, о которых приобретатель может заявить в ходе судебного разбирательства, например: о возмещении приобретателю стоимости улучшений (ремонта) жилого помещения, о проживании в жилом помещении членов семьи приобретателя и т.п.

Между тем, в постановлении Конституционного суда РФ от 22.06.2017 № 16-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А.Н. Дубовца» указывается на особый статус участия в гражданском обороте как выморочного жилья, так и государства (публично-правового образования), например (см.п.4.1 и п.4.3):

«Что касается отношений по поводу истребования жилых помещений из владения граждан по искам публично-правовых образований, в собственность которых оно ранее поступило как выморочное имущество, то применительно к этим отношениям необходимо учитывать их специфику, обусловленную тем, что к публично-правовым образованиям, хотя они и вступают в гражданские правоотношения на равных началах с другими участниками гражданского оборота, нормы гражданского законодательства, относящиеся к юридическим лицам, могут быть применимы, только если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов (пункт 2 статьи 124 ГК Российской Федерации). Когда с иском об истребовании недвижимого имущества к добросовестному приобретателю, который в установленном законом порядке указан как собственник имущества в Едином государственном реестре недвижимости, обращается публично-правовое образование, не может не учитываться специфика интересов, носителем которых оно является. Особенности дел этой категории, исходя из необходимости обеспечения баланса конституционно значимых интересов, могут обусловливать иное распределение неблагоприятных последствий для собственника и добросовестного приобретателя, нежели установленное в статье 302 ГК Российской Федерации и подтвержденное в правовых позициях Конституционного Суда Российской Федерации, содержащихся в том числе в Постановлении от 21 апреля 2003 года N 6-П.»

«Признание и защита равным образом всех форм собственности (статья 8, часть 2, Конституции Российской Федерации) не исключает различий в правовом режиме частной и публичной собственности, обусловленных в том числе особенностями осуществления и защиты прав на объекты, находящиеся в частной или публичной собственности: если для граждан и юридических лиц действует принцип автономного усмотрения самого правообладателя, лишь бы таковое не нарушало прав и законных интересов других лиц, то для публичного собственника могут действовать соответствующие ограничения, которые вытекают из специфики его правового статуса, проявляющейся в том числе при его участии в гражданских правоотношениях, и предполагают осуществление возложенных на него полномочий в конституционно установленных целях (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 30 июня 2006 года N 8-П).»

Таким образом, указывает Конституционный суд РФ в п.4.3 своего постановления, «возможность истребования жилого помещения, являвшегося выморочным имуществом, не должна предоставляться публично-правовому образованию — собственнику данного имущества на тех же условиях, что и гражданам и юридическим лицам.»

Иными словами, это «должно предполагать особые условия (ограничения) виндикации недвижимого имущества, перешедшего в собственность публично-правового образования в порядке наследования по закону как выморочное, по иску публичного собственника, ссылающегося на то, что данное имущество выбыло из его владения помимо его воли.»

К сожалению, Конституционный суд РФ указал в своем постановлении только часть, хотя и существенную, особых условий виндикации государством выморочного жилья (см. п.2 резолютивной части постановления), оставив за его рамками определение хотя бы примерного перечня других ограничений.

При этом, в тексте постановления (см.п.4.3) Конституционного суда РФ можно найти недвусмысленное обращение к законодателю с констатацией назревшей необходимости изменения действующего законодательства в свете вышеуказанного тезиса:

«… эффективной гарантией соблюдения баланса частных и публичных интересов при разрешении споров о защите права собственности по искам публично-правовых образований к гражданам или юридическим лицам может считаться только развитая система законодательства с четкими и ясными нормами, которые могли бы рассматриваться как действенный механизм гражданско-правовой охраны интересов частных собственников и добросовестных приобретателей от возможного произвола и злоупотреблений публичной власти в отношениях, связанных с правами на недвижимое имущество.»

Пока же законодатель занят другим делами, Верховный суд РФ мог бы восполнить правовой вакуум, обусловленный тем, что «в действующем правовом регулировании отсутствуют специальные нормы, конкретизирующие условия истребования жилых помещений от добросовестных приобретателей, указанных в Едином государственном реестре недвижимости в качестве собственников этих жилых помещений в установленном законом порядке, по искам публично-правовых образований, что предопределяет разрешение органами судебной власти соответствующих споров на основании положений статьи 302 ГК Российской Федерации» (см. п.4.3 постановления Конституционного суда РФ).

Однако, текущая практика Верховного суда РФ по делам о виндикации выморочного жилья пока демонстрирует его неготовность (или нежелание ?) развивать вышеуказанный тезис Конституционного суда РФ, ограничиваясь лишь самыми общими указаниями нижестоящим судам о пересмотре дел.

Так, рассматривая в кассационном порядке дело № 5-КГ18-201, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ даже не стала отражать в своем определении доводы одного из ответчиков по делу, которые заключались в том, что:

Исковое требование о выселении ответчика рассмотрено и удовлетворено судом первой инстанции без учета проживания этого ответчика в спорной квартире вместе со своим малолетним ребенком. Таким образом, малолетний ребенок ответчика рискует в любой момент оказаться произвольно лишенным жилища во внесудебном порядке. Вместе с тем, в п.8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 02 июля 2009 года №14 разъясняется, что «положения части 4 статьи 3 ЖК РФ о недопустимости произвольного лишения жилища, под которым понимается лишение жилища во внесудебном порядке и по основаниям, не предусмотренным законом, действуют в отношении любых лиц, вселившихся в жилое помещение.» Это обстоятельство в нарушение п.4 ч.4 ст.330 ГПК РФ о безусловном основании для отмены решения суда первой инстанции не было учтено Судебной коллегией по гражданским делам Московского городского суда при принятии апелляционного определения.

Признавая ничтожной сделку между ответчиками, суд не принял во внимание буквальный смысл ч.1 ст.167 ГК РФ о том, что недействительная сделка влечет последствия, связанные с ее недействительностью. Одним из таких последствий является обязанность истца возместить стоимость ремонта (улучшений) спорной квартиры по сравнению с тем состоянием, в котором она находилась на момент открытия наследства. Во избежание неосновательного обогащения истца (ст.1102 ГК РФ) суд первой инстанции должен был с участием сторон дела определить все последствия недействительности сделки, но ограничился лишь рассмотрением и удовлетворением заявленных истцом требований. Истец же, заявляя требование о возврате ему отремонтированной спорной квартиры без всякого намерения выплатить компенсацию за ремонт, повел себя недобросовестно (злоупотребил правом) – это обстоятельство в нарушение требований ст.10 ГК РФ не было учтено судом при принятии решения по делу.

Перечисленные доводы ответчика образуют самый актуальный, но не исчерпывающий перечень других ограничений виндикации государством выморочной жилой недвижимости, что прямо не указаны в п.2 резолютивной части постановления Конституционного Суда РФ от 22.06.2017 № 16-П.

Соответственно, такие ограничения требуют системного учета в нормах действующего российского законодательства, прежде всего – об усиленной юридической защите права на жилище членов семьи приобретателя (п.2 ст.292 ГК РФ, п.4 ст.3, ст.31 и ст.35 ЖК РФ) выморочного жилья.

Что же конкретно предлагается ?

Во-первых, срок исковой давности по требованиям государства о применении последствий недействительности сделки и/или виндикации следует законодательно исчислять со дня государственной регистрации права собственности на выморочное жилое помещение за первым лицом, которое не имело на это законного права.

Во-вторых, предусмотреть сохранение права приобретателя и членов его семьи на проживание в переданном в собственность государства жилом помещении в течение установленного законом срока и на условиях социального найма – при отказе приобретателя от требования о возмещении ему расходов, связанных с улучшением (ремонтом) помещения до его передачи в собственность государства.

В-третьих, установить, что условиями передачи в собственность государства жилого помещения и выселения из него приобретателя вместе с членами семьи являются:

возмещение государством приобретателю понесенных им расходов на улучшение (ремонт) такого жилого помещения
исполнение вступившего в законную силу решения суда о реституции по сделке с участием приобретателя жилого помещения.

В-четвертых, в процессуальный закон должны быть внесены изменения, направленные на: обязательное привлечение к участию в деле членов семьи приобретателя, разрешение судом вопросов о возмещении государством приобретателю расходов на улучшение (ремонт) жилого помещения, возможности заключения договора социального найма с приобретателем и применения реституции по сделке с участием приобретателя жилого помещения.

В-пятых, Верховный суд РФ до внесения соответствующих изменений в законодательство может (и должен !) приступить к формированию судебной практики об истребовании выморочного жилья с учетом тезиса Конституционного суда РФ о наличии особых условий виндикации государством выморочного жилья в более широком значении этого тезиса, чем это указано в п.2 резолютивной части постановления Конституционного Суда РФ от 22.06.2017 № 16-П.

Представляется, что вышеуказанные меры должны распространяться на всех граждан-приобретателей выморочного жилья (без выяснения судами их статуса добросовестного приобретателя).

Применительно же к организациям аналогичные меры судам следует применять лишь в отношении добросовестных приобретателей – это обусловлено наличием у организаций возможностей для квалифицированной защиты своих имущественных (жилищных) прав и интересов.

А до тех пор, пока не изменятся нормы законодательства и не сформируется судебная практика, значительному числу покупателей жилья в России остается уповать на заповедь Конституционного суда РФ в вышеуказанном постановлении:

«В правовом демократическом государстве, каковым является Российская Федерация, пренебрежение требованиями разумности и осмотрительности при контроле над выморочным имуществом со стороны собственника — публично-правового образования в лице компетентных органов не должно влиять на имущественные и неимущественные права граждан, в частности добросовестных приобретателей жилых помещений.»

sadko-online.ru

Виндикационный иск. Книжная гибель объекта недвижимости

При подаче виндикационных исков может возникнуть препятствие: гибель объекта недвижимости. Под книжной, в отличие от физической, подразумевают документальное переоформление объекта, в результате чего исходный формально прекращает существование.

См. также Восстановление права собственности на объект недвижимости

Понятие книжной гибели объекта недвижимости

Книжная (бумажная) гибель объекта недвижимости — это раздел, объединение, перераспределение земельных участков или деление здания на помещения. Для судебной практики это новое условие, препятствующее виндикации и не названное в статье 302 ГК РФ, оно появилось в последнее десятилетие. Книжной гибелью объекта недвижимости можно счесть разделение первоначального участка земли к моменту подачи иска на несколько. Физически эти объекты недвижимости существуют, но документально это уже совершенно другие объекты.

Разделение земельного участка и здания на помещения

Пример из практики. Компания владела на праве собственности земельным участком и расположенным на нем зданием, затем этот объект из владения компании выбыл. Приобретатель по сделке, заключенной с несобственником, разделил земельный участок, и новым участкам были присвоены новые кадастровые номера.

На одном из новых земельных участков располагалось здание, а на другом строения отсутствовали. Помещения в здании тоже были сформированы как самостоятельные объекты недвижимости. Земельные участки были проданы двум разным лицам, а приобретатель емельного участка, на котором находилось здание, продал часть помещений другим лицам.

Компания, которая ранее была собственником единого объекта недвижимости (земельного участка и здания на нем), предъявила иск об истребовании здания и единого земельного участка, определив в качестве ответчиков всех новых титульных собственников.

Виндикационный иск основывался на том, что спорное имущество выбыло из владения компании помимо ее воли. В ЕГРЮЛ незаконно внесли изменения об участниках и руководителе компании, в результате чего решение об отчуждении спорного имущества приняло постороннее лицо по поддельным документам.

Защита ответчиков строилась на том, что спорная вещь — первоначальный земельный участок и расположенное на нем здание отсутствуют, доказательством чего являются выписки из ЕГРП по новым объектам недвижимости.

Изменение физических границ спорных объектов недвижимости не означает невозможности их виндикаци

Суды трех инстанций в удовлетворении иска отказали, полагая, что истребуемые объекты недвижимости на момент разрешения спора существенно изменены, а потому прекратили свое существование в качестве самостоятельных объектов гражданских прав, что исключает возможность их виндикации.

Но надзорная инстанция высказала иную позицию:

«изменение физических границ спорных помещений (уточнение площади в результате обмера, приращение дверного проема, снос части стены и т. п.), внесение сведений об указанных изменениях в документы кадастрового учета не означают невозможности их виндикации, поскольку спорные помещения, земельный участок и соответствующие записи о них как самостоятельных объектах недвижимости в государственном кадастре недвижимости могут быть восстановлены».

Президиум Высшего арбитражного суда обратил внимание на то, что в случае изменения кадастровых сведений ранее внесенные в государственный кадастр недвижимости сведения сохраняются (если иное не предусмотрено Федеральным законом от 24.07.07 № 221ФЗ «О государственном кадастре недвижимости»). Следовательно, кадастр недвижимости позволяет определить спорные помещения в качестве индивидуально-определенных вещей.

Относительно земельных участков Президиум Высшего арбитражного суда указал, что они являются природными объектами, частью поверхности земли и формирование их границ осуществляется посредством землеустройства. При образовании новых земельных участков прежний земельный участок как природный объект не исчезает, меняется лишь описание границ. Этот факт сам по себе не препятствует восстановлению земельного участка в прежних границах с присвоением соответствующего кадастрового номера (постановление Президиума ВАС РФ от 13.09.11 № 3413/11 по делу № А56-7754/2009).

Суды по-разному относятся к книжной гибели объекта недвижимости

Несмотря на то что в этом, весьма показательном, деле была четко обозначена позиция Президиума ВАС РФ, в судебной практике так и не появилось единообразного подхода к проблеме книжной гибели объекта недвижимости.

Есть решения, в которых отказывают в иске об истребовании имущества по причине книжной гибели объекта недвижимости, а именно разделения земельного участка и присвоения новых кадастровых номеров другим участкам. Встречаются и решения, в которых виндикационные иски, напротив, удовлетворяются.

Подход, предложенный Президиумом ВАС РФ, порождает вопрос о том, как исполнять решение по иску о возврате земельного участка в прежних границах. Дело в том, что в момент принятия решения кадастровые номера вновь образованных участков не совпадают с тем номером, который был у собственника, выигравшего в итоге дело. Кроме возврата объекта недвижимости такой собственник заинтересован в корректировке записи о праве в ЕГРП.

Следуя логике пункта 52 совместного постановления пленумов Верховного суда и Высшего арбитражного суда от 29.04.10 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», что решение по иску о возврате вещи собственнику также является основанием для внесения записи о его праве в ЕГРП, можно предположить, что решение по иску о возврате вещи собственнику является основанием для составления по его заявлению нового кадастрового плана. Также истец, заявляя требование о возврате объекта недвижимости, может потребовать признания новых кадастровых паспортов недействительными, поскольку они были составлены без воли истинного собственника.

Читайте об этом

Читайте также

Читайте в журнале «Арбитражная практика для юристов»

www.law.ru

30. Виндикация недвижимого имущества проблемы теории и практики. Соотношение виндикации и реституции недвижимого имущества.

Думаю, лучший материал по данному вопросу содержится в статье Красновой С.А. (ВИНДИКАЦИЯ КАК СПОСОБ ЗАЩИТЫ ВЕЩНЫХ ПРАВ НА НЕДВИЖИМОСТ) Я укажу тут самые значимые моменты ,чтобы понять суть вопроса, что от нас и требуется на экзамене). В общем нам надо показать, возможна ли виндикация недвижимости или нет. В целом в этой статье обосновывается возможность ,однако это не мешает нам на необходимость ссылаться на иные мнения.
Итак, история виндикации в отношении недвижимого имущества
В Российской Империи возможность применения вещных исков, в том числе виндикации, для защиты прав на недвижимое имущество не вызывала сомнений у цивилистов. Обязанность незаконного владельца возвратить вещь собственнику закреплялась еще в дореволюционном гражданском праве (ст. 609 ч. 1 т. X Свода законов Российской империи). Поскольку закон не уточнял вид вещей, на которые распространялась эта обязанность, в доктрине и судебной практике вопрос о применении исков о возврате вещи из незаконного владения решался положительно в отношении как движимых, так и недвижимых вещей. Проектом Гражданского уложения Российской империи также предусматривалось право собственника на виндикацию независимо от вида имущества (раздел первый третьей книги проекта). Необходимо уточнить, что условия виндикации недвижимости отличались от аналогичных условий о возврате движимых вещей, что объяснялось введением принципа внесения вещных (вотчинных) прав на недвижимость в вотчинные книги. В соответствии со ст. 745—748 проекта, если лицо добросовестно и возмездно приобрело имущество у лица, которое значилось в книге в качестве собственника, но в действительности им не являлось, настоящий собственник впоследствии не вправе требовать его возврата (принцип бесповоротности вещных прав). Шершеневич писал «Нарушение владения может состоять в совершенном устранении господства, и тогда защита будет направлена на возвращение владения, например, кто-нибудь самовольно занял мою загородную дачу. Нарушение владения может состоять в действиях, препятствующих исключительному господству владельца, и тогда защита будет направлена на охранение владения, например, сосед устроил себе дорогу к пчельнику через мою землю или кто-либо рубит мой лес и сплавляет бревна. В первом случае цель иска заключается в восстановлении прежнего фактического состояния, во втором — в принятии мер, препятствующих лицу продолжать нарушение».
В советском гражданском законодательстве правило о возможности истребования собственником вещи из незаконного владения было сформулировано безотносительно деления вещей на движимые и недвижимые (ст. 59 ГК РСФСР 1922 г., ст. 151 ГК РСФСР 1964 г.). В действующей кодификации формулировка соответствующей нормы также носит общий характер: собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения (ст. 301 ГК).
В настоящее время несмотря на отсутствие легальных ограничений, в современной юридической литературе возникло представление о неприменимости виндикации для защиты права собственности на недвижимое имущество. Например, Е.А. Суханов полагает, что лишиться владения как фактического обладания недвижимостью невозможно (за исключением морских и воздушных судов, т.е. «недвижимости в силу закона»). В случае, когда собственника лишают доступа на его землю, он может предъявить не виндикационный, а негаторный иск. Позицию о невозможности утраты владения недвижимостью поддержал в одной из своих публикаций А.М. Эрделевский: все действия третьих лиц в отношении объекта недвижимости лишь затрудняют воздейств

filesclub.net

Виндикационный иск в защите права собственности на недвижимое имущество юридических лиц Текст научной статьи по специальности «Государство и право. Юридические науки»

Виндикационный иск в защите права собственности на недвижимое имущество

юридических лиц

СТРЕЛЬНИКОВ Павел Анатольевич, ведущий юрисконсульт отдела претензионной и судебной работы юридического управления главного управления Банка России по Центральному федеральному округу

Российская Федерация, 115035, г. Москва, ул. Балчуг, 2

Вопрос о защите права собственности юридических лиц в условиях рыночной экономики приобретает особое значение, поскольку оно составляет основу их хозяйственной деятельности. Особую остроту этой проблеме придает специфика правового режима недвижимости, который оказывает существенное влияние на выбор способов защиты нарушенных прав, ставя под сомнение использование некоторых из них. Одним из способов обозначенной защиты является виндикационный иск. Вопрос о виндикации как способе защиты права собственности юридических лиц на недвижимое имущество является весьма дискуссионным, поскольку под сомнение нередко ставится сама возможность виндикации недвижимости. Аргументы сторонников ограничения применения виндикации как способа защиты права собственности на недвижимое имущество можно подразделить на две группы. Первые связаны с сущностными характеристиками недвижимости, вторые основаны на правовом режиме недвижимости, во многом определяемом системой государственной регистрации прав на соответствующие объекты и сделки с ними. На основе анализа судебных решений автор делает вывод о возможности осуществления виндикации путем установления запрета использования недвижимости незаконным владельцем и посредством освобождения земельных участков, зданий, сооружений, а также помещений в них от принадлежащего ему имущества.

Ключевые слова: недвижимое имущество, юридическое лицо, виндикационный иск, добросовестный приобретатель, защита права собственности.

Vindicatory Action in Protection of Title to Real Property of Legal Persons

P. A. Strel’nikov

The Legal Department of the Bank of Russia Central Federal District

2, Balchug st., Moscow, 115035, Russia

E-mail: [email protected]

The question of the protection of property rights of legal entities in a market economy is of particular importance because it is the basis of their economic activities. Particularly acute this problem gives the specifics of the legal regime of the real estate, which has a significant impact on the choice of the means of protecting the violated rights, questioning the use of some of them. One of the methods of protection is indicated by replevin. The question of vindication as a way to protect the property rights of legal entities in the real estate is very controversial, because often put into question the very possibility of vindication property. The arguments for limiting the use of debt collection as a way to protect the rights of ownership of real estate can be divided into two groups. The first related to the essential characteristics of the real estate. The second is based on the legal regime of property, largely determined by the system of state registration of the respective object and deal with them. Based on an analysis of court decisions the author concludes that the feasibility of vindication by prohibiting the use of illegal property owner and the release of land, buildings, structures and premises in them from his property.

Keywords: real estate, legal entity, replevin, honest buyer, property rights protection.

DOI: 10.12737/5501

На основании ст. 301—303 ГК РФ утративший владение собственник может предъявить владеющему несобственнику виндикационный иск, или иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Условиями удовлетворения заявленных требований традиционно признаются: 1) наличие у истца права собственности; 2) утрата фактического владения вещью; 3) возможность конкретизировать вещь при помощи индивидуально-определенных признаков из иных однородных вещей; 4) фактическое нахождение вещи в незаконном владении ответчика.

При этом вопрос о виндикации как способе защиты права собственности юридических лиц на недвижимое имущество является весьма дискуссионным, поскольку под сомнение нередко ставится сама возможность виндикации недвижимости. Здесь довольно давно сложились две взаимоисключающие концепции:

1) концепция абсолютной виндикации, базирующейся на традициях римского права, исходившего из права собственника требовать вещь от всех, кто держит вещь и имеет возможность ее отдать. При этом некоторые ученые, отмечая приоритет защиты прав собственника по отношению к защите прав добросовестного приобретателя, считают единственным правовым основанием возникновения права собственности у последнего истечение срока приобретатель-ной давности на спорную вещь1;

2) концепция ограниченной виндикации, в основе которой лежит представление о необходимости ограничения сферы применения данного способа защиты права собственности исходя из специфики объекта прав, условий отчуждения имущества от собственника, круга лиц, способных выступать ответчиками по подоб-

1 См.: Хузмиева М. Б. Защита права собственности и иных вещных прав от посягательств: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2009. С. 7.

ным требованиям, а также срока их предъявления.

В дореволюционной российской науке последняя концепция практически не находила поддержки, поскольку в ней усматривалось ограничение права собственности2. Вместе с тем некоторыми учеными отмечалась необходимость ограничения применения виндикации в интересах развития гражданского оборота и защиты добросовестных приобретателей, которые приобретают недвижимые имущества, добросовестно полагаясь на поземельные кни-ги»3. В советском гражданском праве вопрос об ограничении виндикации решался с учетом особенностей, обусловленных существовавшим в стране политическим строем4. Немаловажное значение имело и упразднение деления вещей на движимые и недвижимые, поскольку акцент был смещен в сторону конкуренции договорного и виндикационного исков5, а также решения вопроса о добросовестности владельца имущества6, а не характеристик последнего, которые в подобных условиях принципиального значения не имели.

В настоящее время аргументы сторонников ограничения применения виндикации как способа защиты

2 См.: Лыкошин А. И. Об отыскании недвижимых имений из чужого владения // Гражданское и уголовное право. 1888. № 4. С. 60; Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1995. С. 163.

3 См.: ВаськовскийЕ. В. Учебник гражданского права. М., 2003. С. 349.

4 См.: Моргунов С. В. Виндикация в гражданском праве: Теория. Проблемы. Практика. М., 2006. С. 29.

5 См.: Амфитеатров Г. Н. Вопросы виндикации в советском праве // Советское государство и право. 1941. № 2. С. 48—49; Толстой Ю. К. Содержание и гражданско-правовая защита собственности в СССР. Л., 1955. С. 113.

6 См.: Маслов В. Ф. Осуществление и защита права личной собственности в СССР. М., 1961. С. 191; Халфина Р. О. Право личной собственности граждан СССР. М., 1955. С. 172.

права собственности на недвижимое имущество можно подразделить на две группы. Первые связаны с сущностными характеристиками недвижимости. Не без основания считается, что лишиться владения в смысле фактического, физического обладания вещью можно лишь применительно к движимому имуществу либо к объектам «недвижимости в силу закона» (например, морским и воздушным судам), истребование которых будет сопровождаться перемещением в пространстве объекта от незаконного владельца к собственнику7. Однако судебной практикой в отсутствие законодательно закрепленных ограничений эта мысль не воспринята, в силу чего суды принимают к рассмотрению исковые требования виндикационного характера, касающиеся недвижимости.

Подобная позиция поддерживается и некоторыми учеными, отмечающими невозможность замены виндикационного иска негаторным, поскольку виндикация предполагает отобрание имущества у фактического владельца и передачу его собственнику, а не запрет на совершение действий, создающих препятствия в его пользовании. То есть речь идет о точной юридической квалификации со стороны суда требования, предъявленного собственником к лицу, завладевшему (пользующемуся) чужим недвижимым имуще-ством8. При этом отобрание объекта спора, на наш взгляд, будет выражаться в установлении запрета его использования незаконным владельцем и освобождении земельных участков, зданий, сооружений, а также помещений в них от принадлежащего ему имущества.

7 См.: Гражданское право: учебник: в 4 т. Т. 2 / отв. ред. Е. А. Суханов. М., 2007. С. 184— 185.

8 См.: Витрянский В. В. Актуальные

проблемы судебной защиты права собствен-

ности на недвижимость // Гражданское право современной России / сост. О. М. Козырь, А. Л. Маковский. М., 2008. С. 20.

Другие аргументы связаны с правовым режимом недвижимости, во многом определяемым системой государственной регистрации прав на соответствующие объекты и сделки с ними. Как отмечает Ф. О. Богатырев, «в случае с недвижимостью истца больше всего интересует уничтожение записи на имя ответчика и учинение записи на свое имя»9.

Действительно, государственная регистрация права собственности на недвижимое имущество придает этому факту свойство публичной достоверности, поскольку в силу закона она является единственным доказательством существования такого права, которое может быть оспорено только в судебном порядке. В связи с этим нельзя не отметить возникшую коллизию между нормой закона и ее судебным толкованием. Дело в том, что согласно разъяснениям Высшего Арбитражного Суда РФ при отсутствии государственной регистрации право собственности доказывается с помощью любых предусмотренных процессуальным законодательством доказательств, подтверждающих возникновение этого права у истца (п. 36 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее — постановление № 10/22). Так, Пленум ВАС РФ, пересматривая в порядке надзора судебные постановления нижестоящих судов по иску ОАО «КАМАЗ» об истребовании из чужого незаконного владения недвижимого имущества (административно-бытового корпуса и гаража), отметил, что они неосновательно не учли представленные истцом доказательства возникновения у него права собственности на спорное

9 Богатырев Ф. О. Как дальше регулировать оборот недвижимости? (Обсуждение концепции развития гражданского законодательства о недвижимом имуществе) // Хозяйство и право. 2003. № 11. С. 123.

имущество, в том числе акт ввода в эксплуатацию, инвентарные карточки учета основных средств объединения «КАМАЗ», постановление Совета Министров СССР от 25 июня 1990 г. № 616, послужившее правовой основой для передачи в собственность акционерного общества «КАМАЗ» всего имущества объединения «КАМАЗ»10. В этом смысле чрезвычайно важным является указание Пленума ВАС РФ о том, что факт нахождения имущества на балансе лица сам по себе не является доказательством права собственности или законного владения.

Подобный подход с точки зрения перспектив развития законодательства представляется более корректным, поскольку позволяет, предъявляя виндикационный иск, относить факт неправильности записи в государственном реестре прав на недвижимое имущество к основанию иска и включать его непосредственно в предмет доказывания. В то же время в подобных случаях, на наш взгляд, можно говорить только о владельческой защите.

Как представляется, логика складывающихся в сфере оборота недвижимости отношений требует предварительной постановки вопроса о правильности записи в реестре. Одним из поводов для внесения изменений в него может являться удовлетворение иска о признании сделки недействительной, что подтвердит отсутствие юридических оснований для совершения имеющейся записи. Однако нельзя не учитывать следующее: в постановлении № 10/22 однозначно определено, что спор о возврате имущества, вытекающий из договорных отношений или отношений, связанных с применением последствий недействительности сделки, подлежит разрешению в соответствии с законодательством, регулирующим данные отношения (п. 34). Исключение составляют случаи ис-

10 См. постановление Президиума ВАС РФ от 5 апреля 2011 г. № 15293/10 по делу № А65-26510/2009-СГ3-12.

требования имущества, приобретенного у лица, которое не имело права его отчуждать, когда судам предписывается учитывать правила, установленные ст. 301, 302 ГК РФ, даже если в такой ситуации предъявлен иск о признании недействительными сделок по отчуждению имущества (п. 35).

При этом Е. А. Суханов считает, что спор о наличии или об отсутствии вещного права на такой объект всегда сводится к спору о правильности указанной записи11, т. е. он должен разрешаться путем заявления иска о признании права, а не о виндикации или реституции недвижимости. Однако, как справедливо отмечает В. В. Ви-трянский, «удовлетворение такого требования судом может оказаться достаточным для обеспечения защиты права собственности лишь в том случае, если надлежащий собственник не утратил своего владения спорной недвижимостью»12.

В теории и судебной практике сохраняется классический подход к характеристике объекта виндикации, в качестве которого может выступать только индивидуально-определенная вещь, поскольку существо такого требования состоит в возврате конкретной вещи, а не в замене ее другой вещью или веща-ми13. В связи с этим возникает вопрос о возможности виндикации реконструированной недвижимости, а также имущества, определенного родовыми признаками.

11 См.: Гражданское право: в 4 т. Т. 2 / отв. ред. Е. А. Суханов. 3-е изд. М., 2005. С. 183— 184.

12 Витрянский В. В. Указ. соч. С. 27.

13 См. определение ВАС РФ от 15 ок-

тября 2008 г. № 13265/08 по делу № А29-

6139/2007; постановления ФАС Северо-За-

падного округа от 23 декабря 2008 г. по делу № А05-4858/2008, ФАС Волго-Вятского округа от 21 января 2010 г. по делу № А82-

3985/2009-43, ФАС Московского округа от

18 августа 2008 г. № КГ-А41/6028-08, ФАС Поволжского округа от 27 октября 2009 г. по делу № А12-923/2009.

Позиция судов по первому вопросу является довольно определенной и заключается в том, что виндикация реконструированной недвижимости, утратившей прежние параметры, невозможна. Подобная позиция поддерживается и в науке. Как справедливо отмечает М. Б. Братусь, «для удовлетворения виндикационного притязания собственник должен доказать не только индивидуальную определенность предмета спора, но и его идентичность той вещи, которая выбыла из его обладания»14.

В отношении виндикации имущества, определенного родовыми признаками, единого подхода как в теории, так и в судебной практике не выработалось. Традиционно считается, что она в отношении таких объектов невозможна15, хотя еще в советской науке высказывалось мнение о ее ограниченном применении в подобных случаях. Так, по мнению В. А. Рясенцева, виндикационный иск может применяться к вещам, определяемым родовыми признаками, если к моменту предъявления требования имущество индивидуализировано в силу факта нахождения у ответчика отдельно от других однородных вещей16. М. Я Кириллова также считает, что виндикация такого имущества возможна, если оно так или иначе отграничено от иных вещей того же рода, чтобы принадлежность их собственнику не вызывала сомнений17.

14 Братусь М. Б. Вещно-правовые способы защиты права собственности и владения: ав-тореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2005. С. 10.

15 См. постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 22 января 2008 г. № А10-948/07-Ф02-8705/07 по делу № А10-948/07, ФАС Поволжского округа от 8 мая 2008 г. по делу № А55-15608/07, от 3 апреля 2007 г. по делу № А72-5112/06-19/66, ФАС Центрального округа от 5 декабря 2006 г. по делу № А35-1844/06-С17.

16 См.: Советское гражданское право. Ч. I / под ред. В. А. Рясенцева. М., 1986. С. 405.

17 См.: Советское гражданское право. Т. I /

под ред. О. А. Красавчикова. М., 1972. С. 327.

Интерес в связи с этим представляет истребование из чужого незаконного владения доли в общей собственности. Позиции судов по этому вопросу расходятся. Одни исходят из того, что доля в праве в силу своей природы не имеет индивидуальных признаков, ибо, как отмечали еще римские юристы, никто не является собственником части всего предмета, но имеет собственность на часть всего нераздельного целого. Поэтому ее нельзя идентифицировать настолько, чтобы обеспечить истребование из чужого незаконного владения. Так, одним из оснований отказа в удовлетворении иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения было следующее: истец не доказал, что ис-требуемое имущество на момент обращения в суд обладало индивидуально-определенными признаками. Указание на ее числовое обозначение таковым не было признано18.

Кроме того, как отмечается в судебных решениях, владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников. На этом основании Арбитражный суд Республики Коми, установив, что предпринимателю Л. принадлежит не спорное нежилое помещение, а доля в праве общей собственности на это имущество, а также то, что остальные участники общей долевой собственности не давали согласия на истребование спорного помещения, отказал в удовлетворении исковых тре-бований19.

Таким образом, можно говорить об объективных и субъективных критериях ограничения возможности истребования доли в общем имуществе. Первые связаны с необходимостью индивидуализации объекта,

18 См. постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 29 июля 2009 г. по делу № А78-2337/07.

19 См. определение ВАС РФ от 15 октября 2008 г. № 13265/08 по делу № А29-6139/2007.

вторые — с наличием согласованного волеизъявления сособственников. Последнее обстоятельство поднимает еще одну теоретическую и практическую проблему.

Согласно ст. 301 ГК РФ возможно предъявление иска к ответчику как к незаконному владельцу, но признание такого статуса за сособ-ственником проблематично, хотя К. И. Скловский допускает предъявление подобного иска к нему, если он занимает чужую часть вещи20. Однако с таким подходом трудно согласиться, поскольку указанный факт практически невозможно установить в условиях совместного пользования имуществом.

Наряду с этим встречается немотивированное применение норм о виндикации к искам об истребовании из чужого незаконного владения доли в праве собственности21. Позиция Президиума ВАС РФ по этому вопросу оформилась к 2010 г., когда в постановлении от 9 февраля 2010 г. № 13944/09 по делу № А56-31225/2008 (далее — постановление № 13944/09) сначала была допущена аналогия закона к истребованию долей в праве собственности на имущество, а затем ВАС РФ в постановлении № 10/22 указал, что при рассмотрении данного требования по аналогии закона подлежат применению ст. 301, 302 ГК РФ (п. 42). Правда, обоснование такого решения представляется сомнительным и скорее указывает на доминирование в нем принципа целесообразности. В частности, было отмечено, что при нарушении права на долю в праве собственности на недвижимую вещь обладателю такого права должна быть обеспечена защита, и восстановление доли в праве общей долевой собственности на конкретную вещь обеспечи-

20 См.: Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. М., 2010. С. 233.

21 См. постановления ФАС Восточно-Си-

бирского округа от 29 июля 2009 г. по делу № А78-2337/07, от 26 декабря 2008 г. по делу № А36-1023/2006.

вает стабильность гражданского оборота. Кроме того, было указано на то, что в понятие имущества входят не только вещи, но и иное имущество, а гл. 16 ГК РФ предусматривает право общей долевой собственности, в том числе на неделимую вещь, допуская установление долей в праве соглашением сторон.

Как представляется, приводимые аргументы выглядят не убедительно, хотя реальная потребность в разрешении подобных конфликтов у юридических лиц имеется. Формальную черту под подобными спорами подводит содержащееся в постановлении № 13944/09 требование о том, что приведенное толкование правовых норм является общеобязательным и подлежит применению судами при рассмотрении аналогичных дел. Однако, на наш взгляд, вопрос о виндикации в отношении доли в общей собственности может решаться только в том случае, если она может быть выделена в натуре. В остальных случаях должны применяться обязательственные способы защиты нарушенных прав собственника.

Требование о возврате недвижимого имущества может быть адресовано только лицу, у которого оно фактически находится в незаконном владении. В силу этого суды отказывают в удовлетворении требований о виндикации при отсутствии доказательства того, что спорное имущество находится у ответчика22. При этом необходимо учитывать обстоятельства приобретения имущества, поскольку в силу закона виндикация не может быть применена к добросовестному приобретателю имущества при его возмездном отчуждении, за исключением случаев, когда оно произошло с ведома или по воле собственника. Последнее обстоятельство является чрезвычайно значимым в ситуациях с выводом активов организации, что особен-

22 См. определение ВАС РФ от 25 декабря 2009 г. № ВАС-16771/09 по делу № А60-40115/2008-С1.

но актуально при банкротстве. Если решение об отчуждении имущества было принято администрацией должника, то арбитражный управляющий не вправе заявлять требование о виндикации, поскольку превышение полномочий на совершение сделок не может рассматриваться как совершение их неуправомочен-ным лицом.

Вопрос о формировании воли юридического лица заслуживает особого внимания, поскольку от его решения зависит возможность удовлетворения заявленных требований. Здесь возникает проблема оценки процесса формирования воли, а также формы волеизъявления. В большинстве случаев как выбытие имущества помимо воли юридического лица суды квалифицируют: 1) совершение от имени хозяйственных обществ крупных сделок и сделок, в которых имеется заинтересованность без одобрения компетентных органов юридического лица (совета директоров, общего собрания), особенно в ситуации конфликта интересов либо при попытке вывести активы юридического лица23; 2) совершение сделок лицом, не имеющим на это надлежащим образом оформленных полномочий.

В то же время некоторые суды делают вывод, что если договор купли-продажи подписан от имени хозяйственного общества его генеральным директором, нельзя считать, что помещение выбыло из владения истца помимо его воли24. ФАС Московского округа в одном из своих постановлений пояснил, что согласно п. 1 ст. 53 ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские

23 См. постановление ФАС Центрального округа от 26 декабря 2008 г. по делу № А36-1023/2006; определения ВАС РФ от 20 февраля 2009 г. № 1359/09 по делу № А36-1023/2006, от 11 марта 2012 г. № ВАС-17037/11 по делу № А27-11489/2010.

24 См. определение ВАС РФ от 26 октября 2009 г. № ВАС-11130/09 по делу № А40-

2607/08-28-24.

права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами. По смыслу данной нормы действия юридического лица являются совокупным результатом волевых решений и фактических действий всех его органов, принятых и совершенных в пределах предоставленных им законом и уставом полномочий. Следовательно, если сделка по отчуждению имущества фактически была совершена генеральным директором истца как представителем общества, имеющим право действовать от его имени без доверенности, это является выражением воли общества на ее совершение.

Таким образом, факт нарушения порядка одобрения крупной сделки или сделки, в которой имеется заинтересованность, сам по себе не рассматривается как достаточное доказательство совершения сделки без наличия воли юридического лица25. В силу этого в качестве дополнительного аргумента нередко приводится явно заниженная цена сделки. И в случае удовлетворения заявленных требований акцент делается скорее на последнем обстоятельстве.

Следует заметить, что некоторыми учеными подобная позиция судов поддерживается. При этом отмечается, что «юридическое лицо вообще и общее собрание в частности (как орган, обладающий полномочиями по формированию исполнительного органа) можно обвинить в неосмотрительности при выборе исполнительного органа, если тот действует вопреки процедуре согласования, с принятием за это всех неблагоприятных последствий. Таким образом, упущение юридического лица здесь подобно (но не равнозначно) упущению доверителя в выборе предста-

25 См. постановление ФАС Московского округа от 14 ноября 2006 г. № КГ-А40/11014-06 по делу № А40-51926/04-134-109.

вителя»26. На наш взгляд, более правильной является позиция судов, которые отмечают необходимость предварительной постановки вопроса о признании оспоримых сделок недействительными, которое осуществляется судом по самостоятельному иску заинтересованного лица27.

Гораздо проще решается вопрос о последствиях фальсификации подписи в договоре. Очевидно, что в подобных случаях имущество будет признано выбывшим из владения собственника помимо его воли. Основным вопросом для судов здесь является доказанность факта фальсификации. В одних случаях суды считают достаточным проведение судебной почерковедческой экспер-тизы28, в других указывают на то, что по вопросам о том, имели ли место действия, связанные с фальсификацией документов, и кем они совершены, доказательством является приговор суда по уголовному делу29.

В судебной практике также решается вопрос о том, можно ли считать выбытием имущества помимо воли собственника случаи, когда основанием для его изъятия послужило решение суда. Серьезных проблем при этом не возникает, даже если решение суда исполнено добровольно, и подобные ситуации однозначно квалифицируются как выбытие имущества помимо воли собственника.

26 См.: Гражданско-правовые способы защиты права собственности на недвижимость: науч.-практ. пособие по применению гражданского законодательства / под ред. В. Н. Соловьева. М., 2011. С. 127—128.

27 См. определения ВАС РФ от 19 марта 2009 г. № ВАС-2575/09 по делу № А41-К1-20930/07, от 17 июня 2008 г. № 7035/08 по делу № А08-148/07-11.

28 См. определения ВАС РФ от 7 октября 2008 г. № 10172/08 по делу № А60-14239/2007, от 20 июня 2011 г. № ВАС-7035/11 по делу № А40-36675/09-91-322.

29 См. определения ВАС РФ от 17 июня 2008 г. № 7035/08 по делу № А08-148/07-11, от 5 марта 2008 г. № 642/08 по делу № А77-884/06.

Не меньшее значение имеет и воз-мездность сделки. При этом оценке подлежат как форма встречного предоставления, так и факт получения денег. Так, в п. 37 постановления № 10/22 было разъяснено, что получение имущества в качестве вклада в уставный (складочный) капитал является возмездным приобретением, так как в результате внесения вклада лицо приобретает права участника хозяйственного общества (товарищества). Также предполагается, что встречное удовлетворение не обязательно должно последовать от контрагента, для того чтобы отношение квалифицировалось как возмездное.

Соответственно, необходимо учитывать, что возмездность сделки не может однозначно свидетельствовать о добросовестности приобретения имущества. В частности, приобретение имущества по явно заниженной цене зачастую рассматривается судами как свидетельство недобросовестности лица, приобретающего его, хотя встречается позиция, основанная на неверном толковании положений ст. 421 ГК РФ о свободе выбора сторонами условий договора.

Применительно к виндикационно-му иску принципиальное значение имеет условие о сроке исковой давности, истечение которого рассматривается как безусловное основание для отказа в удовлетворении заявленных требований, что должно служить целям обеспечения стабильности гражданского оборота. В связи с этим заслуживает внимания высказанное в литературе мнение о том, что «виндикационное требование возникает, а вместе с ним течение срока исковой давности должно начинаться с момента, когда винди-кант узнал или должен был узнать о личности нарушителя. Если «фигура» нарушителя неизвестна, то возможность виндикации все еще является охранительной правоспособностью, а не субъективным правом на защиту, содержание которого предполагает определенную мо-

дель поведения конкретного обязанного лица»30.

Интерес представляет также вопрос о сферах использования вин-дикационного иска. В частности, судебная практика предлагает применять эту модель для решения вопроса о сносе самовольно построенного на чужом земельном участке объекта. Так, в постановлении ФАС Северо-Кавказского округа от 17 января 2006 г. № Ф08-5763/2005 указано, что возведение самовольной постройки связано с лишением собственника (пользователя) владения той частью земли, на которой расположен объект самовольного строительства. Подобную позицию разделяют и другие суды31.

Библиографический список

Амфитеатров Г. Н. Вопросы виндикации в советском праве // Советское государство и право. 1941. № 2.

Богатырев Ф. О. Как дальше регулировать оборот недвижимости? (Обсуждение концепции развития гражданского законодательства о недвижимом имуществе) // Хозяйство и право. 2003. № 11.

Братусь М. Б. Вещно-правовые способы защиты права собственности и владения: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2005.

Васьковский Е. В. Учебник гражданского права. М., 2003.

30 Лоренц Д. В. Виндикация: юридическая природа и проблемы реализации. Краснодар, 2008. С. 9.

31 См. постановления ФАС Дальневосточного округа от 31 октября 2006 г. № Ф03-А51/06-1/3709, ФАС Центрального округа от 18 апреля 2005 г. по делу № А68-АП-64/я-03-04.

Витрянский В. В. Актуальные проблемы судебной защиты права собственности на недвижимость // Гражданское право современной России / сост. О. М. Козырь, А. Л. Маковский. М., 2008.

Гражданское право: в 4 т. Т. 2 / отв. ред. Е. А. Суханов. 3-е изд. М., 2005.

Гражданское право: учебник: в 4 т. Т. 2 / отв. ред. Е. А. Суханов. М., 2007.

Гражданско-правовые способы защиты права собственности на недвижимость: науч.-практ. пособие по применению гражданского законодательства / под ред. В. Н. Соловьева. М., 2011.

Лоренц Д. В. Виндикация: юридическая природа и проблемы реализации. Краснодар, 2008.

Лыкошин А. И. Об отыскании недвижимых имений из чужого владения // Гражданское и уголовное право. 1888. № 4.

Маслов В. Ф. Осуществление и защита права личной собственности в СССР. М., 1961.

Моргунов С. В. Виндикация в гражданском праве: Теория. Проблемы. Практика. М., 2006.

Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. М., 2010.

Советское гражданское право. Т. I / под ред. О. А. Красавчикова. М., 1972.

Советское гражданское право. Ч. I / под ред. В. А. Рясенцева. М., 1986.

Толстой Ю. К. Содержание и гражданско-правовая защита собственности в СССР. Л., 1955.

Халфина Р. О. Право личной собственности граждан СССР. М., 1955.

Хузмиева М. Б. Защита права собственности и иных вещных прав от посягательств: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2009.

Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1995.

cyberleninka.ru

Виндикация недвижимого имущества – : | — Pandia.ru

Об истребовании недвижимого имущества от добросовестного приобретателя

Проблемы виндикации недвижимого имущества у добросовестного приобретателя (Кабашный Е.Г.)

Об истребовании недвижимого имущества от добросовестного приобретателя

Об ограничении виндикации выморочного недвижимого имущества

Виндикационный иск. Книжная гибель объекта недвижимости

Понятие книжной гибели объекта недвижимости

Разделение земельного участка и здания на помещения

Изменение физических границ спорных объектов недвижимости не означает невозможности их виндикаци

Суды по-разному относятся к книжной гибели объекта недвижимости

Читайте об этом

Читайте также

Читайте в журнале «Арбитражная практика для юристов»

30. Виндикация недвижимого имущества проблемы теории и практики. Соотношение виндикации и реституции недвижимого имущества.

Добавить комментарий Отменить ответ