Моей тети дети кто мне: Страница не найдена — MyHeritage

Содержание

Я не могу общаться с матерью и ненавижу себя за это. Как живут люди с комплексом вины

Источник: Сноб (snob.ru), Москва, 6 сентября 2020

Чувство вины знакомо каждому. Но как жить, когда оно становится деструктивным и приобретает патологические формы? Люди с синдромом вины рассказали «Снобу», кто в детстве навязал им это ощущение и как оно осложнило их взрослую жизнь.

История Александры

Мне лет пять, сестре около трех. Мы балуемся. У мамы не получается нас успокоить, поэтому она ложится на диван, закатывает глаза и просит позвать соседку: «Я умираю!» Мы верим ей (мама сильно болела, мучилась астматическими приступами удушья и все мое раннее детство лежала в больницах), плача, обещаем слушаться, и просим: «Только, пожалуйста, мамочка, не умирай!» С тех пор я очень боюсь смерти и часто о ней думаю.

Я поздний ребенок. Моя мама выросла в консервативной семье. Она с детства внушала нам с сестрой, что добрачный секс — плохо, девушки, потерявшие невинность до свадьбы, — проститутки, а сам секс — грязь и мерзость и нужен только для рождения детей.

Думаю, эти взгляды объясняются еще и тем, что она вышла замуж за нелюбимого человека, который был сильно старше ее. Это был своеобразный брак по расчету: матери нужно было зацепиться в большом городе, а отцу, для которого это был второй брак, была нужна бесплатная домработница. Когда, будучи подростком, я делилась с мамой своими любовными переживаниями и неудачами, она могла назвать меня идиоткой и сказать, что я сама виновата, потому что приличные девочки за мальчиками не бегают. Вместо поддержки и слов утешения я слышала только обвинения и упреки. При этом я не могу сказать, что чувствовала себя нелюбимой или недооцененной во всем остальном.

До 18 лет матери удавалось держать меня в ежовых рукавицах. Потом я начала «бунтовать»: перекрасила волосы в черный и сделала пирсинг. Отношений у меня по-прежнему не было. Мама постоянно контролировала, где я и с кем. Невинности я лишилась за два месяца до своего двадцатилетия. Мама уехала отдыхать к сестре, и я могла гулять допоздна с кем хочу.

Отец относился к этому спокойно. Это был секс ради секса. Природа начала брать свое в 16 лет, но как-то возможности не было. А тут я просто переспала с парнем, которого знала пару недель. Помню, первой моей мыслью было: «Теперь меня никто не возьмет замуж».

С тех пор каждый раз, вступая в отношения или занимаясь сексом с новым партнером, я чувствую себя виноватой. Меня беспокоит, что они подумают обо мне плохо, хотя они и не думают. Я не хочу, чтобы они считали меня шлюхой. Эта установка, вбитая мне в голову еще в детстве, не дает мне спокойно жить, хотя мозгом я понимаю, что все это глупости.

Когда мать узнала, что я не «девочка», она сказала, что разочарована, что я ее опозорила: «Ты совершила “ошибку”, надеюсь, “ошибаться” (читай: заниматься с кем-то сексом до брака) снова не будешь». До сих пор, когда мы ссоримся, она иногда может назвать меня проституткой только за то, что у меня было больше одного партнера, да еще и до брака. При этом секс в моей жизни случался нечасто, и я никогда не изменяла постоянному партнеру, даже если спала с ним пару раз в год, до полного разрыва отношений.

Ну вот, я опять начинаю оправдываться…

Сильное чувство вины повлияло не только на мою сексуальную жизнь. Мама, привыкшая жить нашей с сестрой жизнью, так и не смирилась с тем, что мы выросли. Когда в 25 лет моя сестра решила жить отдельно и съехала, мать со слезами на глазах обвиняла ее в неблагодарности, в том, что она «бросила на произвол судьбы пожилых родителей» и т. п. Отец, надо сказать, воспринял переезд дочери как само собой разумеющееся и не делал из этого трагедии. Я съехать так и не смогла. Чувство вины, любовь к родителям и ощущение того, что семья важнее всего, взяли надо мной верх, хотя я и понимаю, что съехать — не значит бросить. Ну и родители у меня действительно пожилые, я немного помогаю им финансово (что также не дает мне снимать жилье) и выполняю разную мелкую работу по дому: от хождения за продуктами в магазин и записи в поликлинику до прибивания полочек и починки ноутбука.

Все было бы нормально, но мать до сих пор пытается меня контролировать и лезть в мою личную жизнь («Хорошие девочки так себя не ведут!» — «Мама, я взрослая женщина! Хватит разговаривать со мной как с маленькой!»). Я пытаюсь отстаивать свои границы и учусь говорить «нет». Часто это заканчивается ссорой. Я срываюсь и ору матом, что меня все *** [достало], что я так больше не могу. Если мама проезжается по больному, могу ее послать. Раньше я всегда молчала, терпела ее оскорбления, но потом мне надоело. В ответ слышу, что я не имею права ее оскорблять, а она может это делать, потому что это она меня родила, а не наоборот. За эти срывы я потом очень себя виню. А мама начинает рассказывать подругам, что дети неблагодарные и не нужно им посвящать свою жизнь.

В последнее время я много плачу и думаю, что лучше бы я переехала. «Ну и съезжай! — говорит она, а потом почти сразу: — И ты туда же! Да я на вас всю жизнь положила, ночами не спала!» К слову, мать до сих пор безуспешно пытается вернуть мою сестру в отчий дом, пробуя повлиять на нее через родителей подруги, с которой сестра снимает квартиру. Мои разговоры на тему, что сестра давно уже взрослая, самостоятельная, независимая и не нужно вмешиваться в ее жизнь, приводят только к одной реакции: «Я не вмешиваюсь! И вообще, я мать, я знаю, как лучше. Она должна жить дома. Вот когда замуж выйдет, пусть делает что хочет».

Мама, в силу обстоятельств, так и не подала «стакан воды» своей матери. За лежачей бабушкой, которая жила в другой стране, много лет ухаживала моя тетя. Она так и не устроила свою жизнь. Иногда мне кажется, что со мной будет так же и что я освобожусь, только когда мамы не станет. Я ненавижу себя за эту мысль. И очень боюсь этого момента: я люблю родителей и не хочу их терять.

Все эти выяснения отношений и грызущее чувство вины отнимают очень много энергии, поэтому я стараюсь не выходить из комнаты и свести общение с мамой к минимуму, а это сложно — мы же живем в одном доме. Ну и, конечно, потом мать начинает обижаться, что я с ней мало общаюсь, а я опять начинаю терзаться чувством вины. И так по кругу.

Вероника Тимошенко, психолог Семейного центра «Отрадное»:

Многие психологи считают, что причиной ощущения вины у взрослых является строгое или даже жесткое воспитание, которое не учитывает потребности ребенка.

Мать Александры использовала манипулятивные приемы, внушала девочке, что та обязана оправдывать ее ожидания, часто идеалистические. Чувство вины, навязанное девочке, использовалось как рычаг влияния на ребенка.

Человек, выросший в такой семье, как бы проживает не свою жизнь. Комплекс вины заставляет его постоянно угождать родительской воле. Он испытывает страх перед выбором: выбирает, кем быть, с кем жить, как себя вести, не самостоятельно, а с оглядкой на родителей. При этом ему кажется, что он недостаточно хорош в своем деле, в своих отношениях с партнером, детьми, друзьями. Чувство вины мучительно и доставляет огромный дискомфорт, который не дает чувствовать себя счастливым.

История Марьяны

Мама всю жизнь говорила мне, что я какая-то неправильная, что я ни с чем не справлюсь и ни на что не способна. Я ей верила и с детства жила с ощущением тревожности, думая, что так живут все. Только в прошлом году, когда из-за панических атак я обратилась за помощью к психотерапевту, у меня начали открываться глаза.

Мама с детства меня стыдила и винила во всем. Помню, однажды поздно вечером я, маленькая, проснулась и не нашла маму рядом. Я очень испугалась и, громко рыдая «Мама! Мама!», выбежала на крыльцо. Тут она появилась и, вместо того чтобы меня успокоить, начала орать, что мне должно быть стыдно, что я позорю ее перед соседями, такая большая — пугаюсь! Еще случай. Мы с мамой поздно возвращались домой. Идти было далеко, и нас взялись подвезти какие-то солдаты. Их было трое. Мама, тревожный человек, напридумывала себе что-то и начала плакать. Может, боялась ехать одна с тремя мужчинами. (Позже она рассказывала подруге, что не знает, что на нее тогда нашло.) Я испугалась и, не понимая, почему мама рыдает, тоже начала реветь. В итоге нас высадили на обочине. Мама начала кричать, что это сделали из-за меня и не надо было мне плакать. И таких ситуаций, когда меня делали виноватой, было много.

Вообще, мне кажется, что мы с младшим братом для мамы были чем-то вроде кошек: если мама была в хорошем настроении, могла погладить по голове, если в плохом — нам не стоило путаться у нее под ногами. У мамы была присказка, которой она пугала нас с братом, если мы не слушались: «Вы еще ко мне подскочите». Услышав это, мы кидались делать все. Правда, она нас не била. Бил наш отец-алкоголик — я до смерти его боялась. Мама это знала, но ничего не делала — ей плохо даются любовь и поддержка. Поэтому с детства я старалась быть максимально удобной для родителей: тихо сидеть, мало разговаривать, лишний раз ничего не просить, лишь бы они не сердились. Я считала, что так они будут меня больше любить и меньше ругать.

Через несколько лет мать развелась с отцом и частенько говорила нам с братом: «Если вам что-то не нравится, живите с ним». У меня было ощущение, что маме все равно, есть мы или нет. После развода мне ее ужасно не хватало: она много работала и практически все свободное время проводила с подругами. На фоне пережитого стресса в 16 лет у меня развились социофобия и обсессивно-компульсивное расстройство, позднее — генерализованное тревожное расстройство. Мы с психотерапевтом до сих пор работаем над этим.

Я поступила в университет, но позже бросила учебу из-за накрывшей меня на третьей сессии депрессии. Мама тогда как раз начала намекать, что не знает, чем платить дальше за обучение. А я уже была так вымотана, что в каком-то смысле решила сделать ей «одолжение», бросив все. Я думала, что недостаточно умна, чтобы учиться в университете, и мне нужно идти работать продавцом, как мама. Хотя все предыдущие сессии я сдавала успешно. После этого мама постоянно говорила мне, что я неудачница, что теперь у меня единственный выход — найти богатого мужа и жить за его счет, потому что толку от меня все равно никакого. Манипуляции, вранье, сарказм, обесценивание, критика и постоянное убеждение в том, что я беспомощная, подавались как забота обо мне. Поэтому я долго идеализировала маму и верила, что проблема исключительно во мне, что во всем виновата я. Доходило даже до мыслей о самоубийстве — таким скверным и никчемным человеком я себя чувствовала.

Я прожила с матерью еще лет десять — не было финансовой возможности съехать. Постоянные крики, скандалы, «ты живешь в моем доме, поэтому делай так, как я тебе говорю». Очень тяжело жить с человеком, который вечно всем недоволен и всех критикует. В 28 лет я съехала и наконец смогла выдохнуть. Мой брат, который младше меня на два года, до сих пор живет с мамой и не собирается съезжать. Он считает ее спасительницей, которая увезла нас от агрессивного отца-алкоголика. Думаю, брат подсознательно считает, что, пока он живет с матерью, с ним все будет в порядке.

С переездом тревога и депрессия никуда не ушли. Каждый раз, когда мы встречались с мамой, настроение портилось: меня словно бы откидывало назад, в прошлое, где меня ни во что не ставили и постоянно попрекали. Когда я говорила, как было бы здорово уехать жить в другой город или страну, она говорила, мне, что я не справлюсь и пропаду, да и вообще, как я могу мать родную оставить. Если я что-то не хотела для нее сделать, она говорила: «Ну, как же так, ты родной матери отказываешь?» И я снова чувствовала себя виноватой.

Пару лет назад к моей тревожности и депрессии прибавились панические атаки. Помню, в одну из ночей, когда меня накрыло, я позвонила маме и попросила поговорить со мной, потому что мне было очень страшно и казалось, что я умираю. Мама только раздраженно сказала, что я выбрала не самое удобное время для звонка, потому что ей завтра рано вставать на работу, и я сама должна справиться со своими проблемами. Больше я за помощью к ней не обращалась и наконец обратилась к психотерапевту. Он помог мне избавиться от панических атак и понять, что я не обязана поддерживать отношения с людьми, от общения с которыми мне плохо, даже если это мои родственники. Я поняла, что все это время не разрывала связь с мамой только из чувства долга, и в итоге прекратила общение. Но иногда я думаю, что ошиблась, что мне все это показалось, что вдруг мы с терапевтом не правы и своим решением я нарушаю вековые общественные устои. Мой внутренний ребенок до сих пор боится маму, от которой зависел в детстве.

Вероника Тимошенко, психолог Семейного центра «Отрадное»:

Марьяна выросла в дисфункциональной семье с зависимыми и созависимыми родственниками, а ее мать была эмоционально нестабильна. В таких семьях не соблюдаются личностные границы, нет уважения к друг другу и к детям, а у детей нет ощущения безопасности. Ребенку, чтобы выжить, приходится подстраиваться под взрослого, выполняя его эмоциональные запросы. Впоследствии эта стратегия не дает личности проявить себя и жить полноценной жизнью и может стать причиной различных расстройств.

История Сергея

Мой папа вырос без отца. Его мать работала кондуктором. Денег, чтобы поднять на ноги двоих детей, едва хватало. Отец рано узнал, что такое ответственность и самостоятельность. Хотя мы играли с ним в футбол, ходили на рыбалку, он не участвовал в моем непосредственном воспитании и никогда не давал советов, которые так нужны мальчику, — например, что делать, если начинается драка.

Моя мать — младший ребенок в многодетной деревенской семье. Ее детство тоже нельзя назвать счастливым: ей приходилось много хлопотать по хозяйству, а мой дед, выпив, иногда бегал за ней с топором забавы ради. После школы мать перебралась в город и выучилась на педагога. Она относилась ко мне не как к сыну, а как к ученику, плюс очень опекала меня. Мать постоянно ругала меня за оценки ниже пятерки, даже если это была пятерка с минусом, сравнивала меня с другими детьми и с собой: «Я училась на пятерки, ты тоже должен так учиться!» При этом за отличные оценки меня не хвалили, потому что получить пять — «нормально», «так и должно быть». Или вот еще показательный пример ее отношения ко мне. Когда мне было лет 5–6, я играл во дворе с пацанами: меня кинули в сугроб и навалились сверху, а я чуть не задохнулся, так как был самым мелким. Испуганный и зареванный, я вернулся домой и матюгнулся с порога на пацанов. За это мне тут же прилетело рукой по губам от матери, потому что я не должен ругаться. Почему я плачу, мать абсолютно не интересовало.

Когда мне было 12, родители взяли ипотеку — чтобы ее выплачивать, отец работал до поздней ночи. Примерно в этот же период мы забрали к себе парализованную бабушку, у которой начался маразм. Все это негативно сказалось на семейном психоэмоциональном фоне. После уроков я вынужден был сидеть дома и ухаживать за бабушкой. Я стал хуже учиться. Мои попытки оправдаться перед матерью ни к чему хорошему не приводили: в ответ на мои аргументы вроде «есть дети, которые учатся хуже» она лицемерно парировала «меня они не волнуют», хотя мать часто сравнивала меня с теми, кто учится лучше. Во время этих ссор я иногда слышал от матери «Вот некоторые в детском доме вообще без родителей живут, поэтому ты должен быть счастлив!» Я не понимал, почему она так со мной себя ведет, и в какой-то момент начал чувствовать себя нежеланным ребенком (позднее я предъявлял за это родителям претензии, пытаясь вызвать у них чувство вины — использовал против них их же методы). К тому же отец иногда, без зла или намерения причинить мне боль, рассказывал, что еще до женитьбы, в другом городе, у него хорошо складывалась работа ученого и он жалеет, что ему по семейным обстоятельствам пришлось все бросить и вернуться домой. Мое сознание извращало эту историю до мысли: «Раз он жалеет, что вернулся — значит, жалеет, что семью завел, что я родился».

К 16 годам я заработал депрессивное расстройство. Попытки словесно оправдать себя, избавиться от чувства вины, доказать, что я нормальный, ни к чему не приводили, а только усугубляли ситуацию, и я начал себя калечить. Физическая боль отвлекала от душевной и давала высвободиться эмоциям. В порыве злости, отчаяния, истерики я мог набить ручкой гематому на лбу и исколоть себе руку ножом. У матери тут же включался «материнский инстинкт», и она оставляла свои нападки. Получается, я становился тем, кто манипулирует и вызывает чувство вины. Мы менялись ролями.

В 23 года депрессия достигла пика: я потерял сон, не ощущал вкуса еды, вставал с ощущением, что на голову положили кирпич, и думал о суициде («Нет человека — нет проблемы»). Хорошие друзья отправили меня к психиатру. Сеансы психотерапии помогли мне вернуться в относительную норму, восстановиться физически и изменить отношение к ситуации. Однако я не могу сказать, что решил все свои проблемы.

Мое критическое состояние повлияло на отношения с родителями. С отцом я общаюсь нормально, поскольку к нему у меня меньше претензий. С матерью — когда как. Хотя у нас и были долгие беседы про прощение друг друга, ее привычка при любой ссоре вспоминать события 10–15-летней давности вызывает у меня острую ответную реакцию. Мы все еще периодически бросаемся друг в друга желчью, просто сейчас в конфликте доминирую я (при этом я не желаю родителям зла). Это абсолютно никому не идет на пользу, поэтому я решил отстраниться и свести контакты к минимуму. Когда я переехал от родителей, жить мне стало значительно легче.

Вероника Тимошенко, психолог Семейного центра «Отрадное»:

Мать Сергея была эмоционально холодна и дистанцировалась от ребенка. Помимо чувства вины навязала ему комплекс отличника.
Патологические размеры и формы чувство вины начинает принимать тогда, когда человек занимается постоянным самобичеванием, не верит в свои силы, становится обидчивым, отказывается думать и мечтать о будущем. Чтобы избавиться от этого деструктивного чувства, человеку нужно признать, что оно приобрело у него патологическую форму, и пойти на прием к специалисту. Потому что, как правило, самостоятельно принять постулаты, что никто не обязан соответствовать ожиданиям других, что у каждой личности есть свои границы, что каждая личность цельная и ценна сама по себе, посмотреть на ситуацию с разных углов, человек с комплексом вины не может.

Комплекс вины идет рука об руку с понятием долженствования. Есть расхожее понятие «никто никому ничего не должен». Оно может звучать спорно. Но попробуйте заменить слово «должен» на слово «хочу», и тогда ваши действия и ваша жизнь приобретут совсем другой смысл: я помогаю близким не потому, что должен, а потому что люблю их и хочу помочь. Чувствуете разницу?

Не стоит винить родителей и свое тяжелое детство в своих собственных уже взрослых проблемах и неудачах. Постарайтесь стать своему внутреннему ребенку лучшим родителем. Ваша жизнь в ваших руках.

Что такое комплекс вины и как от него избавиться

Ирина Кутянова, психолог Семейного центра «Печатники»:

Чувство вины — гипертрофированное чувство ответственности, оно может быть как рациональным, так и нерациональным. Нерациональное чувство вины возникает, когда на ребенка возлагают несоразмерную его возрасту ответственность (как в третьей истории), требуют и ожидают от него слишком многого. Ребенок не справляется и чувствует себя виноватым.

Во всех историях дети были нежеланны или рождены не в любви — и в этом изначально корень проблемы. То есть формирование комплекса вины началось еще до появления этих детей на свет. Такие дети всячески пытаются заслужить любовь родителей, но при этом считают, что недостойны быть счастливыми. Они стараются быть удобными, сначала для родителей, а в дальнейшем и для окружающих.

Нежеланным или рожденным не в любви детям родители бессознательно транслируют негативные установки на жизнь: не люби, не живи, не будь счастливым. Например, в первой истории мама на подсознательном уровне считала, что пошла на несчастливый брак, поэтому и дочь не имеет права быть счастливой и должна следовать по ее пути, а ее собственные желания — это плохо и греховно. В таких семьях существует проблема эмоционального слияния, отсутствия границ, ребенок воспринимается не как отдельная личность, а как собственность родителей.

Поэтому, чтобы преодолеть комплекс вины, человеку нужно работать с выстраиванием личностных границ, понимать, когда он действует под влиянием собственных эмоций, а когда — под влиянием чужих, повышать свою ценность и значимость и дать себе разрешение на то, чтобы жить, любить и быть счастливым человеком. Для людей с комплексом вины важно работать с высвобождением эмоций, хотя осознавать свою нежеланность и травматичное детство для них будет очень болезненно. Им важно отделиться от родителей, прежде всего эмоционально. Иногда необходимо физическое разделение: съехать и не позволять родителям вмешиваться в свою жизнь. Когда это происходит, чувство вины ослабевает и отношения выравниваются.

Однако таким родителям не просто отпустить своих детей. Когда дети вырастают, родителям становится страшно, что они станут ненужными. Тогда начинаются манипуляции: например, маме вдруг становится плохо, когда сын собирается на свидание или как-то пытается устроить свою личную жизнь. Родители начинают нагружать детей ответственностью и напоминать о неоплатном долге. Хотя забота о родителях заложена в нашей культуре, жизнь направлена на движение вперед: дети отдают «долг» своим детям. Ребенку, выросшему без родительской любви, сложно возвращать ее родителям. Он делает что-то для родителей вымученно, из гипертрофированного чувства вины и долга, а не из любви. Когда же ребенок растет в любви, он возвращает не «долг», а заботу, по собственному желанию.

Дочь моей тети отказывается с ней контактировать — Воспитание детей

Уважаемая Т.!

Боюсь, что на вопрос, возвращаться ли Вашей тете в Россию или оставаться в Америке, однозначного ответа у меня нет. Того, что Вы рассказали о семейных обстоятельствах Вашей тети, недостаточно, чтобы делать какие-то определенные выводы.

Ваша тетя живет в Америке почти двадцать лет, и трудно себе представить, чтобы за это время у нее не появились какие-то друзья и какой-то круг общения. Можно, правда, предположить, что Вашу тетю пугает приближение старости (хотя, судя по тому, что на пенсию ей выходить только через пять лет, она человек еще не старый), и ей хочется жить поблизости от людей, с которыми можно не только по-родственному общаться, но на которых можно в трудную минуту положиться. В любом случае у нее еще есть время обдумать и взвесить все обстоятельства.

Но вот по поводу второго вопроса: есть ли у Вашей тети возможность наладить отношения с дочерью — я бы сказала: такие вещи в большой степени зависят от матери и, независимо от того, где она решит жить, продолжать общаться надо, даже если общение получается таким вот односторонним.

Поскольку до сих пор, как Вы говорите, по собственной инициативе дочь к матери не обращается, хорошо бы понять почему. Ведь не может такое быть совсем беспричинно! Есть ли у Вас или у Вашей тети на этот счет какие-то предположения? Такое могло случиться, если в прошлом или в настоящем присутствуют какие-то обиды, финансовые претензии, или если новая жизнь требует у молодой женщины большого напряжения душевных сил, а мама ждет от нее внимания, как если бы она по-прежнему оставалась главной фигурой в дочкиной жизни, как в детстве. Но ведь это не так. У взрослых детей — своя жизнь, и к этому факту надо относиться бережно, с уважением.

Конкретно об отношениях этих людей мне ничего не известно, и я не могу сказать, помогут ли здесь прямые словесные выяснения. Тут надо быть очень осторожным, потому что такие разговоры редко обходятся без обвинений, упреков в эгоизме, неблагодарности, а это делу не поможет. Когда причины станут ясны, надо попробовать изменить само поведение, расширить темы разговоров, выйдя за рамки строго семейных событий, проявлять какие-то знаки внимания. Стать более, так сказать, самостоятельной, может быть, даже немножко неожиданной для дочки. И не пугаться, если дочка не звонит в ответ. Проявлять инициативу, рассказывать новости, расспрашивать о новостях — и при этом держаться с достоинством. В конце концов, не знаю, как дочка, но мама-то дочку любит! И если в прошлом обнаружены какие-то ошибки, которые привели к такому охлаждению, то впереди еще достаточно времени, чтобы что-то изменить.

Желаю Вашей тете и всей ее семье потепления в отношениях и душевного покоя.

Виктория Фридман

Поделитесь этой страницей со своими друзьями и близкими:

Одноклассники

 

Вспоминая прошлое…

У меня в роду два поколения участников восстаний и один народник, так что – это история не только рода, но и России, хотя герои ее приехали из Польши. Основные сведения о семье моего деда, Юрия Болеславовича Дмоховского и о семействе Дмоховских мне рассказала Надежда Ивановна Дмоховская (мамина двоюродная сестра, – тетя Надя), когда мне было лет десять. 

Я все это записала задним числом. Поэтому кое-где могут быть неточности. Кое-что почерпнула из интернета. Забавно сравнивать мои знания с тем, что я нахожу в интернете. Впрочем, и того, и этого очень мало.

Мой пра-пра-прадед по женской линии – шляхтич Алоизий Дмоховский был офицером, и, одновременно, участником Польского восстания 1831 года. Кажется, он – первый из этой польской семьи, оказавшийся в России. У него были сыновья – Павел, Адольф и Антон.

Мой пра-прадед – Павел Алоизиевич Дмоховский владел крошечным поместьем под Вильной. К реформе 1861 года у Павла Алоизиевича было 6 человек душ. Офицер царской армии, он был участником Польского восстания 1863 года. Потом его сослали в Тулу, где в 60-е годы прошлого века появилась арестантская полурота, состоящая из участников Польского освободительного восстания. Павел Алоизиевич – поручик Тульской арестантской полуроты Главного управления путей сообщения и публичных зданий, рано умер. (Сайт bogatov.info)

У Павла было два родных брата – Антон и Адольф. Антон Алоизиевич Дмоховский (?-1849), в 1849 году, перед смертью, – штабс-капитан, городничий в Тетюшках Казанской губернии. Адольф Алоизиевич (1815-1873), окончив математико-физический факультет Московского университета, в 1852- 1855 годах служил в чине коллежского советника. Он дослужился к 1864 году до поста начальника 1-ого отдела Департамента исполнительной полиции в Министерстве внутренних дел, и чина статского советника, похоронен на Римско-католическом кладбище Санкт-Петербурга на Выборгской стороне. Жена Адольфа, Анастасия Васильевна (1811-1891), происходила из рода Воронец. Воронец – русский дворянский род польского происхождения, «герба Любич». В ее доме В.Г. Короленко познакомился с Л.Н. Толстым. Она была знакома с Елизаветой Бем, – хорошим графиком, силуэтисткой.

В письме к Софье Андреевне Лев Николаевич называл Анастасию Васильевну – «моя хорошая знакомая старушка Дмоховская…». Упоминал он ее в своих дневниках и записях 1881–1887 годов: «Пошел к Дмоховской. … Дмоховские решительно хотят революционировать меня». Анастасия Васильевна была большой поклонницей Л.Н. Толстого, часто наезжала к нему в Ясную Поляну и передала Толстому несколько тетрадей силуэтов Е. М. Бем.

Дети Адольфа Алоизиевича и Анастасии Васильевны – Михаил, Лев, Софья и Аделаида. Лев Адольфович Дмоховский – революционер, знаменитый «долгушинец», умер в Сибири по дороге на каторгу. Осенью 1872 года на квартире Александра Васильевича Долгушина (1848 — 1885) – русского революционера-народника, сформировался кружок, обсуждавший вопросы пропаганды в народе. В кружок входило около 20 человек, в частности Л.А. Дмоховский, Н.А. Плотников, И.И. Папин. К кружку примкнул публицист В.В. Берви-Флерковский. «Долгушинцы» печатали и распространяли воззвания к народу и интеллигенции. Деятельность «долгушинцев» предшествовала массовому «хождению в народ» середины 1870 -х годов. О Льве Адольфовиче можно прочитать в книге В. Савченко «Раскройте ваши сердца» и в книге В.Короленко «История моего современника». Л. А. Дмоховский был прототипом одного из героев романа Ф.М. Достоевского «Подросток».

Брат Льва, Михаил Адольфович – артист, играл в театре Комиссаржевской. Его дети, Анна Михайловна Дмоховская и Борис Михайлович Дмоховский, – заслуженные артисты РСФСР. Сестра Льва и Михаила, Софья Адольфовна была замужем за Тихоцким – народником, сосланным в Екатеринбург. Там Софья Адольфовна организовала частную библиотеку.

У моего пра-прадеда Павла Алоизиевича Дмоховского были дети Болеслав, Софья-Ванда и Надежда-Теодора. Мой прадед Болеслав Павлович Дмоховский (? — 1924 ) рано осиротел и был принят в Гатчинский сиротский институт. (РГИА., ф. 758, оп. 18, д. 2031. Опекунский совет ведомства учреждений императрицы Марии. Дело Гатчинского воспитательного дома. О приеме в Гатчинский сиротский институт Болеслава Дмоховского. 1854.) Затем он учился в Технологическом институте в Санкт-Петербурге, но не окончил его. Что-то помешало: отсутствие денег, революционная деятельность или что-то другое.

В сорок лет Б.П. Дмоховский был сослан в Нижний Тагил, как революционер-народник. У меня сохранилась открытка, которую написал мой дед, Юрий Болеславович Дмоховский, своему отцу Болеславу Павловичу, когда в 1914 году они с родной сестрой Ольгой Болеславовной отправились из Нижнего Тагила в Малороссию, в Шепетовку. Шла война, и их задержали в Киеве. Юрий пишет, что благополучно добрался до Шепетовки, а Ольга еще задержалась в Киеве. На конверте адрес: «Нижний Тагил, ул. Уральская, д.13. Его высокоблагородию Дмоховскому Болеславу Павловичу».

  
Юрий Болеславович Дмоховский — мой дед
Ольга Болеславовна — мамина родная тетка


У Виктора Некрасова в повести «Кира Георгиевна» есть интересное совпадение. В Киеве живет семья Дмоховских: мать, дочь, внучка. Зовут их – Людмила Васильевна, Лида, Оля! (Лидия Калистратовна Дмоховская и ее дочь Ольга Болеславовна. Совпадение в именах и родстве.)

Жена Болеслава Павловича, моя прабабушка Лидия Калистратовна (в девичестве Печатальщикова) (1872-1951) была из «простых».


Лидия Калистратовна Дмоховская (прабабушка) в год своей смерти. 1951 г.

Предки ее были старообрядцами поморского толка. Видимо, там старообрядчество было распространено. На Урале было много беглых старообрядцев. Первые Демидовы к ним хорошо относились, бывало, что защищали и давали им работу на своих заводах. В книге «История Нижнего Тагила от основания да наших дней. Летопись событий Нижнетагильского горного округа», упоминается, что 9 марта 1821 года заводской исправник учинил обыск в домах жителей Нижнетагильского завода Петра Подгорнова, Разума Солодова и Захара Сидорова. У них будто бы «имелись разные противные православию цветники и тетради, чрез кои укореняются в простодушных самые нелепые в вере мнения». Подозреваемые принадлежали к старообрядцам поморского толка. По рассмотрении дела, Екатеринбургский уездный суд виновных отпустил, приняв во внимание их раскаяние и высказанное желание принять православие. В Нижний Тагил выехал православный миссионер «Авраамий Оглобин для принятия мер профилактического характера». А вот Р. Солодова и З. Печатальщикова, как «распространителей вредных идей», выслали в разные заводы с установлением за ними строгого надзора.

Разница в возрасте Лидии Калистратовны Печатальщиковой и Болеслава Павловича Дмоховского составляла более 25 лет. Говорят, что она была необыкновенной красавицей, и что у нее была взаимная (!?), но платоническая (!?) любовь с последним Демидовым – Павлом Павловичем — младшим. Он звал ее с собой путешествовать, но она отказалась. Фантастическим мне представляется рассказ о том, что «…Демидовы женили Болеслава Павловича на Лидии Калистратовне». Теоретически они, владельцы Нижне- Тагильского завода могли быть знакомы с моим прадедом. Он был инженером на Нижне-Тагильском заводе. Но зачем эта женитьба была нужна дворянину Дмоховскому, насчитывающему свою родословную с XVI века? Наверно, у народников было модно «жениться на простых».

По словам дочери Ольги Болеславовны Дмоховской,– моей тети Нади, – Болеслав Павлович был знаком с какой-то княгиней Трубецкой. Именно с той, которая явилась прототипом Марьи Николаевны Полозовой в «Вешних водах» Тургенева. «Госпожа Полозова – это воплощение княгини Трубецкой, которую я хорошо знал. В свое время она наделала много шума в Париже: там ее еще помнят»,– говорил Тургенев о ней. Интересно, – кто она, возможно, это – бабушка по матери Павла и Анатолия Павловичей Демидовых, – княгиня Елизавета Эсперовна Трубецкая, которая будучи женой дипломата, долго жила во Франции.

Павел Павлович Демидов говорил, что никогда ни на ком не женится и все свое состояние оставит Лидии и ее детям. Он умер в 1909 году, тридцати лет от роду, а состояние завещал старшему сводному брату Элиму Павловичу Демидову Сан-Донато. Лидия Калистратовна всю жизнь хранила настоящую фотографию одного из Демидовых. В детстве я видела эту фотографию. Возможно, что там Элим, хотя братья были очень похожи, но теперь думаю – Павел, о котором известно, что он общался с управляющими Нижне-Тагильскими заводами Жонес-Спонвилем. Дипломат Элим Павлович на заводы не ездил (Сейчас, к сожалению, мне этот архив недоступен). Моя мама как-то спросила у своей бабушки, Лидии Калистратовны, про эту историю. Бабушка в ужасе замахала руками и сказала, чтобы она больше никогда не говорила об этом. Самым счастливым временем своей жизни Лидия Калистратовна считала юность, когда она была учительницей начальной школы.

Сначала семья жила в каменном доме с колоннами. Сестра моего деда, Ольга Болеславовна ездила в гимназию на тройке лошадей. Их звали – «Голубчик, Красавчик, Мерзавчик». А потом Болеслав Павлович подписал какую-то бумагу, они разорились, и пришлось переехать в деревянный дом Лидии Калистратовны. У нее было 12 детей. В живых осталось только четыре: Ольга, мой дед Юрий, Нина, Алексей. Все приехали в Ленинград. Потом к ним присоединилась и их мама, Лидия Калистратовна. Похоронена она на Серафимовском кладбище Петербурга.

Родные сестры Б.П. Дмоховского, Софья и Надежда были «смолянками», возможно, как дочери мелкого офицера, обучались в Александровском институте в Смольном. (На знаменитую «Николаевскую половину», т.е. собственно, в «Смольный институт» принимали дочерей лиц, чина не ниже полковника, и в списке выпускниц института их нет). По рассказам они были бедные и не особые красавицы. Рано осиротели. Надежда по окончании Смольного института была распределена гувернанткой в Ташкент. В поезде по дороге в Ташкент она встретила своего будущего мужа, который впоследствии стал первым генерал-губернатором Ташкента. Детей у них не было. Тетя Надя с таким придыханием говорила: «В нашем роду была генерал-губернаторша!» В детстве я смеялась над этой восторженностью, а сейчас сама готова «придыхать». Искала я этого губернатора, но – увы!

Софья-Ванда первый раз была замужем за начальником канцелярии, кажется в Министерстве имп. двора. Начальник канцелярии рано умер, говорят, покончил с собой. Второй раз Софья вышла замуж за надворного советника Евстафия Постумьевича Прошинского, служившего в Министерстве иностранных дел, и было у них две дочери – Зоя и Юлия. Зоя вышла замуж за некоего господина фон Розе или – просто, Розе. А Юлия вышла замуж за Бориса Михайловича Кустодиева. Жена Кустодиева была двоюродной сестрой моему деду. Ныне здравствующая внучка Кустодиева Татьяна Кирилловна Кустодиева, 86 лет, приходится мне четвероюродной сестрой. Конечно же, мы с ней не знакомы.

Дед мой Юрий Болеславович Дмоховский (1898-1942) родился в Нижнем Тагиле. В «Свидетельстве о рождении» деда, говорится, что он родился от дворянина Дмоховского Болеслава Павловича, римско-католического вероисповедания и законной жены его Лидии Калистратовны , в девичестве Печатальщиковой. Дед окончил Реальное училище в Нижнем Тагиле. Приехал в Петроград учиться в Электротехническом институте, но не закончил его, видимо, по семейным обстоятельствам, а может быть из-за дворянского происхождения – это же рубеж 1910-1920-х годов. Работал в Ленэнерго на Марсовом поле.

Бабушка моя со стороны мамы, Зинаида Васильевна Петрова (1898-1932), по мужу Дмоховская, родилась в Одессе в семье одесского мещанина Петрова Василия Калиновича (1869 — ?) и жены его Анастасии Александровны (1868-1942).


  Василий Калинович был нотариусом. Семья жила на Базарной улице и еще у них был дом в Бурлачьей балке. В семье было четверо детей, но двое умерли.


Тетя Женя – мамина родная тетка была замужем за директором хлебозавода Василием Кирилловичем Грасси. Их дочь – тетя Мила, окончила филфак Одесского университета и была журналистом, в 1940-х воевала на Ленинградском фронте. Моя прабабушка Анастасия Александровна в то время жила в Ленинграде.


В одно из увольнений тетя Мила решила навестить свою бабушку Анастасию Александровну.
Соседи ей рассказали, что бабушку ее, мою прабабушку, в 1942 году убили из-за хлебных карточек на лестнице ее дома на Среднем проспекте Васильевского острова. Потом эту историю тетя Мила рассказала маме. Потомки тети Жени живут в Одессе и по сей день, но связи с ними никакой, к сожалению, нет.

Моя бабушка, Зинаида Васильевна Петрова, окончила престижную Одесскую гимназию Ольги Семеновны Беллен де Балю в 1916 году с золотой медалью, и в этом же году приехала в Петроград. Поступила в Первый политехнический институт для женщин на Электромеханический факультет. Институт находился на Загородном проспекте, 68, угол Серпуховской улицы. Одновременно в нем обучалось менее 10 девушек. Окончила она институт в 1924 году, по специальности инженер-электрик. Работала в Ленгидропроекте, где проектировали гидроэлектростанции. Стаж работы 8 лет.

Бабушкины подруги – «политехнички» были дружны всю жизнь. В этот дружеский круг входила и родная сестра бабушкиного мужа, моего деда, – Ольга Болеславовна Дмоховская. Она поступила в институт в 1911 году. Инженер-электрик, она работала в области энергетики на Волховстрое, в Ленэнерго, в проектных организациях. Занималась исследовательскими вопросами электроснабжения промышленных предприятий. Преподавала теоретическую механику и гидравлику в Электротехникуме. Стаж работы 35 лет.

Ольга Болеславовна была знаменита тем, что дружила с Ольгой Анатольевной Макаровой, матерью Аскольда Макарова. В юности Аскольд даже сватался к дочери Ольги Болеславовны, тете Наде. Но их пути разошлись, и он женился на своей Нинель Петровой.

У Ольги Болеславовны было домашнее имя – тетя Ляля. Ее дочь, Надежда Ивановна Дмоховская (в замужестве фамилию не меняла, фото 08) была кандидатом технических наук, доцентом. Преподавала основы электротехники в ЛЭТИ.

Ксения Петровна Любомудрова – подруга бабушки еще по Одесской гимназии, как и бабушка, поступила в институт в 1916 году. Инженер-электрик. Работала во Всесоюзном научно-исследовательском институте метрологии в лаборатории эталонов электрических единиц по поддержанию и хранению эталонов сопротивления и исследования свойств советского манганина. Стаж работы 30 лет. Евпраксия Федоровна Порочкина, поступила в институт в 1917 году, тоже – инженер-электрик. Основная деятельность – проектирование в области электротехники на заводе Красный треугольник и в разных проектных организациях Ленинграда. Стаж работы 32 года. Александра Николаевна Антошина поступила в институт в 1914 году, тоже – инженер-электрик. Основная деятельность – проектирование и монтаж ряда подстанций Волховской и других ГЭС и ТЭЦ. Занималась электрификацией совхозов. Стаж работы 32 года. Эти краткие биографические сведения о «политехничках», взяты из книги «Первые женщины – инженеры». Над этой книгой, в частности, работала институтская подруга моей бабушки, – Александра Николаевна Антошина. Домашнее ее имя – тетя Туля.

Институтская подруга бабушки, Евпраксия Федоровна Порочкина, которую дома звали тетя Праня, – лучшая подруга тети Тули. Эти две старые старушки всю жизнь прожили вместе душа в душу. Сначала в коммуналке у них были свои комнаты. Потом – двухкомнатная отдельная квартира. Потом Советская власть их уплотнила в одну комнату, а потом опять вернула, как было. Когда я была совсем маленькой, мы с мамой часто навещали их.

Бабушке по окончании института дали комнату на Васильевском острове на углу Среднего проспекта, д. 47 и 11 линии, д.34 (арх. А.Ф. Барановский).


Там она вышла замуж за брата подруги, Юрия Болеславовича Дмоховского, в 1928 году родила мою маму, а в 1932 году умерла от туберкулеза. Половину дома в Бурлачьей Балке продали на лечение бабушки, а вторую половину дома Советская власть отняла под детский садик. Похоронена бабушка в Одессе на втором Христианском кладбище, ее могила утрачена.

После ранней смерти первой жены, моей бабушки, дед, Юрий Болеславович Дмоховский женился во второй раз. Мачеха у моей мамы была «классическая». Зато у этой мачехи было много родственников в Москве, Таллине, Муроме и Гусь-Хрустальном. И я регулярно посещала эти города. У деда была хорошая библиотека, и он, конечно же, писал стихи. В блокаду все пропало… Любовь к поэзии и хороший литературный вкус мне передались по наследству от мамы, от деда, от прадеда и т.д. Дед умер в блокаду в Ленинграде в 1942 году и был похоронен в братской могиле Серафимовского кладбища.

Моя мама Светлана Юрьевна Дмоховская, – дочь Юрия Болеславовича Дмоховского и Зинаиды Васильевны Петровой,родилась в Ленинграде 15 июня 1928 года.


Жили они тогда Васильевском острове, в большой комнате около 50 метров, полученной бабушкой на работе. Когда маме было четыре года, бабушка умерла.

Когда отец мамы, мой дед, женился второй раз, – мама год жила в Одессе у тети Жени, сестры бабушки. Там же пошла в первый класс. Потом вернулась в Ленинград вместе со своей одесской бабушкой, Анастасией Александровной. Жили все вместе с мачехой, и потом родилась сводная сестра. Во второй класс мама пошла уже в Ленинграде. И у нее появились две школьные подруги, которые остались на всю жизнь: тетя Таня (Татьяна Александровна Дальгрен) и тетя Наташа (Наталья Алексеевна Мирошникова) были мне ближе, чем родные.

Началась война, блокада. Тетя Таня и мама, которой было 13 лет, были эвакуированы. Мама сначала с теткой по отцу, Ольгой Болеславовной, уехала в Чапаевск, а потом жила с мачехой под Гусь-Хрустальным. Отец мамы и одесская бабушка остались в Ленинграде и погибли в 1942 году. Мама переписывалась с подругами всю войну. Писали о бытовых радостях, в основном о случайных встречах со знакомыми. О том, как плохо живется и в Ленинграде, и в эвакуации, как тяжело учиться. Особенно переживала тетя Наташа – ей пришлось работать на телеграфе, – о том, что останется неучем. Писали о том, какие книги читают – в основном русскую и зарубежную классику. Вспоминали о жизни до войны. Тетя Наташа и тетя Таня после войны закончили филологический факультет Ленинградского университета по специальности «Русский язык и литература». Тетя Наташа работала библиографом в библиотеке Горного института, а тетя Таня – в институте языкознания академии наук в словарном секторе. Мама же после войны училась в школе рабочей молодежи, и потом, окончив Индустриальный техникум, работала химиком-технологом в НПО «Вектор».


Три подруги – слева направо: Светлана Юрьевна Дмоховская, Наталья Алексеевна Мирошникова,
Татьяна Александровна Дальгрен

Возвратившись в Ленинград после войны, мама с мачехой обнаружили, что их комната занята соседом по квартире, директором какого-то завода. Мачеха судилась и мыкалась по родственникам. В результате им дали комнату – 14 метров на троих на 5-ой линии Васильевского острова, 46, за Средним проспектом, в большом кирпичном готическом доме, выстроенном М.Ф. Еремеевым в 1905 году.


Мама была уже взрослая. Иногда она жила с мачехой, то уходила к родственникам, то – в общежитие техникума. В конце концов, подруги моей бабушки, маминой мамы, по институту, тетя Туля и тетя Праня, помогли маме устроиться работать чертежницей в институт Гипроникель. И ей от Гипроникеля дали общежитие на Галерной, тогда – «Красной» улице, 50


Общежитие находилось во дворе в полуподвальном помещении. Вот на этой Красной улице в 1961 году я и родилась. Отца своего я не помню, он ушел от нас вскоре после моего рождения.

Мама со мной гуляла по Конногвардейскому бульвару, по набережным каналов, в садике дворца Бобринских.  

 

  Люблю я этот район. Прожили мы там год и семь месяцев, условия в подвале были плохие. Маму кто-то надоумил, она взяла меня на ручки и пошла к депутату жаловаться. Депутат посмотрел в мои ясные глазки и посодействовал маме. И ей дали комнату на 15 линии Васильевского острова.

Несмотря на такую трудную жизнь, мама, которой сейчас более 90 лет, никогда ни на что не жалуется. Никогда ни у кого не занимала денег в долг. До войны они жили голодно. До сих пор у мамы любимое блюдо – пшенная каша, которую варила «Одесская бабушка». До сих пор, несмотря на старость и болезни (плохое зрение и слух), мама сохраняет интерес к жизни. Любовь к литературе и живописи у меня от мамы. Мама, оставаясь достаточно свободолюбивой, как-то удивительно хорошо относится к людям. В моем детстве она мне всегда говорила, что «Нет плохих людей», на что я ей отвечала… Она настаивала: «Плохих людей – нет. Все люди достойны уважения». И люди к ней тянулись. В детстве я даже ревновала. Почему на меня никто не обращает внимания, а ее все любят?

Говорить о близких людях не всегда просто. Надеюсь, я справилась.

Мне повезло с историей рода. Работая над ней, я почувствовала, что все мои предки стали мне родными и близкими людьми. Чем больше я думаю о них, тем больше мне хочется знать о том, как они жили и почему именно так, а не иначе. Как бы мне хотелось воскресить их и поговорить с ними.

Зинаида Каземирчук. 2020 г. 



«Я больше всего на свете люблю читать книги и слушать музыку»

О книгах, классиках и современниках, и о том, как в Год литературы популяризировать чтение, поговорили с Владимиром Владимировичем Познером.

— Владимир Владимирович, цель проекта «Книги моей жизни» — популяризировать чтение, сделать его трендом среди тех людей, которые сегодня мало читают. Особое значение это приобретает в Год литературы. Мы приглашаем в проект знаменитых людей, к мнению которых прислушиваются, чтобы они рассказали о своих любимых книгах.

Вы родились во Франции, но когда вам было всего три месяца, ваша семья переехала в Америку, где вы жили до пятилетнего возраста. Какой была атмосфера вашего раннего детства и какие книги вам читали?

— Мама всегда читала мне перед сном. Две книги, которые особенно запомнились, – «Приключения Тома Сойера» и «Сказка о быке Фердинанде».

— Вам читали на русском?

— «Фердинанда» и «Том Сойер» на английском языке, естественно.

— А c французской литературой также в детстве познакомились?

— Я не помню, чтобы мама мне тогда читала французскую литературу. Позже возникли «Три мушкетера», но это произведение я уже прочитал сам.

— Когда Вы впервые познакомились с русскими сказками? Вы их читали своим детям?

— Нет, своим детям русские сказки я не читал. Познакомился с ними гораздо позже, уже совсем не в том возрасте, когда читают сказки. Помню, что былины на меня произвели впечатление еще в Америке. У моей тети были русские книжки, в том числе былины, и мне запомнились их герои — Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович. Но я не читал по-русски, она мне их рассказывала. Первая русская книга, которую я прочитал, но, правда, это было по-английски — книжка Лескова про блоху. Она называлась по-английски «Стальная блоха», по-русски — «Левша». А еще Корнея Чуковского «Крокодил», но целого – сначала по-английски, а по-русски я стал читать, когда уже знал язык, в 18 лет.

— У Вас есть в данный момент, ощущение, что Вы русский человек и русская литература вам близка? Вы читаете русские книги?

— Я совершенно точно не русский человек, но русская литература мне близка.

— Вы сравнивали русскую литературу в оригинале и в переводе?

— Помню, что перевод Чуковского «Жил да был крокодил» по-английски был очень хорошим. Но я не сравнивал. А потом уже сам занимался художественными переводами, но опять же не сравнивал, как переводили русские сказки на русский язык.

— Что Вы читали своим детям?

— Я им читал по-русски, конечно. Помню, что дочери одной из первых книг прочитал произведения Корнея Чуковского, а сыну – «Трех мушкетеров».

— Классика. А внукам?

— Увы, почти не пришлось. Внучке Маше в основном читала её мама. А внук Коля родился в другом городе, в Берлине.

— Как Вы считаете, нужно ли детей с раннего возраста приучать к чтению?

— По-моему, если этого не делать, то мы просто лишаем их очень важной вещи. Когда читаешь ребенку, то он не только слушает, но и представляет и развивает воображение. Это гораздо лучше, чем, когда он видит картинки по телевизору или в интернете, когда, собственно говоря, воображение убивается. Когда ты слушаешь, то ты сам себе рисуешь, как выглядит герой, и мне кажется, это необыкновенно важно для развития человека. Да и потом, чтение должно стать такой же привычкой, как чистить зубы. И если не прививать ребенку любовь к чтению с раннего возраста, то во взрослой жизни чтение становится для человека нагрузкой. У меня был случай с одним мальчиком – в 5-6 лет он совершенно не читал. И я его подцепил только на том, что стал читать ему вечерами интересную книжку, а потом, после примерно 3-4-5 вечеров сказал ему: «Все, не могу, занят, почитаем завтра» и пропустил этот вечер, в другой день тоже не смог… И на следующий день он сам взял в руки книгу, потому что ему было невтерпеж.

— А что за книга была?

— «Три мушкетера» (смеется).

— Скажите, есть ли у вас книга, к которой Вы периодически возвращаетесь? Перечитываете ее снова и снова?

— Таких книг довольно много.

— Они чем-то похожи?

— Нет, не думаю. Я несколько раз читал «Алису в стране чудес», «Приключения Тома Сойера», «Приключения Гекльберри Финна», «Братьев Карамазовых», «Маленького принца», неисчислимое количество раз — «Трех мушкетеров». И иногда открываю в любом месте «Мастера и Маргариту». Это как музыкальные произведения, ты же слушаешь их не один раз.

— Прочитывая много-много раз Вы находите что-то новое?

— Необязательно. Иногда так бывает, а иногда просто очень хочется.

— Просто есть любимые моменты?

— Да.

— Есть ли в вашей жизни книга, герои которой каким-то образом повлиял на Вас?

— Да, д’Артаньян, совершенно определенно. На мой взгляд, «Три мушкетера» — одна из самых великих книг, она учит человека благородству, мудрости, дружбе, порядочности, любви. Совершенно необыкновенная книга. Кто не хотел быть д’Артаньяном, таких людей я не пойму. На меня повлиял Робин Гуд, человек, который борется за справедливость, который грабит богатых и отдает бедным. Преданность, дружба, бесстрашие закладываются в детстве. Конечно, это детская романтика.

Сильно на меня повлиял «Остров сокровищ», где читатель стоит перед задачей, потому что выясняется, что Джон Сильвер – убийца, и вместе с тем очень симпатичный. И с Джимом очень хорошо обходится. И если ты еще ребенок, то как разделить — хороший или плохой? И вроде бы он хороший, и вроде плохой, но и не очень плохой. Я думаю, что все это играет роль. И, кстати говоря, «Сказка о быке Фердинанде» – изумительная книга, которая неназойливо учит любви к животным.

— Владимир Владимирович, следите ли Вы за книжными новинками?

— Не очень.

— Если идете в книжный магазин, как выбираете книги?

— Обычно я иду в книжный, когда мне нужно что-то конкретное. Но если я туда попал, то, конечно, начинаю ходить и смотреть. Опасное для меня место, потому что обязательно начинаю покупать книги. И я не один такой, кто чувствует, что книги, так сказать, постепенно его выживают. И мне все говорят: надо же их в электронный вид переводить и читать на планшете. Но я не могу и не люблю так читать. Электронные книги — холодные, нет ощущения, нет запаха, печати, ничего нет. Хотя, конечно, понимаю, что на тоненький планшет можно вместить, например, 500 книг. Но для меня библиотека имеет огромное значение. Книг в ней уже довольно много, поэтому приходится себя сдерживать в книжных магазинах.

— Помните, что последний раз купили в книжном?

— Сейчас вспомню, наверное. Я купил ведь не одну книгу, если купил, то несколько. А-а, я знаю, что я покупал. Дело в том, что в библиотеке у меня был очень плохенький Лермонтов. У меня довольно сложная личная жизнь, я не раз переезжал и оставлял все книги на старом месте. Так случилось, что были случайные книги, был довольно плохонький Лермонтов и неважный Гоголь. А я Гоголя обожаю и часто перечитываю. Считаю, что он, возможно, самый гениальный русский писатель, именно прозаик. Причем имею в виду и Достоевского, и Толстого. Но мне кажется, что, если говорить о гениальности, то, конечно, все-таки Гоголь. Его «Петербургские рассказы» перечитывал много раз.

Так вот, в книжном я купил новое собрание сочинений Гоголя и довольно симпатичный четырехтомник Лермонтова. Я не гоняюсь за старыми антикварными книгами, а просто хочу, чтобы книга была хорошая, не рассыпалась в руках, чтобы печать была такой, чтобы можно было читать. Чтобы приятно было.

— Вы часто путешествуете, ездите по всему миру. Там совсем другие книжные магазины?

— Если взять три страны – США, Франция и Англия — там очень по-разному. В Лондоне есть потрясающий, очень старый книжный магазин. XIX века. Четырехэтажный с коврами и все такое прочее. В нем особая атмосфера, он не похож на наши. Хотя у нас есть очень хорошие книжные магазины. На Тверской симпатичный книжный магазин. В американских книжных магазинах можно и кофе попить, и книжку почитать, посидеть, подумать. В России таких я не видел. Может они и есть, но мне не попадались.

— Дом книги на Новом Арбате.

— Это другое. Там есть все — культтовары, подарочный отдел, где можно купить ручки. Это почти универмаг, хотя и книжный. И в нем, на мой взгляд, нет интима — чтобы сесть в кресло, почитать.

— Вы можете вспомнить двух-трех современников, наших российских авторов, кто Вам интересен как писатель, как личность, с кем вы лично общались?

— Лично я знаком с немногими писателями. Давно знаю Виктора Ерофеева.

Сказать, что есть современные писатели, которые меня сильно увлекают, не могу. А если интересные, то Захар Прилепин. Но с годами я все больше прихожу к выводу, что есть столько великого, еще непрочитанного мной, что даже жаль тратить время на современную литературу. Бывает, какую-то книгу просто надо прочитать, она очень важна, даже не с литературной точки зрения, а с точки зрения сегодняшнего дня. Такими были книги Солженицына. Просто надо было читать Солженицына, даже не важно нравится или нет, потому что в то время, когда он печатался, это имело гигантское значение. Сегодня – другое время и все по-другому. Скажем, Улицкая. Я читал ее книги, они мне нравятся, особенно одна-две. Но вместе с тем мне важнее другое из непрочитанного. И я читаю какого-нибудь древнеримского историка. А конкретно сейчас — разъяснения к Талмуду – это дико интересная вещь. Иврита не знаю, я человек не религиозный. Талмуд я не читал – это 18 томов. Некоторые думают, что это книга. Но Талмуд – это написанные, зафиксированные разговоры древних мудрецов. Сами разговоры называются Мишна и главный посыл – то, что это неоспоримо. Вот то, что они говорили – это принимается, но когда это переносится уже в Талмуд, это энциклопедия поведения еврейской жизни, причем во всем: как одеваться, как обращаться с детьми, с женщиной, как сажать цветы, как готовить. И это интересно как фактологическая вещь. Открывает глаза на целую цивилизацию. Это не то, что большая литература, совсем нет.

Последнее, что я очень серьезно читал – это, конечно, Ветхий Завет, который поначалу довольно скучный, потому что этот родил этого, этот родил этого, этого, который родил этого и еще этого и так далее, и это продолжается очень долго, но потом начинается само действо и это, конечно, опять-таки, не с точки зрения религиозной, а с точки зрения истории, невероятно интересный памятник. Возникает масса вопросов, когда читаешь. Кстати, поэтому было запрещено христианской церковью нецерковникам читать Библию, именно потому что возникают вопросы. Ветхий Завет, на мой взгляд, гораздо интереснее Нового. Новый – это уже Христос, святые, рассказывающие в общем одно и то же о том, как они познакомились и как его казнили. Но и там очень много важного. Но Ветхий Завет – это другое… Вы знаете, что слово Библия означает?

— Книги.

— Книга. Это невероятно интересно, это нелегкое чтение. Если у меня есть время, я могу читать, условно говоря, Прилепина или Ветхий Завет. Но — обойдусь. У меня просто нет времени. Может быть, когда я перестану работать, что вряд ли произойдет. Думаю, что меня вынесут ногами вперед. Но если вдруг у меня появится много свободного времени, то я буду обкладывать себя книгами, потому что я больше всего на свете люблю читать книги и слушать музыку. Поставлю музыку и буду читать. К сожалению, сейчас не могу себе этого позволить.

(Показывает на томик Евгения Шварца) Я иногда перечитываю Шварца. Он писал якобы сказки, не знаю, как его не расстреляли. Ведь тогда же всех расстреливали, а он такое писал! Не мог же идеологический агитпроп этого не заметить. Одна из моих любимых пьес — «Дракон». Как вы помните, приходит в страну Ланцелот, где 300 лет правит Дракон, и бросает ему вызов. Читаешь и думаешь, этого не может быть. Сейчас я прочитаю… Перед тем, как сразиться, Дракон и Ланцелот встречаются на площади, где никого нет, Дракон видит человека в военном френче с короткой стрижкой и очень похожего кое на кого и дальше происходит у них такой разговор. Дракон спрашивает Ланцелота:

«Как здоровье?
Ланцелот. Спасибо, отлично.
Дракон. А это что за тазики на полу?
Ланцелот. Оружие.
Дракон. Это мои додумались?
Ланцелот. Они.
Дракон. Вот безобразники. Обидно, небось?
Ланцелот. Нет.
Дракон. Вранье. У меня холодная кровь, но даже я обиделся бы. Страшно вам?
Ланцелот. Нет.
Дракон. Вранье, вранье. Мои люди очень страшные. Таких больше нигде не найдешь. Моя работа. Я их кроил.
Ланцелот. И все-таки они люди.
Дракон. Это снаружи.
Ланцелот. Нет.
Дракон. Если бы ты увидел их души — ох, задрожал бы.
Ланцелот. Нет.
Дракон. Убежал бы даже. Не стал бы умирать из-за калек. Я же их, любезный мой, лично покалечил. Как требуется, так и покалечил. Человеческие души, любезный, очень живучи. Разрубишь тело пополам — человек околеет. А душу разорвешь — станет послушней, и только. Нет, нет, таких душ нигде не подберешь. Только в моем городе. Безрукие души, безногие души, глухонемые души, цепные души, легавые души, окаянные души. Знаешь, почему бургомистр притворяется душевнобольным?Чтобы скрыть, что у него и вовсе нет души. Дырявые души, продажные души, прожженные души, мертвые души. Нет, нет, жалко, что они невидимы».

Это же про нас! Как при этом он уцелел?! Я часто это перечитываю и привожу как пример, когда говорю, что происходит со страной. А что вы хотите? Это в одно-два поколения не меняется. Это требует времени. «Как надо – так и покалечил. Как требуется» Вот и всё.

— Возможно изменить что-то?

— Возможно, со временем. Это долгая история. Человек, если он не находится под этим страшным прессом, меняется, естественно. Но это несколько поколений должно пройти. Возможно, три. Дракон – это же Сталин. Дракон – страшное, но явление. Когда его убивает Ланцелот, вместо него приходит Бургомистр и его сын Генрих, это уже совсем другое. Мелкие, подонистые, но очень хитрые.

— У нас есть всего один год. Год литературы. Это, конечно, смешно…

— Смешно.

— Но очень хочется что-то сделать. Как Вы думаете, в наших силах что-то сделать?

— Надо к этому относиться не трагически, а весело. Да-да. Надо получать удовольствие от того, что у нас Год литературы. И постараться сделать так, чтобы читать книгу стало круто. Не надо такого: «Это так важно для развития души! Мы, русские, не читаем!» Все это вот здесь уже (красноречивый жест – прим.ред.). А сделать, чтобы всё это стало круто, здорово! Я еще раз говорю – без трагедии. Мы же очень любим все превращать в трагедию. Во-первых, у нас обязательно начинается с того, что ничего не получится, — это для начала, и страшная трагедия. А если исходить из того, что все получится? Почему не получится? Во-вторых, сделать так, чтобы это просто было весело. Только так можно сделать. Кто не читает – тот дурак, так и сказать. Не читаешь, значит, иди гуляй, о чем мне с тобой разговаривать. Трех слов связать не можешь. Корова пишешь через «а». По-моему, так гораздо более действенно – высмеивать, а не жалеть. Не читаешь? Ай-яй-яй, лечиться надо. Что-то в этом духе. Чем обычное наше – рвать волосы.

мамы вспоминают жуткие вещи, которые рассказывали дети

Более тысячи комментариев в сообществе для родителей Momshare собрал пост о том, какие странные и жуткие вещи говорят иногда маленькие дети. И это не рассказы о бабайке, о нет! Это звучит гораздо страшнее.

Мы выбрали самые впечатляющие комментарии:

«Мне дочка в три года заявила, что у меня внутри мальчик; а я и не знаю. Но он ненадолго. Ну так и оказалось. Сделала тест — беременна. На 12 неделе ребенка потеряла».

«Нашему младшему три годика, до недавнего времени он спал еще с нами в комнате. Был у него как-то период, когда он плакал истерически и говорил, что в зеркале корова. Мы, конечно, смеялись и не обращали внимания, пока посреди ночи собака вдруг не подскочила и не начала лаять на зеркало. Я после этого помыла зеркало святой водой и вроде корова пропала».

«Моя в два года видела мальчика у люстры, который плакал. Дело было в сумерках, и в комнате были я и ее братья. Дочка смотрела периодически на люстру, а потом общалась с нами, и в какой-то момент сказала: ну долго он еще плакать будет? После расспросов показала на люстру и сказала, что там плачущий мальчик. Через несколько дней все повторилось».

«К моему сыну в семь лет начал приходить друг. Зовут его Ганди. Чаще всего он приходит ночью. Сын рассказывает о нем очень спокойно. Говорит, что его вместе с родителями убили, но он как-то остался духом и давно ищет себе друга. Сын согласился с ним дружить. Приходит Ганди редко, и у них есть свой условный знак, когда ребенок может его позвать. Спрашиваю: зачем ты его зовешь? Сын говорит, что он дает ему советы, как поступать в каких-либо ситуациях».

«До трех лет ребенок рассказывал, что родителей выбирал сам, что показывал родителей ему дядя по имени Смотритель».

«Моя постоянно в один угол комнаты смотрела. Играет, играет, потом зависнет и смотрит туда. Периодически пальцем туда показывала и говорила: дядя. После полутора лет такое началось. Тоже жутковато было».

«На старой квартире дочь все время говорила, что какая-то старуха купается в ванной».

«Мой в три года говорил, что в комнате на столе сидит тетя. У нее даже было имя — Марашаба. Однажды я начала допытывать его, как она выглядит. И лучше бы я этого не спрашивала! Сын рассказал, что у этой тети длинные ноги и БЕЛЫЕ глаза. И что она ничего не делает, просто сидит. Мне стало дурно. Это длилось месяца два примерно. Муж тогда хотел имама с мечети позвать, но как-то резко все закончилось».

«У меня дочка (семь лет) иногда рассказывает, что помнит, как ей предложили ТАМ выбрать маму. Были разные, говорит, была даже блондинка одна, но я знала, что выберу тебя. Я тебя еще раньше видела и знала. Будто мне кто-то дал на кнопку нажать на планшете».

«Мне сын в два года про какую-то руку рассказывал. Что у нее нету ротика, животика — одна ручка. Что он ее часто видит и боится. Он с нами до пяти лет спал в одной кровати, боялся этой руки».

«У меня дочка когда спать идем, то смотрит на потолок и начинает улыбаться и смущаться. Я спрашиваю: кто там? Она отвечает: дети».

«Мой ребенок видел мальчика с крылышками и нашего деда, который умер в этой квартире еще до его рождения».

«Я один раз чуть не описалась ночью, когда ребенок разбудил меня тоненьким голоском: мамаааааа, там у двери стоит какая-то тетя!»

«Сын до трех лет в новой квартире видел дядю на кухне в одном и том же месте. Но он его не боялся, и я тоже была спокойна. Значит, это была не плохая сущность»

«Мой сын видел какого-то дядю в комнате. Лет до трех его видел, потом прошло. Первый раз он проснулся с криком и сказал, что его какой-то дядя черный за палец взял. Было очень страшно».

«Дети видят то, что мы не можем. Когда моему сыну было полтора года, я родила дочку, но она в пятимесячном возрасте умерла. И до 40 дней сын просыпался каждую ночь в три часа и с кем-то разговаривал. Поворачивался ко мне и говорил: „Мама, не плачь, ляля улыбается“. Было жутко»

«А моя дочь себя все зовет другим именем с полутора лет. Ей скоро четыре. И все время говорит, я буду большая, а ты маленькая и я тебя буду тоже в колясочке катать».

«Мои дети до двух лет примерно оба рассказывали мне, что видят кого-то за окном, на потолке, в углу и т.д. К трем годам я перестала это слышать. Списывала на детскую фантазию. Узнавала только хороший ли это человек или плохой? Боится его ребенок или нет. Мои не боялись».

Впервые текст был опубликован 21 сентября 2018 года.

«А когда же вы начнете кричать на нас?»» – Газета Коммерсантъ № 32 (6994) от 25.02.2021

25 февраля Большой театр показывает премьеру оперы Рихарда Штрауса «Саломея». Спектакль, который поставил один из знаменитейших режиссеров сегодняшнего оперного мира Клаус Гут, был задуман как первая в истории Большого копродукция с нью-йоркским Metropolitan Opera. Накануне премьеры Клаус Гут рассказал Сергею Ходневу о своем отношении к главной героине оперы, пандемических вызовах и собственной демократичности.

— Вы уже ставили «Саломею» пять лет назад в Берлине: как тот спектакль соотносится с теперешним?

— Вообще-то обычно я не обращаюсь к одной и той же опере дважды. Раньше это случалось буквально два раза, теперь вот — третий. Думаю, в той берлинской постановке я нашел свой ракурс, но, возможно, там получился в каких-то отношениях чересчур сложный замысел. Во-первых, в той «Саломее» все разворачивалось в Германии 60-х — это ведь было в Deustche Oper, там сам зал из этого времени. Во-вторых, я, как обычно, искал какой-то личный триггер для контакта с этой историей и нашел его в своей семейной истории: это судьба моей тети, сестры моей матери. Понимаете, мой дедушка был портным. Я видел фотографии его ателье и слышал много рассказов, это было для сегодняшнего человека очень непривычное место: само ателье и жилые, приватные помещения соприкасались и даже иногда смешивались. А в «Саломее» ведь тоже есть это смешение личного и официального. Но самое главное — моя тетя все время оставалась при деде и не решалась с ним расстаться. Это были очень странные отношения. Конечно, там и намека не было на инцест или что-то такое, но дедушка просто был очень харизматичный и страшно волевой человек, он совершенно подавлял тех, кто оказывался рядом. И только когда он умер в возрасте 101 года, тетя немедленно вышла замуж за человека, которого, как оказалось, она любила давно, но боялась в этом признаться. Очень личная история, но она мне тогда помогла найти ключ к «Саломее». Именно поэтому в берлинской постановке на сцене и был магазин одежды. Собственно, историю Саломеи можно расположить где угодно, главное — не конкретное место, а атмосфера и дух времени. И в принципе 1960-е чем-то даже похожи на то время, когда создавалась «Саломея»,— пересмотром отношения к сексуальности, например. Но все-таки, видимо, меня тогда не совсем поняли. Так что сейчас в Большом будет уже совсем другая «Саломея», она гораздо ближе к Уайльду и его времени. И мне кажется, что в целом эта постановка понятнее и острее.

— Вы так непринужденно об этом говорите — но есть ощущение, что для современного режиссера ставить второй раз одну и ту же оперу с нуля должно быть невыносимо тяжело.

— Да уж, честно говоря, на будущее я зарекся такое делать. Единственное исключение — «Кольцо» Вагнера: когда-нибудь я все-таки им займусь еще раз. Но в целом, конечно, это просто каторга: я заметил, что каждый раз в таких случаях трачу по крайней мере вдвое больше времени, чем с новой для себя оперой. Это странно, кажется ведь, что должно быть как раз проще — я уже эту вещь ставил, я ее изучил, я знаю партитуру досконально… Но на самом деле все наоборот. Когда у тебя уже есть в голове готовые решения, очень тяжело от них отделаться. Здесь мне тоже понадобилось много времени, прежде чем я от них освободился и смог придумать что-то новое. Но кое-какие идеи и образы, например Саломея в разных возрастах, я из берлинской постановки все-таки взял.

— Мы привыкли воспринимать «Саломею» как «первую модернистскую оперу», но все-таки это и очень позднеромантическая вещь тоже: ее ориентализм, картинная экзотичность для вас важны?

— Да нет, не особенно, мне важнее другое. Видите ли, если почитать письма Штрауса того времени и представить себе его жизнь в Гармиш-Партенкирхене, то вырисовывается как будто бы фигура человека консервативного, патриархального, немножко старомодного. И вот такой человек вдруг делает что-то вопиюще анархичное. Такое ощущение, что тут два Штрауса, которые друг с другом воюют. Если сопоставлять его произведения с тем, что происходило в музыкальном мире одновременно,— ну Альбан Берг, например,— то Штраус, конечно, выглядит специфически. Но чем больше вы его слушаете и в него погружаетесь — тем больше замечаете, что он делает дикие, необычайные вещи по части гармонии в том числе. Но прячет их под формальной красотой. Так что налицо и анархист, и человек, который обращается с музыкальной традицией осторожно. Это невероятно интересно, особенно в «Саломее»,— позже в нем консерватор все-таки иногда берет верх.

— А как быть с дискуссией относительно того, является ли «Саломея» Judenoper, «еврейской оперой»? Ведь есть же постановки, которые принципиально стараются увязать оперу с историей европейского еврейства в ХХ веке,— Кшиштоф Варликовски, к примеру.

— Нет, этого я совсем не вижу в «Саломее». И мне очень странно, когда люди говорят, что Штраус здесь целенаправленно высмеивает евреев. Да он всех высмеивает! Ирод — нелепый, ненормальный человек, маньяк. Иродиада изображена так, будто она практически все время пьяна. Результат странной совместной жизни с человеком, который вожделеет ее дочь,— она отворачивается от реальности и, чтобы со всем этим справиться, пьет. По крайней мере я так себе это представляю. В опере все показаны иронически, евреи тут ничем не отличаются от назарян.

— Вы говорите, что приблизили «Саломею» к Уайльду. Не кажется ли вам, что уайльдовская пьеса при всей своей декоративности все-таки очень локальная вещь по сравнению с оперой Штрауса?

— Для меня это не совсем пьеса. Смотрите, здесь есть два всем известных образа — голова на блюде и танец семи покрывал. Они говорят сами за себя, они очень сильные, поэтому так или иначе плясать приходится от них. Меня иногда спрашивали певицы: «Ну почему я должна в десятый раз повторять одну и ту же фразу — «я поцелую твой рот»?» Потому что здесь нет привычной драматургии, постепенного раскрытия характеров, всего того, что мы ждем от театра обычно. Это скорее поэма.

Другое дело, что со своей стороны Штраус — и это просто-таки загадочно — страшно много знает о внутреннем мире человека. Особенно женщины. Вот, скажем, я ставил его «Дафну». Эту оперу считают проходной, но я надеюсь, что мне удалось к ней привлечь внимание, которого она на самом деле заслуживает. Там ситуация в какой-то степени похожа на «Саломею»: Дафна — тоже изначально чистый, полудетский персонаж, она тоже сталкивается с сексуальностью, тоже не вписывается в мир других. И эта конфликтность, эта трансформация изумительно вырисована. Или «Кавалер розы» — там другое: уже взрослая женщина чувствует, что ее жизнь переходит к иной стадии, и внутренне меняется. Неслучайно же слово «метаморфозы» в контексте штраусовского творчества такое важное — он умеет изобразить человека на грани большой внутренней перемены.

— Хорошо, но кто для вас Саломея в первую очередь — жертва? Невинная соблазнительница? Femme fatale?

— Для меня все, с одной стороны, очевидно — она жертва. Жертва кошмарного, исковерканного процесса взросления. Мать полоумная, отчим одержим Саломеей, потому что проецирует на нее какие-то свои фантазии, и при этом она в ловушке — окна и двери закрыты, она не видит нормальной жизни и нормального мира. В моем понимании Иоканаан открывает ей глаза: она впервые понимает, что ее мать и отчим чудовища. Когда Саломея впервые видит Иоканаана — это еще и чувственный момент: она видит его кожу, а я ведь изображаю на сцене викторианский мир, где у всех глухая закрытая одежда. И вот тут героиня начинает постепенно создавать дистанцию между собой и родителями. Постепенно сознает себя — настоящую, а не ту, которую хочет видеть отчим.

Но потом она превращается из жертвы в агрессора. Чтобы в конце разрушить родительский мир и мир Иоканаана разом и показать свою вновь обретенную силу. Так что от понимания Саломеи как жертвы я все-таки ухожу. Но если смотреть на «Саломею» как на случай преступления, то тут скорее вспоминается сериал «Охотники за разумом», где мотивы убийц поначалу совершенно неясны, и приходится закапываться очень глубоко.

— Как пострадала от эпидемии ваша работа — что изменилось, что перенесено?

— Первой бедой стала «Енуфа» в Лондоне, которую отменили уже на стадии сценических репетиций с оркестром. Там, кстати, должна была петь Асмик Григорян, как и в нынешней «Саломее»,— это забавно, мы давно и хорошо друг друга знаем, но до сих пор я еще не выпускал с ней ни одной премьеры. Потом «Хованщина»…

— Это же первая русская опера в вашей практике?

— Да. Когда я работал над «Енуфой» вместе с Владимиром Юровским, мы много говорили и о «Хованщине», он на многие вещи мне открыл глаза. И сказал, между прочим: «Вы многое поймете, если окажетесь в России». Так что видите — я исполняю предписание! Теперь «Хованщина» отложена на 2024 год, «Саломея» в Нью-Йорке — на 2025-й. «Двойник», наш совместный проект с Йонасом Кауфманом, который я придумал, тоже перенесен. Трудновато было найти заново место в его расписании — в конце концов нашли, но это тоже отдаленное будущее.

Вообще, если говорить начистоту, когда начались локдауны, многие режиссеры и дирижеры сначала выдохнули с облегчением. Все-таки полезно иногда вспомнить, что у тебя семья, дети… Я с марта по декабрь прошлого года ничего не делал. Но потом сначала выпустил в Мадриде своего «Дон Жуана» — это зальцбургская постановка 2008 года с тем же самым составом. Теперь вот я в Москве. А в Германии между тем ограничения пока что в полной силе. И виды на будущее немного неопределенные.

— Трудно строить планы?

— Знаете, лет шесть назад я работал очень много, чересчур много. Потом в какой-то момент решил: все, хватит, надо что-то менять. И стал выпускать по три премьеры в год, причем так, чтобы в промежутках было по крайней мере шесть недель отдыха. Пришлось кучу всего отменить, чтобы войти в этот ритм, но я в него вошел. А потом явился коронавирус. Только в ноябре началось оживление, у меня телефон буквально разрывался, но оказалось, что все предлагают более или менее одни и те же даты. Так что моя стройная система разрушилась, и с планами на 2024–2025 годы пока что путаница.

— Зато во время пандемии расцвели онлайн-показы. И всякие эксперименты вроде цюрихского «Бориса Годунова», где оркестр и сцена были изолированы друг от друга. Насколько это все органичные формы существования для оперы как жанра?

— Пока что я удивлен и разочарован. Окей, мы поняли: у нас новые обстоятельства и новые ограничения — но часто именно это оказывается идеальным шансом создать нечто новое, неизвестное прежде. А тут ничего нового, по сути, не случилось. Театры лезли из кожи вон, чтобы делать как бы то же самое, к чему мы и так привыкли, только гораздо с большими трудностями. Почему мы так узко мыслим?.. Скажем, я как-то оказался в одном небольшом театре, где давали Пуччини. Все страшно извинялись: мол, из-за ограничений нам пришлось очень сильно урезать оркестр. Но я послушал, как это звучит, и подумал: да это же потрясающе, это совершенно новый Пуччини. И для оркестрантов это было совсем другое впечатление от музыки и от собственной игры. Одна из самых сильных «Кармен» в моей жизни — постановка Питера Брука, которую я когда-то видел. При этом она шла под два рояля. Ну и что? Почему мы так настойчиво хотим исполнять вещь от начала и до конца? Почему нам обязательно нужен хор на сцене?

Я буду скоро ставить во Франкфурте «Диалоги кармелиток». Меня поставили перед фактом: у нас такие-то и такие-то ограничения, довольно серьезные. Но я решил, что не буду изобретать никаких компромиссов — надевать на артистов маски или еще что-то. И придумал спектакль, где на сцене в каждый момент времени находится только один персонаж. Понимаете, я это осознал не как помеху, а как вызов, который помогает по-новому рассказать историю. К сожалению, чаще всего на это смотрят совсем иначе — и в оперном театре, и в драматическом.

— Но меняется и социальный климат: как вы относитесь к cancel culture и сопутствующим движениям, которые теперь затрагивают и музыкальный театр тоже?

— Я все-таки рад, что такие движения есть, и вот почему. Опера все еще остается феноменом, где слишком уж многое завязано на иерархичности. И на влиянии одной личности. Есть директора, режиссеры, дирижеры, которые при этом заходят далеко за рамки приемлемого в нормальном обществе. Иногда меня шокируют скрытые опасности такой системы — оперный театр имеет дело с огромным количеством людей, но при этом совершенно непомерная власть оказывается у немногих. Это очень далеко от демократичности.

— А вы сами демократичный человек?

— Люди, которые со мной работают первый раз, иногда в какой-то момент меня спрашивают: «А когда же вы начнете кричать на нас?» Они разочарованы, наверно. Как будто я неправильный режиссер, и со мной что-то не так. Но, кажется, я никогда не повышал голоса и никого ни к чему не принуждал. Я командный работник. Для меня совершенно нормально отдавать часть ответственности видеодизайнеру, скажем, или хореографу… Конечно, общий контроль у меня, и работаем мы вместе, но работа куда богаче, если она коллективная. И мне интересно каждое мнение.

перевод, произношение, транскрипция, примеры использования

I went to stay with my uncle and aunt for a few days. 

Я поехал, чтобы погостить у дяди и тети несколько дней. 

Her aunt is also her godmother. 

Её тетя также приходится ей крёстной матерью. 

We stopped at Aunt Mary’s house. 

Мы остановились (в доме) у тёти Мэри. 

She is visiting her aunt in New York. 

Она гостит у своей тёти в Нью-Йорке. 

My aunt and uncle are also my godparents. 

Мои тётя и дядя одновременно являются моими крёстными. 

The earrings were a gift from my aunt. 

Эти серьги были подарком от тёти. 

She joined her aunt in the sitting room. 

Она присоединилась к своей тёте в гостиной. 

His aunt is his closest living relative. 

Тётя является его ближайшей родственницей из тех, что сейчас живы. 

My aunt Flo was a bold determined woman. 

Моя тётя Фло была женщиной смелой и решительной. 

Jane spent years caring for her sick aunt. 

Джейн годами ухаживала за своей больной тёткой. 

Aunt Alice died, leaving almost $5 million. 

Тетя Элис умерла, оставив почти пять миллионов долларов. 

My aunt’s regular visits cut into my weekends. 

Регулярные визиты тётки портят мне все выходные. 

We flew over to the US to visit my Aunt Polly. 

Мы прилетели в США, чтобы навестить мою тётю Полли. 

Aunt Fay was angry and said so in as many words. 

Тетя Фэй была в гневе, и недвусмысленно дала это понять. 

His aunt is his legal guardian. 

Его официальным опекуном является его тётка. 

His aunt pinched his plump cheeks. 

Его тётя ущипнула его за пухленькие щёчки. 

My aunt bequeathed me all her jewelry 

Моя тётя завещала мне все свои драгоценности. 

Aunt Nessy was always a bit eccentric. 

Тётя Несси всегда была немного чудаковатой. 

His aunt planted a wet kiss on his cheek. 

Его тётя запечатлела на его щеке влажный поцелуй. 

She was patient to her aunt’s infirmities. 

Она была снисходительна к слабостям своей тётушки. 

She received a small legacy from her aunt. 

Она получила небольшое наследство от своей тёти. 

The boy was confided to the care of his aunt. 

Мальчика поручили заботам тётки. 

The boy was committed to the care of his aunt. 

Мальчика передали на воспитание тёте. 

Какая мне дочка моей двоюродной тети дочери? — MVOrganizing

Какая мне дочь моей двоюродной тети?

двоюродный брат

Могу ли я встречаться с внучкой моей тети?

В Соединенных Штатах каждый штат запрещает вам вступать в брак с кем-либо из ваших предков или потомков, включая брата, сестру, сводного брата, сводную сестру, тетю, дядю, племянницу, племянника, мать, ваш отец, ваша бабушка, ваш дедушка, ваша прабабушка, ваша прабабушка…

Какие отношения у прекрасной тети?

Прадедушка / двоюродная бабушка (иногда пишется как двоюродная бабушка) — сестра дедушки и бабушки.Несмотря на популярное употребление слова двоюродная бабушка, специалисты по генеалогии считают более правильным использовать дедушку для сестры дедушки и бабушки, чтобы не путать с предыдущими поколениями.

Какое отношение ко мне имеет внук моей сестры?

Внуки вашей сестры — я полагаю — ваша внучатая племянница и / или внучатый племянник, а вы их двоюродная бабушка.

Кто вам ребенок вашей племянницы?

Сын племянницы человека будет называться внучатым племянником, а человек — двоюродной тётей или дядей.В общем, по мере того, как добавляются новые поколения, тети, дяди, бабушки и дедушки сохраняют свои титулы и просто добавляют «отлично» для каждого нового поколения.

Какой мне внук моей племянницы?

внучатая племянница

Что я для моих двоюродных братьев и сестер?

Детей вашего двоюродного брата на самом деле называют вашими «двоюродными братьями после удаления». Итак, если вам интересно, какие отношения к вам имеет ребенок вашего двоюродного брата, вот и все — ваш двоюродный брат однажды удален! Ребенок вашего двоюродного брата НЕ является вашим троюродным братом, как принято считать.

Какие 5 кузены?

Условия взаимоотношений Двоюродный брат (также известный как «двоюродный брат»): Ваши двоюродные братья — это люди в вашей семье, у которых есть двое из тех же бабушек и дедушек, что и вы. Третий, четвертый и пятый кузены: у ваших троюродных братьев одни и те же прапрапрадеды, у четвертых кузенов одни и те же прапрапрадеды и так далее.

Что подразумевается под пятым кузеном?

Существ. пятый кузен (во множественном числе пятый кузен) Любой из ряда людей, у которых есть общие прапрапрапрадеды.

Что означает «5-кузен после удаления»?

Когда слово «удален» используется для описания отношений, это указывает на то, что эти два человека принадлежат к разным поколениям. Слова «однажды удалены» означают, что существует разница в одно поколение. Например, двоюродный брат вашей матери — это ваш двоюродный брат после удаления.

Кто ваш троюродный брат после удаления?

А, семья.Мы знаем, кто из них — привет, мама и папа, сестра и брат, тетя Кимми и дядя Кайл, кузина Сью, кузен Сал.

Тем не менее, иногда вы встречаете кого-то, с кем предположительно связаны, но никто из вас на самом деле не знает, что это за отношения. Вы стоите вокруг, размышляя о том, кто вы друг для друга, и разбрасываете термины: троюродных братьев? , троюродный брат когда-то удален? , сводная полувнучка?

Половина из этих людей встретилась только сегодня.

Начнем с первого общеизвестного круга, выходящего за рамки нуклеарной семьи родителей, братьев и сестер: родители ваших родителей — это ваши бабушка и дедушка; дети ваших братьев и сестер — племянницы и племянники; братья и сестры ваших родителей — тети и дяди; дети ваших тети и дядюшки — двоюродные братья и сестры. Все это довольно знакомая территория.

Теперь взглянув на самую прямую линию поколений, предшествовавших нам, у нас есть и великие, и великие: родители ваших бабушек и дедушек — ваши прабабушки и дедушки; их родители — ваши прапрапрадеды и так далее.И как братья и сестры ваших родителей — тети и дяди, так и братья и сестры ваших бабушек и дедушек — двоюродные тети (или дедушки) и двоюродные братья (или дедушки), а также братья и сестры ваших прапрабабушек и дедушек, прапрапрадеды и прапрапрапрадеды. -дяди и тд.

Где действительно запутывается, так это на территории кузенов. Как мы уже упоминали, двоюродный брат — это ребенок тети или дяди. У вас и ваших двоюродных братьев одна пара бабушек и дедушек, потому что у каждого из вас есть один родитель, который является братом или сестрой другого.

Допустим, у вас и двоюродной сестры — скажем, это Сью — есть дети. Ваши дети и дети Сью будут троюродными братьями и разделить одну пару прабабушек и дедушек (общие бабушка и дедушка вас и Сью). Допустим, у ваших детей и детей Сью есть дети, то есть у троюродных братьев есть дети. Дети этих троюродных братьев были бы троюродными братьями, и у них была бы одна пара прапрабабушек и дедушек (опять же, те же общие бабушка и дедушка, что и вы и Сью). Тогда дети этих троюродных братьев будут четвертыми кузенами и так далее.

А как насчет поколений? Что Сью, твоя двоюродная сестра, своему ребенку? А какой ребенок Сью вашему внуку? Здесь появляется слово удалено : родственник «удаляется», когда этот человек принадлежит к более молодому или старшему поколению.

(Замечание о термине поколение : поколение здесь не из тех, о которых мы читаем в дискуссиях о демографии; это один шаг в линии происхождения от предка. Если ваш брат или сестра на 20 лет старше вас есть, вы все еще братья и сестры и принадлежите к одному поколению.Ваши дети по-прежнему будут двоюродными братьями и сестрами в одном поколении, даже если один из них может заканчивать колледж, когда другой еще младенец.)

Степень двоюродного брата (первая, вторая, третья и т. Д.) Не меняется между поколениями, но слово удалено. используется для обозначения другого поколения. Ваша двоюродная сестра Сью также является двоюродной сестрой вашего собственного ребенка, но ее удаляет поколение, в результате чего Сью становится двоюродной сестрой вашего ребенка. А ребенок Сью — ваш двоюродный брат после удаления.Ваши дети и дети Сью — троюродные братья; для твоего внука дети Сью — троюродные братья после удаления.

Если вы активно работаете над выяснением того, как вы связаны с кем-то, ручка и бумага неоценимы для преодоления извилин. И когда вы стоите рядом с далеким родственником, вы, по крайней мере, можете знать, что находитесь в извилинах вместе, даже если вы не совсем понимаете, как вы связаны.

Как стать лучшей тетей или дядей

Начните с откровенного разговора.

Если вы тетя или дядя, у которых нет собственных детей, сказал доктор Лакшмин, это почти как выучить другой язык. «Вы не разбираетесь в мире родителей. Сериалы, игрушки, вся борьба », — сказала она. «Очень сложно даже понять, какие вопросы задать».

Может быть полезно начать с того, чтобы спросить своего брата или сестру об их надеждах и ожиданиях по отношению к вам, — сказал Джозеф С. Тан, клинический психолог из отдела семейной медицины в UVA Health в Вирджинии.

«У разных людей будут разные потребности и разные желания, — сказал д-р Тан, — и с некоторыми вещами они предпочли бы справиться сами, а с другими им нужна небольшая помощь». Он порекомендовал честно сказать, на что вы надеетесь в этих многообещающих отношениях, и почему вам нужна помощь брата или сестры.

Вы также можете поддержать своего брата или сестру, приложив немного больше усилий вначале, сразу после рождения вашей племянницы или племянника, сказал доктор Лакшмин.Может быть, это означает предлагать присматривать за детьми или помогать стирать каждую среду. Или, если вы живете далеко, предложил доктор Лакшмин, вы можете присылать ужин брату или сестре один раз в неделю в течение нескольких недель.

«Такие вещи, которые даже не обязательно связаны с вашей связью с вашей племянницей или племянником, — сказала она, — но просто поддерживают вашего брата или сестру в трудные времена, так что ваш брат вроде бы знает, что» Привет, я здесь, я хочу участвовать ».

Создайте обычный ритуал.

Планирование одной ночи в неделю, когда вы будете читать рассказ вместе лично или через Zoom, или ежегодный отпуск для всей семьи, может облегчить нагрузку на вашего брата или сестру и укрепить семейные связи, считают эксперты.

«Ключ в том, чтобы съесть что-нибудь обычное», — сказал доктор Лакшмин, чтобы родители могли знать, — «В четверг вечером нам не нужно беспокоиться об ужине, потому что моя сестра отправит его на вынос. Или в субботу вечером у меня будет 20 минут свободного времени, чтобы спокойно выпить бокал вина, потому что Джои получит книгу Zoom.’”

my aunts and nephews — Перевод на французский — примеры английский

Предложения: тетя и племянник

Эти примеры могут содержать грубые слова, основанные на вашем поиске.

Эти примеры могут содержать разговорные слова, основанные на вашем поиске.

Предложите пример

Большой поцелуй моей тете Фриде и моему племяннику Бобу, которые самоотверженно посвятили так много времени тому, чтобы помочь мне сделать Roelvin такой профессиональной организацией.Я считаю наш веб-сайт самым важным средством связи со всеми вами.

J’ai fait appel aux connaissances et à l’expérience de spécialistes du vin, aussi bien en Italie qu’aux Pays-Bas, parce que quand il s’agit de goût, on tout à apprendre.

Кровосмесительные отношения тети и племянника .

Тетя и племянник ? -Кузены.Их бабушкой была мама Мэйбл.

тетя и племянник оглядываются на мальчика.

дядя или тетя и племянник или племянница,

Дальний двоюродный брат моей тети племянник дважды удален.

Поправка направлена ​​на устранение дискриминации, относящейся к детям, внукам, родителям, братьям и сестрам, дядям и тетям и племянникам и племянницам.

La модификация Visait à supprimer cette дискриминация en faisant rérence aux enfants, petits-enfants, parent, frères et sœurs, oncles et tantes, neveux et nièces.

Дальний двоюродный брат моей тети племянник , дважды удален.

Моя тетя сказала, что с моим племянником все будет в порядке.

Гражданский кодекс запрещает браки между прямыми кровными родственниками или браком. Предварительный проект поправки к Гражданскому кодексу предусматривает отмену запрета на брак между тетей и племянником или дядей и племянницей.

Гражданский кодекс, запрещающий брак между родителями или союзниками в прямом порядке, закон о гражданском праве на пресечение заключения брака с родителями tante et neveu ou oncle et niece.

Браки между дядей или двоюродным дядей и племянницей или внучатой ​​племянницей, а также между тетей или двоюродной сестрой и племянником или внучатым племянником ;

Он также включает отношения между супругами, братьями и сестрами, родственниками, дядями или тетями , и племянниками или племянницами и двоюродными братьями.

Elle englobe également les Relations entre conjoints, frères et sœurs, beaux-parent, oncles ou tantes , neveux ou nièces, et cousins ​​ou cousines.

Кузены, тети , племянники , племянницы.

Oui, ainsi que toute la famille.

Мы родители, сыновья, дочери, дяди, тети , племянники , племянники .

Это тети племянников Джойс .

Законопроект C-283 применяется только к близким родственникам: мужьям, женам, детям, сестрам и братьям, родителям, бабушкам и дедушкам, дядям и тетям , племянникам и племянникам и никому другому.

Le projet de loi C-283 ne s’applique qu’aux parent proches: époux, épouses, enfants, frères et soeurs, родители, бабушки, онклы и т. Д. tantes , nièces et neveux , et personne d’autre .

В Ливане у него остались родители, Юсеф Джордж Аль-Чатер и Суад Фуад Насер, его сестры Лейла и Хала, брат Набиль и многие племянницы, племянников, , тети и дядей.

Il laisse dans le deuil ses родителей, Юсеф Джордж Аль-Шатер и Суад Фуад Насер, ses sœurs, Layla et Hala, son frère, Nabil, et de nombreux neveux , nièces, oncles et tantes, tous encore au Liban.

Сфера действия основного закона также расширена и включает, в частности, тетю и дядю, племянника, и племянницу, находящихся на замену родителям и «сводных» отношениях.

La portée en est élargie de manière à inclure, entre autres, la tante et l’oncle, le neveu et la nièce, les родительские усыновители и отношения союза.

Эдио происходил из очень большой семьи, сестры, братья, тети , племянники , двоюродных братьев, бабушек и дедушек, прадедов и прадедов.

Edio avait une très grande famille: Soeurs, frères, tantes , neveux , двоюродные братья, прародители и т.д.

Вместе со своей младшей сестрой, матерью, тётей , племянником , племянницей, бабушкой и дедушкой, Бесиан живет полностью отрезанным от внешнего мира.

Complètement isolé du monde extérieur, Besian vit avec ses sœurs, sa mère, sa tante , ses petits cousins ​​et ses grands-parent.

Пора проявить немного уважения к PANKs (Professional Aunt, No Kids)

Число бездетных женщин в Северной Америке достигло рекордного уровня. И от строительства крепостей до ответов на эти первые вопросы о сексе — тети в своей жизни так много делают для детей.

Реализация

попала ко мне в семью мангал . На самом деле меня поразило то, что сказал мой кузен Том, а потом я ударил его. «Ты стала тетей Ширл», — поддразнил он, наблюдая, как я дрался со стаей хулиганов возле фуршета, а затем расспрашивал их об их летних планах.

Я впился взглядом в Тома и ударил его бумажной тарелкой. Это были боевые слова.

Большинство женщин боятся того момента, когда становятся их матерями, но я всегда боялась превратиться в сестру своей матери.В разводе с , у нее нет собственных детей , она прилетела из Оттавы на густом облаке духов Giorgio, ее длинные волосы были зачесаны назад и зачесаны в шикарный непроницаемый шиньон. Тетя Ширли, директор художественной галереи, носила клипсы размером с тарелку и яркие кафтаны. Ее присутствие, как однажды пошутил мой дядя Джордж, превратило праздники в «королевский визит».

Наша собственная тетя Мэйм (архетипическая эксцентричная тетя со сцены и экрана) была персонажем с заглавной буквы C.Она была щедрой и сообразительной, с мирским чутьем на драматизм. «Шапо!» она говорила, когда другие выбирали простое: «Молодец». Меня тянуло к тетушке Ширл, и я жаждал ее одобрения, но почему-то, для моего детского мозга, ее жизнь всегда казалась немного грустной за всей этой вспышкой, немного одинокой. Мне было 44, и я боялся, что люди меня так видят.

Я не должен был так стесняться. Поскольку число бездетных женщин в Северной Америке достигло рекордного уровня — «бум запрета на рождение ребенка», как выразился Маклин, — мы повсюду.Перепись в США в 2014 году показала, что число бездетных женщин сейчас выше, чем когда-либо, — 47,6 процента, что выше всего лишь 35 процентов в середине 1970-х годов. Здесь, в Канаде, больше людей живут одни, чем с детьми. По данным канадской переписи населения в 1961 году только девять процентов домашних хозяйств состояли из одного взрослого. Сейчас это почти 28 процентов.

Сообразительные компании, такие как Canadian Tire и Royal Caribbean, даже продают PANKs (Professional Aunt, No Kids) с кампаниями для всего, от гаджетов до бегства, в надежде, что мы потратим деньги на детей в нашей жизни (виноват).

Хотя мы движемся демографической тенденцией, мы, PANK, также хорошо осведомлены о своем статусе аутсайдера. Я все думал об ответе актрисы Секс в большом городе Ким Кэтролл, когда она сказала радио Би-би-си, что ей не нравится ярлык «бездетный». «Я не биологический родитель, но я родитель», — сказала она, сославшись на эмоциональную и финансовую поддержку, которую она оказывает своей племяннице и племяннику. «В наши дни есть способ стать матерью, при котором ваше имя не указано в свидетельстве о рождении ребенка.”

Ее замечания вызвали у Теодора Буксира массу критики, поскольку биологические матери заполнили ее ленту в социальных сетях своим большим неодобрением. «Я», — беззвучно приветствовала я.

Хотя использование Кэтроллом слова M может быть преувеличением, мы, тети, должны играть решающую роль в жизни наших официальных и неофициальных племянников и племянников, от помощи по уходу за детьми до действий в качестве доверенных лиц, не являющихся родителями. И с тех пор, как умерла моя тетя Ширли, я не могу перестать думать об этом.

Тетя Ширл была не только первой взрослой, которая ответила на предварительные вопросы от меня и моих кузенов о сексе , но и научила меня, как делать скупой винегрет и читать между строк лучших литературных произведений.Я также размышляю обо всех своих тетках, которые приходили на дней рождения , водили меня на спектакли и слушали мои карьерные устремления (фигуристка , была постоянной темой) с серьезными лицами. Эти «другие матери» оставили глубокие отпечатки на ДНК, вне зависимости от того, были мы в родстве или нет. И теперь моя обязанность — на самом деле мое удовольствие — сделать то же самое со всеми детьми в моей жизни.

Итак, я устроил ночевок с Марло, который называет меня «тетя Би», где мы наедаемся макаронами с сыром и играем модельера.Я читаю книги и строю крепости для наблюдения за Губкой Бобом с Наоми и Авой, и обсуждаю гендерных ролей, и влюбленность в One Direction с Софи. Хотя Бенджамин, Эбигейл и Аддисон не называют меня тетей, они всегда толпятся вокруг, когда я навещаю меня, и доверяют мне свои самые сложные вопросы: «Бет, я спросила своего отца, был ли Санта на самом деле , и он сказал нет — согласны ли вы? ? »

В альтернативной версии моей жизни «Раздвижные двери», где я встречаю нужного мужчину в нужное время под идеально выровненными звездами, я могла бы стать биологической матерью.Но после того, как я смирился с тем фактом, что это вряд ли могло произойти, я понял, что жизнь без детей не так уж одинока. Эти дети — ваши дети — занимают ровно столько места в материнской комнате в моем сердце.

Я, конечно, простил своего кузена Тома; его слова были задуманы как комплимент. Это чудесная вещь, привилегия — быть тетушкой-героем, как наша тетя Ширл. И хотя я не могу обещать, что буду соответствовать ее легенде, я обязательно постараюсь.

«Браво, дорогая», — я почти слышу ее слова, когда она проскальзывает мимо в своем кафтане.»Шапо!»

Бет Хичкок работает над своей первой книгой, украшающей мемуары. Вы можете следить за ней в Twitter @HitchWrites.

Подробнее:
Вы «ПАНК»?
Почему я не совсем согласна с Днем без детей
Surviving Mother’s Day… в качестве мачехи

Как получить опеку над моей племянницей или племянником | Права тетушек Опека над детьми

Как правило, опека над детьми несет юридическую и физическую ответственность за заботу о ребенке.Это включает предоставление жилья, медицинского обслуживания, образования и других необходимых аспектов жизни, которые служат наилучшим интересам ребенка. В зависимости от того, в каком штате вы проживаете, существуют разные процедуры подачи петиции в суд для получения опеки над племянницей или племянником. Однако обычно нет законных прав на опеку над тетками и дядями. Родители считаются законными опекунами ребенка при принятии решений в их наилучших интересах.

Может быть несколько исключений, если ребенок живет с родителями без заботы, жестокого обращения или опасен для него.В таких случаях суд может возбудить дело об опеке и принять во внимание наилучшие интересы ребенка при вынесении решения по делу об опеке.

Важно показать судье, что проживание с тётей или дядей в наилучших интересах ребенка. Необходимо определить, что безопасность и здоровье ребенка находятся под угрозой. Следовательно, необходимо вмешательство для защиты эмоционального развития и / или физического здоровья ребенка. Например, если мать или отец недавно были осуждены за преступление, и для ребенка может быть опасно продолжать проживать с ними.

Кроме того, если есть какое-либо сексуальное или физическое насилие со стороны одного из родителей по отношению к ребенку. Это может вызвать у ребенка длительные психические и эмоциональные травмы. Таким образом, суд по семейным делам должен будет определить различные факторы и сделать безопасность ребенка приоритетной.

Что такое стандарт защиты интересов ребенка и как он применяется к опеке третьих лиц?

В зависимости от штата, в котором вы проживаете, нормы, касающиеся наилучших интересов ребенка, могут различаться.Кроме того, важно проводить различие между стандартом, когда он применяется к вопросам опеки третьей стороной. Короче говоря, стандарт наилучшего обеспечения интересов ребенка является основой для большинства дел по семейному праву, касающихся принятия решений в отношении ребенка в зале суда. В рамках этого стандарта суд определяет несколько факторов для определения благополучия ребенка.

В частности, он учитывает желания и желания ребенка, когда он достаточно взрослый, чтобы выносить такое суждение.Он также внимательно исследует отношения между родителем и ребенком. Кроме того, он смотрит на то, как ребенок приспособится к определенным ситуациям, культурам, сообществу и школе. Наконец, он учитывает психическое и физическое благополучие участвующих сторон. Суды по семейным делам обычно пытаются уравновесить эти факторы вместе с желанием ребенка принимать решения об опеке. В каждом штате есть свой набор руководящих принципов по определению стандарта наилучших интересов ребенка. Крайне важно определить те, которые указаны в вашем местном штате, чтобы убедиться, что вы соответствуете требованиям для дела об опеке над ребенком.

Как упоминалось выше, существует разница между применением этого стандарта для родителей и третьих лиц для посещения. Обычно для лиц, не являющихся родителями, пытающихся получить права опеки, каждый штат дает больше ясности в отношении факторов, используемых для принятия такого решения. Для заключения под стражу третье лицо должно предъявить одно из пяти обстоятельств:

Для посещения третья сторона должна предоставить четкие и убедительные доказательства того, что в случае отказа в посещении ребенку будет нанесен реальный вред, для чего часто требуются показания свидетеля-эксперта.Дело об опеке третьей стороной сложно выиграть, но если вы хотите добиться опеки и времени для посещения как родственник ребенка, у вас должна быть возможность сделать это.

Что такое правило родительского предпочтения?

Правило предпочтения родителей — это правовой принцип, который позволяет родителю получить опеку над ребенком, а не над другим лицом. Согласно этому правилу, подходящие родители, которые могут и хотят заботиться о своих детях, имеют преимущественное право на опеку и содержание своего ребенка.В большинстве штатов существует презумпция, согласно которой ребенка передают одному или обоим родителям, если только родители не признаны непригодными.

Однако это предпочтение может быть оспорено доказательством того, что интересы ребенка противоположны. Это правило обеспечивает защиту прав биологических родителей, которые хотят и могут заботиться о своих детях, отдавая им приоритет опеки над кем-либо еще.

Могу ли я иметь права опеки, как тетя или дядя?

Закон позволяет третьим лицам, таким как большая семья тётей и дядей, иметь некоторые права, но только с ограничениями.Государства различаются по процедуре, но они могут возбудить дело против родителя в зависимости от требований каждого штата. Им также разрешено вмешиваться, когда дело уже находится на рассмотрении в отношении родителя, связанного с ребенком.

Опекун, назначенный судом, имеет законное право решать, в какую школу будет ходить ребенок, где он / она будет жить, и принимать медицинские решения в отношении несовершеннолетнего. Есть два способа, которыми тетя или дядя могут получить законную опеку над своими племянниками и племянниками, но в разных штатах это различается:

  • Подать надлежащие документы и подписать родителя, предоставляющего опекунство и;
  • Суд по семейным делам может предоставить опекунство над ребенком на основании постановления судьи, поскольку к секретарю суда подано открытое дело об опеке или ходатайство об опеке.

Иногда дяди и тети нуждаются в опеке над племянниками и племянницами, когда благополучие ребенка находится в непосредственной опасности. Родители, находящиеся в опасной для жизни ситуации, могут предоставить временную опеку над детьми при наличии соответствующих юридических документов. Это может передать опеку над ребенком тете или дяде на время отсутствия родителей или в случае их смерти. Некоторые примеры включают:

  • Развертываются солдаты;
  • Пожарные активно тушат продолжающийся лесной пожар;
  • Лицо, осужденное за преступление и приближающееся к тюремному заключению, и;
  • Больной человек, проходящий курс лучевой или химиотерапии.

Однако вы должны доказать в суде, что вы годны для ухода за детьми. Если за опеку или попечительство борется и другой близкий родственник, это будет тяжелая битва.

Имеют ли тети и дяди право на свидания со своей племянницей или племянниками ?.

Обычно это зависит от штата, в котором вы живете, поскольку в каждом штате действуют разные законы о правах посещения. Например, в некоторых штатах разрешается тете подавать заявку на право посещения, но только в том случае, если родители разлучены.Если два родителя не разведены или разлучены, и вы пытаетесь добиться права на посещение, суд обычно встанет на сторону родителей. Очень немногие штаты разрешают членам расширенной семьи запрашивать право посещения.

Чтобы быть включенным в дело о посещении, вам нужно будет подать в суд ходатайство о посещении. Вы также должны будете предоставить судье информацию, которая подчеркивает важную роль, которую вы сыграли в жизни своей племянницы или племянника. Если судья и суд сочтут предоставленные вами доказательства достоверными, возможно, вам будет предоставлено определенное количество прав на посещение, например, по выходным или несколько раз в месяц.Лучший способ определить, есть ли у вас возможность запросить права посещения, — это проконсультироваться с юристом, имеющим опыт работы с детьми, который может помочь вам определить, каковы ваши следующие шаги.

Должен ли я нанять адвоката для помощи в усыновлении племянницы или племянника?

Если вы, как тетя или дядя, думаете о получении законной опеки над своим племянником или племянницей через суд. Первый шаг — подать прошение об опеке в соответствующий суд округа, где в настоящее время проживает ребенок.Очень важно связаться с юристом местного штата по вопросам опеки над детьми, чтобы узнать, каковы ваши права и юридические возможности. Дела об опеке над ребенком сложны и требуют тщательной оценки лица, запрашивающего опеку над ребенком, если оно не является биологическим родителем.

тетушек играют решающую роль в жизни каждого ребенка, и вот почему / AdMe.ru

Если вам посчастливилось иметь тетю, вы знаете, какая она классная. Она верный друг, который в равной степени несет поддержку, радость и веселье.Тети — очень важные люди в жизни каждого ребенка, играющие не меньшую роль, чем родители, бабушки и дедушки. И дело не только в том, чтобы быть членом семьи, это в том, чтобы приложить усилия, чтобы занять особое место в жизни своих племянников и племянников.

Мы в AdMe.ru, ценим семейные отношения и хотим обратить ваше внимание на роль тети, которую иногда бывает непросто исполнить, но тем не менее она может иметь большое значение. Тётушки молодцы, и вот вам доказательства.

Тетя — одна из немногих, кто знает ребенка с рождения и, соответственно, она часто выступает в роли няни , знает его привычки и участвует в его воспитании. Кому лучше доверить своего малыша родителям, чем члену семьи? Тети, бабушки и дедушки всегда готовы позаботиться о детях в их жизни, но у тети больше выносливости, чем у бабушки и дедушки. Это позволяет ей менее эмоционально реагировать на капризы и капризы ребенка.

Несмотря на свой взрослый возраст, тетя может выступать в роли друга. Тот факт, что она не является родителем ребенка, позволяет ей общаться с ними на равных и находить общий язык, оставаясь при этом авторитетом в глазах ребенка. А когда тетя видит в ребенке лучшего друга, так легко вместе повеселиться и подурачиться, создавая при этом приятные и теплые воспоминания.

Поскольку дети иногда боятся реакции родителей на ту или иную новость, им легче говорить о своих проблемах с другим человеком.И в этот момент настала очередь тети беспристрастно выслушать ребенка, без гнева, разочарования или обвинения. После этого, она сможет дать ценный совет, основанный на своем богатом жизненном опыте , оказать поддержку и помочь ребенку справиться с проблемными ситуациями.

Присутствие тети в жизни ребенка позволяет ему формировать семейные ценности. Ребенок следует примеру своих родителей, которые являются близкими друзьями своих сестер, и они рассматривают их как образцы для подражания в формировании и понимании семейных отношений .Они даже будут пытаться таким же образом общаться со своими братьями и сестрами и другими членами семьи. А что может быть ценнее крепкой связи с близкими?

Тетя очень хорошо знает родителей ребенка, поэтому может многое рассказать ребенку о них. Делясь воспоминаниями и историями о своем детстве и юности, тетя может укрепить свои отношения с ребенком. Она позволяет им взглянуть на своих родителей другими глазами и узнать некоторые интересные факты, которые помогают ребенку понять своих родителей и лучше узнать их жизнь.И, честно говоря, истории о молодости наших родителей, особенно без их цензуры, чрезвычайно захватывающие и интересные.

И пока тетя знает обоих родителей и ребенка, она может выступать в качестве посредника. Иногда в семьях могут возникать проблемы поколений. Родители не умеют разговаривать со своими детьми, а дети, в свою очередь, считают, что старшие их не понимают. А тетя может попробовать , чтобы донести до каждой стороны пожелания и претензии другой .Она не участвует в этом споре и поэтому видит ситуацию со стороны. В этом случае ее будут слушать и родители, и дети, потому что она взрослый и друг одновременно.

Также важно, чтобы тетя, у которой есть дети, предоставила ребенку друзей и товарищей по играм . Они могут вместе проводить время с бабушкой и дедушкой, изучать историю своей семьи и просто весело проводить время, собираясь в семейном кругу. А если у тети нет детей, тогда очередь ребенка ей помогать.Бездетные тети находят, что их племянники и племянницы — это возможность отдать свою любовь, заботу и нежность детям, не заводя собственных малышей.

Роль тети в жизни ребенка трудно переоценить. Она важна, она часть их семьи и жизни, и она всегда будет рядом со своими племянниками и племянницами. Она любит их и нет необходимости ждать особого случая, чтобы сказать ей, что эта любовь взаимна.

У вас есть тетя или, может быть, у вас уже есть племянники и племянницы? Каковы отношения между вами двумя? Поделитесь с нами своей историей в комментариях.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *