Страны с межнациональными конфликтами примеры – : — BestReferat.ru

ТОП 10:

Исторический опыт показывает, что отношения между нация­ми нередко были напряженными и трагическими. Так, русские земли испытывали на себе удары монгольских кочевников, немец­ких рыцарей, польских захватчиков. По Средней Азии и Закавка­зью огненным валом прокатились войска Тамерлана. Открытие Колумбом Америки сопровождалось ограблением и уничтожени­ем индейцев. Племена и народы Африки захватывались колони­заторами. В ходе мировых войн XX в. беспощадно уничтожа­лись или подвергались жесточайшему угнетению те или иные на­ции, народности. Историческая вражда не смогла не сказаться на национальном сознании. В нем до сих пор бытуют национальные предрассудки, неприязнь, корни которых уходят в далекое и не очень далекое прошлое.

Сегодня стало очевидным, что прежние варианты решений национальных проблем себя исчерпали, что национальная рознь, национальная вражда, национальное недоверие — как правило, следствие накапливавшихся годами ошибок и промахов в нацио­нальной политике.

Обостренное национальное самосознание, нетерпимость к малейшим нарушениям национального равноправия пронизыва­ют духовную атмосферу нашего времени. Не случайно именно во второй половине XX в. национальный вопрос обозначился там, где он, казалось бы, уже решен (Квебек в Канаде, Шотландия и Уэльс в Великобритании, Корсика во Франции и т. д.).

Бурный рост потенциала международной конфликтности в начале 90-х годов застал мир врасплох. Сообщество наций, 45 лет ориентировавшееся на сдерживание ядерных вызовов и достигшее в этом неоспоримом результатов, оказалось плохо подготовленным к адекватному ответу на новую глобальную угрозу.

И.Л. Бачило обращает внимание на то, что категория «конфликта» не является чисто правовой она в большей мере социологическая, связана с социальной психологией.

Конфликт – явление сложное и выполняет неоднозначную роль в развитии общественных отношений. Продвижение общества по парадигме развития всегда сопровождается борением отживающего и нового, и тут конфликт выполняет функцию выявления препятствий для движения к новому, толчка к поискам адекватных решений. Вместе с тем существуют конфликты, негативно воздействующие не только на движение к прогрессу, но и такие, которые тормозят реализацию уже понятных и принятых к исполнению задач, порождают риски, угрозы, являются причиной правонарушений включая и преступления.[237]

Национальный конфликт — вид социального конфликта, особенностью которого является переплетение социально-эт­нических и этносоциальных факторов и противоречий.

Межнациональный конфликт — одна из форм отношении между национальными общностями, характеризующаяся состоянием взаимных претензий, имеющая тенденцию к нарастанию противостояние вплоть до вооружённых столкновений, открытых войн.

За каждым этническим, национальным конфликтом — трагедия человеческих судеб, драма народов и, что не менее опасно, неизбежность перенесения в память приходящих поколений старых обид, оскорблений, несправедливостей, которые, если они не были сняты или не получили должной правовой оценки, не нашли соответствующего общественного порицания и наказания, могут подталкивать впоследствии на решения даже простых дел неправедными действиями. Примеров тому немало, в том числе и в отечественной истории с её древнейших времён.

Следует отметить, что общепринятого определения межэтнического конфликта в научной литературе не сложилось. Одни авторы считают, что любое противоречие между этносами следует считать конфликтом. Другие специалисты полагают, что межэтнические конфликты — это лишь иллюзия или амальгама, под тонким слоем которой скрыты обычные социальные интересы и притязания — интересы экономических групп, политических сил и криминальных объединений.

Межэтнические конфликты стали распространенным явлением в современном мире. По данным Стокгольмского международного института по исследованию проблем мира в Осло, две трети всех насильственных конфликтов в середине 90-х годов были межэтническими. В нашей стране распад СССР также сопровождался острыми межнациональными, межэтническими противоречиями и конфликтами.

Для большинства российских этнополитологов характерен функциональный подход к пониманию межэтнических конфликтов. Так, В.А. Тишков определяет межэтнический конфликт как любую форму «гражданского, политического или вооруженного противоборства, в котором стороны, или одна из сторон, мобилизуются, действуют или страдают по признаку этнических различий». Другого определения, он считает, дать невозможно, поскольку этнический конфликт в «чистом виде» вычленить нельзя по причине того, что их в природе просто не существует.

Рассмотрению причин возникновения межнациональных конфликтов посвящены работы Р.Г. Абдулатипова, Л.М. Дробижевой, А.Г. Здравомыслова, А.Б. Элебаева и др.

До 80-х годов прошлого столетия о межнациональных конфликтах в СССР публично ничего не говорилось. Считалось, что в нашей стране национальный вопрос был окончательно решён. И надо признать, что крупных открытых межнациональных конфликтов не было. На бытовом уровне существовали межнациональные антипатии и трения, а также совершались на этой почве преступления. Однако последние никогда отдельно не учитывались и не отслеживались.

Фиктивные федерализация и автономизация страны с четырьмя неравноправными уровнями национально-государственных и национально-административных образований (союзная республика, автономная республика, национальная область, национальный округ) на волюнтаристски нарезанных территориях, на которых исторически проживали и другие народы, заложили под национальный вопрос в СССР мину замедленного действия. Последующие волевые изменения границ национальных образований и передача огромных территорий (например, Крыма) из одной республики в другую без учёта исторических и этнических особенностей, депортация целых народов с родных земель и рассеивание их среди других национальностей, огромные миграционные потоки, связанные с массовым выселением людей по политическим мотивам с великими стройками, освоением целины и другими процессами, окончательно перемешали народы СССР.

При целостности жестко централизованного и фактически унитарного Советского государства межнациональные отношения не вызывали особой тревоги. С одной стороны, человек любой национальности сознавал себя гражданином всего федерального пространства, с другой — партийные и государственные структуры твёрдо удерживали народы в рамках интернационализма. Даже отдельные националистические высказывания некоторых руководителей в союзных и автономных республиках беспощадно пресекались.

Ослабление союзных «обручей» в процессе начавшейся перестройки, гласности и суверенизации национально—территориальных образований обнажили многие пороки коммунистического режима, его национальной политики и вызвали дремлющие межнациональные трения. Националистически настроенные и стремящиеся к власти и собственности группы во многих союзных и автономных республиках, в одночасье ставшие национальными героями, бросились объяснять все народные беды действиями союзных органов и эксплуататорским интернационализмом. И в этом была доля правды. Однако, как при любом массовом психозе, в межнациональных отношениях стали доминировать крайности.

Силой удержать межнациональные конфликты было уже невозможно, а опыта самостоятельных цивилизованных решений без участия сильного центра у народов не было. Не без помощи националистических экстремистов многим из них, мгновенно позабывшим реальную интернациональную помощь, стало казаться, что их скудная жизнь обусловлена тем, что именно они в ущерб себе «кормят» Центр и другие народы. Спустя некоторое время многие республики, «наглотавшись суверенитетов» (по выражению Н. Назарбаева), станут постепенно осознавать истинные причины своих бед, в начале же перестройки националистическая эйфория была доминирующей. Распад СССР вызвал обвальные межнациональные конфликты во многих союзных и автономных республиках; территория бывшего СССР стала зоной этнического бедствия.

Представляют интерес ответ Р. Абдулатипова на вопрос: «Как вы оцениваете обстановку на Кавказе? Можно ли ожидать новой войны в связи с ситуацией в Абхазии и Южной Осетии? Не отталкивает ли Россия от себя кавказские народы, прививая им синдром младшего брата в диалоге?» — «На диалог надо идти. Наоборот, ситуация связана с поиском нового старшего брата. Народы Кавказа еще не осознали необходимость самим решить вопросы, поэтому все конфликты на Кавказе – это отложенные конфликты. Тут и мир отложен, и война. Многое зависит от того, как эти конфликты будут в дальнейшем решаться и по какому пути пойдет политика. По-настоящему миротворческие проекты мы здесь тоже не реализуем. Лет пять назад я предлагал целую систему миротворческих действий по принципу создания «кавказской четверки» — чтобы был комитет по урегулированию кавказских проблем и верховный комиссар по кавказскому урегулированию, который назначался бы «кавказской четверкой, Но понимаете, пришло время политиков, не нуждающихся в советах, — безотносительно тех результатов, которых они добиваются в реальности. Поэтому на Кавказе часто реализуются проекты, которые в большей степени возобновляют конфликты, чем их урегулируют. Чрезмерное нагнетание сил здесь вызывает ответную реакцию сопротивления. Вот мы говорим, что в Таджикистане безработица, но в моем родном Дагестане на одного работающего приходится 160 безработных. Смысл этого очень простой: если государство бросает людей на произвол судьбы, то люди бросают государство на произвол судьбы».[238]

Конфликтная ситуация в странах, образованных на территории бывшего СССР, обусловлена многими причинами: политическими (централизм и унитаризм власти, репрессирование и завоевание народов), экономическими (экономический кризис, безработица, обнищание), социально-психологическими (межнациональные барьеры в общении, негативные формы национального самоутверждения, открытый национализм, амбиции национальных вождей), территориальными и другими. Конфликтная ситуация в большинстве случаев складывается как результирующая составляющая комплекса причин и условий. Конфликт возникает тогда, когда объективно, а нередко и субъективно, тот, или иной народ чувствует себя в чём-то ущемлённым, обиженным, обойдённым; когда решение многих проблем он видит лишь в национальном самоутверждении.

При возникновении межнационального конфликта внутри одного государства, судя по горькому опыту стран, образованных на территории бывшего СССР, есть два варианта поведения официальных властей. Первый: власти, сохраняя равновесие, остаются над конфликтом, пытаясь допустимыми силами и средствами потушить возникший конфликт, как это, например, делалось, хотя и не без ошибок, российскими властями в конфликте между североосетинами и ингушами. Второй: власти сами втягиваются в конфликт, выступая за сохранение территориальной целостности страны или на стороне титульного народа, как это наблюдалось в Азербайджане в конфликте между азербайджанцами и армянами, в Грузии — в конфликте между грузинами и югоосетинами, между грузинами и абхазами, или в Молдове в конфликте молдаван с русскоязычным населением (Молдовы с Приднестровьем). В аналогичные ситуации, в конечном счете, втягивались и российские власти в Чечне.

Большинство стран бывшего СССР проводят сегодня этнократическую политику, то есть политику, направленную на доминирование одного этноса, и пока никаких существенных подвижек и пока в плане интернационализма не видно. Это касается также и Таджикистана, хотя никаких попыток выселения русскоязычного населения тут не наблюдалось. Просто здесь изначально проживало около 500 тысяч русских и около 400 тысяч уехало в связи с гражданской войной. Однако не в результате против них. «Я думаю пора проводить более последовательную политику, направленную на интеграцию народов и культур бывшего Советского Союза, потому что сами по себе народы очень близки. Ведь если спросить народы, готовы ли они интегрироваться и жить в одном пространстве, они поддержат эту идею, однако политические лидеры этого еще не осознали» (Р. Абдулатипов). [239] Характерен пример Свердловской области «Наш регион один из самых многонациональных в России. На территории области проживают представители 142 народов нашей страны. И мне особенно отрадно отметить, что все прошедшие 75 лет уральцы не знали национальной розни, жили мирно и дружно. У нас учрежден специальный праздник – День народов Урала, ставший символическим днем братства наших народов. Стало доброй традицией проводить Ассамблею народов Урала, на которой представители всех народов, проживающих а нашей области, встречаются, общаются, демонстрируют лучшие образцы национального искусства и культуры», — отмечает Губернатор Свердловской области Э.Э. Россель.[240]

Кроме политических версий этносоциологи выдвинули модель социально-структурных изменений как основы противоречий, приводящих к конфликтам. Они считают, что в основе межэтнической напряженности лежат процессы, связанные с модернизацией и интеллектуализацией народов. Это процессы, без которых метрополия так же не могла развиваться, как и регионы.

Они привели к тому, что в престижных видах деятельности нарастала конкуренция между титульными нациями и русскими. У многих народов к концу 70-х годов не только сформировалась полиструктурная интеллигенция (т.е. помимо административной и занятой в сфере просвещения, как было в основном в 30 — 60-х годах, появилась еще и научная,художественно-творческая, а у некоторых наций — и производственная интеллигенция), но и сложились новые ценности ипредставления, в том числе о самодостаточности и необходимости большей самостоятельности. Такие представления и ценности не совпадали с теми, которые были у русских в республиках, которые приехали сюда с установкой помогать и следовательно, ощущали себя по статусу выше местного населения, в роли «старшего брата».

При всей сложности вычленения главных мотивов межнационального конфликта коренным является мировоззрение национал — экстремизма идеологии и практики национального превосходства, (неприятия культуры, традиций, религии, обычаев другого народа). Национал-экстремизм, как правило, спекулирует на объективных противоречиях, трудностях экономического, социального, экологического, духовного характера, «белых пятнах» истории, несовершенстве национально-государственного устройства, правовой защиты чести и достоинства граждан, перегибах в кадровой политике по национальному признаку. Всему этому придаётся «национальная» окраска, центр тяжести переносится на противопоставление народов, осуществляется проповедь исключительности «своей» нации и возложение на инонационального соседа вины.

Искусно подогретые национальные чувства как бы накладываются на реально существующие проблемы, затем включается такой универсальный механизм всякого национал-экстремизма. как политическое хамелеонство и «всеядность»; способность национальных элит вступать в коалицию с самыми полярными идейными течениями и откровенными преступниками, коррумпированными кругами, в том числе из структур официальной власти, «кланами», где каждый защищает свои собственные, чаще всего далеко не национальные интересы. В определённый момент межнационального конфликта национал-экстремизм будет приобретать характер «национального» единства, временного межнационального союза для борьбы с общественной системой, блокирования властных, правительственных решений. Толчком к межнациональному конфликту могут стать как общие, так и совершенно конкретные, «ситуативные» причины, восходящие к особенностям того или иного региона. Противоестественно и разуму, и человеческой природе видеть хотя бы малейший источник межнационального конфликта. как заложенный изначально, «генетически» в тот или иной этнос, как его сущность.

Таким образом, понять причины конфликтов, исходя из какой-то одной теории, нельзя, потому что, во-первых, каждый конфликт имеет свою специфику, во-вторых, казуальные основы их могут меняться в ходе эскалации конфликтов, особенно если они затяжные.

Анализируя этнические конфликты в Российской Федерации и странах ближнего зарубежья, следует выделить исторические причины возникновения и эскалации конфликтов. К ним относятся несправедливость административно-политической иерархии народов (союзные, автономные республики, автономные области, округа), произвольная перекройка границ национальных образований, депортация народов.

Непосредственная причина возникновения межнациональных конфликтов — расхождение и столкновение интересов субъектов межнациональных отношений (национально-государственных образований, наций, народностей, национальных групп). Конфликт возникает при непоследовательном и несвоевременном разреше­нии таких противоречий. Мощным катализатором развития кон­фликта является политизация национальных интересов, перекре­щивание национального и государственного. Провоцируемый впле­тением политических интересов в национальные, конфликт дости­гает высшей стадии обострения, переходит в национальный анта­гонизм.

В основе национальных конфликтов на территории бывшего СССР лежат следующие национально-территориальные проблемы.

Нерешенные проблемы в отношениях между суверенными государствами — бывшими союзными республиками. Противоречия между некоторыми из них перерастают в вооруженные столкновения, например между Азербайджаном и Арменией.

Внутриреспубликанские проблемы. Абсолютизация суве­ренитета обычно порождает сепаратистские устремления нацио­нальных меньшинств внутри самих суверенных государств. При­меры тому — гагаузский в Молдове, абхазский и югоосетинский в Грузии и другие подобные им конфликты, сопряженные с боль­шими жертвами. Возникло движение территорий (краев, областей) Российской Федерации за их равное правовое положение с республиками в составе РФ. Выравнивание правового статуса субъектов Федерации стало одной из ключевых проблем, от решения которых зависит региональное развитие страны. (Сходные процессы наблюдаются и в других частях мира. Африканские государства, например, в межэтнических войнах потеряли убитыми значительно больше, чем в борьбе за свою независимость.)

Национальное обособление обычно приводит к тому, что население делится на «коренное» и «некоренное», а это лишь обостряет межнациональные противоречия.

3. Проблемы разделенных народов. Исторически сложилось
так, что и границы между национально-государственными образованиями, и политико-административные рубежи в стране неоднократно сдвигались. Результатом стала разделенность многих на- родов двоякого рода: государственной границей бывшего СССР (например, таджики в Таджикистане и Афганистане, азербайджанцы в Азербайджане и Иране) и внутриреспубликанскими границами, новых суверенных государств (в Закавказье, Средней Азии, Российской Федерации).

4. Нарушения прав человека, определенных Декларацией прав человека, Международными пактами о правах человека; проблемы, вызванные насильственным выселением ряда народов из мест постоянного проживания (депортация). Государственно-правовая реабилитация таких лиц оказалась довольно сложным и проти­воречивым процессом. Здесь принцип восстановления справед­ливости столкнулся с принципом необратимости исторических изменений. Интересы реабилитированных народов (немцев, крым­ских татар, месхетинских турков и др.) вступили в противоречие с интересами народов, заселивших места их бывшего прожива­ния.

В результате развала СССР свыше 60 млн. человек оказа­лись «за границей», из них 34 млн. — русские, украинцы и бело­русы, живущие в других республиках. Всплеск национализма в новых независимых государствах, политика дискриминации по от­ношению к русскоязычному населению, массовые нарушения его прав привели к активной миграции людей.

9. Отсутствие программы решения национального вопроса, анализа проблем межнациональных отношений и путей их разрешения.

10. Личностно-бытовые конфликты, которые выливаются в конфликты между коренным и некоренным населением. Важней­шим элементом этничности является исторически сложившаяся национальная психология, которая отражает индивидуальные осо­бенности любого народа, те его свойства, что отличают его от дру­гих народов. Национальная психология — это определенный стиль мышления, поведения этноса. Игнорирование особенностей наци­ональной психологии в межличностных отношениях может по­служить причиной возникновения различного рода предрассуд­ков, национальной предубежденности и в итоге привести к межна­циональным конфликтам.

11. Борьба криминально-мафиозных структур за передел вла­сти.1

С момента развала СССР зафиксировано более 164 воору­женных конфликтов, территориальных споров и претензий, круп­нейшие из которых — Нагорный Карабах, Южная Осетия, Абха­зия, Узбекистан, Приднестровье, Таджикистан, Чечня. Конфликты привели к гибели многих тысяч людей, к огромным материаль­ным и духовным потерям.

К сожалению, вооруженные конфликты в России до сих пор развиваются по одной схеме. Хотя их возникновение обычно про­гнозируется, реакция на них запаздывает. Не выполняется одно из главных условий прекращения конфликта: общественность не по­лучает ответа на вопрос, кто в нем виноват. Из дипломатической и политической лексики ушло понятие «агрессор». Однако анализ кон­фликта должен начинаться с определения именно этого «действую­щего лица». «Замазывание» же фигуры агрессора, растворение ее в массе абстрактных факторов и сил фактически стимулирует его к активным действиям и делает еще более беззащитной его жертву.

Не используются все возможности как вертикального (пра­вительство — армия — местные власти — органы внутренних дел — отдельные граждане), так и горизонтального (правитель­ство — правительство; армия — армия; общественные движе­ния — общественные движения; непосредственно конфликтую­щие лица) блокирования вооруженных конфликтов.

Серьезным препятствием в деле разрешения конфликтов яв­ляется страх правящих кругов и общественных движений попасть в разряд «недемократичных», «нецивилизованных», «имперских», «гегемонистских», «тоталитарных», «путчистских» и т. д., который обычно приводит их в заранее расставленную информационно-психологическую ловушку агрессора.

Во взаимосвязанном и взаимозависимом мире вооруженные конфликты бесследно не проходят. Через систему экономических, политических, этнических и геополитических связей они «переки­дываются» на многие государства и народы. Так, нарушение или раз­рыв экономических и торговых связей в ходе конфликтов в одной стране отрицательно воздействуют на хозяйственную жизнь дале­ких от конфликта стран. Дискредитация, нарушение прав человека, преследования и геноцид создают такую миграционную волну, кото­рая способна поколебать социальные устои других государств, обо­стрить в них социальную ситуацию и вызвать новые конфликты.

Анализ результатов вооруженных конфликтов позволяет сде­лать следующие, возможно, небесспорные выводы:

1. большинство вооруженных конфликтов на территории бывшего СССР

(карабахский, абхазский, югоосетинский, приднес­тровский и др.) возникло по поводу споров о статусе националь­но-территориальных образований и справедливости границ, раз­деляющих этносы. Субъектами этнополитических конфликтов выступали этнически консолидированные группы населения, орга­низованные и возглавляемые национальными движениями;

2. использование в конфликтах вооруженных сил должно быть политически и юридически обоснованным, носить исключительный характер, пределы их применения важно очертить зако­нодательно;

3. с вооруженными конфликтами, как и с войнами, надо бо­роться задолго до того, как они возникнут. Для этого необходимо создание разветвленной системы блокирования конфликтов, меха­низмов их предотвращения и прекращения.

Прежде чем начать поиск конкретных вариантов разрешения конфликта, следует попытаться снизить уровень напряженности между противоборствующими сторонами, например, договориться о прекращении вооруженных действий. Затем устанавливаются каналы коммуникации и, наконец, начинается диалог. Попытки участников конфликта сразу решить проблему путем переговоров обычно приводят к их провалу.

Принцип постепенности основывается на той посылке, что другой участник ответит тем же. Важнейшая проблема здесь — наличие доверия между участниками конфликта.

Главное же условие предотвращения любых конфликтов, в том числе вооруженных, — гармонизация национальных отно­шений в стране.Для этого необходимо следующее:

наличие демократического правового государства. Существует две основные гарантии общественного спокойствия, гармонично влияющие друг на друга, — сильное государство, базирующееся на справедливых законах, и разумная организация общества, в котором каждый имеет средства к достойному существованию;

обеспечение единства страны, отказ регионов и национальных меньшинств от сепаратизма, признание за верховной властью всех полномочий в деле обороны страны, ведения иностранных дел, борь­бы с организованной преступностью;

предоставление компактно проживающим меньшинствам широкой автономии и права решения собственных дел, включая местные налоги, на региональном и местном уровнях;

признание культурной автономии территориально рассеян­ных национальных меньшинств, финансирование из центрально­го бюджета преподавания и вещания на их языке и других куль­турных мероприятий;

максимальное перемещение центра тяжести принятия властных решений на локальный, местный уровень;

проведение политики упреждения перерастания противоре­чий в кровопролитные конфликты. В последнее время для норма­лизации обстановки в зонах локальных и региональных конф­ликтов используется политика национального примирения, оправ­давшая себя, например, в Никарагуа и Сальвадоре; демократизация межгосударственных отношении, отказ от. произвольного толкования общепризнанных норм международного права;

координация (компромисс) национальных интересов как предпосылка их реализации, в чем и заключается смысл нацио­нальной политики. Ее ведущим принципом должно стать управ­ление интересами и через интересы национальностей;

равноправие всех наций, удовлетворение их национально-куль­турных, языковых, религиозных и иных потребностей, интернаци­онализм и патриотизм, укрепление демократии и централизма.

11.5. Проблемы насилия и ненасилия, борьбы с терроризмом