Международное распределение труда: Международное разделение труда — урок. Обществознание, 8 класс.

Международное разделение труда — урок. Обществознание, 8 класс.

В основе функционирования мировой экономики лежит международное разделение труда, которое предполагает устойчивый международный обмен.

Международное разделение труда (МРТ) — специализация отдельных стран на производстве определённых видов товаров или услуг для дальнейшего обмена между собой.

Международное разделение труда осуществляется по отраслям и сферам экономики. Например, заниматься сельским хозяйством и производством продовольствия выгодно там, где для этого имеются природные условия. Существует специализация на производстве отдельных видов готовой продукции и услуг. Возможна специализация и на производстве отдельных компонентов или узлов продукции.

Пример:

США, Германия, Япония — лидеры в автомобилестроении,  Польша, Китай, Индия специализируются в лёгкой промышленности.

Международное разделение труда основывается на международной специализации, которая предполагает наличие пространственного разрыва либо между отдельными стадиями производства, либо между производством и потреблением в международном масштабе, сосредоточение в отдельных странах производства определённых товаров для последующей выгодной продажи на мировом рынке и удовлетворения тем самым потребностей других стран, предъявляющих спрос на этот товар.

  

Обрати внимание!

Россия участвует в международном разделении труда главным образом как поставщик энергетических ресурсов (нефти и нефтепродуктов, природного газа), чёрных и цветных металлов, удобрений, лесобумажной продукции.

Предпосылки международной специализации:

  

1. природные условия страны.

Климатическая зона, выход к морю, залежи полезных ископаемых и других природных ресурсов.

 

2. Уровень экономического и научно-технического развития.

Экономически развитые страны, как правило, специализируются на производстве готовых изделий, а развивающие страны — на производстве сырья.

 

3. Сложившиеся традиции в производстве тех или иных товаров.

Например, Италия славится винами, Франция — парфюмерией, а Швейцария — сырами.

 

Факторы, влияющие на специализацию стран-участников мирового рынка:

• наличие сырьевых источников (дерево, металлы и т. п.).
• Наличие источников энергии (нефть, ГРЭС, АЭС и т. п.).
• Природа и климат (например, существенно влияют на развитие аграрных отраслей, туристического бизнеса).
• Географическое расположение (пространственное проявление этого фактора может выражаться, например, в развитии транспортной отрасли).
• Структура ВВП. Чем более дифференцирована структура ВВП, тем интенсивнее внешнеэкономические связи (и наоборот).
• Ёмкость и уровень развития внутреннего рынка. Например, большой внутренний рынок развивающихся стран — открытое приглашение для наращивания импорта (особенно при слабом развитии собственного производства).
• Уровень научно-технического прогресса. Важнейший фактор, обуславливающий получение максимальной добавочной стоимости для страны, поскольку величина добавочной стоимости в высокотехнологичных и инновационных отраслях — на порядок выше. Вот почему страны, специализирующиеся на технологиях и продуктах конечного передела, имеют преимущество перед сырьевыми придатками.
• Уровень социально-экономического развития в целом.
• Уровень политической стабильности и безопасности.
• Особенности исторического развития.

Приведённый перечень не является исчерпывающим и может быть дополнен.

 

Какие же последствия оказывает МРТ на мировую экономику в целом?

  

Информационный обмен. Основа экономических отношений. Способствует, с одной стороны, углублению специализации ряда стран, а с другой — развитию кооперации и взаимодействия. И здесь нет никакого противоречия, поскольку одно дополняет другое.

Развитие международной торговли. Для этого нужна продуманная внутренняя законодательная база в части внешнеэкономических связей — главный фактор успеха.

Движение капитала. Двигатель инвестиций в экономике любой страны. Забота органов власти при этом — проследить, чтобы инвестиции были направлены на точечное развитие тех отраслей производства, которые в перспективе способны принести максимальную добавочную стоимость.

Валютные, финансовые и кредитные отношения. Как следствие вышеперечисленного.

Социальная миграция. Важный фактор, который следует учитывать в рамках социальной политики. Например, возможное негативное последствие — утечка «мозгов» в другие страны.

Экономическая интеграция и глобализация. Относительно последнего существуют как сторонники, так и противники.

Международное разделение труда

Видный отечественный географ Н.Н.Баранский назвал географическое разделение труда основным понятием экономической географии. Оно выражается в специализации отдельных стран на производстве определенных видов продукции и услуг с последующим обменом ими.

Разделение труда неизбежно, так как между различными странами и регионами всегда существуют различия в географическом положении, природных условиях, уровне социально-экономического развития, структуре хозяйства и т.д. Это в свою очередь приводит к тому, что отдельные хозяйства начинают специализироваться на производстве каких-либо видов продукции, а затем ими обмениваться. Таким образом, международное географическое разделение труда в результате приводит к отраслевой специализации стран, которая в большой степени определяет «лицо» страны и ориентирована на экспорт товаров.

Для возникновения этой специализации необходимы определенные условия:

страна, участвующая в международном разделении труда, должна обладать какими-то преимуществами хотя бы перед частью государств в производстве определенной продукции;

в мире должны существовать страны, испытывающие потребности в этом виде продукции;

себестоимость продукции должна быть выгодна стране-производителю.

Международная специализация определяет облик многих стран. Например, Япония — крупнейший в мире экспортер автомобилей, морских судов, продукции наукоемкого машиностроения; Канада — экспортер зерновых культур; Замбия — экспортер руд цветных металлов;Алжир — крупный экспортер нефти и нефтепродуктов; Уганда — кофе; Саудовская Аравия — нефти и нефтепродуктов. Болгария специализируется на выпуске товаров агропромышленного комплекса.

В современном международном разделении труда разные страны занимают различные места. Это в большой степени зависит от уровня развития их производительных сил, и, конечно, индустриально развитые страны занимают ведущие места, так как многие из них занимаются экспортом дорогостоящей продукции — машин, оборудования с программным управлением. А молодые страны, бывшие колонии в Азии, Африке и Латинской Америке, в международном разделении труда выступают поставщиками сырья или сельскохозяйственной продукции.

Международное разделение труда, охватившее все страны мира, в последние годы растет не только вширь, но и вглубь. Оно усложняется и приобретает новые формы, которые проявляются в сращивании хозяйства ряда стран. Это приводит к возникновению высшей ступени разделения труда — экономической интеграции, которая способствует развитию глубоких и устойчивых взаимосвязей отдельных групп стран. Экономическая интеграция основана на проведении этими странами согласованной межгосударственной политики.

Интеграционные объединения стали в последние годы неотъемлемым элементом отношений между многими государствами мира. Различают региональную и отраслевую интеграцию. Примером региональной интеграции является Европейский Союз, пользующийся наибольшей известностью в мире, Латиноамериканская экономическая система, Ассоциация государств Юго-Восточной Азии. Примером отраслевой интеграции является экономическая система ОПЕК.

Экономическая интеграция помогает странам более рационально использовать сырьевые, топливные, трудовые ресурсы, улучшить территориальное разделение труда, поэтому она является не только важным средством экономического и культурного сближения стран и народов, но и действенным инструментом для устранения военной опасности в мире.

Международное разделение труда

Международное разделение труда – объективная основа международного обмена товарами, услугами и знаниями, развития производственного, научно-технического, торгового и иного сотрудничества между странами мира независимо от уровня их экономического развития и характера общественного строя.

Международное разделение труда можно определить как важную ступень развития общественного территориального разделения труда между странами, которое опирается на экономически выгодную специализацию производства отдельных стран на тех или иных видах продукции и ведет к взаимному обмену результатами производства между ними в определенных количественных и качественных соотношениях.

МРТ играет все возрастающую роль в осуществлении процессов расширенного воспроизводства в странах мира, обеспечивает взаимосвязь этих процессов, формирует соответствующие международные пропорции в отраслевом и территориально-страновом аспектах. Как и разделение труда вообще, МРТ не существует без обмена, который занимает особое место в интернационализации общественного производства.

Международное разделение труда прошло сложный и трудный путь в своем развитии, прежде чем приобрело современные черты. Всемирное разделение труда – результат многовекового развития производительных сил, углубления национального и межнационального разделения труда, постепенного втягивания новых национальных производств в меняющуюся систему мирохозяйственных связей.

Процесс формирования международного разделения труда особенно интенсивно стал развиваться после завершения перехода ведущих стран к машинному производству, т. е. примерно с середины XIX в.

К концу XIX-началу XX века по мере развития массового производства процесс формирования международного разделения труда в основном завершился. Наряду с чисто торговыми мирохозяйственными связями все большее развитие получали международные производственные связи, невиданные масштабы приняла международная миграция капиталов.

Процесс развития международного разделения труда имел определенные типичные черты, и до сих пор у МРТ свои особенности, заключающиеся прежде всего в том, что в мировом хозяйстве сохраняется и даже углубляется разрыв между двумя группами стран – промышленно развитыми и развивающимися. На долю первых в настоящее время приходится менее 25% населения и в то же время около 80% совокупного национального продукта и свыше 80% промышленного производства развивающихся стран.

Соответственно на страны развивающегося мира приходится 75% населения, но всего немногим более 20% совокупного национального продукта. Их доля в производстве продукции обрабатывающей промышленности составляет лишь 15-17%. Развивающиеся страны по-прежнему выступают в мировом хозяйстве преимущественно как поставщики сырья для индустриальных государств и импортеры готовой продукции.

Причины такого положения – в длительном действии системы международных экономических отношений, при которой более развитые страны используют аграрно-сырьевую специализацию менее развитых стран в целях их эксплуатации. К закреплению неравноправного положения отсталых в системе МРТ вела колониальная система, поскольку державы стремились придать своим колониям роль поставщиков сырья и некоторых видов продовольствия. В этом же направлении действовали тогда и международные монополии.

Основным побудительным мотивом МРТ для всех стран мира, независимо от их социальных и экономических различий, является стремление к получению экономических выгод. Реализация получаемого участниками МРТ эффекта в этом случае происходит в результате действия закона стоимости, проявляющегося в различиях между национальной и интернациональной стоимостью товара. Закон стоимости – движущая сила МРТ в условиях товарного производства.

Поскольку в любых социально-экономических условиях стоимость образуется из затрат средств производства, оплаты труда и прибавочной стоимости, то все товары, поступающие на рынок, независимо от их происхождения участвуют в формировании интернациональной стоимости, т.е. мировых цен. Товары обмениваются в пропорциях, соответствующих законам мирового рынка, в том числе и закону стоимости.

Реализация преимуществ МРТ в ходе международного обмена товарами и услугами обеспечивает любой стране при благоприятных условиях получение разности между интернациональной и национальной стоимостью экспортируемых товаров и услуг, а также экономию внутренних затрат путем отказа от национального производства товаров и услуг за счет более дешевого импорта.

К числу общечеловеческих побудительных мотивов к участию в МРТ, использованию его возможностей относится необходимость решения глобальных проблем, стоящих перед человечеством, совместными усилиями всех стран мира. Диапазон таких проблем очень велик: от охраны окружающей среды и решения продовольственной проблемы в планетарном масштабе до освоения космоса.

При всей сложности и противоречивости современный мир в экономическом отношении есть определенная целесообразная система, объединяемая международно-обобществленным производством при достижении относительно высокого уровня развития. МРТ – это тот «интегратор», который образовал из отдельных элементов всемирную экономическую систему – мировое хозяйство. Являясь функцией развития производительных сил и производственных отношений, МРТ создало объективные условия для растущей взаимосвязи и взаимозависимости воспроизводственных процессов всех стран, расширило пределы интернационализации до общемировых.

В настоящее время между промышленно развитыми и развивающимися странами опережающими темпами растет внутриотраслевой обмен продукцией обрабатывающей промышленности, в котором среди развивающихся государств наиболее активную роль играют «новые индустриальные страны» (Сингапур, Тайвань, Южная Корея, Бразилия, Мексика, Аргентина, Индия и другие).

Между развивающимися государствами усиливаются расслоение и дифференциация по уровню экономического развития и характеру участия в МРТ.

Господствующее направление заняло внутриотраслевое разделение труда на основе предметной, подетальной и технологической специализации производства. Именно это направление МРТ обусловило опережающие темпы роста мировой торговли продукцией обрабатывающей промышленности.

В результате неравномерности социально-экономического развития в группе промышленно развитых стран продолжают происходить существенные сдвиги в расстановке политических и экономических сил, в первую очередь между тремя центрами – США, Японией и Западной Европой. В сочетании с воздействием отмеченных выше факторов это вызывает необходимость частых перестроек в системе, ведет к постоянному нарушению сложившихся пропорций внешнеэкономического обмена. Изменения в соотношении сил ускорены нарастающим воздействием НТР, вызвавшей беспрецедентный по масштабам и темпам рост международного обмена научно-техническими достижениями.

Происходит непрерывное возрастание роли транснациональных корпораций в мировом производстве, в международном разделении труда и международном экономическом обмене. ТНК ныне – главная сила производства и международного разделения труда, доминирующий фактор международной специализации и кооперирования, определяющий структуру и географическое направление международной торговли. ТНК контролируют более 40 % промышленного производства мира и примерно такую же долю в международной торговле. Объективно расширение производственной базы ТНК способствует росту мировой экономики и международного экономического обмена, распространению достижений науки и техники между странами, уменьшению межстрановых различий в уровне организации и эффективности производства.

Во многих районах мира усиливаются интеграционные тенденции в рамках всеобщего процесса интернационализации хозяйственной деятельности. В технико-экономическом плане процессы интефации, развитие специализации и кооперации в мире имеют сходные черты, обусловленные универсальностью происходящего научно-технического переворота, его общемировым значением.

МРТ подвержено периодическому воздействию структурных и циклических кризисов, нарастающих дисбалансов в международной торговле и, в свою очередь, вызывает их обострения. Так, энергетический и сырьевой кризис 70-х годов и связанный с ним резкий сдвиг в уровне и основных пропорциях мировых цен существенно повысил экономическую и политическую роль международной торговли топливом и сырьем, заставил переходить на энергосберегающий тип производства, внес значительные сдвиги в структуру и географическое распределение мировой торговли, в характер экспортной специализации многих стран.

Обострение противоречий мирового хозяйства и кардинальные сдвиги в структуре мировой торговли вызвали усиление государственно-монополистических тенденций в их международном значении. Прослеживается тенденция к объединению усилий ведущих стран по коллективному регулированию мирохозяйственных процессов, смягчению отрицательных последствий экономических и валютных потрясений. Отсюда регулярные совещания на высшем уровне руководителей ведущих стран, оживление деятельности и усиление роли таких международных организаций, как ОЭСР, ГАТТ, МВФ, МБРР и др.

Нарастание объективной потребности в коренной перестройке системы международных экономических отношений показывает, что сложившееся МРТ и базирующиеся на нем мирохозяйственные связи пришли в явное столкновение как с экономическими, так и с политическими интересами отдельных групп стран, в первую очередь развивающихся. В принятых ООН документах признается, что международное разделение труда и международные экономические отношения впредь не могут складываться стихийно, лишь под влиянием законов конкурентной борьбы. Рыночный механизм не может автоматически обеспечить рациональное развитие и использование ресурсов в масштабах мировой экономики. Мирохозяйственные связи требуют межгосударственного развития и управления с целью более справедливого распределения выгод всемирного разделения труда и научно-технического прогресса между всеми нациями.

https://mirovaja-ekonomika.ru

Международное разделение труда — презентация онлайн

1. Международное разделение труда

МРТ – это специализация стран на производстве определенных видов
товаров, для изготовления которых в стране имеются более дешевые
факторы производства и предпочтительные условия в сравнении с
другими странами. При такой специализации потребности стран
удовлетворяются собственным производством, а также посредством
международной торговли.
МРТ – это способ организации мировой экономики, при котором
предприятия разных стран специализируются на изготовлении
определённых товаров и услуг, обмениваясь ими.

4. Сущность МРТ 

Сущность МРТ
Международное разделение труда (МРТ) является закономерным результатом развития
общественного разделения в человеческом обществе, в процессе которого
происходит качественная дифференциация различных видов деятельности человека.
Сущность международного разделения труда проявляется в диалектическом единстве
разделения и объединения процесса производства.
Производственный процесс предполагает обособление и специализацию различных
видов трудовой деятельности, а так же их кооперацию, взаимодействие. Разделение
труда выступает не только как процесс разрыва, но и как способ объединения труда, в
особенности в мировом масштабе.
Международное разделение труда является ступенью общественного территориального
разделения труда между странами. Оно опирается на специализацию производства
отдельных стран.
Международное разделение труда играет все возрастающую роль в реализации
процессов расширенного производства в мировом хозяйстве:
обеспечивает взаимосвязь этих процессов;
формирует соответствующие международные отраслевые и регионально-отраслевые
пропорции.

8. Международная специализация

Международная специализация — это специализация стран па производстве
определенных товаров и услуг сверх внутренних потребностей для последующей их
реализации на мировом рынке. Это форма разделения труда между странами, при
которой на длительное время происходит концентрация выпуска однородной
продукции в рамках страны (группы стран) с целью создания предприятии
оптимального размера с высоким уровнем техники и технологии. снижения ее
себестоимости и повышения качества (но не все виды производства в равной мере
участвуют в специализации).
Различают:
— территориальную международную специализацию, отражающую специализацию
стран их интеграционных и региональных объединений;
— производственную специализацию стран, которая подразделяется на:
предметную — производство готовых изделий;
подетальную — производство частей и компонентов изделий;
технологическую, или стадийную специализацию.

9. Международное кооперирование

Международное кооперирование — это совместная деятельность предприятий
различных стран, полностью сохраняющих свою хозяйственную самостоятельность
по разработке, производству и сбыту определенных товаров и услуг.
Основными признаками международного кооперирования являются:
предварительное согласование сторонами в договорном порядке условий
совместной деятельности;
координация хозяйственной деятельности предприятий – партнёров из разных
стран в определённой, взаимосогласованной сфере этой деятельности;
наличие в качестве непосредственных субъектов производственного
кооперирования промышленных предприятий (фирм) из разных стран;
закрепление в договорном порядке в качестве главных объектов кооперирования
готовых изделий, компонентов и соответствующей технологии;
распределение между партнёрами заданий в рамках согласованной программы,
закрепление за ними производственной специализации, исходя из основных целей
кооперационных соглашений;
непосредственная связь осуществляемых партнёрами взаимных или
односторонних поставок товаров с реализацией производственных программ в
рамках кооперирования.

11. Россия в системе МРТ

Россия все больше включается в систему международного разделения труда. Поиск
своей ниши в системе МРТ независимой Россией происходит достаточно сложно,
противоречиво и во многом стихийно.
Богатые природные ресурсы – одно из главных конкурентных преимуществ России.
В стране есть достаточно крупные залежи многих видов минерального сырья, в
первую очередь энергетического. На долю России в мировом производстве
приходится, например, 27% природного газа, 18% – угля, 9% – нефти, 21% – никеля,
21% – алмазов.
Перспективы России как полноправного участника в международном разделении
труда наравне с развитыми постиндустриальными странами будут зависеть от
полноценного и рационального использования ресурсного потенциала страны,
развития финансового сектора, создания крепкой институциональной среды
(законодательная база, налоговая система, система патентования и страхования) и
параллельного проведения научно- технической политики, обеспечивающей
непрерывный рост вложений в фундаментальные и прикладные исследования и
разработки.

12. Процесс международного разделения труда является естественным источником практически всех современных международных экономических отн

Процесс международного разделения труда является естественным источником
практически всех современных международных экономических отношений,
международной специализации производства и науки, и интернационализации
хозяйственной жизни.
Углубление развитие международного разделения труда зависит от естественных
(климат, природные ресурсы, и т.д.) и приобретенных (производственные,
технологические) факторов, а также социальных, национальных, этнических,
политических и нравственных условий.
Ход международного разделения труда определяет возможности, перспективы и
эффективность международных экономических отношений.

2. Единство и различие внутригосударственного и международного разделения труда

Существует большое сходство внутригосударственного и международного разделения труда.

Прежде всего это проявляется в том, что оба они относятся к общественному разделению труда, так как происходят между членами общества, а не между машинами или другими средствами производства, Так называемого технического разделения труда в природе не существует.

Во-вторых, внутригосударственному разделению труда свойственны две характерные черты — специализация предприятий на производстве определенного рода продукции и обмен этой продукцией. Но эти же особенности присущи и МРТ с той лишь разницей, что их действие развертывается не внутри отдельных стран, а между независимыми странами. Это сходство совершенно очевидно, и именно оно дает основание рассматривать международное разделение труда как один из видов общественного разделения труда.

В-третьих, внутригосударственное и международное разделение труда представляют собой не что иное, как сосуществующий труд производственных коллективов разных предприятий, осуществляющих между собой экономические связи путем взаимного обмена производимой ими продукцией. Следовательно, разделенный труд как внутри страны, так и между государствами, — это не обособленный, а сосуществующий или совместный труд, сложенный особым способом.

Однако невзирая на то, что международное разделение труда возникает на основе развития внутригосударственного разделения труда и по своей структуре оба эти экономические явления весьма похожи друг на друга, тем не менее МРТ имеет свое экономическое содержание и в силу этого существенно отличается от внутригосударственного разделения труда. В чем же состоит эта специфика?

Наиболее заметное различие между внутригосударственным и международным разделением труда заключается в своеобразии сфер их деятельности. Если внутригосударственное разделение труда выражает структуру какой-нибудь определенной национальной экономики, то международное разделение труда представляет отношения между двумя или несколькими видами национальных экономик. Эти свойства двух видов общественного разделения труда совершенно очевидны и, как говорится, не нуждаются в каких-либо особых доказательствах.

Более важным отличием МРТ от внутригосударственного разделения труда является присущая каждому из них особенность путей воздействия на структуру национальной экономики стран — участниц этого международного процесса. Как известно, первейшая экономическая цель внутригосударственного разделения труда состоит в создании определенной структуры совокупного общественного труда данной страны. Эта структура предполагает распределение капитальных вложений по отдельным отраслям экономики таким образом, чтобы можно было удовлетворить основные потребности народного хозяйства при имеющихся ограниченных капитальных, природных и людских ресурсах страны. В результате целенаправленного распределения инвестиционных средств в каждой стране возникает народнохозяйственный комплекс, или национальная экономика, имеющая свою характерную структуру совокупного общественного производства. Все части национальной экономики связаны между собой определенной системой экономических отношений, а ее функционирование в конечном счете предопределено масштабами и качеством общественных потребностей. Всякое серьезное изменение объема производственной деятельности одной отрасли может повлечь за собой перестройку всех ранее сложившихся пропорций распределения общественного труда, вызвать изменение направлений капитальных вложений, изменить темпы развития отдельных отраслей или, наконец, изменить уровень производственного или личного потребления.

Функциональное назначение международного разделения труда сводится к тому, чтобы посредством установления между различными странами прочных экономических связей оказать наиболее благотворное экономическое воздействие на структуру их национального хозяйства. Это благотворное воздействие определяется тем, что участие в международном разделении труда позволяет стране сконцентрировать свои усилия на производстве тех продуктов, для которых у нее имеются наилучшие условия, расширить производство этих продуктов до масштабов, способных удовлетворить потребности как своего населения, так и населения стран-партнеров. С другой стороны, это участие позволяет стране отказаться от производства предметов, для которых у нее нет хороших условий, и обеспечить их потребление за счет импорта.

Создается впечатление, что экономические результаты внутригосударственного и международного разделения труда одни и те же. Действительно, оба эти вида общественного разделения труда оказывают свое влияние на структуру национального хозяйства каждой страны-участницы. Но на этом и кончается их сходство. Пути этого влияния совершенно разные. При развитии внутригосударственного разделения труда происходит прямая перестройка структуры национальной экономики, а при международном разделении труда ее изменения осуществляются не прямо, а опосредованно, т.е. путем приспособления национальной экономики к потребностям других стран — участниц МРТ.

Воздействие международного разделения труда на структуру национального производства в конечном счете сводится к тому, что страны-участницы должны расширять производство на экспорт и импортное потребление. Как только в стране налажено постоянное производство товаров на экспорт и потребление импортной продукции, то имеются все основания говорить, что страна изменила структуру своего совокупного общественного производства в соответствии с характером своего участия в процессе международного разделения труда. Таков типичный результат при включении страны в МРТ.

Но бывают, конечно, и исключения из этого общего правила. Например, возможен такой вариант, когда страна осуществляет экспорт не путем расширения производства сверх внутренних потребностей, а за счет сокращения внутреннего потребления данного товара. В этом случае страна также участвует в международном разделении труда, но это не обязательно может привести к изменению структуры ее национальной экономики. Если на вырученные суммы от такого рода экспорта она приобретает другого вида товары, предназначенные для удовлетворения личных потребностей, то в этом случае структура экономики данной страны под влиянием ее участия в МРТ, конечно, не изменится. При таком варианте речь идет о замене потребления одного продукта другим, т.е. о диверсификации потребления путем включения в процесс международного разделения труда. Простая диверсификация личного потребления изменяет не структуру национальной экономики, а только структуру национального личного потребления.

Однако если страна осуществляет экспорт за счет уменьшения личного потребления какого-нибудь товара, а на вырученные суммы импортирует машины и оборудование для развития других отраслей экономики, то в этом случае такой экспорт безусловно приводит к изменению структуры совокупного общественного производства.

Развитие международного разделения труда за счет уменьшения личного потребления не является характерным случаем. Напротив, страны вступают в этот международный экономический процесс для того, чтобы иметь возможность удовлетворить растущие потребности своего населения и своей экономики при тех ресурсах, которыми они располагают. Вступление в МРТ является важным методом рационального расходования имеющихся национальных ресурсов для удовлетворения существующих или возрастающих в данный исторический момент личных и производственных потребностей данного общества.

Различие между внутригосударственным и международным разделением труда определяется также объемом полномочий участвующих в этих экономических процессах партнеров. Как известно, участниками общественного разделения труда внутри промышленно развитых стран являются отдельные предприятия, акционерные общества, разного рода фирмы, в том числе государственные. Все они обладают неограниченными возможностями по налаживанию производства, сбыту продукции, установлению уровня цен, выбору агентов по сотрудничеству и т.д. Субъектами МРТ также выступают перечисленные выше организации. Но здесь неизмеримо возрастает роль государства, которое либо само осуществляет крупные экономические акции, либо заметно опосредует внешнеэкономические связи своих национальных предприятий.

В период домонополистического капитализма государство воздействовало на внешнеэкономическую деятельность предприятий прежде всего через таможенную систему. Устанавливая высокие пошлины на импортные товары, оно тем самым оказывало воздействие на взаимоотношения своих предприятий с иностранными фирмами, создавало определенный экономический климат в стране, под воздействием которого могло меняться и внутригосударственное разделение труда. Протекционистская политика широко использовалась государством в целях развития национальной промышленности, для ее охраны от иностранной конкуренции.

В современную эпоху промышленно развитые страны располагают широким набором различных финансовых, валютных, налоговых, политических, административных инструментов, с помощью которых они могут влиять на внешнеэкономические позиции своих предприятий. Так, правительства развитых стран через систему государственных органов, а также с помощью ряда частных организаций стремятся создать благоприятные условия для сбыта товаров своих корпораций на внешних рынках. Одна из распространенных форм государственного стимулирования экспорта — выдача правительствами или частными организациями экспортных кредитов. Получая от государства или частных банков необходимые денежные средства, фирмы могут идти по пути предоставления иностранным покупателям кредитов и тем самым оказываться на внешнем рынке в лучшем положении по сравнению с конкурентами. Важным средством стимулирования экспорта является применение широких льгот по налоговому обложению экспортных товаров. Льготные ставки подоходного налога и сокращение страховых сборов для экспортеров также создают благоприятные условия для внешней экспансии не только монополий, но и других предприятий. Для проникновения на иностранные рынки широко используются и такие методы, как договоры и соглашения о торговле, об оказании экономической, технической, финансовой помощи другим государствам. В торговых соглашениях эти государства добиваются для своих экспортеров снижения таможенных пошлин, отмены количественных ограничений, добиваются льгот и гарантий в отношении капиталовложений и прибылей.

Промышленно развитые государства осуществляют в настоящее время также всевозможные меры по защите своих производителей на внутреннем рынке. Для этой цели используются и таможенные пошлины, но особенно широко применяются различные нетарифные ограничения. К таким мерам можно отнести количественные ограничения импорта, специфические технические показатели и требования к упаковке и маркировке товаров, лицензирование импорта, различные санитарные нормы, предписания и другие. Короче говоря, правительства делают все, чтобы создать более благоприятные условия для деятельности своих предприятий не только на внешнем, но и на внутреннем рынке.

В бывшем Советском Союзе роль государства в развитии внешнеэкономических связей была неизмеримо значительней. Оно выступало на международной арене фактически в качестве единственного участника внешнеэкономической деятельности. Союзное правительство осуществляло монополию внешней торговли и других видов внешнеэкономического сотрудничества. Выступая единственным выразителем национальных интересов, оно составляло общий план развития внешнеэкономических связей со всеми странами мира и принимало активное участие в его реализации. Союзное государство заключало с зарубежными странами краткосрочные и долгосрочные торговые соглашения, подписывало с ними договоры о специализации и кооперировании, заключало кредитные и валютные соглашения, договоры компенсационного характера и реализо-вывало другие виды экономического сотрудничества.

Конечно, бывшее союзное правительство осуществляло внешнеэкономические функции через свои специализированные министерства и ведомства — Госплан, Минфин, МВЭС, Внешэкономбанк, через широкую систему внешнеторговых объединений, коммерческих контор, которые пользовались правами юридических лиц и действовали на началах хозрасчета. Но это нисколько не меняло того основополагающего факта, что в роли главного субъекта внешнеэкономических отношений выступало государство, которое лишь доверяло осуществление внешнеэкономических отношений различным специализированным организациям.

В ходе проведения экономической реформы уникальная роль нашего государства в сфере внешнеэкономической деятельности была отменена, оно перестало быть ее единственным участником. Теперь непосредственными российскими субъектами внешнеэкономических связей являются отдельные предприятия, объединения, кооперативы, фирмы, разные организации, а также министерства и государство. Но работа государства не сводится к управлению внешнеэкономическими связями только принадлежащих ему предприятий, а касается всех их участников. Причем воздействие государства на субъекты международных экономических отношений остается достаточно весомым. Оно устанавливает импортный тариф, который стал важным источником поступлений государственного бюджета. В то же время применяет систему запретов на экспорт отдельных товаров. В целях защиты своих предприятий от конкуренции иностранных товаров государство ввело импортные пошлины, систему лицензирования импорта и другие меры. Короче говоря, российское государство и в условиях перехода к рыночной экономике остается одним из самых важных субъектов внешнеэкономических связей.

Международное разделение труда отличается от внутригосударственного также масштабностью охвата объектов, действующих в этих экономических процессах. Как известно, объектами внутригосударственного разделения труда являются разнообразные товары и услуги. Внутри страны предприятия обмениваются также технологическими достижениями, научно-техническим опытом организации производства, специалистами и рабочими. Все эти объекты характерны и для МРТ, но их масштабность иная, чем при внутригосударственном разделении труда.

Прежде всего отметим, что под масштабностью следует понимать как число наименований продукции и услуг, так и количество продукции или услуг определенного наименования, которые попадают на соответствующие рынки. Остановимся на характеристике каждого из этих параметров.

Поскольку в международном разделении труда участвуют несколько стран, то, казалось бы, и охват объектов международным разделением труда должен намного превосходить масштабность внутригосударственного разделения труда. Однако в действительности наблюдается совершенно иная картина. Разделение труда внутри отдельных стран охватывает все отрасли их народного хозяйства, вплоть до средних и мелких предприятий и даже отдельных цехов, кооперативов и мастерских, и объектами этого разделения труда являются все производимые предметы и оказываемые услуги. В противоположность этому международное разделение труда устанавливает экономическую связь лишь между отдельными подразделениями различных национальных экономик. Это означает, что номенклатура обмениваемых по системе международного разделения труда товаров значительно уже, чем номенклатура обмениваемых товаров в рамках внутригосударственного разделения труда всех стран, участвующих в МРТ. Иными словами, число наименований экспортируемых на мировой рынок «изделий всеми участниками международного разделения труда меньше, чем номенклатура товаров, производимых внутри этих стран. Некоторые государства выпускают специальную одежду и обувь, определенные металлические изделия, но не экспортируют их. Другие же производят небольших размеров ковры, собирают уникальные моллюски и специфические коренья, но также не экспортируют их на мировой рынок. Такие товары, которые потребляют только на внутреннем рынке, есть в каждой стране, в том числе и в высоко развитых в промышленном отношении.

Как уже отмечалось, масштабность объектов международного разделения труда измеряется также и количеством экспортируемой продукции данного наименования. Оно, как правило, меньше того количества, которое реализуется на внутреннем рынке. В целом этот факт находит свое выражение в том, что международный товарооборот значительно меньше мирового валового национального продукта. Так, внутренний валовой продукт всех стран мира в 1989 г. составлял примерно 13,5 трлн. долл., а весь международный товарооборот только 3 трлн. долл.

Как видим, международное разделение труда существенно отличается от разделения труда в отдельных странах. МРТ не есть продолжение внутригосударственного разделения труда ни по сферам деятельности, ни по путям решения основных функциональных задач, ни по статусу участвующих субъектов, ни по масштабности охвата объектов. Международное разделение представляет собой один из особых самостоятельных видов общественного разделения труда.

Адам Смит о разделении труда

Введение

В последние годы – особенно после того, как в 2007–2008 гг. начался мировой финансово-экономический кризис, во многом не завершившийся и по сей день – в сообществе экономистов активно обсуждается необходимость пересмотра методологических подходов к описанию процессов развития и обновления теоретического аппарата. Некоторые авторитетные авторы высказывают убеждение в том, что грядет смена парадигмы в экономической науке (см. , например, [Мау, Улюкаев 2014, 6]). Вопрос о том, в каком направлении будет происходить этот сдвиг, будет решаться в теоретических и методологических дискуссиях сегодняшнего времени.

Одной из ключевых составных частей любой экономической теории должна быть теория производства (наряду с теориями обмена, распределения и потребления). Однако господствующая в настоящее время в экономической науке неоклассическая парадигма в этой части носит довольно своеобразный характер. С одной стороны, в рамках макроэкономики теория производства сводится к построению некоей функции, позволяющей вычислять агрегированные показатели производства товаров и услуг в обществе (такие как валовой внутренний продукт) на основе статистически верифицируемой взаимозависимости с другими макроэкономическими показателями. С другой стороны, в рамках микроэкономики всё, что касается производственных процессов, считается исходными данными моделей общего равновесия, не требующими дальнейшего теоретического и/или эмпирического объяснения (подробнее см.  [Щедровицкий, Кузнецов 2014], особенно раздел 3 этой работы).

И в том, и в другом случае изучение процессов производства и соответствующих структур производственных систем по сути дела выводится за рамки экономической теории и «отдается на откуп» другим дисциплинам, как общественным, так и инженерным. Получается удивительный методологический парадокс: экономическая теория «учитывает наличие» данного класса экономических процессов и явлений, но в то же время отказывается от их изучения по существу.

Тем не менее, необходимость построения содержательной «теории производства» никуда не делась; и прикладные экономические и социальные дисциплины постоянно предъявляют спрос на нее. Содержательный анализ происходящих в современной экономике процессов и, в частности, возникновения и развития сложнейших производственных систем, не может ограничиваться выявлением статистической зависимости макропоказателей или формальными моделями рынков.

В условиях такого несовпадения «спроса» и «предложения» в интеллектуальной сфере наблюдается заметный рост интереса к классической экономической школе и другим наработкам того периода экономической теории, который предшествовал «неоклассическому синтезу». Действительно, примерно до 30-х гг. XX в. экономисты-теоретики уделяли немало внимания развитию различных аспектов теории производства. Частью этой деятельности была разработка идей, касающихся феномена «разделения труда».

 Возрастающий интерес к классике и обращение к теме «разделения труда» неизбежно приводят нас к фигуре Адама Смита, которого нередко называют основоположником современной экономической науки (что, впрочем, является сильным преувеличением). Что может (и чего не может) дать сегодняшнее прочтение теоретических построений Смита для понимания феномена разделения труда?

Идеи А. Смита в массовом сознании

Если спросить типичного человека с обществоведческим или философским образованием, с какими «ключевыми словами» у него ассоциируется имя Адама Смита (1723–1790), то словосочетание «разделение труда» по частоте упоминаний в ответах, вероятно, займет второе место, уступив разве что знаменитой метафоре «невидимой руки». С помощью последней Адам Смит пытался образно представить суть своей теории, доказывающей общественную эффективность добровольного обмена. Такой ответ, скорее всего, не вызовет удивления, так как именно с темы разделения труда Смит начинает свой opus magnum, книгу «Исследование о природе и причинах богатства народов».

Первые три главы этой книги бесчисленное множество раз упоминаются и цитируются в учебной литературе по экономической теории, менеджменту и другим социальным дисциплинам, так что не усвоить ассоциативную связку Адам Смит – разделение труда практически невозможно (см., например, [Самуэльсон 1992, I, 43; Макконнелл, Брю 2003, 70–71; Мескон, Альберт, Хедоури 1998, 108]. Порой Адаму Смиту приписывается чуть ли не авторство идеи разделения труда или, по меньшей мере, идеи специализации в рамках отдельного предприятия [Мескон, Альберт, Хедоури 1998, 108].

Впрочем, всякий, кто хоть немного интересуется темой, легко обнаружит, что этот основоположник классической школы политической экономии вовсе не был первооткрывателем «разделения труда» и даже первым исследователем общества, обратившим на него внимание[i]. Тем не менее, было бы ошибкой полностью сбросить со счетов рассуждения Смита о разделении труда, объявив, что они представляют лишь чисто исторический интерес, а упоминания о них в современной литературе есть лишь бездумная дань традиции.

Одну из причин их важности указал известный экономист Йозеф Шумпетер, охарактеризовав трактовку разделения труда Смитом следующим образом: «Хотя, как мы знаем, она не содержит ничего оригинального, стоит отметить одну особенность, до сих пор несправедливо оставляемую без внимания: никто ни до, ни после А. Смита никогда не придавал такого значения разделению труда. По Смиту, оно является практически единственным фактором экономического прогресса» [Шумпетер 2001, 240]. Иными словами, построения классика представляли собой одну из первых современных моделей экономического роста, получившую определенное развитие в гораздо более поздних концепциях.

Другая причина, по которой не следует забывать о смитовском тексте, состоит в том, что в нем, как в зародыше, можно обнаружить многие вопросы и проблемы, связанные с понятием «разделение труда», которые в дальнейшем отчасти получили развитие в рамках самых разных дисциплин (не только экономической теории), а отчасти остались в «замороженном» виде и ждут своего исследователя.

 Важно подчеркнуть, что эти идеи принадлежат не только истории экономической мысли – развитие экономической теории со временем привело к «изгнанию» темы разделения труда из ее домена (по крайней мере, из сферы интересов ее «мэйнстрима») [Щедровицкий, Кузнецов 2014, 56–58].

Огромное влияние эти идеи оказали на философию и теорию управления. Нас также будет интересовать их значение для общей теории человеческой деятельности, которая начала развиваться во второй половине ХIХ в. (вне зависимости от того, к какой дисциплинарной «епархии» такая теория может быть отнесена).

Наша работа построена в виде развернутого комментария к первым трем главам «Богатства народов» Адама Смита, в которых и рассматривается тема разделения труда (РТ). Мы сосредоточим внимание на высказываниях и фрагментах, содержащих некие общие утверждения о РТ, и на контексте таких высказываний. Наш комментарий будет носить критический характер в том смысле, что мы будем не просто пытаться изложить идеи автора текста, но и увидеть в них вопросы, проблемы и двусмысленности, разрешение которых является предварительным условием построения общей теории РТ и которые во многом стимулировали интеллектуальный поиск последующих авторов вплоть до сегодняшнего дня.

Разделение труда в обществе и в организации

В первом абзаце первой главы «Богатства народов»[ii], красноречиво озаглавленной «О разделении труда», мы сразу встречаем важнейшее методологическое заявление Смита: «Значение разделения труда для хозяйственной жизни общества в целом легче всего уяснить себе, если ознакомиться с тем, как оно действует в каком-либо отдельном производстве»[iii] [Смит 2007, 69]. Как следует из дальнейшего текста, под «отдельным производством» он понимает производство одного конечного потребительского товара, удовлетворяющего «спрос лишь небольшого количества людей», которое полностью помещается в одной «мастерской» [‘workhouse’], в то время как в больших мануфактурах «…каждая отдельная часть работы занимает столь значительное количество людей, что уже представляется невозможным соединить их всех в одной и той же мастерской». Это условие нужно ему для того, чтобы РТ можно было охватить взглядом одного «наблюдателя» [‘spectator’].

Иными словами, Смиту кажется, что разделение труда не будет столь легко наблюдаемым и очевидным феноменом, если у наблюдателя не будет возможности наблюдать работу одновременно нескольких людей, выполняющих разные части работы, вместе с переходом промежуточных продуктов от одной операции к другой.

Такое обоснование выбора объекта наблюдения довольно странно, если исходить из последующих «макроэкономических» выводов, которые делает Смит из существования РТ (подробнее о них пойдет речь ниже). О существовании РТ в обществе, как и некоторых причинах, его порождающих, говорило множество авторов еще со времен античности. Точно так же уже давно существовало понимание того, что возможности разделения труда зависят от размеров рынка (тема третьей главы «Богатства народов») – об этом писал еще Ксенофонт в «Киропедии». Уже Платону было известно и то, что специализация работников повышает их производительность. Все это было абсолютно «наглядно»: для того, чтобы убедиться, что сапоги лучше тачает сапожник, а пироги печет пирожник, не обязательно было усаживать их в одной «мастерской».

Эти методологические странности обычно не бросаются в глаза, так как автор сразу переходит к наиболее красочному сюжету всех трех глав, а именно: описанию булавочной мануфактуры [Смит 2007, 69–70], которое оказалось настолько ярким и впечатляющим, что до сих пор кочует из учебника в учебник. Но мы задержимся на них и зададимся вопросом: если выбор такого объекта описания в качестве базового «элемента» теории РТ методологически, скажем так, сомнителен, то в чем же его смысл? Вряд ли можно сейчас в точности установить, почему Смит выбрал для обоснования своего учения о РТ именно такой объект, а не РТ между предприятиями или регионами (как это сделал его предшественник Уильям Петти в «Политической арифметике»).

 Но мы можем предположить, что он интуитивно почувствовал важность того аспекта подобных производственных структур, который связан с предпринимательской и управленческой задачей разделения (декомпозиции) производственного процесса на операции (работы), их нормативного описания (с последующим нормированием) и логистической системы – организации перемещения промежуточных результатов (предметов) этих работ между стадиями производственного процесса.

Нигде в «Богатстве народов» Смит не развивает эту мысль – и это отсутствие, возможно, не меньше говорит об исторической роли этой работы, опубликованной на рубеже последней четверти ХVIII в. , чем присутствующие в нем идеи.

Исследование вопроса о внутрипроизводственном разделении труда (или разделении работ) как особом экономическом феномене, отличном от разделения труда в масштабах общества, стало делом гораздо более позднего поколения авторов, таких как Ч. Бэббидж и Э. Юр, специализировавшихся не на экономической теории, а на теории и практике управления. Что же касается анализа отдельной задачи создания логистических систем, то ее четкая постановка и начало разработки соответствующих решений относится уже в большей степени к эпохе «конвейерной революции».

Главный общий вывод, который делает Смит из рассмотрения примера булавочной мануфактуры, таков: «Разделение труда в любом ремесле, в каких бы размерах оно ни было введено, вызывает соответствующее увеличение производительности труда. По-видимому, отделение друг от друга различных профессий и занятий вызывалось этим преимуществом» [Смит 2007, 70]. По поводу этого фрагмента можно сделать следующие замечания.

Во-первых, рост производительности может происходить не только в результате выделения отдельных операций (работ) и соответствующей специализации отдельных работников. Например, как показывает дальнейшее изложение, Смит прекрасно осведомлен о повышении производительности в результате изобретения и внедрения машин. Хотя он и отмечает, что РТ может способствовать машинизации, ясно, что это не единственная ее причина. Еще одним способом повышения производительности является более благоприятное размещение производства, о чем Смиту тоже хорошо известно. Если главный результат РТ – повышение производительности, то почему Смит не рассматривает другие возможные источники такого повышения в рамках одного «списка»?

Во-вторых, как уже отмечалось выше, с давних пор было известно, что к числу причин или факторов, способствующих РТ, относятся различия в индивидуальных способностях, в географическом положении разных мест и в потребностях людей – опять-таки, как показывают дальнейшие рассуждения, Смит прекрасно об этом осведомлен. Почему же он подчеркивает именно повышение производительности в результате специализации внутри мануфактуры как чуть ли не единственную причину отделения профессий и занятий друг от друга?

Одним из возможных объяснений может служить тот факт, что на Смита оказало влияние его шотландское пуританское происхождение. Аналогичную гипотезу высказывал американский экономист Мюррей Ротбард применительно к происхождению смитовской теории ценности экономических благ. Постоянное подчеркивание пуританами ценности труда по сравнению с потреблением, по мнению Ротбарда, могло повлиять на Адама Смита при формулировании им трудовой теории ценности, на основе которой впоследствии выстроил свои концептуальные построения марксистский социализм [Rothbard 1995, 142–143]. Однако такое объяснение пока что имеет статус гипотезы, а вопрос о влиянии пуританских представлений на экономическую доктрину Смита требует отдельного серьезного исследования.

Выгоды от разделения труда: человек-машина

В следующем теоретически важном фрагменте Смит формулирует три различных «условия», в силу которых РТ внутри отдельного производства может приводить к повышению производительности [Смит 2007, 72–74]. Было бы более точным называть эти «условия» утилитарными предпосылками РТ – это те особенности окружающего мира, которые делают его потенциально выгодным. Рассмотрим их по порядку.

«Развитие ловкости рабочего обязательно увеличивает количество работы, которое он в состоянии выполнить, а разделение труда, сводя работу каждого рабочего к какой-нибудь простой операции и делая эту операцию единственным занятием его жизни, необходимо в значительной мере увеличивает ловкость рабочего» [Смит 2007, 72].

Здесь речь идет, по сути дела, о том, что тело или организм рабочего как своего рода производственная «машина» (мы бы сказали: «нейромеханическая» по своей природе) обладает некоей характеристикой (группой характеристик), отражающей способность к научению определенным физическим навыкам. В каком-то смысле можно представить это себе как некий нелинейный эффект масштаба или неделимости: человеческое тело-машину невозможно разделить на порции и направить эти порции в разные производственные процессы (в отличие, скажем, от хлопка, зерна или гвоздей), его нужно целиком использовать в одном и том же процессе для получения максимального эффекта. Подчеркнем, что здесь речь идет именно о психофизиологических свойствах человека как своего рода инструмента или машины: точно так же специализированное оборудование часто бывает гораздо более производительным, чем универсальное.

«Выгода, получаемая от экономии времени на переход от одного вида работы к другому, значительно больше, чем мы в состоянии с первого взгляда представить себе. Невозможно очень быстро переходить от одного вида работы к другому, поскольку она выполняется в другом месте и другими инструментами» [Смит 2007, 72].

Строго говоря, здесь речь идет о трех весьма разных факторах. Первый представляет собой экономию на перемещении работника в пространстве между различными местами в производственной зоне. В этом смысле он аналогичен таким факторам повышения производительности, как географическая концентрация и кластеризация взаимосвязанных производств, только, в отличие от последних, проявляется лишь на локальном уровне. Второй фактор, логически не связанный с первым, состоит в экономии времени, которое тратилось бы на само переключение между видами работ («паузы») – он аналогичен первому, но касается не пространственного, а временнóго аспекта производственного процесса.

Наконец, третий фактор касается способности человеческого тела-машины к психофизиологическому переключению между операциями в пределах одного рабочего дня: «Рабочий обыкновенно делает небольшую передышку, переходя от одного вида работы к другому. Когда он принимается за новую работу, он редко проявляет сразу большое усердие и внимание; его голова, как выражаются, занята еще другим, некоторое время он смотрит по сторонам и не работает как следует». Иными словами, здесь речь также идет о возможностях более эффективного использования работника как «инструмента» или «машины», включенной в производственный процесс в рамках предприятия.

«Наконец, всем должно быть понятно, как облегчается и сокращается труд благодаря применению надлежащих машин. Люди скорее открывают более легкие и быстрые способы для достижения какого-нибудь результата, когда всё внимание их умственных способностей направлено к одной лишь определенной цели, чем когда оно рассеивается на большое количество разных предметов.  Значительная часть машин, употребляемых в тех мануфактурах, где проведено наибольшее разделение труда, была первоначально изобретена простыми рабочими» [Смит 2007, 73].

 Опять-таки, здесь речь идет о некоем эффекте применения «умственных способностей» (мы бы сейчас сказали, нейрофизиологических процессов), связанном со скоростью выработки навыков и концентрацией внимания.

Таким образом, все три пункта Смита по большой части сводятся к пучку взаимосвязанных психофизических свойств человеческого тела, характеризующих его способности к научению, концентрации и переключению внимания (краткосрочному научению). Кроме того, походя упоминаются два фактора – пространственная разнесенность разных видов деятельности и неизбежные паузы при переходе от одного вида деятельности к другому.

На наш взгляд, самое интересное, что в этом фрагменте первой главы, посвященном описанию «трех условий» РТ, Смит по существу рассматривает человека-работника как своего рода инструмент или «машину», которая включена в производственный процесс и которую следует использовать самым продуктивным или экономным образом. В точности те же самые рассуждения могут быть применены для описания выгодности более специализированных машин по сравнению с более универсальными (человек, несомненно, представляет собой одну из самых универсальных «машин»).

 Речь не идет о каких-либо «взаимных выгодах от обмена» между владельцем или управляющим и его работниками. В этом отношении данный фрагмент представляет собой разительный контраст с тем, о чем пойдет речь в последующих двух главах, где РТ по сути дела рассматривается как один из аспектов обмена (мы вернемся к этому ниже).

РТ здесь, по сути дела, понимается как результат разделения целостного процесса производства потребительского блага на отдельные стандартные операции, выполняемые отдельными стандартизированными «машинами» (включая людей). Констатируется выгодность такого разделения, но сам процесс порождения/возникновения этого разделения никак не анализируется.

Эта часть смитовского рассмотрения РТ неявным образом содержит в себе еще один аспект, интересный с точки зрения дальнейшего развития идеи разделения труда, а именно: соотношение «естественного» и «искусственного» в системе РТ. Интересно, что здесь Смит ничего не говорит о естественных различиях в человеческих способностях, о которых обычно сразу вспоминали прежние авторы в контексте РТ. Использование «человека-машины» как элемента производственного процесса, эффективность которого повышается по мере закрепления навыков выполнения стандартизированных операций, означает в некотором смысле «искусственное пересоздание» этого человека.

Чем больше человек специализируется и чем более стандартизированными становятся его действия, тем меньшую роль играют его «естественные» свойства, как и «естественные» различия между людьми. Индивиды, освоившие одинаковые навыки, оказываются в широких пределах взаимозаменяемыми, в то время как «естественный человек» уникален. В то же время Смит признает, что РТ может возникать из «естественных» различий между людьми (и территориями), о чем говорит в последующих главах.

Очевидно, что потенциал сюжета о «человеке-машине» и о стандартизации людей после Смита был использован в учении разных мыслителей, в том числе и Маркса, об «отчуждении». Интереснее, однако, что уже в смитовском описании и в его противоречиях неявно заложена дилемма «стандартизация vs использование естественных различий» и вопрос о логике выбора между ними.

Выгоды от разделения труда: достаточное объяснение?

Утилитарные предпосылки РТ еще до Смита сделались центральной темой рассуждений на эту тему – мы находим их и у античных авторов, и у европейских авторов XVII–XVIII вв. К сожалению, ссылкой на возможные выгоды обычно ограничивается рассмотрение этой темы в современных научных публикациях и в стандартных учебниках экономической теории.

Проблема с таким подходом состоит в том, что наличие утилитарных предпосылок не может служить исчерпывающим объяснением того, почему люди реализуют и развивают РТ, как не может и служить описанием соответствующих общественных процессов. Дело в том, что наличие потенциального источника выгоды еще не означает реализацию этой выгоды. Для того чтобы использовать этот потенциал, люди должны, как минимум, иметь возможность взаимодействовать друг с другом к обоюдной выгоде, другими словами – гарантии того, что другие не попытаются насильственно присвоить себе все выгоды от РТ[iv]. И, самое главное, участники будущего РТ должны произвести соответствующие мыслительные операции, чтобы потенциальные возможности данной системы РТ (организационного проекта) преобразовались в конкретный план деятельности, который можно будет реализовать (т.е. эти участники должны выступить в предпринимательской и управленческой функции).

Разумеется, Смит в «Богатстве народов» не проходит мимо некоторых из «неутилитарных» предпосылок РТ – например, когда указывает на центральную роль частной собственности в развитии взаимовыгодного обмена, приводящего к росту общего благосостояния. Однако эта тема не увязывается у него напрямую с темой РТ; последнее, по сути дела, трактуется как некоторая «естественная» неизбежность, обусловленная отчасти выгодностью, отчасти некоей «склонностью человеческой природы».

Разделение труда и обмен

Вторая глава «Богатства народов», к рассмотрению которой мы сейчас переходим, носит название «О причине, вызывающей разделение труда». Итак, кроме выгод, приносимых РТ и являющихся его «условиями», существует некая фундаментальная причина, его вызывающая. Какова же она?

Смит пишет: «Разделение труда, приводящее к таким выгодам (к высокому уровню благосостояния, приносимому развитой цивилизацией. – П.Щ., Ю.К.), отнюдь не является результатом чьей-либо мудрости, предвидевшей и осознавшей то общее благосостояние, которое будет порождено им: оно представляет собой последствие – хотя очень медленно и постепенно развивающееся – определенной склонности человеческой природы, которая отнюдь не имела в виду такой полезной цели, а именно склонности к торговле, обмену одного предмета на другой. В нашу задачу не входит исследование того, является ли эта склонность одним из тех основных свойств человеческой природы, которым не может быть дано никакого дальнейшего объяснения, или, что представляется более вероятным, она является необходимым следствием способности рассуждать и дара речи» [Смит 2007, 76].

Итак, причинно-следственная связь, по Смиту, выглядит таким образом: способность к рассуждению и речи порождает природную склонность человека к торговле и обмену, а последняя неким «автоматическим» образом порождает РТ. Здесь мысль Адама Смита делает «логический скачок». В предыдущей главе изложение в основном вращалось вокруг выгод от разделения труда внутри отдельного производства. Как мы постарались показать выше, эти выгоды логически не связаны с тем фактом, что работник вступает в отношения обмена с работодателем – они объяснялись в основном особенностями «устройства» работника как элемента производственного процесса и пространственно-временной структурой этого процесса, а не ролью работника как сознательного участника обмена, пусть даже движимого некоей природной склонностью к последнему.

Далее в тексте идет знаменитый пассаж о роли взаимовыгодного обмена в удовлетворении нужд людей: «Человек постоянно нуждается в помощи своих ближних, но тщетно было бы ожидать ее лишь от их расположения. Он скорее достигнет своей цели, если обратится к их эгоизму и сумеет показать им, что в их собственных интересах сделать для него то, что он требует от них. Всякий предлагающий другому сделку какого-либо рода предлагает сделать именно это. Дай мне то, что мне нужно, и ты получишь то, что необходимо тебе, – таков смысл всякого подобного предложения. Именно таким путем мы получаем друг от друга значительно большую часть услуг, в которых мы нуждаемся. Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов.

 Мы обращаемся не к гуманности, а к их эгоизму и никогда не говорим им о наших нуждах, а лишь об их выгодах» [Смит 2007, 76–77]. И затем Смит формулирует новое объяснение феномена РТ: «Точно так же как посредством договора, обмена и покупки мы приобретаем друг от друга большую часть необходимых нам взаимных услуг, так и эта самая склонность к обмену породила первоначально и разделение труда» [Смит 2007, 77], а затем иллюстрирует этот тезис рассуждением о том, как могло возникнуть РТ в племенном обществе, каковое рассуждение вполне аналогично соответствующему пассажу, например, у Платона.

Важно отметить, что в предыдущей главе мы находим довольно похожую фразу (она приводилась выше), но со ссылкой на другую причину: отделение друг от друга различных профессий и занятий вызывалось тем преимуществом в производительности труда, которое дает РТ. Возникает естественный вопрос: так что же все-таки «породило» РТ – склонность (или способность) к (взаимовыгодному) обмену или выигрыш в производительности труда от разделения операций в производственном процессе? У Смита мы не найдем ответа на этот вопрос, он даже его не ставит. Он просто «перечисляет через запятую» два разных фундаментальных феномена, не останавливаясь на взаимодействии между ними.

Глядя из сегодняшнего дня, мы можем сказать, что по сути дела в этих двух главах речь идет попеременно о двух разных, хотя и тесно взаимосвязанных феноменах, имеющих разные, хотя и взаимодействующие причины. В одном случае рассматривается то, что мы можем назвать внутрипроизводственным разделением труда (manufacturing division of labor) – сложным, системным явлением из сферы производства, подразумевающим выполнение отдельными участниками процесса целого ряда разнородных, в том числе когнитивных функций. Особенностью этого феномена является «организованный порядок». В другом случае речь идет об общественном разделении труда (socialdivision of labor), тесно связанном с обменом и порождающем спонтанный порядок, который, используя фразу другого выдающегося шотландца того времени, является «результатом человеческой деятельности, но не человеческого замысла»[v].

Третья глава, посвященная РТ, носит название «Разделение труда ограничивается размерами рынка». Собственно говоря, ее теоретическое содержание почти полностью выражено этим заголовком и, чуть подробнее, первым абзацем: «Так как возможность обмена ведет к разделению труда, то степень последнего всегда должна ограничиваться пределами этой возможности, или, другими словами, размерами рынка. Когда рынок незначителен, ни у кого не может быть побуждения посвятить себя целиком какому-либо одному занятию ввиду невозможности обменять весь излишек продукта своего труда на необходимые продукты труда других людей» [Смит 2007, 79]. Остальная часть главы по большей части иллюстрирует эту мысль множеством конкретных примеров.

Разделение труда и размеры рынка

Смит, проявляя интуитивную проницательность, развел эти два явления по разным главам, однако не проанализировал различий между ними, подведя их под одну и ту же «рубрику». Работа по разделению понятий досталась последующим исследователям.

Эта идея опять-таки не нова, ее высказывал в древности еще Ксенофонт, а в XVII–XVIII вв. – авторы многочисленных трактатов и памфлетов о торговле и промышленности.

Однако следует отметить, что та же самая логика применима к любому повышению производительности труда, порождаемому как РТ, так и другими факторами, например, новыми техническими изобретениями, открытием новых источников природных ресурсов или расширением доступности капитала. Чем бы ни была вызвана возможность увеличить производительность, она не может быть реализована, если размеры рынка не позволяют продать дополнительную продукцию. Да, РТ – один из возможных случаев, но не единственный. Тем не менее, благодаря популярности труда Смита эта связка между РТ и размерами рынка приобрела характер «общего места», не подлежащего интеллектуальной рефлексии.

Интересно другое: в этом случае, как и во всех предыдущих, Смит «зацепил» важную тему, не развив ее. Особая взаимосвязь РТ с размерами рынка действительно существует и она – вопреки расхожему мнению – состоит в том, что процесс углубления РТ может сам по себе приводить к расширению размеров рынка [Янг 2014; Kaldor 1972]. К исследованию этого феномена ученые вернулись по существу лишь в XX в., и построение его теории далеко от своего завершения. Ключевой работой здесь стала статья А. Янга «Возрастающая отдача и экономический прогресс», опубликованная в 1928 г. Говоря о книге Смита, он писал: «В целом общепризнанно, что, когда Адам Смит высказал идею, что разделение труда ведет к новым изобретениям, поскольку рабочие, занятые стандартными специализированными операциями, замечают лучшие способы получения тех же самых результатов, он не увидел главного. Суть же дела, разумеется, состоит в том, что с разделением труда группа сложных процессов преобразуется в последовательность простых процессов, из которых хотя бы некоторые допускают применение машин. При использовании машин и внедрении непрямых процессов происходит дальнейшее разделение труда, и связанная с ним экономия опять-таки ограничивается размерами рынка. Было бы расточительством сделать молоток, чтобы забить всего один гвоздь; для решения этой задачи лучше использовать любое, пусть даже самое неподходящее орудие, оказавшееся под рукой.

 Было бы расточительством оснастить завод сложным оборудованием из специально сконструированных сборочно-монтажных приспособлений, измерительных приборов, токарных и сверлильных станков, прессов и транспортеров, чтобы построить сотню автомобилей; в таком случае лучше полагаться в основном на инструменты и машины стандартных типов и таким образом использовать относительно большее количество непосредственно прилагаемого труда и относительно большее число опосредованно прилагаемого труда. Если бы выпуск продукции на заводах господина Форда был очень мал, то его методы были бы смехотворно неэкономичными и оставались бы неприбыльными даже в том случае, если бы его выпуск достиг уровня, который многие другие производители автомобилей сочли бы большим» [Янг 2014, 189]. Таким образом Янг «закольцовывает» аргументацию Смита: утилитарные предпосылки РТ оказываются в сложных динамических взаимоотношениях и причинно-следственных взаимовлияниях с размерами рынка. Однако для этого логического шага потребовалось больше 150 лет.

Заключение

Из всего сказанного можно сделать следующие выводы. Изложение темы РТ Адамом Смитом было не только неоригинальным, но и не слишком глубоким. Представлять дело так, как это нередко делается в современных текстах, а именно: будто в «Богатстве народов» изложено в основном все, что экономическая и социальная наука может сказать по этому поводу, было бы большой ошибкой.

Реальное значение первых трех глав этой книги для экономической и социальной науки скорее состоит в том, что Смит наметил «мелким пунктиром» ряд ключевых тем, которые послужили стимулом и источником вдохновения для исследователей нескольких последующих поколений, занимавшихся проблематикой, так или иначе связанной с РТ. В этом качестве «Богатство народов» действительно сыграло важную роль в истории мысли и продолжает ее играть по сей день.

Примечания:

• [i] Краткий обзор досмитовской литературы о разделении труда можно найти в нашей работе [Щедровицкий, Кузнецов 2014], см. также приведенную в ней библиографию.
• [ii] В настоящей работе для ссылок и цитирования используется русское издание 2007 г., выпущенное издательством ЭКСМО в переводе В.С. Афанасьева. Хотя за почти два с половиной века, прошедших после выхода книги в свет, было издано несколько русских переводов, мы используем именно этот, поскольку он сегодня наиболее распространен и чаще всего цитируется в русскоязычной литературе.
• [iii] Фраза, переведенная как «хозяйственная жизнь общества в целом», в оригинале читается как “the general business of society”. Более точным был бы перевод «функционирование общества в целом» или «то, как работает общество в целом».
• [iv] Подробнее об этих «неутилитарных» предпосылках РТ см. [Hülsmann 1999].
• [v] О разделении понятий внутрипроизводственного и общественного РТ см. [Щедровицкий, Кузнецов 2014; Groenewegen 2008, 517]

Ссылки (References in Russian)

• Макконнелл К., Брю С. Экономикс: принципы, проблемы и политика. М.: ИНФРА-М, 2003.
• Мау В. , Улюкаев А. Глобальный кризис и тенденции экономического развития // Вопросы экономики. М., 2014. № 11. С. 4–24.
• Мескон М., Альберт М., Хедоури Ф. Основы менеджмента. М.: Дело, 1998.
• Самуэльсон П. Экономика. М.: Алгон, ВНИИСИ, 1992.
• Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: ЭКСМО, 2007.
• Шумпетер Й. История экономического анализа. Т. 1. СПб.: Экономическая школа, 2001.
• Щедровицкий П., Кузнецов Ю. От разделения труда к разделению деятельности // Философские науки. М.: 2014. № 6. С. 49–64.
• Янг А.Э. Возрастающая отдача и экономический прогресс // М. Экономическая политика. 2014. № 6. С. 186–201.
• Groenewegen P. Division of Labour // The New Palgrave Dictionary of Economics. Second Edition. L.: Palgrave Macmillan, 2008. P. 517–526.
• Hülsmann J.G. Discursive Rationality and the Division of Labour: How Cooperation Emerges // American Journal of Economics and Sociology. 1999. Vol. 58. № 4. P. 713–727.
• Kaldor N. The Irrelevance of Equilibrium Economics // Economic Journal. 1972. Vol. 82. № 328. P. 1237–1255.
• Mau V., Ulyukaev A. Global Crisis and Trends of Economic Development // Voprosy Ekonomiki. 2014. №11. P. 4–24 (in Russian).
• McConnell C.R., Brue S.L. Economics. Principles, Problems and Policies. New York: McGraw-Hill: Irwin, 2008 (Russian translation 2003).
• Mescon M.H., Albert M., Khedouri F. Management. New York: Harper & Row, 1988 (Russian translation 1998).
• Rothbard М.N. Economic Thought before Adam Smith. (An Austrian Perspective on the History of Economic Thought. Volume 1.). Cheltenham, UK; Northampton, MA, USA: Edward Elgar, 1995.
• Samuelson P. Economics. New York: McGraw-Hill, 1948 (Russian translation 1992).
• Schumpeter J.A. History of Economic Analysis. New York: Oxford University Press, 1954 (Russian translation 2001).
• Smith A. An Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations. London, 1776 (Russian translation 2007).
• Shchedrovitsky P., Kuznetsov Yu. From Division of Labour to Division of Activity // Russian Journal of Philosophical Sciences. 2014. №6 (in Russian)
• Young A.A. Increasing Returns and Economic Progress // Economic Journal. 1928. Vol. XXXVIII. №52. P. 527–542 (Russian translation 2014).

Библиографическая ссылка

Щедровицкий П.Г., Кузнецов Ю.В. Адам Смит о разделении труда//Вопросы философии. — 2016. — №5. — С. 27-38.
Shchedrovitsky, Peter., Kuznetsov, Yury. Adam Smith’s Ideas on the Division of Labor. Voprosy Filosofii. 2016. Vol.5. P. 27-38

5. Международное разделение факторов производства

5. Международное разделение факторов производства Общественное разделение труда — обособление отдельных видов трудовой деятельности — стало причиной и условием возникновения товарного производства. Существенный вклад в дело изучения процессов разделения труда внес Карл Маркс. Общественное разделение труда бывает следующих функциональных видов: • общее — разделение труда между крупными сферами материального и нематериального производства, такими как промышленность, сельское хозяйство, транспорт, связь и пр.; • частное — разделение труда внутри крупных сфер по отраслям и подотраслям, таким как тяжелая и легкая промышленность, скотоводство и земледелие, а также внутри них, например нефтедобыча, металлургия и автомобилестроение в рамках тяжелой промышленности; • единичное — разделение труда внутри одного предприятия, при этом предприятие трактуется широко, как цикл создания законченного товара. Очевидно, что производственный процесс, расчленяясь на относительно самостоятельные фазы, не может не концентрироваться по отдельным стадиям производства на определенной территории, в отдельных странах. Поэтому выделяются два вида территориального разделения труда: межрегиональное — разделение труда между регионами одной и той же страны; международное — разделение труда между различными странами. Причиной и условием возникновения и развития международной экономики стало международное разделение труда во всех трех его функциональных формах. Международное разделение труда — высшая ступень развития общественно­го территориального разделения труда между странами, предусматривающая устойчивую концентрацию производства определенной продукции в отдельных странах. Важнейшими (но не единственными) предпосылками развития международного разделения труда является международное разделение других факторов производства. Наиболее очевидное объяснение тому, почему та или иная страна производит определенный товар, заключается в том, что просто в распоряжении этой страны имеются такие факторы производства, которые позволяют ей производить этот товар экономически более эффективно, чем другим странам. Международное разделение факторов производства — исторически сложившееся сосредоточение отдельных факторов производства в различных странах, являющееся предпосылкой производства ими определенных товаров, экономически более эффективных, чем в других странах. Международное разделение такого фактора производства, как земля, подразумевает, что страны в различной степени наделены физическими ресурса­ми, которые им предоставила природа: территорией, водой, лесами, природными ресурсами и полезными ископаемыми. Сюда же относятся географическое положение стран, их погодно-климатические условия. Очевидно, что Вьетнам производит в числе прочего рис, а ЮАР — бриллианты не в последнюю очередь потому, что во Вьетнаме природно-климатические условия благоприятствуют выращиванию риса, а недра ЮАР богаты алмазными жилами, из которых можно добывать алмазы и, огранивая их, получать бриллианты. Международное разделение капитала выражается не только в различной обеспеченности стран накопленными запасами материальных средств, необходимых для производства товаров, но и в различиях исторических традиций и опыта производства, уровней развития товарного производства и рыночных механизмов, а также просто денежных и других финансовых ресурсов. Наличие достаточных сбережений (капитала в денежной форме) является важней­шей предпосылкой для инвестиций и расширения производства. Франция производит спутники и самолеты, поскольку располагает исторически накопленным производственным капиталом и соответствующими финансовыми возможностями, в отличие от Мали, где имеющийся накопленный капитал и исторические традиции обусловливают ее специализацию на продукции традиционных промыслов. Наконец, международное разделение технологии является результатом различий в уровне развития научно-технического прогресса, достигнутого в отдельных странах, и в значительной степени выступает следствием различий в обеспеченности такими факторами производства, как труд и капитал. Оно включает также различную обеспеченность стран ресурсами знаний, то есть суммой научно-технической информации, сосредоточенной в научных учреждениях, литературе, банках данных и т.д. Американская компьютерная технология обеспечивает США лидирующее положение в мире в области торговли компьютера­ми, а голландская технология выращивания живых цветов — первенство Нидерландов в торговле ими на мировом рынке. Безусловно, приведенная выше концепция разделения труда и других факторов производства носит весьма схематичный и условный характер. Например, невозможно объяснить бедственное положение многих развивающихся стран плохой обеспеченностью их природными или трудовыми ресурсами, а торговлю между США и Германией — только различиями в их обеспеченности технологией. Иногда обеспеченность землей, капиталом и технологией рассматривают как предпосылку международного разделения труда, полагая, что наличие определенной комбинации этих факторов производства предопределяет лицо страны в международном разделении труда. Не отрицая возможности и такого под­хода к международному аспекту факторов производства, который, по сути, замыкается на трудовой теории стоимости, все-таки необходимо признать соизмеримую важность всех четырех факторов для производства товаров — продуктов, предназначенных для продажи, будь то внутри страны или за ее пределами. Итак, ресурсы, которые необходимо затратить, чтобы произвести товар, называются факторами производства и включают человеческие ресурсы (труд и технологию) и имущественные ресурсы (землю и капитал). Современная экономика является по сути международной и основывается на различной обеспеченности факторами производства различных стран, которая сложилась исторически или приобретена в процессе развития. Сосредоточение отдельных факторов производства в различных странах является предпосылкой производства ими определенных товаров, экономически более эффективного, чем в других странах. Земля, труд, капитал и технология являются одинаково важными факторами для производства любого товара   Вперед > Содержание

Международное разделение труда – обзор

7.4 Топологическая структура ВПС в посткризисную эпоху

Вкратце, изменения в четырех движущих силах, то есть в международном разделении труда, торговой и инвестиционной политике, науке и технике и ТНК привели к некоторым новым характеристикам глобальных производственных сетей, включая несколько центров, более децентрализованную деятельность, более тесные связи и более сбалансированное развитие. Топологические структуры ГСЧ до и после кризиса представлены на рис.7.7.

Рисунок 7.7. Топологическая структура ГСЧ до и после кризиса.

Источник : Подготовлено автором.

Топологическая структура показывает, что GPN развиваются в направлении множественных центров и децентрализации, воплощенной в потреблении, исследованиях и разработках, производстве и поставке ресурсов. В потребительском секторе быстрый рост развивающихся экономик создает огромный потребительский спрос, в то время как рынок в развитых странах будет сокращаться, а центр мирового рынка сместится в развивающиеся экономики.GPN увидят смену центров потребления с рынков США, Европы и Японии как на развитые страны, так и на развивающиеся рынки. Что касается исследований и разработок, страны, ориентированные на производство, значительно увеличат свой потенциал в области НИОКР, сделав более крупные инвестиции в этом отношении. Хотя развитые страны по-прежнему конкурентоспособны в области инноваций и исследований, их передовые позиции будут сужены. Распределение глобальных центров НИОКР на национальном уровне будет более децентрализованным.В производственном секторе развитые страны будут по-прежнему лидировать в передовом производстве. В сочетании с оттоком производства они активизируют усилия по продвижению местного производства и экспорта. Страны, ориентированные на производство, быстро наверстают упущенное за счет модернизации промышленности, консолидируя при этом преимущества традиционного производства и производственной цепочки, применяя ротацию отраслей и регионов и используя внутреннее потребление для компенсации сокращения экспорта. Однако многие низкопроизводительные отрасли и виды производственной деятельности будут перемещены в страны, богатые природными ресурсами и занимающиеся основным производством, что приведет к расширению местного производства в последних и более географически рассредоточенным международному производству.Та же тенденция наблюдается и в ресурсном сегменте. Учитывая рост местного производства в развитых странах и рост цен на производственные ресурсы, ограниченность стратегических ресурсов в развивающихся странах и достижения в области технологий для разработки новых источников энергии приведут к увеличению доступности местных ресурсов, так что глобальное предложение ресурсов будет стать более децентрализованным.

Множественность центров и децентрализация не вернут страны к эпохе закрытого развития.Наоборот, глобальная экономическая интеграция будет углубляться, а ГПН сделают страны более тесно связанными и более сбалансированно развитыми. Например, глобальные потоки знаний и технологий будут направляться не только из инновационных стран в страны, ориентированные на производство; будут двусторонние потоки, и они ускорят передачу технологий в страны, богатые ресурсами и ориентированные на первичное производство. Энергетический Интернет позволит рассредоточенным возобновляемым источникам энергии свободно пересекать национальные границы.Каждый регион и каждое здание станут узлами глобальной безграничной зеленой энергетической сети для лучшего обмена и распределения энергии. С точки зрения внутрипродуктового международного разделения труда страны, ориентированные на производство, будут больше производить компоненты или процессы с высоким технологическим содержанием и будут иметь более тесное сотрудничество с инновационными странами и странами, богатыми ресурсами, по производственным процессам. Будут более частые двусторонние потоки продуктов. Поскольку развитие GPN приводит к общему улучшению национального производственного потенциала, а технологический прогресс значительно устранит региональные барьеры, каждая страна, вероятно, будет поставлять товары в мир, поэтому все части сетей, включая исследования и разработки, производство, поставку ресурсов , и рыночное потребление будет более сбалансированным.Глобальные сети позволят каждому участнику лучше делиться плодами глобализации.

Более децентрализованные GPN означают, что элементы GPN также более децентрализованы. Согласно структуре GPN, предложенной Henderson et al. (2002), стоимость, власть и встроенность — три элемента глобальной производственной сети. С точки зрения ценности, участников передачи технологий и распространения знаний в посткризисную эпоху будет больше, и это будет происходить на более высоких уровнях, в больших масштабах и с более короткими циклами.Создание, улучшение или получение ценности будет более децентрализованным в GPN. С точки зрения силы развивающиеся страны внесут выдающийся вклад в мировой экономический рост в посткризисную эпоху, их международный статус значительно повысится, а «Группа двадцати» заменит «Группу восьми», чтобы играть более важную роль в международных делах. Глобальные сети укрепят сотрудничество между Севером и Югом и укрепят сотрудничество Юг-Юг. Подъем обобществленного производства приведет к появлению большого числа малых и средних предприятий и даже индивидуальных предпринимателей.Бизнес-операции в GPN будут более децентрализованными, а организационная структура — более плоской. Поэтому распределение власти между развитыми и развивающимися странами, а также между предприятиями, учреждениями и коллективами и даже между головными фирмами и вторичными поставщиками в ГП будет более справедливым и сбалансированным. С точки зрения территориальной принадлежности, с расширением региональных торговых соглашений и эволюцией Третьей промышленной революции, формирование межконтинентальных экономических и политических союзов будет набирать скорость, GPN будут двигаться в сторону континентальности, значение континентальных производственных сетей будет возрастать, появится ряд региональных производственных центров. С точки зрения вложенности сети, в условиях более рассредоточенных, более плотных сетевых соединений ключевые узлы и звенья ГСЧ будут избыточными, а значит, допускаются резервные узлы, экономически неоптимальные. Это помогает предотвратить огромное влияние стихийных бедствий или политических беспорядков как ключевых звеньев, таких как землетрясение в Японии и утечка ядерных зарядов, наводнения в Таиланде и движение «арабской весны», на GPN, что делает их более безопасными и надежными.

Международное разделение труда – обзор

ТНК и глобальный Юг

В своем вкладе в книгу, изданную Джагдишем Бхагвати в начале 1970-х годов, Стивен Хаймер (1972) задал вопрос о роли ТНК в конце двадцатое столетие.Утверждая, что это представляет собой «важный шаг вперед по сравнению с предыдущими методами организации международного обмена», поскольку обеспечивает еще более широкое и продуктивное международное разделение труда, он предсказал продолжающееся распространение многонациональной формы промышленной организации как ключевого элемента глобального капитализма. .

Действительно, трансграничная деятельность корпораций резко увеличилась. Например, общемировой объем трансграничных ПИИ увеличился в 18 раз с 561 миллиарда долларов США в 1980 году до 10 129 миллиардов долларов США в 2005 году (Источник: ЮНКТАД, 2006 г.).Конечно, глобальное распределение ПИИ всегда было весьма неравномерным. За 15-летний период 1990–2005 гг. на развитые страны пришлось почти 70% притока ПИИ, на развивающиеся страны и страны с переходной экономикой — 28% и 2% соответственно. Более того, если разбить данные на 5-летние интервалы, общая доля так называемых развивающихся стран упала с 30,9% (1990–1994 гг.) до 25,7% (2000–2004 гг.; см. Таблицу 1 и Рисунок 1). . И картография глобальных потоков ПИИ становится еще более несбалансированной в последней группе, если принять во внимание непропорциональную долю таких стран, как Китай, Мексика или Бразилия, и почти ничтожный приток в африканские страны (рис. 2).Эти диспропорции несколько компенсируются растущей ролью южных ТНК и ПИИ из глобального Юга, однако заметный рост в последние годы южных глобальных игроков, таких как Lenovo или Tata, не меняет общей картины.

Таблица 1. Глобальный FDI Внутренние потоки в соответствии с географическими регионами, 1990-2005

	1990-2005		1990-1994		1993-1999999999999999999999999999
	млрд долларов США %	млрд. Долларов США	млрд. Долларов США	%	млрд. Долларов	%	млрд. Долларов США	млрд. Долларов США
%
Разработанные экономики	633 376 720	69.72	68 733 038	68,37	211 987 762	69,86	297 063 217	71,96
Развивающиеся страны	256 126 762	28,19	31012086	30,85	87020879	28. 68	106 026 772	25.68	25.68
18 914 498	2.08	786 042	786 042	0.78	4 433 444	1.46	9 727 076	2,36
Итого	908 417 980	100	100 531 166	100	303 442 085	100	412 817 066	100

Источник : ЮНКТАД, 2006 г.

Рисунок 1. Глобальные притоки ПИИ по географическим регионам, 1990–2005 гг. Воспроизведено из ЮНКТАД, 2006 г.

Рисунок 2. Развивающиеся страны, приток ПИИ в разбивке по географическим регионам и основным странам-получателям, 1990–2005 гг.Воспроизведено из UNCTAD, 2006.

Всегда были серьезные разногласия по поводу конкретной роли ПИИ с точки зрения Глобального Юга. Основные аргументы, похоже, не сильно изменились за последние 50 лет или около того. В недавнем специальном выпуске World Economy Джагдиш Бхагвати (2007) предлагает надежную защиту от того, что он считает чрезмерно упрощенной критикой. С одной стороны, он опровергает утверждения о налоговой конкуренции и «гонке уступок», преуменьшает влияние крупных ТНК в более мелких странах, позитивно комментирует роль мировых СМИ как защитников от политического вторжения иностранных ТНК и выдвигает претензии систематическая эксплуатация рабочих, низкая заработная плата и потогонные условия вызывают сомнения.С другой стороны, он подчеркивает внешнюю экономию в местах инвестиций, распространение ноу-хау и технологий, а также эффект обучения для рабочих, до сих пор не знакомых с современным промышленным производством. Он напоминает читателям о решающей роли местных элит, возлагая большую часть вины за недостатки стратегий роста за счет ПИИ на внутренние проблемы и подчеркивая необходимость поддерживающей государственной политики.

Эти аргументы хорошо известны изучающим теорию развития 1950-х и 1960-х годов. Теория модернизации приобрела известность примерно в то же время, когда вертикально интегрированные ТНК стали рассматриваться как доминирующая форма коммерческого предприятия. Поэтому неудивительно, что ученые того времени рассматривали крупные промышленные корпорации как катализатор процессов развития. В соответствии с доминирующей экономической парадигмой того времени надежды были преимущественно направлены на создание отечественной промышленности, но такие ученые, как Уолт У. Ростоу, всегда серьезно относились к международному измерению, например, преимуществам притока ПИИ в капитал развивающейся страны. запасов или технологических вторичных эффектов в домашнем секторе.После смены неолиберальной парадигмы прямые инвестиции ТНК/ТНК полностью заняли центральное место, а модель замещения импорта была заменена индустриализацией, ориентированной на экспорт.

С 1950-х и 1960-х годов, когда теоретики зависимости подвергали критике идеи Ростоу и других, до сегодняшнего дня критики выдвигали две линии аргументов. Первая может быть названа «проблемой обхода» и относится к широко признанному факту, что большие части земного шара остаются слепыми пятнами на глобальной карте корпоративных инвестиционных решений.Речь идет об Африке, которая в 2005 г. получила лишь 7,4% ПИИ, приходящихся на развивающиеся страны. наличие иностранных инвестиций. Теоретики зависимости утверждали, что международный капитал создал экспортные анклавы в принимающих странах, создал мало внешних экономик и оказал минимальное влияние на национальную экономику в целом.Соответственно, инвестиции ТНК только усилили структурную неоднородность экономики, развратили внутренние элиты и еще больше усугубили финансовую и технологическую зависимость от Севера. В 1970-х годах критики развили эти аргументы дальше и указали на роль ТНК в формировании и использовании изначально неоднородной географии. В авангарде этой позиции стоял Стивен Хаймер (1972), который предсказал продолжающееся расширение многонациональной формы промышленной организации («закон увеличения размера фирмы»). В дополнение к этому он определил иерархическое разделение труда между географическими регионами, которое соответствует вертикальному разделению труда внутри фирмы, как ключ к неравномерному характеру современной мировой экономики («закон неравномерного развития»). Это называлось новым международным разделением труда между штаб-квартирой компании на севере и различными типами оффшорных «глобальных фабрик» на юге.

В общем, для географов-критиков, в частности, ТНК/ТНК олицетворяли противоречие между физической неподвижностью и мобильностью, лежащее в основе неравномерной географии капитализма.Такие ученые, как Дэвид Харви или Нейл Смит, рассматривали лиц, принимающих решения в ТНК, как влиятельных заключенных в глубоко амбивалентной игре, лихорадочно ищущих более выгодные условия производства и в то же время способствующих географическому выравниванию (Smith, 1989). По мнению этих критиков, непрекращающийся поиск географических решений капиталистической дилеммы, то есть «пространственного решения» (Harvey, 1981), со стороны транснационального капитала помещает различные регионы на карту и исчезает с нее, обещая отдельным странам модернизацию и прогресс, только для того, чтобы вскоре после этого бросить их, как горячую картошку. Или, как выразился Хаймер (Hymer 1972: 133): «Когда [ТНК] пересекают международные границы, они рвут и разрывают социальную и политическую ткань и подрывают целостность национальных государств. […] Он создает иерархию, а не равенство, и распределяет свои преимущества неравномерно».

Роль государства, критически прокомментированная Хаймером в этой цитате, всегда была главной темой в литературе по ТНК. И степень, в которой правительства южных штатов способны влиять на инвестиционные решения и обеспечивать, чтобы инвестиции ТНК в Глобальном Юге имели положительный эффект, продолжает вызывать споры.В стилизованном виде позиции снова можно проследить до дискуссий в период расцвета экономики развития. С одной стороны, это те, кто указывает на решающую роль государственной политики в обеспечении такой нормативно-правовой среды, которая позволяет получать долгосрочные выгоды от деятельности ТНК и отличает победителей от проигравших в борьбе за северные ПИИ. После положительных результатов экономики Юго-Восточной Азии упор делается на инвестиции в национальные системы образования и инфраструктуру исследований и разработок (НИОКР) в качестве предварительных условий для распространения знаний, связанных со стратегиями «продвижения экспорта» или «ориентированной на внешний рынок». Нынешний акцент на «хорошем управлении» многосторонними организациями по развитию является вариантом этого аргумента (Shah, 2006). Неолиберальные апологеты инвестиций ТНК часто придают этому аргументу иной смысл и обвиняют «плохую внутреннюю политику в пагубных последствиях» ПИИ (Bhagwati, 2007: 221–222).

Односторонняя позиция, подобная этой, регулярно вызывала оппозицию со стороны более критически настроенных ученых, таких как Хаймер (1972), например, утверждающих в том же идеологическом ключе, что ТНК «ослабляют политический контроль, потому что они охватывают многие страны и могут избежать национального регулирования» (стр.127) и «уменьшить суверенитет всех национальных государств» (стр. 129). Это также была позиция зависимых людей , таких как Освальдо Сункель, Теотонио душ Сантуш или Андре Гундер Франк. Однако признание Франком (1996: 34) того, что он «возможно, недооценил способность [экономики восточноазиатских тигров] к технологической модернизации и новому участию в международном разделении труда», отражает постепенное появление менее идеологизированных и неумолимых позиций в 1990-е годы. Вследствие этого дискуссия об отношениях между (северной) ТНК и (южным) государством стала более дифференцированной и изощренной.Важно отметить, что это также включает в себя более самокритичный тон в некоторых частях основной литературы: возьмем недавний обмен мнениями о последствиях офшорного аутсорсинга для северных и южных экономик между Полом Самуэльсоном, с одной стороны, и его бывшими учениками Джагдишем Бхагвати и Грегори Мэнкью, с другой. другой, или дебаты Стиглица-Уильямсона по Вашингтонскому консенсусу, который включает либерализацию притока ПИИ среди своих десяти предложений.

Очевидно, что существует ряд факторов, по-разному влияющих на способность государства положительно влиять на последствия инвестиций ТНК: размер рассматриваемой страны, стратегический интерес и мотивация деятельности ТНК, экономическая структура, история и т. д. .В этом контексте Китай часто приводится в качестве примера того, в какой степени правительства глобального Юга обладают переговорной силой и могут диктовать свои условия инвестиций. Несмотря на огромные размеры и политическую мощь Китая, недавние дебаты о застопорившейся реализации более строгого трудового законодательства и успешном давлении северного капитала (то есть американских компаний через Американскую торговую палату) даже на основные трудовые права говорят на более отрезвляющем языке. Часто упускается из виду, что северные штаты и северные ТНК действуют в сговоре, продвигая свои интересы против южных акторов, формируя «сети защиты», как хотел бы Иммануил Валлерстайн (2005).Это служит напоминанием о том, что следует опасаться односторонних споров на пересеченной местности отношений между государством и ТНК.

Международное разделение труда — Oxford Reference

Размещение различных частей производственного процесса в разных местах мира. «Мировая экономика организована посредством горизонтальных и вертикальных связей международного разделения труда, в котором способы интеграции и географические масштабы меняются с течением времени» (Appelbaum et al. в G. Gereffi and M. Korzeniewicz, eds 1994). Гринберг (2007) Глоб. пов. Ре. Grp отмечает, что в то время как некоторые страны имели тенденцию концентрировать в своих границах большую часть квалифицированной рабочей силы и, следовательно, наиболее сложных трудовых процессов (США, Западная Европа и Япония), другие в основном превратились в источники относительно дешевая и дисциплинированная, хотя и менее квалифицированная рабочая сила (преимущественно Восточная и Юго-Восточная Азия). Третья группа стран превратилась в резервуары консолидированного избыточного населения по сравнению с потребностями процесса накопления (например, большая часть Африки к югу от Сахары и части Азии, Северной Африки и Латинской Америки) и, в некоторых случаях, со временем стали новыми источниками дешевой и дисциплинированной рабочей силы (части Южной Азии, Вьетнама и Карибского бассейна).См. Hardy (2007) Eur-Asia Studs 59 , 5 о новом международном разделении труда и Польше.

Международное разделение труда предполагает перемещение репродуктивного труда за пределы территориальных границ. Таким образом, филиппинские работники берут на себя работу по дому женщин среднего класса за границей, в то время как сами они могут нанимать более бедных работников для выполнения своей работы по дому на Филиппинах (Boyle (2002) PHG 26 , 4). Офшоринг услуг является расширением аутсорсинга, поскольку фирмы применяют международное разделение труда для обслуживания задач (Bryson (2007) Geografiska B 89 ).«Многим исследователям-марксистам восхождение Восточной Азии как глобальной фабрики часто можно «прочитать» как эмпирическое доказательство действия… (2007) Экон.геог. 83 , 4).

Максимальная энтропия для Международного разделения труда

Abstract

В результате международного разделения труда распределение стоимости различных товаров, основанное на международных торговых потоках, можно рассматривать как стратегию конкуренции одной страны.Согласно эмпирическим данным о торговых потоках, страны могут тратить большую часть стоимости экспорта на повсеместно распространенные и конкурентоспособные товары. Между тем, страны могут также диверсифицировать свою долю экспорта по различным видам продукции, чтобы снизить риск. В этой статье мы сообщаем, что кривые распределения доли экспорта могут быть получены путем максимизации энтропии долей различных продуктов при ограничении сложности продукта после того, как будет задана структура международного рынка (двудольная сеть страна-продукт).Таким образом, модель максимальной энтропии обеспечивает хорошее соответствие эмпирическим данным. Эмпирические данные согласуются с максимальной энтропией с учетом ограничения на ожидаемое значение сложности продукта для каждой страны. Стратегия одной страны в основном определяется видами продукции, которую эта страна может экспортировать. Кроме того, наша модель может очень хорошо согласовываться с эмпирическими кривыми распределения доли экспорта почти каждой страны, настраивая только один параметр.

Образец цитирования: Lei H, Chen Y, Li R, He D, Zhang J (2015) Максимальная энтропия для международного разделения труда. ПЛОС ОДИН 10(7): е0129955. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0129955

Редактор: Вэй-Син Чжоу, Восточно-китайский университет науки и технологий, КИТАЙ

Поступила в редакцию: 8 июля 2014 г.; Принято: 14 мая 2015 г.; Опубликовано: 14 июля 2015 г.

Авторское право: © 2015 Lei et al. Это статья с открытым доступом, распространяемая в соответствии с лицензией Creative Commons Attribution License, которая разрешает неограниченное использование, распространение и воспроизведение на любом носителе при условии указания автора и источника

Доступность данных: Все файлы торговых потоков доступны в базе данных NBER-UN (www.nber.org/данные).

Финансирование: Эта работа была поддержана Пекинским проектом молодых элитных учителей высшего образования в рамках гранта № YETP0291 (http://www.bjedu.gov.cn). Спонсоры не участвовали в разработке исследования, сборе и анализе данных, принятии решения о публикации или подготовке рукописи.

Конкурирующие интересы: Авторы заявили об отсутствии конкурирующих интересов.

Введение

Еще со времен Адама Смита разделение труда было важной темой в экономической литературе [1–5], поскольку уровень разделения труда определяет эффективность накопления богатства нацией.Важность разделения труда в сегодняшней капиталистической системе свободного рынка не подлежит сомнению: люди должны делать то, что у них хорошо получается, чтобы выжить в сегодняшней конкуренции [1]. В частности, по мере ускорения процесса глобализации разделение труда происходит в гораздо большем масштабе – на рынке международной торговли [6–9]. На этом рынке все страны сталкиваются со схожими вызовами [10–13]: они должны вкладывать свои ресурсы и технологии в разработку конкурентоспособной продукции, потому что знают, что «мастер на все руки — не мастер ни в чем».Наоборот, каждая страна должна диверсифицировать свой экспорт по широкому спектру товаров, чтобы не «класть все яйца в одну корзину» [14]. В настоящее время страны сталкиваются с такой дилеммой: если они слишком специализированы, они могут быть недостаточно крепкими и страдать от финансовых кризисов; если они слишком диверсифицированы, они могут не получить конкурентного преимущества. Таким образом, существует компромисс между этими двумя крайними стратегиями.

В результате этого компромисса ранжированная кривая распределения доли экспорта для каждой страны, которая доступна из очень подробных данных о торговых потоках, может рассматриваться как обоснование международного разделения труда.Например, в Соединенных Штатах имеется обратная кривая «S» с высоким пиком для электронных микросхем и деталей транспортных средств, тогда как в Габоне кривая «L» гораздо более пологая с относительно высоким пиком для сырой нефти и лесозаготовок (см. рис. A). и B в файле S1). Наша гипотеза состоит в том, что как экономическая прибыль, так и реальные условия страны на мировом рынке определяют форму кривой доли экспорта. Для одной страны очень важно экспортировать соответствующие виды продукции и в правильной пропорции.Кроме того, реализованные кривые ранжированного распределения акций должны быть результатом долгосрочной оптимизации.

По какому принципу оптимизируется экспортная стратегия? Многообещающий ответ, представленный в этой статье, заключается в максимизации информационной энтропии [14]. Понятие энтропии первоначально было разработано в статистической физике и введено в теорию связи и информации Шенноном [15]. В настоящее время принцип максимальной энтропии (МЭП) стал мощной междисциплинарной основой, которая нашла широкое применение в экономике, экологии, кибернетике [14, 16–18].

Мы используем информационную энтропию распределения доли экспорта для измерения разнообразия экспорта одной страны. Мы предполагаем, что каждая страна стремится диверсифицировать свои инвестиции в экспортную продукцию в условиях ограничений технологий, природных ресурсов и политики [8]. Все эти ограничения количественно определяются одной мерой: общим бюджетом сложности. Эта мера связана с видами продукции, которую может производить каждая страна. Некоторые высокотехнологичные продукты, такие как Google Glass и спутники, требуют сложных производственных процессов, и только несколько стран с высоким уровнем сложности бюджета могут их производить; в результате высокотехнологичная продукция составляет небольшую долю валового экспорта [9].Напротив, такие продукты, как яблоки или рис, требуют относительно низкого уровня сложности, поэтому многие страны могут инвестировать в них ресурсы. В [9] уровень сложности, требуемый для одного продукта, пропорционален отрицательному логарифму его повсеместности (т. е. количеству стран, экспортирующих этот продукт). Кроме того, общий бюджет сложности одной страны определяется видами продукции, которую она экспортирует. Следовательно, если задана двусторонняя сеть между странами и продуктами, кривая распределения доли экспорта каждой страны может быть решена с помощью стандартной MEP.Удивительно, но, настраивая только один свободный параметр, наша модель может соответствовать эмпирическим результатам почти для всех стран, особенно для крупных.

Результаты

Эмпирические результаты

Во-первых, мы получили исходные данные о торговле всех стран из набора данных о мировой торговле NBER-UN [19], который включает подробные двусторонние торговые потоки примерно 188 стран и 772 видов товаров (согласно стандарту классификации SITC4) в течение 1984 г. –2000. В этой статье мы представляем репрезентативные результаты 2000 года.Лучший способ проиллюстрировать взаимосвязь между странами и продуктами — двусторонняя сеть «страна-продукт» (см. рис. 1), где страна i связана с продуктом j , если i экспортирует j . Вес w _ij на ребре ⟨ i , j ⟩ представляет собой объем товарооборота между ними. Кроме того, мы определяем общий объем торговли (то есть стоимость торговли) страны как F _i .

Рис. 1. Двусторонняя сеть «страна-продукт».

Страна i Диверсификация D _i определяется как степень страны i . Произведение j вездесущность U _i является степенью j . Вес w _ij ссылки из страны i в продукт j обозначал торговый поток между ними. Соотношение P _IJ от W _{IJ IJ и F} и I _{I I , общие ценности торговли страны I , определяются как стратегия I .}

https://doi.org/10.1371/journal.pone.0129955.g001

Во-вторых, мы построили ранжированные кривые стоимости торговли для всех стран и раскрасили их в соответствии с их размерами на рис. 2А. Качественно мы наблюдаем, что все кривые имеют перевернутую S-образную форму и что кривые больших стран более пологие, чем кривые малых стран, потому что типы продуктов ( D _i ), экспортируемых странами, увеличиваются с общим торговые ценности ( F _i ).Эта положительная корреляция между D _i и F _i ранее сообщалась [20] и объяснялась взаимозаменяемостью различных продуктов [21]. Резкий спад в хвостовой части кривых наблюдается из-за отсутствия в наборе данных многих торговых потоков стоимостью менее 100 долларов.

Рис. 2.

(A) Ранговые кривые стоимости торговли продуктами для всех стран, окрашенных в порядке возрастания их рангов.Кривая рангов для продуктов представляет собой порядок убывания их стоимости экспорта в конкретной стране. (B) Нормализованные ранжированные кривые доли экспорта для всех стран, окрашенные в соответствии с общей стоимостью экспорта страны. (C) Матричный график международного разделения труда по эмпирическим данным. Горизонтальная ось представляет ранги стран, отсортированные по их общей стоимости экспорта F _i , а вертикальная ось представляет ранги продуктов, отсортированные по их повсеместному распространению во всем мире, которые находятся в другом масштабе от (A).Цвет в каждой записи представляет логарифмические доли сделок от i до j . Эта цифра отражает общую структуру международного разделения труда.

https://doi.org/10.1371/journal.pone.0129955.g002

Чтобы устранить эффект размера и более четко представить стратегию каждой страны, на рис. 2B показана нормализованная версия рис. 2A. Для страны i мы назначаем вертикальную ось как эмпирическую долю продукта j в общей стоимости торговли: (1) где эмпирическая переменная отличается знаком * от теоретических переменных ( p _ij ), которые будут введены в следующих разделах, и горизонтальной осью как r _j / D _i , где r _j — ранг повсеместности продукта j (см. рис. 2B).Мы называем эти кривые распределением доли экспорта, которые отражают стратегии стран. Качественно можно наблюдать систематическую тенденцию: когда размеры стран увеличиваются, кривые становятся более крутыми и трансформируются из L-образных кривых в обратные S-образные кривые. Это наблюдение указывает на то, что малые страны всегда диверсифицировали инвестиции в дополнение к их низкому уровню диверсификации продукции, измеряемому как D _i ; страны среднего размера диверсифицируют свой экспорт по широкому спектру товаров, сосредотачиваясь при этом на некоторых продуктах; крупные страны имеют более широкий спектр, и стоимость экспорта второстепенных товаров меняется не так резко, как для малых стран.

Наконец, чтобы понять общую ситуацию с международным разделением труда, мы исследуем, как нормализованные веса распределяются по всем парам страна-продукт, построив всю матрицу P * на рис. 2C, в которой строки (продукты) отсортировано по продукту j вездесущность U _j (количество стран-экспортеров продукта j [9, 22]) в порядке возрастания и столбцы (страны) отсортированы по странам i D _i , цвет каждой записи представляет собой логарифм от i до j , а белые области представляют отсутствующие пары страна-продукт.На рис. 2C можно наблюдать «треугольную структуру» [22], которая указывает на то, что небольшие страны могут экспортировать несколько продуктов с относительно большим распространением, в то время как крупные страны имеют гораздо более широкий спектр продуктов. Однако при рассмотрении торговых долей (цвета на рис. 2C) мы обнаруживаем, что сделки с высокой пропускной способностью (красная область) расположены почти в правом верхнем углу, что указывает на то, что крупные страны фактически распределяют большую часть своего экспорта на популярные (крупные) вездесущие) продукты. Это наблюдение подразумевает склонность крупных стран к инверсии риска — они инвестируют большую часть экспорта в товары с низкой сложностью и выделяют лишь небольшую часть экспорта на товары с высокой сложностью (см. рис. 2А для крупных стран, доли экспорта в продукт высокой сложности с более высокими рангами невелик).

Модель максимальной энтропии

Чтобы понять лежащий в основе механизм международного разделения труда, мы представляем теоретическую модель. С заданной двудольной сетью страна-продукт мы пытаемся вывести кривые распределения доли экспорта, т. е. p _ij для всех i , что, грубо говоря, является стратегией каждой страны. Хотя возможности каждой страны разные. Как правило, более крупные страны могут производить более сложные продукты, которые могут быть недоступны для небольших стран.Для простоты и общности мы предполагаем, что все страны следуют некоторой общей стратегии. В нашей модели общая стратегия заключается в максимизации их энтропии при ограничениях сложности. Мы применяем модель максимальной энтропии [16] для получения p _ij . Согласно Шеннону [15], разнообразие экспортной стратегии страны i измеряется информационной энтропией Шеннона H _i , а (2) Далее мы представляем условие ограничения для страны i , которое является очень важным и тонким компонентом MEP [16].Уровни сложности продуктов неоднородны, что означает, что производство и экспорт разных продуктов могут иметь разные затраты для страны i . Например, некоторые сложные продукты, такие как Google Glass и ракеты, требуют многих возможностей, например, редкого сырья, передового опыта управления, высокотехнологичных навыков [9]. Хотя только несколько стран могут производить их, такие страны всегда используют только несколько экспортных стоимостей для этих сложных продуктов из соображений. Напротив, некоторые продукты требуют простых возможностей, и почти все страны могут производить и экспортировать их.В этой статье мы определяем сложность продукта j как (3) где U _j — вездесущность товара j , т. е. сколько стран его экспортируют. Следовательно, чем больше число стран, экспортирующих продукт j , тем ниже его сложность. Если взять логарифм 1/ U _j , наше измерение сложности будет похоже на информационную единицу (бит) (подробнее см. второй раздел в файле S1).Таким образом, для производства разных продуктов могут потребоваться разные уровни сложности. Кроме того, в нашей модели предполагается, что общее потребление сложности уравновешивается общим бюджетом сложности B _i для любой страны. Из эмпирического исследования мы находим, что бюджет сложности B _i пропорционален общему уровню сложности всех продуктов, которые страна i может экспортировать, т. е. (4) Таким образом, бюджет сложности и определяется тем, какую продукцию и могут экспортировать, т.е.е., двудольная структура сети. k — свободный параметр, одинаковый для всех стран. Наконец, страна i может максимизировать свою информационную энтропию H _i при ограничениях условия нормализации p _ij и бюджетах потребления сложности. Таким образом, (5) (6) где левый член второго ограничения равен , что обозначает общее потребление сложности в стране i , и эта сумма взвешена по доле экспорта, p _ij .Хотя правой частью этого ограничения является общий бюджет сложности страны i , он определяется U _j s, т. е. какие продукты может экспортировать i . Константа k , единственный свободный параметр в нашей модели, измеряет степень влияния на бюджет сложности видов продуктов, которые и могут экспортировать. k идентичен для всех стран, поэтому он также измеряет чувствительность долей экспорта по отношению к двусторонней структуре сети во всем мире.

В уравнениях (5) и (6) D _i и U _j для всех стран и продуктов могут быть получены из эмпирической двудольной сети. Таким образом, проблема MEP может быть решена с помощью стандартного метода множителя Лагранжа, который будет представлен в разделе «Метод», и может быть получено предсказанное распределение p _ij . Сравним p _ij с для всех стран.Задача, предложенная в уравнениях (5), (6), может вернуться к вполне классической задаче с текстовым решением, впервые полученным Ковером и Томасом [14], если мы заменим r _{Ковера i} ( x ) для log (1/ U _{i , j} ) и преобразовать также непрерывное распределение Cover в дискретное распределение.

Сравнение между моделью и эмпирическими данными

Мы можем решить уравнения (5) и (6), чтобы получить теоретические значения p _ij и отсортировать их в порядке убывания, чтобы получить теоретическую кривую распределения доли экспорта.Выбрав единственный свободный параметр k , мы можем подогнать эмпирические данные для всех стран (см. раздел «Метод»). Четыре страны (Габон, Пакистан, Китай и США) выбраны для иллюстрации подробных сравнений. Из рис. 3А видно, что теоретические кривые распределения в целом хорошо согласуются с эмпирическими данными. Точность теоретического анализа для крупных стран (Китая и США) значительно выше, чем для малых стран. Такие большие отклонения можно наблюдать в хвостовых частях распределений для малых стран.Чтобы точно определить отклонение между эмпирическим распределением и теоретическим по разным странам, мы определяем расстояние Кульбака-Лейблера (KL) (относительную энтропию) [21] для страны i следующим образом: (7) где p — теоретическое распределение, p * — эмпирическое распределение, а r ( j ) — ранг произведения j на теоретической кривой (см. раздел «Обсуждение»). Результат показан на рис. 4.Мы сортируем все страны по их общей стоимости экспорта F _i , а горизонтальная ось представляет рейтинг страны. Видно, что расстояния KL малы для больших стран. Расстояния KL увеличиваются по мере уменьшения размера страны. Для некоторых стран, таких как Гваделупа и Сен-Пьер Mq, наша модель не может дать приемлемых результатов (их расстояния KL очень велики, как показано на вставке к рис. 4). Причины существования этих выбросов требуют дальнейшего изучения.

Рис. 4. Относительная энтропия между теоретическими и эмпирическими результатами, измеренная с помощью расстояния Кульбака-Лейблера для всех стран.

Синие точки — относительная энтропия для нулевой модели, а красные полые кружки — для теоретической модели. На вставках показаны выбросы с очень большими ошибками (более 0,5).

https://doi.org/10.1371/journal.pone.0129955.g004

Сравниваем нашу модель с нулевой моделью, равномерное распределение по всем товарам, p _ij = 1/ D _i для любого j .На рис. 4 точками показано расстояние KL между нулевой моделью и эмпирическими данными. Мы знаем, что почти все страны находятся ниже этой кривой, кроме исключений.

Мы также применяем тест Колмогорова-Смирнова (KS-тест), чтобы проверить, являются ли p _ij случайными числами, взятыми из одного и того же распределения (см. рис. 5). Большинство стран (110 из 180 стран) прошли KS-тест с доверительной вероятностью 95%, а страны, которые не могут пройти тест, всегда имеют KS-статистику, очень близкую к критическому уровню.Стандарты KS-теста для этих стран среднего размера всегда намного выше, чем для этих малых стран.

Рис. 5. Статистика КС по всем странам.

Красная кривая представляет критический порог статистики KS для заданного размера выборки. Точки над кривой, отмеченные красными крестиками, соответствуют странам, не прошедшим КС-тест.

https://doi.org/10.1371/journal.pone.0129955.g005

Мы попытались использовать нашу модель для воспроизведения «треугольной структуры», как показано на рис. 3B.Наблюдается та же тенденция, когда крупные страны экспортируют разнородную продукцию, но делают упор на какие-то повсеместно распространенные товары. Однако ландшафт треугольника на рис. 2C очень грубый (т. е. значения не меняются непрерывно), но на рис. 3B он довольно плавный и непрерывный. Причины такой разницы будут рассмотрены в следующем разделе.

Обсуждение

Используя стандартную MEP (см. раздел «Метод»), мы можем определить модель p _ij , используя уравнение 5; результирующее выражение (8) где λ _i — множитель Лагранжа для страны i , который можно вычислить по формуле D _i , U _{j .Таким образом, мы предсказываем степенную зависимость между U j и p ij . Наша модель может соответствовать эмпирическим кривым распределения акций, только если выполняется это уравнение. Мы проверили эту степенную зависимость, построив график эмпирических и U j для четырех выбранных стран, как показано на рис. 6. Показатели степенной зависимости хорошо согласуются с предсказаниями модели для Китая, США и Пакистана. , кроме Габона.Небольшое отклонение для больших стран от этой степенной зависимости является основной причиной того, что они гораздо лучше согласуются с нашей моделью, чем малые страны.}

Обратите внимание, что наша модель прогнозирует статистическое распределение долей экспорта, но не конкретную стоимость экспорта для каждого продукта. То есть ранговые порядки продуктов в прогнозируемой кривой распределения не идентичны исходному распределению в эмпирических данных (они идентичны, если уравнение 8 выполняется строго). Таким образом, когда мы наносим доли экспорта p _ij для всех продуктов в порядке эмпирических ранжированных кривых на рис. 7, точки разбросаны по эмпирическим ранжированным кривым.Кроме того, отклонения от эмпирических кривых увеличиваются по мере уменьшения размера стран. Поэтому наша модель не может предсказать точную стоимость экспорта для каждого продукта.

В уравнении 6 мы ввели свободный параметр k , который отражает зависимость между бюджетом сложности и общим уровнем сложности в среднем. Обратите внимание, что значение k меняется со временем. Мы применяем нашу модель ко всем эмпирическим данным с 1984 по 2000 год и определяем наиболее подходящие k , представленные на рис. 8.На графике наблюдается четкая тенденция почти непрерывного уменьшения k , что может означать ослабление зависимости экспортных стратегий стран от глобального рынка. Мы полагаем, что эта тенденция является отражением начала процесса глобализации примерно два десятилетия назад в наших данных. По мере увеличения размера мирового рынка страны могут более свободно корректировать свои стратегии. Таким образом, бюджет сложности становится менее ограниченным, чем раньше, особенно для небольших стран.Однако эта гипотеза должна быть проверена дальнейшими исследованиями.

Заключительные замечания

В целом, эта статья раскрывает общие закономерности в международном разделении труда на основе эмпирических данных и пытается объяснить эти закономерности простой математикой МЭП. Хотя у крупных стран больше возможностей для экспорта различных видов товаров, им может потребоваться сосредоточить свои основные доли экспорта на популярных, но не вездесущих товарах. Чтобы объяснить это наблюдение, мы предполагаем, что все страны стремятся к максимальной энтропии в отношении продуктов: «кладут яйца в разные корзины» настолько, насколько это возможно, с учетом неоднородности сложности различных продуктов, измеряемой их логарифмом повсеместности.Определение правильной формы ограничений в структуре MEP является сложной и тонкой задачей. После большого количества испытаний мы, наконец, обнаруживаем, что ограничения, перечисленные в уравнении 6, могут работать. Это ограничение можно объяснить тем, что предполагается, что потребление сложности страны i уравновешивается ее бюджетом сложности в оптимальной ситуации. Мы также пробовали другие альтернативные ограничения, которые всегда приводили к большим отклонениям.

Одним из достоинств нашей модели является то, что требуется только один параметр k , чтобы соответствовать почти всем кривым распределения доли экспорта, особенно для крупных стран.В частности, k , как новая первостепенная мера в международной торговле и разделении, может рассматриваться как чувствительность стратегии разделения труда на структуру международного рынка. Кроме того, было обнаружено, что тыс. почти непрерывно уменьшалось в период с 1984 по 2000 год.

Однако наша модель ограничивается прогнозированием общего распределения доли экспорта, а не точной стоимости конкретного продукта. Кроме того, все результаты проверяются только одним набором данных.Необходимы дополнительные доказательства, чтобы сделать более общие выводы, основанные на нашей модели. Тем не менее мы считаем, что нашу модель международной торговли можно применить и к разделению труда в других масштабах.

Методы

Интуитивно самый простой подход к поиску окончательного решения уравнений (5) и (6) состоит в поиске различных значений k и сравнении p _ij с потому, что наша модель имеет только один параметр , к . Однако этот метод вряд ли позволит найти оптимальную стратегию, поскольку в нашей модели необходимо рассматривать все страны одновременно.Кроме того, трудно определить хороший стандарт, чтобы сбалансировать близость между моделью и эмпирическими данными для разных стран одновременно. Кроме того, существование стран-отклонений усложняет ситуацию. Поэтому мы используем следующую стратегию для определения наилучших k , соответствующих кривым для всех стран.

Мы предполагаем, что эмпирическое решение является оптимальным решением нашей модели MEP, что означает, что уравнение 6 удовлетворяется для всех i . Следовательно, k является наилучшей оценкой, удовлетворяющей всем уравнениям (6) для любого i , если мы заменим p _ij на .Обозначим , и , а затем нанесем все пары ( C _i , B _i ) на один график. Мы обнаруживаем, что точки данных образуют линейную зависимость, как показано на рис. 9. Затем мы можем оценить наилучшее соответствие k , выполнив линейную регрессию для B _i на C _i .

Когда известно k , мы можем подставить k в исходное уравнение (уравнение 6), чтобы получить полную задачу максимальной энтропии (уравнения 5, 6).Его можно решить, используя стандартный метод множителя Лагранжа (см. 3-й раздел в файле S1). А выражение для p _ij равно (9) где λ _i — множитель Лагранжа для страны i , который можно решить по уравнению 6.

Благодарности

Благодарим проф. Ю.Г. Ван, К.Х. Chen, Bin Ao и Yiming Ding за ценные обсуждения. Эта статья поддержана Пекинским проектом молодых элитных учителей высшего образования в рамках гранта No.ЕТР0291.

Авторские взносы

Задумал и разработал эксперименты: JZ. Проанализированы данные: HL YC RL. Написал газету: HL RL DH. Протестировал работу Лея и начертил все цифры в этой статье: YC RL. В качестве арбитра выступил: Ж.З.

Каталожные номера

1. 1. Смит А. (1776 г.) Исследование природы и причин богатства народов. Аннотированное издание Эдвина Кэннана.
2. 2. Янг А.А. (1928) Возрастающая отдача и экономический прогресс.Экономический журнал 527–542.
3. 3. Стиглер Г. Дж. (1951) Разделение труда ограничено размером рынка. Журнал политической экономии 59: 185–193. (1951).
4. 4. Houthakker HS (1956) Экономика и биология: специализация и видообразование. Киклос 9(2)181–189.
5. 5. Ян X., Борланд Дж. (1991) Микроэкономический механизм экономического роста. Журнал политической экономии 99: 460–482.
6. 6. Мэддисон А.(2006) Мировая экономика, том 1: тысячелетняя перспектива. Источник: The World в 2050 году.
7. 7. Притчетт Л. (1997) Большое расхождение. Журнал экономических перспектив 11: 3C–18.
8. 8. Идальго К.А., Клингер Б., Барабаси А.Л., Хаусманн Р. (2007) Продуктовое пространство обуславливает развитие наций. Наука 317: 482–487. пмид:17656717
9. 9. Идальго К.А., Хаусманн Р. (2009) Строительные блоки экономической сложности.Труды Национальной академии наук 106: 10570–10575.
10. 10. Диксит А. К., Стиглиц Дж. Э. (1977) Монополистическая конкуренция и оптимальное разнообразие продуктов. Американское экономическое обозрение 67: 297–308.
11. 11. Кругман П. (1980) Экономия от масштаба, дифференциация продукта и структура торговли. Американское экономическое обозрение 70: 950–959.
12. 12. Ян С., Ши Х. (1992) Специализация и разнообразие продукции. Американский экономический обзор 82 (2): 392–98.
13. 13. Кругман П. (1979) Возрастающая отдача, монополистическая конкуренция и международная торговля. Журнал международной экономики 9 (4): 469–479.
14. 14. Обложка Т. М., Томас Дж. А. (1991) Элементы теории информации. Нью-Джерси [США]; John Wiley & Sons, Inc.
15. 15. Шеннон CE (1948) Математическая теория коммуникации. Технический журнал Bell System 27: 379–423.
16. 16. Джейнс Э. Т.(1957) Теория информации и статистическая механика. Физический обзор 106, 620C630.
17. 17. Харт Дж. (2011) Максимальная энтропия и экология. Теория изобилия, распределения и энергетики. Оксфорд [Англия]; Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
18. 18. Голан А., судья Г.Г., Миллер Д. (1996) Эконометрика максимальной энтропии: надежная оценка с ограниченными данными. Нью-Йорк [США]; Нью-Йорк: Уайли.
19. 19. URL-адрес www.nber.org/data.
20. 20.Ху Л., Тянь К., Ван С., Чжан Дж. (2011) Кривая «S» взаимосвязь между разнообразием экспорта и экономическим размером стран. Физика А 391: 731–739.
21. 21. Лей Х., Чжан Дж. (2014) Заменяемость возможностей и кривая «S» разнообразия экспорта. Europhysics Letters 105(6): 68003.
22. 22. Хаусманн Р., Идальго К.А. (2010) Диверсификация стран, повсеместное распространение продуктов и экономическая дивергенция. Рабочий документ CID № 201.

Роботы не заражаются коронавирусом: пандемия COVID-19 и международное разделение труда

Zaheer (1995) утверждал, что фирмы сталкиваются с дополнительными препятствиями или расходами при участии в международной экономической деятельности.Эти издержки связаны с различными аспектами расстояния между странами и их фирмами, не только с физическим расстоянием и связанными с ним транспортными и торговыми издержками, но также с культурным и институциональным расстоянием. Расстояние, определяемое таким образом в широком смысле, влияет на принятие решений о том, следует ли участвовать в международной деятельности, и на выбор режимов работы в случае утвердительного ответа (Dunning, 1979; Dikova & van Witteloostuijn, 2007). Это очень хорошо зарекомендовало себя в IB.

Международная экономическая деятельность приносит потенциальные выгоды (такие как повышение экономической эффективности и доступ к новым знаниям или рынкам), которые необходимо сопоставлять с присущей им «ответственностью иностранца».Этот базовый компромисс является краеугольным камнем литературы как по IB, так и по международной экономике (IE), поскольку он помогает определить, действительно ли фирма должна заниматься международной экономической деятельностью. Современная литература по ИП, с ее упором на роли неоднородности фирм, собственности и институциональных различий, в дополнение к роли физического расстояния, концептуально приблизилась к области ИБ, чем это было в прошлом (см. Antràs, 2016, обзор).

Понятие ответственности за иностранность всегда имело решающее значение для понимания международной экономической деятельности.На самом деле приливы и отливы современной глобализации с конца девятнадцатого века можно интерпретировать как серию вызванных политикой и технологиями изменений ответственности за иностранность или, говоря современным языком IB, дополнительных затрат на ведение бизнеса за границей (Hymer , 1960). Улучшение международной транспортной инфраструктуры, снижение тарифов и институциональная (и даже культурная) конвергенция привели к уменьшению этой ответственности в первые десятилетия после Второй мировой войны, что привело к резкому увеличению как ПИИ, так и и торговля в тандеме с ростом популярности многонациональных предприятий (МНП).Напротив, меркантилистская или протекционистская политика в 1930-х годах или в настоящее время, проводимая Китаем, служит напоминанием о том, что ответственность за иностранность также может возрасти (см. Baldwin & Evenett, 2020; Baldwin & di Mauro, 2020).

Используя терминологию, разработанную Болдуином (2016), современная глобализация с конца девятнадцатого века имела два отдельных этапа. На первом этапе, продолжавшемся до 1990-х гг., международное разделение производства и труда в основном определялось географическим разделением производства и потребления.Международная специализация в сочетании с транспортной революцией девятнадцатого века сделали это разделение возможным. Болдуин (2016) называет это первым этапом разделения глобализации. Внутри стран международная специализация особенно выгодна тем работникам, чьи навыки интенсивно используются в отраслях, в которых страна имеет сравнительное преимущество. Предполагалось, что в результате глобального разделения труда выгоды от глобализации получат высококвалифицированные работники в развитых странах и низкоквалифицированные работники в странах с формирующейся рыночной экономикой.

Революция в области информационных и коммуникационных технологий (ИКТ), начавшаяся в 1990-х годах, позволила географически разделить различные этапы самого производственного процесса. Различные этапы производства стали пригодными для продажи, а также для продажи. В соответствии с Бакли (2009), Болдуин (2016) называет это этапом второго разделения. Начиная с середины 1990-х годов, благодаря участию Китая в мировой экономике, офшоринг и глобальные производственно-сбытовые цепочки стали характерными чертами мировой экономики.Как и на первом этапе разделения, внедрение ИКТ уменьшило ответственность иностранцев и помогло фирмам участвовать в международной экономической деятельности. С одной стороны, преимущества международной специализации увеличились, что привело к снижению затрат, передаче знаний и открытию новых рынков. С другой стороны, сократился «дистанционный разрыв» как в физическом, так и в культурном/институциональном смысле. С точки зрения международного разделения труда это второе разделение стало хорошей новостью с точки зрения уровня заработной платы и занятости высококвалифицированных работников в развитых странах и низкоквалифицированных работников в странах с формирующейся рыночной экономикой.Однако работники в секторах, которые можно было перевести в офшор, стали более уязвимыми с точки зрения заработной платы и занятости. Например, Аутор, Дорн и Хэнсон (2016) задокументировали, что занятость в определенных секторах США сократилась после участия Китая в мировой экономике.

На этом фоне первый вопрос заключается в том, повлияла ли пандемия COVID-19 на глобальные производственно-сбытовые цепочки. И в связи с этим изменилась ли ответственность иностранца? Если да, то каковы возможные последствия для международного разделения труда? Наш ответ на первый вопрос заключается в том, что кризис COVID-19 вынудил фирмы переоценить риски своей международной экономической деятельности, поскольку возросла воспринимаемая ответственность за иностранность.Таким образом, производство в различных странах мира (на нескольких континентах) и зависимость от специализированных цепочек создания стоимости могут иметь повышенные риски из-за международной зависимости. Институт международной экономики Петерсона (PIIE, 6 мая 2020 г.), например, отмечает, что Китай, как один из основных поставщиков медицинского оборудования, переориентировал поставки китайского производства с экспорта на внутреннее использование. Как следствие, мировые цены на предметы медицинского назначения существенно выросли, как и глобальный дефицит.Опыт, подобный этому, может изменить будущие международные отношения. Правительства сталкиваются с нежелательной международной зависимостью и уязвимостью. Следовательно, чрезмерная зависимость от глобальных цепочек поставок может привести к переоценке чистых выгод от глобальной торговли и связанных с ней рисков (см. Brakman, Garretsen, & van Witteloostuijn, 2020).

Однако может потребоваться переоценка долгосрочных международных отношений в цепочке поставок. Навязанное правительством закрытие границ страны и производственных предприятий после вспышки пандемии COVID-19 напомнило многонациональным корпорациям, что опора на глобально рассредоточенные специализированные цепочки поставок должна быть связана с более реалистичными оценками рисков, чем это было в прошлом.Бонадио и др. (2020) отмечают, что глобальные цепочки поставок могут выступать в качестве канала передачи потрясений между странами, причем очень быстро. В исследовании, охватывающем 64 страны и 33 сектора, они количественно оценили некоторые возможные последствия COVID-19 для ВВП, вызванные передачей потрясений между странами через зависимости от международных цепочек поставок. В моделировании с полной глобальной блокировкой сокращение ВВП будет значительным, в среднем на 29,6%, причем четверть этого сокращения будет вызвана передачей инфекции по глобальным цепочкам поставок.Однако снижение зависимости от уязвимых глобальных производственно-сбытовых цепочек не делает страны более устойчивыми. Удивительно, но возвращение к автаркии в этой модели не помогает им стать более устойчивыми: ВВП снова снизится примерно на 30,2%. Интуиция здесь такова, что пандемия носит глобальный характер, и что переориентация сделает отрасли зависимыми от национальных цепочек поставок, а национальные блокировки будут иметь такие же последствия в абсолютном выражении, как и международные блокировки.

Антрас, Реддинг и Росси-Хансберг (2020) разрабатывают модель открытой экономики, в которой страны переживают разные фазы пандемии.Они сочетают в себе известную гравитационную модель из международной экономики, которая описывает торговые связи, с эпидемиологической моделью «Восприимчивость — Заражение — Выздоровление». Они показывают, что передача эффектов, связанных с пандемией, довольно тонкая. Если страны очень похожи друг на друга, расширение торговли ведет к большему взаимодействию между людьми, что увеличивает вероятность пандемии. Результаты таковы, что торговля может увеличить вероятность пандемии и распространения вируса, причем распространение вируса менее вероятно в странах с закрытой экономикой.В противоположном случае, когда страны достаточно сильно отличаются друг от друга, расширение торговли может снизить вероятность пандемии, поскольку риск распространения в более пострадавшей стране размывается в менее пострадавшей стране.

На основании приведенных выше исследований мы не можем определить, повышается или снижается устойчивость страны в результате международных связей. Однако было бы разумно ожидать, что фирмы, принимая решение о международной организации своего производственного процесса, начнут придавать большее значение надежности или устойчивости этих связей к потрясениям, таким как COVID-19.Для некоторых это может означать переориентацию (хотя и не обязательно только на родную страну), переоценку доставки «точно в срок» и увеличение резерва и накопление запасов. Это также может означать переезд в страны с аналогичными институтами и политическими предпочтениями. Каким бы ни был точный результат этой переоценки, трудно избежать вывода о том, что в обозримом будущем кризис COVID-19 повлияет на ответственность иностранцев. В частности, ответственность за иностранность, ceteris paribus , вероятно, возрастет, что окажет понижательное давление на процесс глобализации производства, поскольку фирмы (и правительства) будут придавать большее значение географически более близким и более надежным производственным процессам (Brakman, Гарретсен и ван Виттелоостейн, 2020 г.).Например, для Европы это может означать сдвиг от Азии к Восточной Европе (Javorcik, 2020).

Обратите внимание, что шок от COVID-19 можно рассматривать просто как усиление уже существующей тенденции. Мир стал более неуверенным еще до того, как COVID-19 вышел на сцену. В 2017 году начала разворачиваться глобальная торговая война с участием США и Китая, которая ослабила ВТО. В 2016 году граждане Великобритании решили покинуть ЕС, проголосовав за «Брекзит», который сейчас реализует нынешнее консервативное правительство.А Европейский валютный союз может столкнуться с еще одним кризисом евро после COVID-19, как это произошло во время финансового кризиса 2008–2009 годов, причем одним из ключевых вопросов является способность стран Южной Европы погасить свои долги. Кроме того, ряд ученых-климатологов предположили, что COVID-19 является лишь одним из примеров разрушения, частота и интенсивность которого, как ожидается, в ближайшие десятилетия возрастет. Например, изменение климата может вызвать более экстремальные погодные явления и, возможно, также стимулировать развитие еще неизвестных инфекционных заболеваний.Таким образом, на основании вышеизложенного можно утверждать, что COVID-19 только усугубил и без того растущую ответственность за иностранность. Однако, поскольку нынешняя пандемия делает это очень заметно, являясь очень заметной и жесткой атакой с немедленным воздействием на наш образ жизни, это дополнительное нарушение вполне может подтолкнуть мировую экономику к структурным изменениям.

Если предположить, что ответственность за иностранность и, следовательно, затраты на расстояние будут не только временно (в разгар кризиса COVID-19 2020 г.), но и структурно возрастут, то какие могут быть основные последствия для международного разделения труда. ? На первый взгляд, любая тенденция к переносу производства на берег может показаться хорошей новостью для относительно низкоквалифицированных рабочих из фирм в странах ОЭСР, и точно так же будет плохой новостью для (менее квалифицированных) рабочих в Китае и других (бывших) развивающихся странах. рыночная экономика.Связанные с этим более высокие производственные затраты в сегменте мировой экономики ОЭСР необходимо будет уравновесить более низкими рисками нарушения производственно-сбытовой цепочки.

Однако существует ряд проблем, связанных с ожиданием того, что реборкинг увеличит занятость в странах ОЭСР. Первая проблема заключается в том, что пандемия, такая как COVID-19, создает сильный стимул для трудосберегающих технологических изменений (Seric & Winkler, 2020). У фирм есть стимул заменять труд капиталом, потому что капитал не может быть заражен вирусом, по крайней мере, напрямую.Вторая проблема заключается в том, что эта тенденция к экономии рабочей силы уже существовала до того, как COVID-19 установился как в развитых, так и в странах с формирующимся рынком в форме цифровой или промышленной революции 4.0. Автоматизация и роботизация растут во всем мире (Acemoglu & Restrepo, 2018). И, в отличие от технологических изменений, которые произошли с появлением персональных компьютеров в 1990-х и 2000-х годах, этот новый тип технологических изменений направлен не в первую очередь на увеличение рабочей силы (в пользу высококвалифицированных работников), а в основном на экономию труда (отрицательно касается всех категорий работников).Третья проблема, связанная со второй, заключается в том, что окончание кризиса COVID-19 будет означать не просто «возвращение рабочих мест». Фирмы, которые полагались на дешевую международную рабочую силу и теперь рассматривают возможность переориентации, будут заинтересованы в переходе на более капиталоемкое производство, чтобы продолжать экономить на затратах на рабочую силу.

Однако, что важно, есть также дополнительное изменение, вызванное пандемией, которое может иметь долгосрочные последствия для международного разделения труда: реакция на кризис, направленная на массовое стимулирование работы из дома.Мы обсудим этот вопрос и его последствия для родов в следующем разделе.

Исследование асимметричной структуры ядра/периферии международных потоков рабочего времени

Абдулсамад, Аджмал, Стейси Фредерик, Эндрю Гуинн и Гэри Гереффи. 2015. «Развитие в интересах бедных и асимметрия власти в глобальных цепочках создания стоимости». Центр глобализации, управления и конкурентоспособности Университета Дьюка. (https://gvcc.duke.edu/wp-content/uploads/Pro-PoorDevelopment_and_PowerAsymmetries_inGlobalValueChains_Final.pdf)

Алсамави, Али, Джой Мюррей и Манфред Ленцен. 2014. «Следы занятости наций: раскрытие отношений господин-слуга». Журнал промышленной экологии 18(1): 59-70. doi: 10.1111/jiec.12104.

Эндрюс, Исайя, Джеймс Х. Сток и Лиян Сун. 2019. «Слабые инструменты регрессии инструментальных переменных: теория и практика». Ежегодный обзор экономики 11: 727-753.

Арриги, Джованни и Джессика Дрангель.1986. «Стратификация мировой экономики: исследование полупериферийной зоны». Обзор (Центр Фернана Броделя) 10 (1): 9-74.

Арриги, Джованни. 1990. «Иллюзия развития: реконцептуализация полупериферии». Стр. 11-42 в книге «Полупериферийные государства в мировой экономике» под редакцией Уильяма Мартина. Нью-Йорк: Гринвуд Пресс.

Арриги, Джованни, Беверли Сильвер и Бенджамин Брюэр. 2003. «Промышленная конвергенция, глобализация и сохранение разрыва между Севером и Югом.” Исследования в области сравнительного международного развития 38 (1): 3-31. дои: 10.1007/BF02686319.

Бабонес, Сальваторе. 2005. «Структура доходов мировой экономики на уровне стран». Журнал исследований мировых систем 11 (1): 29-55. doi: 10.5195/JWSR.2005.392.

Барро, Роберт Дж. 2013. «Образование и экономический рост». Анналы экономики и финансов 14 (2): 301-328.

Боргатти, Стивен П. и Мартин Г. Эверетт. 1993. «Два алгоритма вычисления регулярной эквивалентности.Социальные сети 15(4): 361-376.

______. 1999. «Модели основных/периферийных структур». Социальные сети 21(4): 375-395.

Бойд, Джон П., Уильям Дж. Фицджеральд, Мэтью К. Махутга и Дэвид А. Смит. 2010. «Вычисление непрерывных структур ядра/периферии для данных социальных отношений с помощью MINRES/SVD». Социальные сети 32(2): 125-137. doi: 10.1016/j.socnet.2009.09.003.

Брейгер, Рональд. 1981. «Структуры экономической взаимозависимости между странами.Стр. 353-380 в Continuities in Structural Inquiry, под редакцией Питера М. Блауэ и Роберта К. Мертона. Лондон: Sage Press.

Брюэр, Бенджамин Д. 2011. «Глобальные товарные цепочки и мировое неравенство доходов: недостающее звено неравенства и парадокс модернизации». Журнал исследований мировых систем 17(2): 308-327. doi: 10.5195/JWSR.2011.423.

Чейз-Данн, Кристофер и Брюс Лерро. 2016. Социальные изменения: глобализация от каменного века до наших дней.Нью-Йорк: Рутледж.

Чейз-Данн, Кристофер К. 1998. Глобальная формация: структуры мировой экономики. Оксфорд: Роуман и Литтлфилд.

Кларк, Роб и Джейсон Бекфилд. 2009. «Новая трихотомическая мера положения в мировой системе с использованием международной торговой сети». Международный журнал сравнительной социологии 50 (1): 5-38. дои: 10.1177/0020715208098615.

Кларк, Роб. 2010. «Мобильность мировой системы и экономический рост, 1980-2000 гг.Социальные силы 88(3): 1123-1151.

Клелланд, Дональд А. 2014. «Ядро Apple: степени монополии и скрытой стоимости в глобальных товарных цепочках». Журнал исследований мировых систем 20 (1): 82-111. doi: 10.5195/JWSR.2014.564.

Эммануэль, Аргири. 1972. Неравный обмен: исследование империализма в торговле. Нью-Йорк: Monthly Review Press.

Фостер, Джон Беллами. 2019. «Поздний империализм: пятьдесят лет после эпохи империализма Гарри Магдоффа.Ежемесячный обзор 71 (3): 1–19.

Джереффи, Гэри, Джон Хамфри и Тимоти Стерджен. 2005. «Управление глобальными цепочками создания стоимости». Обзор международной политической экономии 12(1): 78-104. дои: 10.1080/096922049805.

Гереффи, Гэри. 1996. «Глобальные товарные цепочки: новые формы координации и контроля между странами и фирмами в международных отраслях». Конкуренция и изменение 1 (4): 427-439. дои: 10.1177/102452949600100406.

Грелль-Бриск, Мэрилин.2017. «Китай и глобальная экономическая стратификация во взаимозависимом мире». Palgrave Communications 3: 17087.

Хагивара, Тайдзи. 2017. «Стоимость рабочей силы и эксплуатация в мировой экономике». Стр. 15–37 в «Возвращении марксистской макродинамики в Восточной Азии» под редакцией Масао Исикура, Сонджин Чон и Минки Ли. Бингли, Великобритания: Emerald Publishing Limited.

Harrod, Рой Ф. 1958. «Возможность экономического пресыщения: использование экономического роста для повышения качества образования и досуга.Стр. 207–213 в «Проблемах экономического развития США», 1. Нью-Йорк: Комитет экономического развития.

Хаммельс, Дэвид, Джун Исии и Кей-Му И. 2001. «Природа и рост вертикальной специализации в мировой торговле». Журнал международной экономики 54(1): 75-96.

Хаммельс, Дэвид, Дана Рапопорт и Кей-Му И. 1998. «Вертикальная специализация и меняющийся характер мировой торговли». Обзор экономической политики 4(2): 79-99.

Игнатенко, Анна, Фаэзе Раи и Борислава Мирчева.2019. «Глобальные цепочки создания стоимости: каковы преимущества и почему страны участвуют в них?» Рабочие документы МВФ. (https://www.imf.org/en/Publications/WP/Issues/2019/01/18/Global-Value-Chains-What-are-the-Benefits-and-Why-Do-Countries-Participate-46505 )

Джонсон, Роберт С. и Гильермо Ногера. 2012. «Учет промежуточных продуктов: раздел продукции и торговля добавленной стоимостью». Журнал международной экономики 86(2): 224-236.

Кентор, Джеффри. 2008.«Расхождение экономической и принудительной силы в мировой экономике с 1960 по 2000 год: мера позиции национального государства». Рабочий документ Института исследований мировых систем № 46.

Кик, Эдвард Л. и Байрон Л. Дэвис. 2001. «Структура и изменения мировой системы: анализ глобальных сетей и экономического роста за два периода времени». Американский поведенческий ученый 44 (10): 1561-1578.

Купман, Роберт, Чжи Ван и Шан-Джин Вэй. 2014. «Отслеживание добавленной стоимости и двойной учет в валовом экспорте.Американское экономическое обозрение 104(2): 459-494.

Кругман, Пол. 1979. «Модель инноваций, передачи технологий и мирового распределения доходов». Журнал политической экономии 87 (2): 253-266. дои: 10.1086/260755.

Ленин Владимир Ильич. 1999. Империализм: высшая стадия капитализма. Чиппендейл, Новый Южный Уэльс: Книги Сопротивления.

Ленцен М., Д. Моран, К. Канемото, Б. Форан, Л. Лобефаро и А. Гешке. 2012. «Международная торговля создает угрозы биоразнообразию в развивающихся странах.Природа 486(7401): 109-112.

Леон, Кэрол Бойд. 1981. «Соотношение занятости и населения: его значение в анализе рабочей силы». Ежемесячный обзор труда 104: 36-45.

Льюис, В. Артур. 1954. «Экономическое развитие при неограниченном предложении рабочей силы». Манчестерская школа 22 (2): 139-191. doi: 10.1111/j.1467-9957.1954.tb00021.x.

Ллойд, Паулетт, Мэтью С. Махутга и Ян Де Леу. 2009. «Оглядываясь назад и продвигаясь вперед: тридцать лет исследований социальной сети в мировой системе.Журнал исследований мировых систем 15(1): 48-85.

Махутга, Мэтью С. 2006. «Сохранение структурного неравенства? Сетевой анализ международной торговли, 1965–2000 годы». Социальные силы 84 (4): 1863-1889.

Махутга, Мэтью С. и Дэвид А. Смит. 2011. «Глобализация, структура мировой экономики и экономическое развитие». Исследования социальных наук 40(1): 257-272.

Махутга, Мэтью С., Рой Квон и Гаррет Грейнджер.2011. «Неравенство внутри страны и современная мировая система: теоретическое повторение и эмпирический первый шаг». Журнал исследований мировых систем 17(2): 279-307.

Маркс, Карл. 1976. Capital Volume 1: Критика политической экономии. Лондон: Пингвин.

Немет, Роджер Дж. и Дэвид А. Смит. 1985. «Международная торговля и структура мировой системы: множественный сетевой анализ». Обзор (Центр Фернана Броделя) 8(4): 517-560.

Прелл, Кристина, Куйшуан Фэн, Лайсян Сунь, Марта Джоорес и Клаус Хубачек.2014. «Экономические выгоды и экологические потери от потребления в США: подход «мир-системы» и «затраты-выпуск». Социальные силы 93(1): 405-428.

Родрик, Дэни. 2012. Парадокс глобализации: демократия и будущее мировой экономики. Нью-Йорк: WW Нортон и Ко

Росс, Роберт Дж. С. и Кент С. Трахте. 1990. Глобальный капитализм: Новый Левиафан. Олбани: Государственный университет Нью-Йорка Press.

Россем, Ронан Ван.1996. «Парадигма мир-системы как общая теория развития: межнациональный тест». Американский социологический обзор 61 (3): 508-527. дои: 10.2307/2096362.

Симас, Моана, Ричард Вуд и Эдгар Хертвич. 2015. «Труд, воплощенный в торговле: роль производительности труда и энергии и влияние на выбросы парниковых газов». Журнал промышленной экологии 19(3): 343-356.

Смит, Дэвид А. и Дуглас Р. Уайт. 1992. «Структура и динамика мировой экономики: сетевой анализ международной торговли 1965-1980 гг.».Социальные силы 70(4): 857-893.

Смит, Дэвид А. 2017. «Зоны мир-системы в 21 веке: за пределами ядра и периферии, кто куда подходит?» Стр. 3–17 в «Глобальном неравенстве в миросистемной перспективе», под редакцией Мануэлы Боатка, Андреа Комлоси и Ханса-Генриха Нольте. Нью-Йорк: Рутледж.

Смит, Джон. 2012. «Иллюзия ВВП: добавленная стоимость в сравнении с захватом стоимости». Ежемесячный обзор 64 (3): 86-102. doi: 10.14452/MR-064-03-2012-07_6.

Снайдер, Дэвид и Эдвард Л.Пинать. 1979. «Структурное положение в мировой системе и экономический рост, 1955–1970 годы: многосетевой анализ транснациональных взаимодействий». Американский журнал социологии 84 (5): 1096-1126.

Тиммер, Марсель П., Эрик Дитценбахер, Барт Лос, Роберт Штерер и Гайтцен де Врис. 2015. «Иллюстрированное руководство пользователя к мировой базе данных «затраты-выпуск»: пример глобального автомобильного производства». Обзор международной экономики 23(3): 575-605.

Тодаро, Майкл П.и Стивен С. Смит. 2015. Экономическое развитие. Харлоу, Англия: Pearson Education Limited.

Вернон, Рэймонд. 1966. «Международные инвестиции и международная торговля в производственном цикле». Ежеквартальный журнал экономики 80 (2): 190-207. дои: 10.2307/1880689.

Валлерстайн, Иммануил. 1974. «Взлет и будущий упадок мировой капиталистической системы: концепции сравнительного анализа». Сравнительные исследования в обществе и истории 16 (4): 387-415.

______. 1988. «Развитие: путеводная звезда или иллюзия?» Экономический и политический еженедельник 23(39): 2017-2023.

Ван, Чжи, Шан-Цзинь Вэй, Синьдин Юй и Кунфу Чжу. 2017. «Показатели участия в глобальных цепочках создания стоимости и глобальных бизнес-циклах». Серия рабочих документов Национального бюро экономических исследований № 23222. doi: 10.3386/w23222.

Вассерман, Стэнли и Кэтрин Фауст. 1994. Анализ социальных сетей: методы и приложения.Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Видманн, Томас и Манфред Ленцен. 2018. «Экологические и социальные последствия международной торговли». Nature Geoscience 11(5): 314-321.

Всемирный банк и Всемирная торговая организация. 2019. Отчет о развитии глобальных цепочек создания стоимости за 2019 год: технологические инновации, торговля в цепочках поставок и работники в глобализированном мире. Вашингтон, округ Колумбия: Группа Всемирного банка.

Ю, Ян, Куйшуан Фэн и Клаус Хубачек.2014. «Неравный экологический обмен в Китае». Экологические показатели 47(С): 156-163. doi: 10.1016/j.ecolind.2014.01.044.

Глобализация, рынки труда и неравенство

Вину за три десятилетия стагнации заработной платы в большинстве развитых стран часто возлагают на глобализацию, особенно на конкуренцию со стороны низкооплачиваемых развивающихся экспортеров. Глобализация явно способствует усилению интеграции рынков труда и сокращению разрыва в оплате труда между работниками в странах с развитой и развивающейся экономикой, особенно за счет распространения технологий.Это также играет роль в увеличении внутреннего неравенства доходов. Но введение протекционистской политики для противодействия силам глобализации — не лучший ответ. Вместо этого политики должны сосредоточиться на том, что можно сделать, чтобы помочь работникам приспособиться к изменяющемуся миру.

Несовершенная интеграция рынков труда

Мы очень далеки от глобального рынка труда, о чем свидетельствует большое неравенство в оплате труда. Одно исследование показало, что средняя заработная плата за работу в развитых странах в два с половиной раза выше уровня заработной платы за работу с аналогичным уровнем квалификации в наиболее развитых развивающихся странах и в пять раз выше уровня в странах с низким уровнем дохода.В 2008 году китайский производственный рабочий зарабатывал примерно одну двадцатую уровня заработной платы рабочего производственного предприятия США; мексиканец, одна шестая.

Однако этот разрыв частично сокращается благодаря глобализации. С 1999 по 2009 год (год самой серьезной глобальной рецессии с 1930-х годов) средняя реальная заработная плата росла примерно на 0,5 процента в год в развитых странах по сравнению с примерно 1,5 процентами в Африке и Латинской Америке и почти на 8 процентов в развивающихся странах Азии.

Глобализация далеко не единственная причина сужения разрывов.Если бы конвергенция заработной платы была главным образом результатом интеграции глобального рынка труда, можно было бы увидеть, что заработная плата в Африке, самом бедном регионе, росла бы намного быстрее, чем в других странах. Но различия во внутренних факторах, таких как деловой климат, управление и образование, также играют жизненно важную роль в определении роста заработной платы.

Глобальные силы, стоящие за конвергенцией заработной платы

Миграция, торговля, иностранные инвестиции и распространение технологий — все каналы глобализации — способствуют конвергенции заработной платы взаимосвязанным и взаимоусиливающим образом.

Увеличение миграции, вероятно, играет лишь небольшую роль в сближении заработной платы. Численность эмигрантов из развивающихся стран составляет всего 2 процента их населения, поэтому эмиграция не играет большой роли в повышении заработной платы, ограничивая рост предложения рабочей силы в развивающихся странах. Большинство исследований показали, что иммиграция также оказала лишь скромное долгосрочное влияние на заработную плату в развитых странах. Для этого есть много потенциальных причин: иммигранты обычно составляют лишь 10–15 процентов рабочей силы.Мигранты и местные работники являются несовершенными заменителями и могут даже дополнять друг друга, поскольку мигранты увеличивают совокупный спрос на услуги местных рабочих. А мигранты снижают стоимость услуг, потребляемых местными работниками.

Торговля может способствовать сближению заработной платы, даже если работники не перемещаются. Развивающиеся страны с избытком рабочей силы экспортируют трудоемкие товары, поэтому торговля заставляет их заработную плату расти по сравнению с богатыми странами, в которых меньше труда и много капитала. Более чем четырехкратное увеличение экспорта продукции обрабатывающей промышленности развивающихся стран по отношению к их ВВП с 1985 по 2008 год почти наверняка способствовало конвергенции заработной платы, особенно в странах со средним уровнем дохода, которые обычно были наиболее успешными экспортерами.Многочисленные исследования прямого воздействия торговли на заработную плату в развитых странах показывают, что угнетающий эффект невелик.

Прямые иностранные инвестиции (ПИИ) в развивающиеся страны с дефицитом капитала могут повысить производительность труда и, следовательно, их заработную плату за счет передачи управленческих навыков, капитала и технологий, а также в процессе иногда аутсорсинга рабочих мест из развитых стран. Приток ПИИ в развивающиеся страны вырос с 0,6 процента их ВВП в 1980 году до 3,5 процента в 2008 году.Однако за последнее десятилетие общий чистый поток капитала (включая официальные потоки и потоки частного портфеля), равный 2,6 процента ВВП развивающихся стран, фактически перешел из развивающихся стран в развитые, в основном в форме покупки казначейских векселей. Этот тип инвестиций не создавал рабочих мест непосредственно в развитых странах, но, возможно, уменьшил потребность во внутренних заимствованиях, которые вытеснили бы внутренних инвесторов. Таким образом, в целом неясно, сыграли ли потоки капитала в развивающиеся страны и из них большую роль в содействии сближению заработной платы, хотя потоки капитала, принимающие форму ПИИ, почти наверняка сыграли.

Различные исследования показали, что технологические изменения, ориентированные на навыки, являются основным фактором сокращения спроса на неквалифицированных рабочих. В то же время передача всех видов технологий через ПИИ, международную торговлю (импорт машин и обучение у конкурентов и искушенных клиентов) и миграцию (через контакты с диаспорами и возвращающимися мигрантами) из развитых стран в развивающиеся обеспечивает чрезвычайно важное значение. возможности для повышения производительности и, следовательно, заработной платы в последнем.Более того, усиление конкуренции со стороны стран с низкой заработной платой, как правило, стимулирует использование трудосберегающих технологий в развитых странах.

Однако, несмотря на углубление этих каналов, сохраняющиеся барьеры для торговли и инвестиций, неэффективность транспорта и коммуникаций и структурные ограничения на освоение технологий в развивающихся странах, такие как недостаточный уровень образования и деловой климат, препятствующий предприятиям, которые могли бы внедрить технологий, продолжают препятствовать распространению технологий.Более того, во многих бедных странах даже относительно старые технологии доступны только в отдельных регионах и элите или используются только несколькими фирмами. Таким образом, большая часть внедрения технологий, способствующих конвергенции заработной платы, на самом деле связана с доведением отсталых регионов, неэффективных фирм и обездоленных групп до уровня более развитых в той же стране.

Глобализация рынка труда и распределения доходов

Эти силы глобализации были связаны как с повышением уровня жизни, так и с ухудшением распределения доходов в развитых странах: заработная плата низкоквалифицированных работников осталась неизменной или даже снизилась, в то время как заработная плата высококвалифицированных работников резко возросла.С 1993 по 2009 год доход от труда как доля ВВП снизился на 3,5 процентных пункта. А коэффициент Джини, который обеспечивает совокупный показатель неравенства доходов, вырос с середины 1980-х до середины 2000-х годов во всех странах Большой семерки, кроме Франции.

Неравенство также увеличилось во многих развивающихся странах. По данным Международной организации труда, из 28 развивающихся стран, по которым имеются данные, в 21 с начала 1990-х до середины 2000-х годов наблюдалось усиление неравенства доходов.Как и в развитых странах, открытость для торговли и иностранные инвестиции увеличили относительную отдачу от квалифицированного труда и капитала, одновременно снизив относительную отдачу от неквалифицированного труда.

Действительно, некоторые анализы показывают, что эпизоды торговой и финансовой либерализации или открытости в целом способствовали усилению неравенства доходов, по крайней мере, в странах со средним уровнем дохода. Связь между открытостью и неравенством частично зависит от проводимой политики, а также от структуры экономики и первоначального распределения доходов.

Как должны реагировать политики?

Слабые системы социальной защиты и относительно неравное распределение доходов в развивающихся странах делают их очень чувствительными к воздействию глобализации на проигравших. Однако их быстрый рост и хорошее финансовое положение означают, что со временем они смогут создать систему социальной защиты, доступную для работников в развитых странах. Разрабатывая системы социальной защиты, директивные органы в развивающихся странах должны пытаться защитить работников, если они являются безработными или травмированными, но было бы опрометчиво воздвигать барьеры для увольнения, распространенные во многих развитых странах, которые снижают общий спрос на рабочую силу в формальном (то есть достойном) труде. ) работа.

Несмотря на их богатство, трудовые проблемы, с которыми сталкиваются развитые страны, все еще погрязшие в высокой безработице после кризиса, являются более пугающими. Выявление правильной политической реакции становится более трудным из-за того, что трудно с какой-либо точностью связать ухудшение распределения доходов с торговлей, технологиями, демографией (например, увеличение участия женщин в рабочей силе) или другими факторами, такими как увеличение отдачи от образования. .

Не вызывает сомнений то, что ответ не может состоять в том, чтобы остановить распространение технологий или торговли.Поскольку в развивающихся странах, вероятно, будет проживать подавляющее большинство мирового среднего класса — людей со значительным располагаемым доходом, — в ближайшие десятилетия возможности, доступные передовым странам благодаря международной торговле и технологическим инновациям, вероятно, значительно увеличатся. В то же время конкуренция в наукоемких секторах, как учатся развивающиеся страны, будет усиливаться, заставляя темпы инноваций еще больше возрастать.

Налоговый кодекс США можно сделать более прогрессивным за счет увеличения ставок для налогоплательщиков с самыми высокими доходами, отмены вычетов в пользу групп с более высокими доходами, снижения налогов на социальное обеспечение, которые больше всего ложатся на наемных работников, и устранения непродуктивных налоговых лазеек, которые благоприятствуют корпорациям.

Но налоги — это только часть проблемы. Бедность также была вызвана эрозией качества общественных благ. Что наиболее важно, государственное образование во многих развитых странах, начиная с Соединенных Штатов, больше не предлагает тех возможностей для продвижения по службе, которые были в первой половине двадцатого века. Увеличение инвестиций в образование и обучение приобретает все большее значение в связи с быстрым технологическим прогрессом и изменением спроса на работников с разным уровнем квалификации.

Возможно, глобальные рынки меняются слишком быстро, чтобы обеспечить безопасность, которой пользовались производственные рабочие в 1950-х годах. Установление торговых барьеров в попытке замедлить темпы изменений не является подходящей реакцией, поскольку они, по сути, выплеснут ребенка (эффективность) вместе с водой из ванны (неравенство). Но можно сделать гораздо лучшую работу, чтобы смягчить удар по тем, кто пострадал, и помочь работникам приспособиться к требованиям быстро меняющейся глобальной экономики.

Ури Дадуш — директор Международной экономической программы Карнеги.