Ограничение прав человека пределы ограничения прав человека – Ограничение прав и свобод человека и гражданина

понятие и пределы – тема научной статьи по государству и праву, юридическим наукам читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

T.A. Shumilova, M.A. Murzova Restrictions of Civil Rights and Liberties of Man and Citizen: Principles and Limits

International legal acts and Russian legislation are analyzed concerning terminological variability defining restrictions of civil rights and liberties of man and citizen. Certain criteria for setting the limits and legitimacy of restrictions of constitutional rights and liberties of citizens are revealed.

Key words and word-combinations: universality of rights and liberties of man and citizen, legitimate restrictions, the limits of legitimate restrictions.

Проанализированы международно-правовые акты и российское законодательство в части терминологической вариативности, определяющей такое явление, как ограничение прав и свобод человека и гражданина. Выявлены критерии установления пределов и правомерности ограничений конституционных прав и свобод граждан.

Ключевые слова и словосочетания: всеобщность прав и свобод человека и гражданина, правомерные ограничения, пределы ограничения.

УДК 342.7 ББК 67.400.3

Т.А. Шумилова, М.А. Мурзова

ОГРАНИЧЕНИЯ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА:

ПОНЯТИЕ И ПРЕДЕЛЫ

К онституционное провозглашение прав и свобод человека и гражданина как высшей ценности, закрепление принципа всеобщности прав и свобод, установление обязанности государства признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина не исключают возможности их правомерного ограничения, которое объективно обусловлено процессами социализации человека. Как полагает В.К. Забигайло, «личность не может быть свободной от общества… Человек как часть. общества всеми своими действиями вплетается в разнообразные отношения с. обществом, государством и его органами, классами и партиями» [1, с. 36].

Безусловно, ограничение прав и свобод человека и гражданина — один из важнейших аспектов взаимоотношений человека и государства. Развивая мысль Е.В. Егоровой о том, что ограничения преследуют цель компромисса между общественной, государствен-

ной необходимостью и интересами правообладателя [2, с. 14], добавим, что при понимании права как основного инструмента защиты личности от произвола государства, роль ограничений прав и свобод состоит в защите общества, прав и свобод других лиц от произвола правопользователя (человека, гражданина). В Российской Федерации традиционное для российской и мировой правовой системы правило, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, закреплено на высшем — конституционном уровне.

Институт ограничений прав и свобод человека и гражданина впервые получил свое закрепление в Конституции (Основном Законе) РСФСР 1978 г. [3]. В ст. 33 гл. 5 «Права и свободы человека и гражданина» разд. II «Государство и личность» провозглашалось: «Перечень прав и свобод, закрепленных настоящей Конституцией, не является исчерпывающим и не умаляет других прав и свобод человека и гражданина. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, законных прав и интересов других людей в демократическом обществе». В предыдущих советских Конституциях устанавливался только запрет на какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав граждан по расовым и национальным признакам [4, ст. 22; 5, ст. 13; 6, ст. 123; 7, ст. 36]. В настоящее время источником регулирования ограничения принципа всеобщности прав и свобод является Конституция РФ, в которой провозглашено, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства [8, ч. 3 ст. 55].

Сравнивая конституционные формулировки статьей, закрепляющих нормы об ограничении прав и свобод человека и гражданина Конституции РСФСР 1978 г. и Конституции РФ 1993 г., можно отметить, что в перечень оснований, допускающих установление ограничений прав и свобод в действующей Конституции РФ, добавлены обеспечение обороны страны и безопасности государства. Иными словами, Основной закон современной России допускает, что установление правомерных ограничений прав и свобод возможно не только в интересах человека и гражданина, но и во благо всего российского общества и государства.

Сегодня в достаточно общих чертах на конституционном уровне определены контуры как оснований и целей ограничений прав и свобод граждан, так и пределов осуществления прав и свобод граждан. Вместе с тем, несмотря то, что допустимость ограничения принципа всеобщности прав и свобод человека и гражданина закреплена на конституционном уровне, в правовой науке, законотворческой деятельности и правоприменительной практике отсутствует общепринятая трактовка и дефиниция ограничения прав и свобод. Собственно ограничения в научной юридической литературе рассматриваются в нескольких и весьма различающихся аспектах [9, с. 44; 10, с. 76; 11, с. 80; 12, с. 52; 13, с. 58; 14, с. 105; 15, с. 69; 16, с. 23]. В справочной литературе также отсутствует однозначное определение ограничений [17, с. 444; 18, с. 391; 19, с. 210].

Многообразие теоретических трактовок обусловило терминологическую неоднозначность употребления в международно-правовых документах положений о правовых ограничениях прав и свобод человека и гражданина. Так, например, ст. 29 Всеобщей декларации прав человека гласит: «При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали и общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе» [20], то есть в данном документе используется термин «ограничение». В Международном пакте о гражданских и политических правах и в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах наряду с термином «ограничение» применяются «умаление», «уничтожение прав и свобод». В ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод употребляется термин «ограничение»: «осуществление свобод выражения мнения, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом». В ст. 5 Декларации прав человека и гражданина 1789 г. провозглашено, что закон имеет право запрещать лишь действия, вредные для общества; все, что не запрещено законом, то дозволено, и никто не может быть принужден делать то, что не предписано законом. В Документе Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению ОБСЕ используется термин «ограничение»; в Американской конвенции о правах человека — «приостановление гарантий» [21]. Таким образом, единого в терминологическом выражении понимания вопросов, связанных с ограничением конституционных прав и свобод, до настоящего времени достигнуть не удалось.

В научной литературе все больше внимания обращается на необходимость доктринального осмысления проблемы ограничения прав и свобод человека, что вызывает необходимость выработки концептуальных подходов к данному процессу. По мнению Б.С. Эбзеева, значимость конституционного нормирования проблемы ограничений прав и свобод граждан обусловлена взаимоотношениями личности и общества, вызывающими необходимость обеспечения совместимости индивидуальной свободы с благом общества, а блага общества, в свою очередь, — со свободой личности [12]. Кроме того, следует учитывать то обстоятельство, что разработка научно обоснованной теории ограничения прав и свобод человека и гражданина необходима для предотвращения возникновения антигуманистических теоретических подходов и практики возникновения режимов, умаляющих или даже отменяющих права индивида.

Нельзя не отметить, что в настоящее время не выработано и ясных критериев (пределов) ограничения прав и свобод человека и гражданина. В теории права выделяют «естественные пределы» (внутренние), к которым относят психофизиологические ограничения человека; ограничения, обусловленные его возрастом, состоянием здоровья, ранее накопленным объемом знаний, физическими, умственными и иными возможностями и способностями человека; окружающие его социальные условия, временные рамки его бытия [19, с. 54] и соответственно «искусственные пределы» (внешние) ограничений прав и сво-

бод человека, которые могут устанавливаться субъектом позитивного нормотворчества [22, с. 8].

Нам представляется необходимым на примере фундаментального права каждого на жизнь рассмотреть проблему установления пределов ограничений конституционного права как такового.

Право на жизнь — естественное и в связи с этим врожденное, неотчуждаемое и равное для всех право, понимаемое как единство трех элементов: права на физиологическое существование, права на достойную жизнь и права на духовное развитие. Специфика рассматриваемого права диктует особый подход к определению правомерности его ограничения. При введении частичных ограничений в отношении структурных элементов права на жизнь законодатель должен учитывать, что возможным последствием может стать утрата человеком жизни. Поэтому ограничения в отношении права на жизнь не должны носить произвольный характер, но должны вводиться исключительно в соответствии с определенными критериями. Представляется, что правомерных случаев лишения хотя бы одного из перечисленных элементов права на жизнь не существует. Частичное же ограничение представляется возможным только в отношении права на достойную жизнь и права на духовное развитие.

Исходя из известной классификации прав и свобод, можно утверждать, что естественные права по своей природе не могут быть ограничены, поскольку являются неотъемлемыми. Вместе с тем позитивное право по своей сути есть ограничение. В связи с этим первым необходимым ограничением естественного права является отражение его в позитивном праве, которое сопровождается установлением определенных границ его государственной охраны.

Так, в отношении права на жизнь в Конституции РФ установлено, что права принадлежат человеку от рождения, а это является ограничением права на жизнь детей до рождения. Кроме того, Конституция России суживает объем права на жизнь до права на физиологическое существование, в то время как остальные элементы права на жизнь не обозначены. Такое ограничение нельзя считать оправданным, поскольку оно затрудняет выстраивание единой системы гарантий.

Право на жизнь, бесспорно, является основным правом человека, и поэтому любое положение, устанавливающее возможность лишения человека жизни или предоставления государственной защиты права на жизнь с определенного времени после рождения, является противоречащим Конституции РФ и не подлежит применению.

Исходя из сказанного, на наш взгляд, существует коллизия между ч. 2 ст. 17 и ч. 2 ст. 20 Конституции РФ, допускающей применение смертной казни. Полагаем, при разрешении данной коллизии следует учитывать, что ст. 17 носит общий характер. В публичном праве разрешено все, что не запрещено; в случае допустимости изъятий из правила, ею установленного, должно быть соответствующее на это указание. Например: «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения, если иное не установлено положениями настоящей главы Конституции». Также полагаем, что слова «могут быть ограничены», примененные в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, не следует интерпретировать как право законодателя принять или не принять соответствующий закон,

ограничивающий права человека в случае реальной угрозы названным интересам и тем более в условиях систематического их нарушения.

Однако, как показывает практика, в российском обществе сложилось на этот счет иное представление. Например, в России отсутствует система мер против распространения среди населения продуктов, созданных с использованием генетически измененных компонентов. Обязанность производителя указывать на упаковке информацию о наличии в составе изделия ГМО не обеспечивает необходимую защиту здоровья как отдельных лиц, так и всей нации. В условиях добровольной сертификации отсутствует какой-либо реальный контроль, а значит, и ответственность производителя за отсутствие на упаковке указанной информации, что в потенциале несет угрозу праву на жизнь конкретного человека.

Для Российской Федерации традиционно уважение к нормам международного права и признание их особой роли в обеспечении прав человека. Статья 15 Конституции объявляет общепризнанные принципы, нормы международного права и международные договоры частью национального законодательства. В международном праве существуют правила ограничения как общие для всех прав, так и специальные — для права на жизнь. Рассмотрим некоторые специальные условия ограничения права на жизнь, закрепленные в международных документах.

Так, в ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. названо только одно возможное ограничение права на жизнь — смертная казнь; при этом определены условия ее применения. С 11 июля 1991 г. вступил в силу Второй факультативный протокол к Пакту, направленный на отмену смертной казни, в преамбуле которого сказано, что все меры по отмене смертной казни следует рассматривать как прогресс в обеспечении права на жизнь. Россия не является участником данного Протокола, и в п. 3 ст. 20 российской Конституции устанавливается возможность применения смертной казни. Специальные критерии ограничения права на жизнь определены также в Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.

Для правильного понимания положений Конвенции следует руководствоваться решениями Европейского суда по правам человека. В частности, Европейский суд, называя ст. 2 Конвенции одной из самых важных, закрепляющей ключевую ценность демократических обществ, установил, что п. 2 главным образом определяет не те случаи, при которых кто-то может быть намеренно лишен жизни, а описывает ситуации, когда допускается применение силы, что может привести к непреднамеренному лишению жизни [23, с. 49; 24, с. 169-171]. Примечательно, что Суд считает оправданным применение силы, исходя из лучших побуждений, если оно основано на действительной уверенности в правильности таких действий в данный момент, но впоследствии оказывается ошибочным.

В данном случае очевидно, что лишение жизни не рассматривается как нарушение Конвенции, если оно является результатом абсолютно необходимого применения силы в следующих случаях:

— для защиты любого лица от противоправного насилия;

— для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

— для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа.

Применяя силу в отношении конкретного человека, государство должно помнить, что этот человек также имеет право на жизнь. Здесь же, как нам кажется, имеет место лишение человека права на безопасность и личную неприкосновенность, которые являются гарантиями права на жизнь.

Другой важный вопрос обеспечения права на жизнь — защита нерожденных детей или право женщины на аборт. Проведенный анализ решений Европейского суда по правам человека показал, что до сих пор Европейский суд уклонялся от ответа на вопрос, предоставляет ли Конвенция защиту нерожденным детям.

Соответствующая статья сформулирована широко, ее содержание конкретизируется в решениях Европейского суда. Изучение актов Европейского Суда по данной проблеме выявило следующие факты. В одном из своих решений Суд постановил, что рождение и особенно обстоятельства рождения являются частью личной жизни ребенка, а затем и взрослого [25]. Комиссия при Европейском суде, рассматривая одно из дел, пришла к выводу, что аборт на начальной стадии беременности можно рассматривать как косвенное ограничение права зародыша на жизнь, «защищающее жизнь и здоровье женщины на этой стадии». Также, рассматривая дело «Херц против Норвегии», Комиссия решила: при определенных обстоятельствах зародыш может пользоваться определенной защитой по ст. 2, несмотря на то что в государствах-участниках Конвенции существует значительное расхождение мнений о том, защищает ли ст. 2 нерожденную жизнь. Поэтому, по мнению Комиссии, государства должны иметь определенную свободу выбора при осуществлении правового регулирования данного вопроса. Комиссией было определено, что законодательство, устанавливающее уголовную ответственность, не нарушает права на уважение частной жизни женщины [26, с. 131].

Анализ рассмотренных материалов позволяет сделать следующие выводы:

— до настоящего времени в юридической науке не удалось достигнуть единого понимания основания, сущности, целей и принципов ограничения прав и свобод граждан как изъятия из принципа всеобщности прав и свобод человека и гражданина;

— проблема пределов ограничения прав и свобод человека и гражданина, как важная составляющая обеспечения оптимального баланса интересов личности, общества и государства, приобретает наибольшую актуальность в условиях становления правового государства и демократического общества, которые провозглашены в российской Конституции.

Библиографический список

1. Забигайло В.К. Право на права. Киев, 1989.

2. Егорова Е.В. Эволюция и современное состояние института ограничений прав и свобод человека и гражданина в России: дис. … канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2005.

3. Конституция (Основной Закон) РСФСР // Ведомости ВС РСФСР. 1978. № 15. Ст. 407.

4. Конституция (Основной Закон) РСФСР // СУ РСФСР. 1918. № 51. Ст. 582.

5. Конституция (Основной Закон) РСФСР // Известия ЦИК СССР и ВТ ГИК. 1925. № 118.

6. Конституция (Основной Закон) СССР // Известия ЦИК СССР и ВТ ЦИК. 1936. №9 283.

7. Конституция (Основной Закон) СССР // Ведомости ВС СССР. 1977. № 41. Ст. 617.

8. Конституция РФ. М., 2008.

9. Малъко А.В. Стимулы и ограничения в праве // Правоведение. 1998. № 3.

10. Тихонравов Ю.В. Основы философии права. М., 1997

А.В. Семенова

11. Станкевич Т.Б. Ограничение прав собственности на земельные участки: дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2003.

12. Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека оп российскому законодательству и международному праву: «круглый стол» // Государство и право. 1998. № 10.

13. Камышанский В.П. Пределы и ограничения права собственности. Волгоград, 2000.

14. Гойман В.И. Формирование правовой активности личности как составная часть коммунистического воспитания. М., 1988.

15. Борисов В.В. Правовой порядок развитого социализма. Саратов, 1977.

16. Нормы советского права. Проблемы теории / под ред. М.И. Байтина, В.К. Кабаева. Саратов, 1987.

17. Ожегов СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999.

18. Барихин А.Б. Большой юридический энциклопедический словарь. М., 2003.

19. Терминология российского законодательства: справочник юриста / сост. Р.В. Сумцова. М., 2003.

20. Международные акты о правах человека: сб. документов. М., 1998.

21. Сборник важнейших документов по международному праву. Ч. I: Общая. М., 1996.

22. Ягофарова И.Д. Основные характеристики ограничения прав и свобод человека: теоретико-правовой аспект // Академический юридический журнал. 2002. № 4 (10).

23. Дело Мак-Канн и другие против Соединенного Королевства от 27 сентября 1995 г. // Серия А. Т. 39, § 161.

24. Дело Стюарт против Соединенного Королевства от 10 июля 1984 г. // Серия А. Т. 39.

25. Дело Одиевр (ODIEVRE) против Франции (жалоба № 42326/98. Страсбург, 13 февраля 2003 г.). ЦВ.Ь: http://www.lawmix.ru/abro.php?id=2545

26. Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М., 1998.

A.V. Semenova Migratory Processes in the Russian Federation: Administrative-Legal Regulation

The necessity of systematization of the current legislation regulating migratory processes in Russia is substantiated. Mechanisms of administrative-legal regulation of migration reducing inappropriate mass movements of the population to a minimum are proposed.

Key words and word-combinations: migratory processes, migratory legislation, administrative-legal regulation.

Обосновывается необходимость систематизации современного законодательства, регулирующего миграционные процессы1 в России. Предлагаются механизмы административноправового регулирования миграции, сводящие к минимуму неуместные массовые перемещения населения.

Ключевые слова и словосочетания: миграционные процессы, миграционное законодательство, административно-правовое регулирование.

УДК 342.9:314.15(470+571)

ББК 67.401.03:60.74(2Рос)

А.В. Семенова

МИГРАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: АДМИНИСТРАТИВНОПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ

настоящее время термин «миграционная политика» ассоциируется преимущественно с применением государствами механизмов воздействия на процессы перемещения людей из одной страны в другую. В России это понятие применяется по отношению как к внешним, так и к внутренним

cyberleninka.ru

IV. Основания ограничения прав и свобод человека и гражданина

Пользование правами сопряжено с ответственностью человека, с возможными ограничениями, определяемыми мерой и границами свободы, установленными правом, принципами гуманности, солидарности, нравственности. Этот постулат сформулирован в ст. 29 Всеобщей декларации прав человека 1948 г.: «При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе».

Правовые ограничения содержатся в ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., предусматривающей право человека беспрепятственно придерживаться своих мнений, выражать эти мнения письменно, устно, в печати или иными способами по своему выбору. В.п. 3 ст. 19 отмечается, что пользование этими правами налагает особую обязанность и особую ответственность. «Оно может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены Законом и являются необходимыми:

а) для уважения прав и репутации других лиц,

б) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».

В Международном пакте о гражданских и политических правах предусмотрена возможность запрещения антигуманных, аморальных действий — пропаганды воины, всяких выступлений в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющих собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию (ст. 20). Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах допускает ограничения прав постольку, поскольку это совместимо с природой указанных нрав, и исключительно с целью способствовать общему благосостоянию в демократическом обществе (ст. 4).

Ч

11

асть вторая ст. 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод гласит: «Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах государственной безопасности и общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, защиты здоровья и нравственности или защиты нрав и свобод других лиц».

В ст. 55 Конституции Российской Федерации также установлены основания ограничений прав и свобод: «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, нрав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

Конституция РФ конкретизирует эти положения, запрещая пропаганду или агитацию, возбуждающие социальную, расовую, национальную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или иного превосходства.

Законодательство РФ устанавливает ответственность за нарушение этих запретов (например, ст. 136 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за нарушение национального и расового равноправия; ст. 280 — за публичные призывы к насильственному захвату власти, насильственному удержанию власти или к насильственному изменению конституционного строя; ст. 282 — за возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды, унижение национального достоинства; ст. 354 — за публичные призывы к развязыванию агрессивной войны. Запрет на пропаганду религиозной вражды или религиозного превосходства основывается на ст. 14 Конституции РФ, согласно которой никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной.

Российское законодательство содержит запреты, связанные с ограничением свободы слова, которые полностью соответствуют указанным выше международным стандартам. Так, ст. 242 УК РФ предусматривает ответственность за незаконное распространение порнографических материалов и предметов, которые являются угрозой нравственности общества.

Необходимое ограничение свободы слова с целью защиты чести, достоинства и деловой репутации граждан введено ч. 1 ст. 152 ГК РФ, согласно которой гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, распространены в средствах массовой информации, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации (ч. 2 ст. 152).

Статья 62 Закона о средствах массовой информации от 27 декабря 1991 г. предусматривает, что моральный (неимущественный) вред, причиненный гражданину в результате распространения средствами массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный вред, возмещается по решению суда средствами массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами в размере, определенном судом.

Таким образом, существуют основания, предусмотренные законом, для ограничения прав и свобод с целью устранения угрозы важнейшим ценностям — государственной общественной безопасности, здоровью и нравственности населения, интересам других лиц.

Следует отметить, что кроме этих универсальных оснований права и свободы могут быть ограничены Законом в условиях чрезвычайного или военного положения. Так, ст. 56 Конституции РФ предусматривает, что в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с федеральным конституционным законом могут устанавливаться отдельные ограничения нрав и свобод с указанием пределов и срока их действия. При этом часть третья указанной статьи отмечает: «Не подлежат ограничению права и свободы, предусмотренные статьями 20, 21, 23 (часть 1), 24, 28, 34 (часть 1), 40 (часть 1), 46-54 Конституции Российской Федерации».

studfiles.net

2.2 Ограничения прав и свобод человека и гражданина

Как известно, права человека являются общечеловеческим достоянием и обладают наивысшей ценностью. Эти права не должны ограничиваться, однако, существуют случаи, когда это необходимо и государство должно устанавливать определенные четкие обоснования и некие конкретные пределы введения ограничений прав или же ввести возможности возможных отступлений от тех прав, которые защищены международными соглашениями. Ограничение прав и свобод человека и гражданина, т.е. определение пределов свободы личности в обществе и государстве, — это, вероятно, одна из важнейших составляющих взаимоотношений человека и государства. Безусловно, один из важнейших вопросов права – это установление и законодательное закрепление баланса между интересами личности, общества и государства. Также конституционное право определяет конституционные основы свободы личности.

Итак, конституционные ограничения – это установленные в Конституции РФ границы, в пределах которых субъекты могут осуществлять свои права и свободы. В основном, такие границы устанавливаются с помощью разнообразных запретов, обязанностей, приостановлений и ответственности.

Правовые ограничения прав и свобод зафиксированы в Конституции РФ и занимают в ней особое положение. Особенность этих ограничений заключается в том, что здесь они во многом приближаются к общетеоретической конструкции, приобретают надотраслевые черты, которые уже впоследствии конкретизируются в отдельных законах. Конституционные ограничения выступают в качестве индикатора, который позволяет определить степень свободы и защищенности личности. Установленные в Конституции РФ ограничения наилучшим образом характеризуют отношения между человеком и государством и представляют собой некий раздел между законностью и произволом.

Как уже говорилось, согласно ст. 17 п. 2 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина признаются наивысшей ценностью, однако основной закон страны допускает возможность их ограничения, о чем говорится ст. 55 п. 3, в котором установлено: «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.».¹Также в Конституции в ст. 56 п. 3 четко фиксируется: «Не подлежат ограничению права и свободы, предусмотренные статьями 20, 21, 23 (часть 1), 24, 28, 34 (часть 1), 40 (часть 1), 46-54 Конституции Российской Федерации».

Конституционные ограничения прежде всего связаны с неблагоприятными условиями для реализации интересов личности (угрозой или лишением опре­деленных ценностей), поскольку они направлены на их сдерживание и, одновременно, на удовлетворение интересов противостоящей стороны и общественных интересов в охране и защите (интересов правопорядка). Ограничения, согласно Конституции, сообщают об уменьшении объема возможностей, свободы, а значит и прав личности, сводят разнообразие в поведении индивида до определенного «предельно допустимого» уровня.

Необходимо отметить, что ограничения отличаются от ущемлений, являющихся в какой-то степени теми же специфическими ограничениями, но противоправными, противозаконными, произвольными, т.е. правонарушениями.

Конституционные ограничения прав и свобод можно классифицировать по следующим основаниям:¹

1. Прежде всего, в зависимости от прав и свобод. Здесь ограничения разделяются на ограничения гражданских и политических прав (например, что касается ограничения свободы передвижения, избирательные ограничения и др.) и ограничения экономических, социальных и культурных прав (например, в использовании права собственности на землю).

Однако, что среди прав существуют и такие, которые вообще не должны ограничиваться. Это такие права как абсолютные или основные. Они не создаются государством, не нуждаются в его признании и не могут быть ограничены или вовсе ликвидированы им. Эти права присущи индивидууму охраняют его свободу не только от незаконного, но и законного государственного принуждения. Говоря о правах, которые не подлежат ограничению, упоминают 4 статью Международного пакта о гражданских и политических правах. В этой статье предусмотрено, что такие права, как право на жизнь, право не подвергаться жестокому и бесчеловечному обращению, право не содержаться в рабстве или подневольном состоянии, право на признание правосубъектности, свобода мысли, совести и религии и др., ни при каких обстоятельствах не могут быть ограничены.

2. Так же ограничения могут классифицироваться в зависимости от времени действия. Здесь они делятся на постоянные – те, которые установлены в Конституции РФ и законах, и временные, которые должны быть четко обозначены в акте о чрезвычайном положении и связаны, как правило, с запрещением митингов, шествий, демонстраций, дополнительными обязанностями в сфере свободы печати и других средств массовой информации и т.д. Однако, постоянные ограничения весьма условны, поскольку в настоящее время все чаще и чаще складываются ситуации, когда установленные ограничения отменяются. В основном, это происходит по мере развития науки и техники, расширения возможностей человека, утверждения идей гуманизма и демократии.

3. В зависимости от сферы действия ограничения разделяются на общие, которые распространяются на все права и свободы и индивидуальные, те, которые распространяются только на отдельные права и свободы, например, в ст. 25 Конституции РФ, в которой закреплено конституционное ограничение в отношении лишь одного права – неприкосновенности жилища.

4. Ограничения разделяются так же и с учетом пределов использования: на государственные – например, федеральные, субъектов Федерации и муниципальные.

5. По содержанию делятся на финансово-экономические, личные и организационно-политические. К финансово-экономическим, например, относится запрет на определенную экономическую деятельность. К личным ограничениям может относится, например, арест, заключение под стражу, а к организационно-политическим, например, отставка и т. п.

6. И последнее разделение — по способам осуществления. Здесь ограничения делятся на:

«Запрет – это способ правового регулирования, представляющий собой веление, которое указывает на недопустимость определенного поведения и влечет за собой ответственность, а также закрепляющее юридическую невозможность поведения, причиняющего ущерб интересам личности и государства.»¹

Обязанности — это меры общественно необходимого поведения человека.

Ответственность – это последствия, которые возникают на основании какого-либо гражданского правонарушения. Это некая обязанность правонарушителя совершить определенное имущественное действие (например, возместить убытки, уплатить неустойку), которое удовлетворяло бы законный интерес лица, чье право было нарушено.²

Все перечисленные ограничения необходимы, прежде всего, для того, чтобы правовые ограничения не превратились в препятствия прав и свобод личности на уровне их реализации, а также, чтобы из необходимого и законного средства они не трансформировались в социально вредные и противозаконные. Мне кажется, что проблема ограничений, по сути, является в какой-то степени проблемой поиска своеобразных «лазеек» для государственной власти, через которые отдельные должностные лица могут влиять на правовой статус личности в любом направлении, которое было бы им выгодно в определенной ситуации.

studfiles.net

16. Правовые основания и пределы правомерного ограничения прав и свобод человека сотрудником органа внутренних дел.

Развитие гражданского общества неизбежно рождает ситуации, требующие от государства ограничить гражданские права и свободы. Вопрос, однако, заключается в том, кто, на каком основании, на какое время и в каких пределах может или должен это делать.

В Российской Федерации конституционное регулирование вопроса об ограничении прав и свобод начинается с установления незыблемости этих прав. Часть 2 ст. 55 гласит: «В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина». Это общее правило, которое указывает на невозможность принятия законов, попирающих права и свободы без всяких оснований (термин «умаление», однако, следует признать юридически недостаточно ясным, скорее всего в данном контексте он означает любое сокращение объема разрешаемых действий). Но, следуя ст. 29 Всеобщей декларации прав человека, Конституция (ч. 3 ст. 55) вводит институт ограничения прав и свобод при наличии определенных оснований. Права и свободы могут ограничиваться в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Эти основания — всего шесть и ни одним больше — сами по себе не вызывают сомнений, поскольку речь идет о защите прав и интересов большинства людей от злоупотреблений со стороны меньшинства или о создании необходимых условий для реализации прав и свобод. Вопрос состоит в том, что конкретно должно быть вложено в эти основания, чтобы не допустить злоупотреблений. Как бы отвечая на этот вопрос, в данной статье указываются два важных условия: 1) права могут быть ограничены только федеральным законом и 2) «только в той мере, в какой это необходимо».

Ограничения прав и свобод граждан в целях, указанных в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, предусмотрены в ряде других федеральных законов. Эти ограничения чаще всего выступают как необходимые условия для деятельности правоохранительных органов, призванных охранять права и свободы всех граждан. Такие законы, абсолютно необходимые в интересах большинства граждан, одновременно таят опасность злоупотреблений ими, что заставляет законодателя тщательно фиксировать пределы прав соответствующих органов и условия применения ими принуждения по отношению к гражданам. Среди такого рода законов, принятых в Российской Федерации, особенно важны законы об органах федеральной службы безопасности, о внутренних войсках МВД, о полиции, об оперативно-розыскной деятельности, о государственной охране.

Как пример можно взять закон о полиции. Мы знаем, что согласно Конституции, каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Закон о полиции закрепляет право полицейского на задержание граждан. Но одновременно с этим устанавливается ряд ограничений. Например, до судебного решения в случаях, установленных настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами, лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов. Задержанное лицо вправе пользоваться в соответствии с федеральным законом услугами адвоката (защитника) и переводчика с момента задержания.

Полиция защищает право каждого на неприкосновенность жилища. Сотрудники полиции не вправе входить в жилые помещения помимо воли проживающих в них граждан иначе как в случаях и порядке, установленных федеральными конституционными законами, настоящим Федеральным законом и другими федеральными законами. Однако, если необходимо задержать преступника, полицейский имеет право проникновения в жилые помещения, на земельные участки и т.д.

Таким образом, в РФ закреплены необходимые правовые основания для правомерного ограничения прав и свобод граждан сотрудниками правоохранительных органов, но одновременно с этим установлены и пределы ограничения таких прав.

studfiles.net

Основания и пределы ограничения прав человека и гражданина по российскому законодательству (стр. 1 из 4)

Оглавление:

1. Введение

2. Основная часть:

2.1. Понятие ограничения прав человека и гражданина по российскому законодательству

2.2. Основания и пределы ограничения прав человека и гражданина по российскому законодательству

Заключение

Список использованной литературы

1 . Введение

Провозглашенная Конституцией Российской Федерации 1993 г. цель – признание высшей ценностью человека, его достоинства и основных прав предполагает формирование новых взглядов на взаимоотношение личности, общества и государства. Выработка и практическое воплощение этих взглядов являются достаточно сложным делом. Развитие любого современного общества рождает новые ограничения конституционно гарантируемых прав либо расширение уже существующих. В условиях российской действительности, когда осуществляется переход к устойчивому развитию, умаление основных прав становится распространенной практикой[1] .

На этом фоне особое внимание заслуживает вопрос о конституционных критериях допустимости ограничения основных прав. Необходимость его исследования определяется самой сущностью основных прав как меры возможного поведения. С одной стороны, ограничения предотвращают злоупотребления основными правами. Абсолютная свобода немыслима в силу особой биологической, социальной, духовной природы человека и потребности защиты интересов иных лиц, общества и государства. С другой стороны, анализируемые критерии являются пределом полномочий органов и должностных лиц публичной власти, ограничивающих основные права. Соответственно освещение избранной темы служит ориентиром для установления системы конституционных ценностей, баланса индивидуальных и публичных интересов.

Вопрос об ограничении прав и свобод человека со стороны властных институтов, и, прежде всего, государственных, всегда был и остается одним из самых актуальных в политико-правовом отношении на протяжении всей человеческой цивилизации. На рубеже 20-21 веков эта проблема приобрела особое звучание в контексте идеи и практики правовой государственности и все чаще встречающихся случаев нарушений прав и свобод человека, как со стороны других индивидов, так и со стороны государства.

В современной зарубежной и отечественной библиографии по проблематике прав и свобод человека тема их ограничения, в том числе правового, получила определенное отражение в исследованиях многих представителей общеправовой теории и науки конституционного (государственного) права (работы С. С. Алексеева, М. В. Баглая, А. В. Малько, М. О. Хлобустова, А. Ф. Черданцева и др.).

В работе представителей зарубежной и русской классической философии и социологии права (Г. Еллинек, Б.А. Кистяковский, П.И. Новгородцев, Е.Н. Трубецкой, Б.Н. Чичерин и др.) заложен значительный потенциал теоретического осмысления того, что представляет собой ограничение правом свободы человека и каковы его (ограничения) основные элементы и характеристики. Теоретическая непроработанность проблематики ограничения прав и свобод человека создает определенные трудности в понимании особенностей различных аспектов взаимодействия государства, общества и личности, не способствует повышению качества и эффективности законотворческой и право-применительной деятельности государственных институтов и органов местного самоуправления различных уровней.

Задачи курсовой работы – рассмотреть понятие и основания и пределы ограничения прав человека и гражданина по российскому законодательству.

2. Основная часть

2.1. Понятие ограничения прав человека и гражданина по российскому законодательству

Прежде чем дать понятие ограничению прав человека и гражданина, необходимо определить, что понимают под правами человека. Под правами человека понимаются «определенные нормативно структурированные свойства и особенности бытия личности, которые выражают ее свободу и являются неотъемлемыми и необходимыми способами и условиями ее жизни, ее взаимоотношений с обществом, государством, другими индивидами»[2] . Или вот еще одно, близкое к этому, определение: «Права человека – понятие, характеризующее правовой статус человека по отношению к государству, его возможности и притязания в экономической, социальной, политической и культурной сферах»[3] .

В работе А. В. Малько правовое ограничение определяется как «правовое сдерживание противозаконного деяния, создающего условия для удовлетворения интересов контрсубъекта и общественных интересов в охране и защите, как исключения определенных возможностей в деятельности лиц»[4] .

В Конституции РФ целями ограничений прав человека являются:

· защита основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц;

· обеспечение обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55).

Таким образом, главной целью ограничений является охрана основных ценностей в обществе, к которым относятся жизнь, свобода, достоинство и т. д. Ограничением, скажем, правовыми средствами свободы одного лица (по приговору суда), защищаются такие первичные ценности человека (и общества в целом), которые являются приоритетными в данной ситуации.

Ограничение основных прав выступает фундаментальной категорией конституционного статуса личности. В частности, тесная взаимосвязь с принципами конституционного статуса личности (например, сочетания свободы и ответственности, прав и обязанностей) предполагает то, что ограничение основных прав пронизывает и интегрирует иные элементы конституционного статуса личности. Без ограничений основные права не могут быть реализованы на практике и останутся лишь красивой декларацией. Фактически ограничения служат базой для познания отдельных основных прав. Прежде всего, это касается основных личных и политических прав, которые выполняют функцию защиты свободы от посягательств со стороны государства. Категория «ограничение» выражается также в правосубъектности, гражданстве, гарантиях, которые являются условиями реализации прав, обязанностей и предопределяют тот или иной их объем.

Должиков А. В. под ограничением основных прав понимает обусловленную природными социальными и духовными причинами систему конституционно-правовых средств, определяющих носителя, сферу нормативного содержания и порядок реализации основных прав человека и гражданина, но допустимую лишь в случае соответствия формальным и материальным критериям[5] .

В. И. Гойман определяет ограничение права (свободы) как осуществляемое в соответствии с предусмотренными законом основаниями и в установленном порядке сужение его объема[6] , а М. А. Нагорная – как изменение содержания или объема действия нормы права[7] .

Наиболее полно дает понятие ограничение права (свободы) человека (гражданина) А. А. Подмарев — это установленные законодательством пределы (границы) реализации (осуществления) человеком (гражданином) прав (свобод), выражающиеся в запретах, вторжениях, обязанностях, ответственности, существование которых детерминировано (предопределено) необходимостью защиты конституционно признаваемых ценностей и назначением которых является обеспечение необходимого баланса между интересами личности, общества и государства[8] .

Существует классификация ограничений прав человека и гражданина.

Во-первых, исходя из юридической силы нормативно-правовых актов, ограничения основных прав закрепляются непосредственно Конституцией и законом.

Во-вторых, по кругу затрагиваемых основных прав ограничения делятся на общие и частные.

В-третьих, в зависимости от круга носителей основных прав, в отношении которых возможны ограничения, выделяют всеобщие и специальные ограничения.

В-четвертых, по времени действия ограничения можно дифференцировать на постоянные и временные.

В-пятых, ограничения основных прав можно делить исходя из территории действия на международные и внутригосударственные[9] .

В качестве вида правовых ограничений выступают пределы или относительные запреты. В случае их использования речь идет о границах признаваемой свободы или предоставленных полномочий. Устанавливая запрет на совершение определенных действий, законодатель тем самым возлагает на субъекта обязанность воздерживаться от них. Запреты – это правовые ограничения, которые состоят в обязанности воздержаться от противоправных действий. В сущности, запрет – это обязанность, за которой стоит на страже государственное принуждение.

Запрет, препятствуя удовлетворению интересов индивида, идущих вразрез с интересами общества и других лиц, направлен, таким образом, на реализацию интересов против

mirznanii.com

Основания ограничения прав и свобод человека и гражданина

ТОП 10:

Пользование правами сопряжено с ответственностью человека, с возможными ограничениями, определяемыми мерой и границами свободы, установленными правом, принципами гуманности, солидарности, нравственности. Этот постулат сформулирован в ст. 29 Всеобщей декларации прав человека: «При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе». Правовые ограничения содержатся в ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, предусматривающей право человека беспрепятственно придерживаться своих мнений, выражать эти мнения письменно, устно, в печати или иными способами по своему выбору. В п. 3 ст. 19 отмечается, что пользование этими правами налагает особую обязанность и особую ответственность. «Оно может быть, следовательно, сопряжено с некоторыми ограничениями, которые, однако, должны быть установлены Законом и являются необходимыми: а) для уважения прав и репутации других лиц; б) для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения». В Международном пакте о гражданских и политических правах предусмотрена возможность запрещения антигуманных, аморальных действий – пропаганды войны, всяких выступлений в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющих собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию (ст. 20). Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах допускает ограничения прав постольку, поскольку это совместимо с природой указанных прав, и исключительно с целью способствовать общему благосостоянию в демократическом обществе (ст. 4). Часть вторая ст. 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод гласит: «Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах государственной безопасности и общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, защиты здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц». В ст. 55 Конституции Российской Федерации также установлены основания ограничений прав и свобод: «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Конституция РФ конкретизирует эти положения, запрещая пропаганду или агитацию, возбуждающие социальную, расовую, национальную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или иного превосходства. Законодательство РФ устанавливает ответственность за нарушение этих запретов (например, ст. 136 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за нарушение национального и расового равноправия; ст. 280 – за публичные призывы к насильственному захвату власти, насильственному удержанию власти или к насильственному изменению конституционного строя; ст. 282 – за возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды, унижение национального достоинства; ст. 354 – за публичные призывы к развязыванию агрессивной войны. Запрет па пропаганду религиозной вражды или религиозного превосходства основывается на ст. 14 Конституции РФ, согласно которой никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. В Законе РСФСР от 25 октября 1991 г. «О языках народов РСФСР» записано, что «недопустима пропаганда вражды и пренебрежения к любому языку, создание противоречащих конституционно установленным принципам национальной политики препятствий, ограничений и привилегий в использовании языков, иные нарушения законодательства о языках народов РСФСР и республик в составе РСФСР». Статья 28 этого Закона указывает, что действия юридических и физических лиц, нарушающих законодательство РФ о языках народов РСФСР, влекут за собой ответственность и обжалуются в установленном порядке в соответствии с законодательством РСФСР и республик в составе РСФСР. Российское законодательство содержит и иные запреты, связанные с ограничением свободы слова, которые полностью соответствуют указанным выше международным стандартам. Так, ст. 242 УК РФ предусматривает ответственность за незаконное распространение порнографических материалов и предметов, которые являются угрозой нравственности общества. Необходимое ограничение свободы слова с целью защиты чести, достоинства и деловой репутации граждан введено ч. 1 ст. 152 ГК РФ, согласно которой гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, распространены в средствах массовой информации, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации (ч. 2 ст. 152). Статья 62 Закона о средствах массовой информации от 27 декабря 1991 г. предусматривает, что моральный (неимущественный) вред, причиненный гражданину в результате распространения средствами массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный вред, возмещается по решению суда средствами массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами в размере, определенном судом. Таким образом, существуют основания, предусмотренные законом, для ограничения прав и свобод с целью устранения угрозы важнейшим ценностям – государственной общественной безопасности, здоровью и нравственности населения, интересам других лиц. Следует отметить, что кроме этих универсальных оснований права и свободы могут быть ограничены Законом в условиях чрезвычайного или военного положения. Так, ст. 56 Конституции РФ предусматривает, что в условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя в соответствии с федеральным конституционным законом могут устанавливаться отдельные ограничения прав и свобод с указанием пределов и срока их действия. При этом часть третья указанной статьи отмечает: «Не подлежат ограничению права и свободы, предусмотренные статьями 20, 21, 23 (часть 1), 24, 28, 34 (часть 1), 40 (часть 1), 46-54 Конституции Российской Федерации». Глава IV. Гражданство   Гражданство и его специфика   Население любого современного государства неоднородно. В его составе выделяются различные группы в зависимости от пола, возраста, национальности, вероисповедания, места жительства, профессиональной принадлежности. Для того чтобы выявить различия, связанные с объемом прав и обязанностей, определить характер взаимоотношений с государством проживания, необходимо обратиться к понятию гражданства. В юридической литературе гражданство рассматривается либо как устойчивая правовая связь человека с государством, правоотношение, возникающее, изменяющееся или прекращающееся в связи с определенными юридическими фактами (рождение на территории страны, обращение с просьбой о натурализации, приобретение второго гражданства, утрата гражданства), либо как определенное правовое положение лица в конкретной стране. В последнем значении гражданство – это особый статус, который предполагает юридическое признание государственной принадлежности лица внутри страны и за рубежом и наделение его в полном объеме комплексом прав и обязанностей, предусмотренных в законодательстве этого государства. Статус гражданина является гарантией предоставления политических прав и доступа к государственной службе, условием свободного выезда за пределы страны и беспрепятственного возвращения на родину. В большинстве государств именно на интересы граждан сориентированы социальные и экономические программы правительства, законодательство в области труда и социального обеспечения. С точки зрения международного права только граждане страны могут рассчитывать на правовую защиту в качестве представителей национальных или этнических меньшинств. Гражданство порождает взаимные обязательства страны и человека. Государство ждет от своих граждан особой лояльности. (Не случайно измена государству или Родине может быть вменена только гражданам страны.) В свою очередь граждане рассчитывают на защиту и покровительство страны, если у них возникают проблемы с властями или частными лицами за рубежом. Эти взаимные обязательства носят персональный и экстерриториальный характер, они не прекращаются в случае длительного отсутствия гражданина на территории страны или проживания за ее пределами. В отличие от этого власть государства распространяется на иностранцев и лиц без гражданства только тогда, когда они находятся на его территории. Эти отношения носят более формальный характер и, как правило, не порождают устойчивых взаимных обязательств. Исторически гражданство является порождением Французской революции. В противовес концепции подданства как личной зависимости от монарха, сложившейся в эпоху абсолютизма, были выдвинуты концепции гражданина как лица, способного активно участвовать в политической жизни страны, и народа как общности равноправных граждан. На смену традиционным формам определения групповой принадлежности (семья, корпорация, регион) пришло государство как основной источник идентификации любого лица. Вслед за Францией и другие европейские страны стали использовать в своем законодательстве понятие «гражданство» вместо «подданства». Однако в России этот термин начал применяться в нормативных правовых актах только в начале XX в.: общее для всего населения наименование – гражданин Российской Республики было введено декретом ВЦИК и СНК от 10 ноября 1917 г. «Об уничтожении сословий и гражданских чинов»*. * СУ РСФСР. 1917. № 3. Ст. 31.   После второй мировой войны термин «гражданство» стал употребляться и в более широком значении. Его трактовали как особый статус, связанный с принадлежностью лица к союзу государств, объединенных общей историей, культурой и традициями, – гражданство Европейского Союза, Содружества наций. Данный статус автоматически предоставляется в том случае, если вы являетесь гражданином государства – члена данного объединения. Не существует каких-либо специальных правил приобретения или утраты гражданства союза. Любые изменения, связанные с гражданством государства-члена, порождают определенные последствия и для правового положения лица в рамках союза (сообщества). Так, утрата гражданства страны влечет и утрату гражданства сообщества при условии, что лицо не приобретает одновременно гражданство другого государства-члена. Статус гражданина сообщества признается третьими странами, которые не входят в состав данного объединения, однако, как правило, порождает определенные права только на территории государств – членов сообщества. Условием реализации предоставленных прав обычно является выезд за пределы страны своей государственной принадлежности. Естественно, на территории государства происхождения лицо рассматривают не как гражданина сообщества, а как гражданина страны. Объем прав гражданина союза весьма ограничен, если сравнивать его с обычным каталогом прав гражданина конкретной страны. В соответствии с Уставом Союза Беларуси и России 1997 г.* каждый гражданин Союза имеет право на свободное передвижение и постоянное проживание в пределах территории обеих государств; на дипломатическую и консульскую защиту на территории третьих стран, где нет представительств государства гражданской принадлежности; на участие в управлении делами Союза; на владение, пользование и распоряжение имуществом на территории другого государства (ст. 18). При этом гражданин Союза, постоянно проживающий на территории государства, не являющегося страной гражданской принадлежности, может участвовать в муниципальных выборах в качестве избирателя или кандидата на территории государства проживания. * См.: Устав Союза Беларуси и России / / Бюллетень международных договоров. 1997. № 9. С. 68-79.   Как институт внутреннего права каждой страны гражданство – это совокупность правовых норм, регламентирующих критерии, которые определяют принадлежность лица к данному государству; способы и процедуры приобретения и утраты гражданства; особенности правового положения, обусловленные способом приобретения гражданства или фактом двойного (множественного) гражданства. В Декларации Хельсинкской встречи на высшем уровне 1992 г. подчеркивалась необходимость законодательной регламентации всех аспектов гражданства (п. 55). Этот подход получил широкое распространение в конституциях различных государств (ст. 34 Польши, ст. 25 Болгарии, ст. 8 Эстонии). В некоторых странах (Бельгия, Алжир, Франция) действуют специальные Кодексы гражданства. В ряде государств вопросы гражданства регулируются органическими законами (Румыния, Испания) или законами, требующими специального большинства (2/3 присутствующих депутатов – Венгрия). Нормы, регламентирующие гражданство, зависят от исторических, культурных и правовых традиций конкретного государства. Критерии, установленные для определения реальных или потенциальных граждан, достаточно четко показывают, какие идеи лежат в основе консолидации государства, какова иммиграционная политика, какого поведения ждут от иностранцев или лиц без гражданства, постоянно проживающих в стране. Одни страны исходят из широкой, государственно-центристской трактовки гражданства. Так, во Франции и Португалии иммигранты второго поколения, т. е. лица, рожденные на территории страны, автоматически становятся ее гражданами. Другие основываются на этнокультурных подходах к определению гражданства. Процедура приобретения германского гражданства упрощена для немцев, но достаточно сложна для иммигрантов, не принадлежащих к данной этнической группе*. * Законопроект, внесенный правительством ФРГ в ноябре 1998 г., предусматривает возможность приобретения немецкого гражданства детьми иностранцев, родившимся в Германии, если хотя бы один из их родителей родился в Германии или приехал в стану в возрасте до 14 лет.   Российская Федерация как правопреемник СССР сохраняет определенные обязательства но отношению к бывшим гражданам Советского Союза, проживающим в государствах СНГ и Балтии. Им в соответствии с российским законодательством предоставлена возможность приобрести гражданство в упрощенном порядке. С февраля 1992 г. по 1 января 1996 г. российское гражданство приняли почти 600 тысяч человек, в том числе на Украине–14, в Азербайджане–18, в Эстонии–80, в Латвии–52 тысячи, в Казахстане и Узбекистане – соответственно 115 и 160 тысяч*. * См.: Российское гражданство в стране и за рубежом / / Независимая газета. 1996. 26 февр.   Определенную специфику имеет проблема гражданства в федеративных государствах. Как правило, в данных обстоятельствах человек является одновременно гражданином страны и субъекта Федерации, в котором он проживает. Вместе с тем существуют различные подходы в отношении федерального и регионального гражданства. Так, в США первичным является гражданство страны, а гражданство штата носит производный характер, допускается натурализация иностранцев, проживающих за границей. В России федеральное законодательство о гражданстве базируется на тех же подходах, что и американское. Вместе с тем имеется и определенная специфика. Собственным гражданством обладают не все субъекты Федерации, а лишь республики. В соответствии со швейцарским законодательством невозможно быть гражданином страны, не являясь гражданином конкретного кантона. В законодательстве данного государства допускается, что лицо может иметь гражданство двух кантонов с учетом места жительства и происхождения этого лица. Своеобразное преломление проблема гражданства получает в разделенных странах. В период существования двух немецких государств гражданство ГДР действовало с 1967 по 1990 г. Не желая признавать разделение, власти Западной Германии настаивали на действительности единого немецкого гражданства. После объединения Германии в 1990 г. именно немецкое гражданство позволило каждому гражданину ГДР получить право на въезд, проживание и работу в Западной Германии*. Аналогичные подходы, связанные с признанием единого гражданства либо распространением собственного гражданства на бывших граждан единой страны, можно проследить в настоящее время в законодательстве Южной и Северной Кореи**. * Подробнее см.: Brubaker R. Citizenship and Nationhood in France and Germany. Harvard, 1992. P. 82. ** Nationality and International Law in Asian Perspective. Hague, 1990. P. 256-260.   Законы о гражданстве любой страны признаются другими государствами, если они соответствуют международным конвенциям, международным обычаям и общепризнанным принципам права*. Если страна предоставляет свое гражданство лицам, на которых распространяется суверенитет других государств, без их просьбы либо данные лица не связаны с этим государством в силу происхождения, проживания или рождения на его территории, другие государства не обязаны признавать подобную натурализацию и она не имеет какого-либо значения с точки зрения международного права. * Статья 1 Конвенции, регулирующей некоторые вопросы, связанные с коллизией вопросов о гражданстве, 1930 г.   

infopedia.su

Правовые нормы ограничения прав и свобод человека и гражданина только законами

Вопросы практического закрепления пределов ограничений прав и свобод решаются разными путями. Следует выделить основные из них:

1. Путем их закрепления в нормативно-правовых актах международного, регионального и внутригосударственного характера.

В этих документах пределы конкретно не обозначены, однако при более внимательном прочтении статей, касающихся ограничения прав и свобод, можно определить и установленные пределы. Так, во Всеобщей декларации прав человека установлено, что ограничения могут быть установлены «исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе» [1, с. 5]. Предел возможных ограничений в данном случае установлен в виде целей, далее которых ограничение неправомерно. Международный Пакт об экономических, социальных и культурных правах в статье 4 содержит подобное же положение, касающееся определения пределов ограничения путем установления целей, и дополняет это требованием совместимости ограничений прав с природой этих прав [2, с. 26].

В Международном Пакте об гражданских и политических правах закреплено, что ограничения могут вводиться, если они «необходимы» [3, с. 9].

Особое значение для установления предельности ограничений прав и свобод имеют Сиракузские принципы — документ, специально созданный для толкования ограничений и отступлений, предусмотренных Международным Пактом о гражданских и политических правах, принятым на конференции в Италии г. Сиракузы [4]. В этом документе содержатся положения, устанавливающие пределы ограничений как в общем плане, так и с достаточной степенью их конкретизации. Так, ограничения должны соответствовать целям Международного пакта о гражданских и политических правах (ст. 5), не должны применяться с иной целью, чем та, для которой они предусмотрены (ст.6), государство, применяя ограничения, не должно идти дальше того, чем это требуется для достижения цели (ст. 11). Часто в статьях Сиракузских принципов встречается положение о том, что ограничения не должны быть «произвольными» и «неразумными» (ст. 7, 16, 34 и т.д.), т.е. они должны быть введены по законодательно установленной процедуре и быть необходимыми в обществе. В статье 10 указывается, что никакие ограничения не должны умалять значения пункта 1 статьи 2 Международного пакта о гражданских и политических правах, в соответствии с которым государства-участники Пакта обязуются уважать и обеспечивать всем лицам, находящимся на их территории и под их юрисдикцией, права, признаваемые Пактом, без какого бы то ни было различия в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических и иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного положения, рождения или иного обстоятельства. Иначе, государства, устанавливая ограничения прав и свобод, не должны переходить тот предел, за которым ограничение трансформируется в дискриминацию по различным основаниям. Уместно отметить, что Европейский Суд по правам человека в одном из своих решений, толкуя понятие «дискриминация», определяет его как не имеющее разумного и объективного оправдания различия в обращении с лицами, находящимися в аналогичной ситуации, и одинаковый подход к лицам, находящимся в принципиально различных ситуациях [5].

Как отмечает Н. Варламова, Европейский Суд по правам человека признает ограничения прав и свобод  человека,  преследующие  легитимные  цели,  правомерными,  если  они  необходимы в демократическом обществе [6, с. 224]. В данном случае имеется в виду не просто неопределенное требование защиты демократии, а проверка необходимости предпринятых мер, связанных с ограничением прав человека, в демократических обществах, разделяющих идеалы свободы и верховенства права. Необходимость в демократическом обществе ограничения прав и свобод или вмешательства в их осуществление должно быть соразмерно насущной социальной потребности в защите ценностей или в достижении целей, которыми оно может быть оправдано. Принцип соразмерности предполагает справедливый баланс между защитой общих интересов сообщества и должным уважением основных прав человека.

По нашему мнению, точка зрения Европейского Суда является более приемлемой, так как подразумеваемые ограничения в его интерпретации предусматривает, что ограничения во внутригосударственном праве нуждаются в таком же оправдании устанавливаемых ими пределах, как и те ограничения, которые прямо допускаются в Конвенции. В любом случае государства-участники Конвенции, вводя какие-либо ограничения прав и свобод, должны учитывать требования статьи 17, устанавливающей безусловные пределы деятельности государства по ограничению права, и статьи 18, которую часто именуют «ограничителем ограничений» [7].

2. Путем реализации принципов определения пределов ограничения.

В практике конституционного и международного контроля за правомерностью решений и действий властей оценка соразмерности ограничений прав и свобод преследуемым легитимным целям неизменно преобладает над проверкой незыблемости их сущности. Европейский Суд признает нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод уже в случае несоразмерности оспариваемого ограничения (вмешательства в осуществление) гарантируемого ею права преследуемым легитимным целям [5].

Федеральный конституционный суд Германии отдает предпочтение тесту на соразмерность, поскольку это позволяет обеспечить более высокий уровень защиты свободы, избежать субъективизма при определении сущности права и оценить не только степень ограничения права, но и весомость основании для этого [8, с. 166]. Аналогичных позиций придерживаются конституционные суды Австрии [9, с. 40-41].

В казахстанском законодательстве основные положения, касающиеся пределов ограничения прав и свобод человека, содержатся, прежде всего, в Конституции РК, которая в пункте 1 статьи 39 закрепляет, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только законами и лишь в той мере, в какой это необходимо в целях защиты конституционного строя, охраны общественного порядка, прав и свобод человека, здоровья и нравственности населения. Так же, как и в основополагающих международных и региональных документах, основным критерием пределов ограничений прав и свобод в Конституции РК является четко поставленная законная цель (или несколько целей). Необходимо обратить внимание и на то, что другие положения, такие, как пункт 5 статьи 12 или обязанности, установленные в статьях 34 — 38, а также, нормы главы 1 Конституции РК, должны учитываться при толковании законных целей ограничения основных прав.

3. Путем установления отдельных ограничений в нестандартных ситуациях.

Это касается, прежде всего, пределов ограничений прав и свобод человека в период чрезвычайного положения, военного положения. Изучая вопросы о правах человека, правомерное ограничение прав и свобод граждан выступает как элемент юридического механизма управления чрезвычайной ситуации. Законами РК «О чрезвычайном положении» [10] и «О военном положении» предусматривается ограничение прав граждан во всех сферах социальной жизни: в государственно-правовой, административной, экономической, то есть, по существу, происходит ограничение административной, гражданской, трудовой дееспособности граждан. Основную нагрузку по реализации режима правовых ограничений в условиях чрезвычайного положения несет организационно-распорядительская деятельность органов управления. С.Д. Хазанов отмечает, что в процессе ее осуществления происходит регулирование порядка приобретения определенных прав и свобод, в результате чего многие не могут быть реализованы гражданами собственными действиями [11, с. 60]. За счет ограничения некоторых прав происходит увеличение полномочий органов государственной власти и его должностных лиц.

А. Г. Братко рассматривает ограничение административной дееспособности граждан, проявляющее в деятельности органов управления, в двух формах: Первой формой являются активные действия государственных органов управления по применению административного принуждения, сужению возможности реализации гражданами своих прав и свобод, что находит выражение в применении административно-предупредительных мер (ограничение свободы передвижения по территории, на которой введено чрезвычайное положение). При второй форме устанавливаются дополнительные обязанности особого вида — административно-правовые запреты. Они выражаются либо в виде вынесения индивидуальных предписаний на совершение определенных действий, либо путем установления относительно либо абсолютно запрещающих норм [12, с. 39].

Как видим, есть прямая связь между правами и обязанностями, правами и запретами. В первом случае увеличение прав ведет к увеличению обязанностей. Во втором случае права ограничиваются. Казалось бы, в этой ситуаций, должно быть меньше требование по соблюдению ограниченного объема прав. Однако, наоборот, появляются дополнительные обязанности.

В период чрезвычайного положения и военного положения допускается:

• ограничение на въезд в местность, где введено чрезвычайное положение, или на территорию Республики Казахстан, а также выезда из них; на свободу передвижения, в том числе транспортных средств, в местности, где введено чрезвычайное положение;
• запрещение проведения собраний, митингов и демонстраций, шествий и пикетирований, а также зрелищных, спортивных и других массовых мероприятий, забастовок, проведения выборов и республиканских референдумов в течение всего периода действия чрезвычайного положения в местности, где оно введено;
• приостановление деятельности юридических лиц, в которых используются взрывчатые, радиоактивные, а также химически и биологически опасные вещества; деятельности политических партий и общественных объединений, которые препятствуют устранению обстоятельств, послуживших основанием для введения чрезвычайного положения;
• временное отселение жителей в безопасные районы с обязательным предоставлением им временных жилых помещений; эвакуация материальных и культурных ценностей в безопасные районы в случае, если существует реальная угроза их уничтожения, похищения или повреждения в связи с чрезвычайными обстоятельствами;
• ограничение или запрещение использования копировально-множительной техники, радио- и телепередающей аппаратуры, аудио- и видеозаписывающей техники, а также временное изъятие звукоусиливающих технических средств; установление особого порядка продажи, приобретения и распределения продовольствия и предметов первой необходимости; ограничение на осуществление отдельных видов финансово-экономической деятельности физических и юридических лиц, включая перемещение товаров, услуг и финансовых средств; ограничение или запрещение продажи оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, специальных средств, ядовитых веществ, установление особого режима оборота лекарственных, наркотических средств, психотропных веществ, прекурсоров, а также этилового спирта, алкогольной продукции; временное изъятие у физических лиц оружия и боеприпасов,
• ядовитых веществ, а у юридических лиц временное изъятие, наряду с оружием, боеприпасами и ядовитыми веществами, также боевой и учебной военной техники, взрывчатых и радиоактивных веществ [10].

Эти ограничения обусловлены объективными обстоятельствами и направлены на усиление охраны общественного порядка, охраны особо важных государственных и стратегических объектов, а также объектов, обеспечивающих жизнедеятельность населения и функционирование транспорта. Вводимые ограничения, таким образом, устанавливаются только законом, должны быть необходимы, оправданы сложившейся ситуацией и введены на определенное время.

В целом, следует отметить, что кардинальных отличий в установлении пределов ограничений прав и свобод в международных, региональных и внутригосударственных казахстанских документах нет. Во всех документах указаны общепринятые и наиболее целесообразные пределы ограничений прав и свобод, а именно:

• ограничения могут применяться только для тех целей, ради которых они вводятся, далее этих целей ограничение неправомерно;
• ограничения должны быть соразмерны поставленным целям;
• ограничения не должны препятствовать осуществлению других прав, свобод, а также обязательств;
• ограничения права не должны нарушать саму сущность права;
• ограничения не должны трансформироваться в дискриминацию;
• ограничения должны быть разумны и необходимы в целом и в каждой конкретной ситуации;
• ограничения в чрезвычайных ситуациях при соблюдении всех вышеперечисленных условий, должны носить временный характер.

Пределы ограничения должны быть установлены законодателем путем принятия текущих законов и именно законодателю, как совершенно справедливо отмечает А. Шайо, в порядке самоограничения необходимо доказывать, что выбранное им средство правового регулирования (ограничение) причиняет наименьший ущерб в защищенном основном праве [13, с. 17].

Соблюдение принципа соразмерности ограничений прав и свобод граждан является основным условием достаточности и законности мер, принимаемых государством в качестве средства урегулирования чрезвычайной ситуации. Необходимо рассмотрение принципа соразмерности ограничений прав и свобод граждан на основе комплексного анализа таких понятий, как необходимость, законность, цели, пределы, объем, способы и длительность ограничений.

 

Литература

1. Всеобщая декларация прав человека. Принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН 10 декабря 1948 г. // Сб. международных документов и законодательства РК по правам человека. — Алматы: ОО «OST-XXI век», 2007. — С. 5-8.
2. Международный Пакт о об экономических, социальных и культурных правах, Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.: ратифицирован Законом Республики Казахстан 21 ноября 2005 г. № 87-III // Сб. международных документов и законодательства РК по правам человека. — Алматы: ОО «OST-XXI век», 2007. — С. 26-32.
3. Международный Пакт о гражданских и политических правах, Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.: ратифицирован Республикой Казахстан в соответствии с Законом РК от 28 ноября 2005 г. № 91-III // Сб. международных документов и законодательства РК по правам человека. — Алматы: ОО «OST-XXI век», 2007. — С. 9-20.
4. Сиракузские принципы толкования ограничений и отступлений от положений Международного пакта о гражданских и политических правах // Вестник Московского университета. Серия 11 Право. — 1992. — № 4. — С. 59-68.
5. Европейский Суд по правам человека //realtylaw.ru.
6. Варламова Н.В. Эффективность правого регулировании: переосмысление концепции. // Правоведение. — 2009. — №1.- С.212-232.
7. Хазанов С.Д. Правомерное ограничение административно-правового статуса граждан в условиях чрезвычайного положения // Известия вузов. Правоведение. — 1991. — №5. — С. 60.
8. Хессе К. Основы конституционного права ФРГ / под ред. Н.Сидорова. — М., 1981. — С. 163.
9. Визер Б. Защита прав человека в Австрии // Защита прав человека в современном мире. — 1993. — №1. — С. 40-41.
10. Республика Казахстан. Закон от 8 февраля 2003 года. № 387-II. О чрезвычайном положении: с изм. и доп. от 29.04.2009 г. ///online.prg.kz.
11. Хазанов С. Д. Правомерное ограничение административно-правового статуса граждан в условиях чрезвычайного положения // Известия вузов. Правоведение. — 1991. — №5. — С. 60.
12. Братко А.Г. Запреты в советском праве. — Саратов, 1979. — С. 39.
13. Шайо А. Самоограничение власти: краткий курс конституционализма. — М., 1999. — С. 17.

Фамилия автора: Д.А. Оспанова

articlekz.com